Жители Литвы собрали 300 тысяч евро на лечение украинского подростка, получившего сквозное ранение в голову
Точного количества случайных жертв этой войны не знает, наверное, никто. Неизвестно, сколько мирных жителей Луганской и Донецкой областей погибло под бомбежками, сколько умерло от ран в больницах и сгинуло в подвалах боевиков. 17-летний житель Запорожья Илья Луценко, приехавший в Мариуполь к бабушке и поступивший здесь учиться на программиста, тоже мог бы стать одной из таких случайных жертв, если бы не профессионализм днепропетровских врачей и не отзывчивость простых жителей Литвы, которых растрогала история украинского паренька.
Мальчишки остаются мальчишками даже во время войны. Вокруг Мариуполя окопы и блокпосты, на околицы города то и дело прорываются диверсионные группы, а Илья с друзьями из бабушкиного двора то на рыбалку соберутся, то бегают смотреть, как охраняют подступы к городу бойцы батальона «Азов».
В тот воскресный день на блокпосту возле микрорайона Восточный было неспокойно. Военные получили сообщение, что обстреляны подразделения, охраняющие дорогу к Новоазовску, еще одна диверсионная группа прорвалась в Ильичевский район, а на улице Таганрожской из автомобиля «Газель» по частному сектору бьет миномет. Микрорайон, в котором живет Илюшина бабушка Галина Ивановна, тоже попал в тот день под обстрел. Но ребята этого не знали и поехали под вечер кататься на велосипедах.
— Я как раз договаривался по телефону о встрече со своей девушкой Ирой и вдруг увидел, как с блокпоста буквально сорвался с места бронированный автомобиль и помчался куда-то на всей скорости, — вспоминает Илья Луценко события того дня трехмесячной давности. — Мы с другом Сашкой сразу поняли: что-то произошло. И развернули велосипеды в сторону микрорайона. Проехали, наверное, метров двадцать. Саша успел спрятаться, а я только хотел повернуть за угол дома, как вдруг… все исчезло. Больше ничего не помню. Мне потом рассказали, что какой-то мужчина вызвал «скорую», и меня отвезли в больницу. Очнулся я уже в Днепропетровске.
В соцсетях в тот день появились сообщения, что якобы украинские военные стреляют по детям. Многие местные жители тоже считали, что бойцы батальона «Азов» приняли мальчишек за корректировщиков огня и стали по ним стрелять. Но мариупольская милиция, которая занимается расследованием этого происшествия, выяснила, что в тот вечер на блокпосты напала диверсионная группа батальона «Восток». «Азовцы» перешли в контратаку и даже уничтожили два танка. Скорее всего, мальчишки попали под перекрестный огонь.
— Накануне мы с женой приехали в Мариуполь навестить маму и Илью, — рассказывает отец парня Сергей. — А потом на машине отправились в Белоруссию — нам там предложили работу на обувной фабрике. За детей мы были спокойны. Илюша и Варя у нас очень самостоятельные и неглупые ребята. Дочка учится на дизайнера, Илья поступил в металлургический колледж на программиста. Мы уже отъехали довольно далеко от Мариуполя, когда позвонила Илюшина девушка: «Он в больнице, ранен в голову, вроде осколком…» Машина у нас была нагружена, но я так рванул, что деревья по обочинам слились в сплошную линию.
Когда домчались до Мариуполя, Илье уже сделали операцию, извлекли из головного мозга крупные осколки кости, установили дренаж. Он был без сознания, голова забинтована, словно на ней огромная чалма. Дежурный врач только разводил руками: «До утра вряд ли доживет. Удивляюсь, как он вообще выжил с таким ранением. Пуля вошла в затылок и вышла чуть выше лба. Череп сильно разрушен, его осколки остались в мозгу».
*Илья три недели пролежал в реанимации в мариупольской больнице, а затем его, как самого тяжелого пациента, на вертолете перевезли в Днепропетровск
В реанимационную палату родителей не пустили. Дежурная медсестра махнула рукой: «Идите к окну, я вам открою занавеску». А окно-то на втором этаже. Найдя неподалеку кирпичи, Сергей сложил их высокой стопкой и подсадил жену. Опоры все равно не хватало, но Бэлла подтянулась, ухватившись руками за оконную решетку: «Сережа, он дышит!» Они всю ночь по очереди висели на этой решетке, сколько хватало сил, и не отрывали глаз от простыни, под которой лежал сын.
Утром выяснилось, что раненых из Мариупольской больницы отправляют вертолетом в Днепропетровск. Бортовой врач Оксана Анатольевна, осмотрев Илью, покачала головой: «Не довезем, слишком тяжелый». Но, увидев отчаяние родителей, стала звонить в Днепропетровскую больницу имени Мечникова, которая принимала раненых из зоны АТО. «Везите, — сказал нейрохирург, — будем пытаться».
Легко сказать, везите. Раненых и без Ильи было ровно столько, сколько мест в вертолете. Носилки с подростком лишат шансов на эвакуацию сразу троих бойцов. Илюша лежал на носилках без сознания. Белый, как мел. Чалма пропиталась кровью. Руки беспокойно двигались по простыне — то ли судороги, то ли агония. «Грузите мальчика в вертолет!» — приказала Оксана Анатольевна. — Эти раненые подождать могут, а он — нет".
Самолет с Ильей улетел, а его родители помчались в Днепропетровск на машине. Когда приехали, сына уже прооперировали. Но медики никаких прогнозов не давали.
Это уже сегодня главный врач Днепропетровский больницы имени Мечникова Сергей Рыженко признается: «У него был один шанс на миллион». А в тот день медики просто жалели отца с матерью. «Будем надеяться», — говорили. Заведующий 2-м отделением церебральной нейрохирургии профессор Андрей Сирко несколько часов вместе с ассистентом Григорием Пилипенко вели сложнейшую операцию на головном мозге.
— Пуля прошла насквозь через все правое полушарие, уничтожив часть мозговых клеток, разрушив затылочную и лобную кости, — рассказывает Сергей Рыженко. — Обследуя раневый канал с помощью нейронавигатора, мы извлекли семь осколков размером от 3 до 9 миллиметров. Оставлять в мозгу даже самое крошечное инородное тело нельзя — может начаться нагноение. Поэтому работа была поистине ювелирной. Рану в мозговом веществе невозможно ушить, как обычные ткани, невозможно восстановить также утраченные клетки. Прогноз казался неутешительным: вся левая сторона тела пациента была парализована, нарушены дыхательная и глотательная функции…
После операции Илье понадобились сильнейшие антибиотики. Больница и волонтеры из штаба помощи раненым предоставили все необходимые (в основном дорогостоящие) медикаменты. Когда парень пришел в себя, возле него сидела мама и держала за руку. Он сразу ее узнал.
— Нам все время говорили: «Состояние тяжелое, но стабильное», — вспоминает отец Ильи те страшные три недели в реанимации. — Илья сам не мог есть, его кормили через зонд. От сына остались просто кожа да кости. Трахеостому, выведенную из горла, приходилось постоянно санировать, а это очень болезненная процедура. Но Илюшка все терпел мужественно. Он у нас вообще всегда физически сильным был: каким-то определенным видом спорта ни занимался, но постоянно качался на турнике, гири тягал.
Беспомощность его очень угнетала. Когда через три недели сына перевели из реанимации в отделение нейрохирургии, он написал мне записку: «Надо что-то делать». Из-за трахеостомы говорить не мог, левая рука и нога не действовали, но я увидел однажды, как Илюша правой рукой разминает левую кисть. А вскоре радостно сообщил: «Папа, смотри, у меня уже большой палец сгибается!» Действительно, большой и указательный пальцы левой руки начали понемногу шевелиться. «Ну, теперь давай вставать», — сказал ему лечащий врач и подал костыли. Когда сын впервые вышел на них в больничный коридор, на его лице было столько счастья!
Искренний, улыбчивый, приветливый. Его сразу полюбили не только нянечки и медсестры, но и раненые бойцы. «Илюша, тебе картошечки или кашки? — гладит его по плечу пожилая нянечка. — Возьми еще одну котлетку, кушай, внучек». А у самой на глазах слезы. Погладила бы по голове, да нельзя — там едва затянуты кожей два отверстия размером со спичечный коробок. В штабе помощи раненым, куда парень однажды добрался, тренируясь ходить на костылях, один из фронтовиков, узнав диагноз мальчишки, не мог скрыть удивления: «Ну, парень, ты не в рубашке, а в бронежилете родился». Волонтеры подарили ему планшет. Но, вместо того чтобы играть в компьютерные игры и смотреть фильмы, как его ровесники, Илья начал с его помощью учить английские слова — тренировать память. За два месяца ему удалось выучить более пяти тысяч слов!
— Восстановить поврежденные участки головного мозга, к сожалению, невозможно — нет еще таких технологий, — объясняет лечащий врач Ильи Григорий Пилипенко. — Но, к счастью, речь и интеллект пациента, за которые отвечает левое полушарие, полностью сохранились. Мы назначили Илье массаж, физиотерапевтические процедуры, собирались возить на первый этаж в коляске, но он решил спускаться и подниматься по лестнице сам. Очень волевой человек! Ни разу не видел, чтобы он ныл или жаловался.
*Главный врач Днепропетровской больницы имени Мечникова Сергей Рыженко (в центре) и заведующий отделением церебральной нейрохирургии профессор Андрей Сирко (справа) несколько часов вели сложнейшую операцию на головном мозге подростка. Илье Луценко предстоит дорогостоящая операция по вживлению в череп двух титановых пластин
— У него уже сгибаются большой и указательный пальцы на левой руке, — хвалится успехами сына отец. — Остальные пальцы он пока не чувствует. На левую ногу уже ступает. Бывает, шагает по коридору с палочкой, а левая нога не успевает за правой. Приходится буквально подхватывать его на лету, чтобы не упал. Но все равно каждый день хоть по полчаса поднимается-спускается по ступенькам для тренировки.
Врачи советовали отправить сына на реабилитацию за границу — в Германию, Польшу или в Прибалтику. Но у нас денег таких не было. Оставить его в Мариуполе с бабушкой нельзя, не ехать на заработки в Белоруссию — денег на лечение не будет. Словом, замкнутый круг. Мы с женой три месяца жили в днепропетровской гостинице, куда нас устроили волонтеры. Даже компьютер пришлось продать, чтобы оплатить комнату и питание для Илюши.
Литовский благотворительный фонд «Единство», который курирует лечение больных детей, решил помочь одному из раненных в ходе боевых действий украинских ребятишек. Поскольку большая часть пострадавших находится в днепропетровских больницах, руководство Фонда обратилось к почетному консулу Литвы в Днепропетровске Виталию Пивняку. Он позвонил советнику главы облгосадминистрации Борису Трейгерману. Когда об инициативе литовцев узнал Сергей Рыженко, то сразу сказал: из всех несовершеннолетних, поступивших на лечение из зоны АТО в больницу имени Мечникова, больше всего нуждается в реабилитации за рубежом Илья Луценко.
Вскоре в Днепропетровск приехала съемочная группа телеканала «Литва-3» и сняла о пареньке и его родителях небольшой сюжет. 29 ноября в рамках благотворительного рождественского проекта «Мечты сбываются» этот ролик увидели тысячи литовских телезрителей. Он настолько всех растрогал, что люди бросились перечислять деньги на указанный в сюжете счет. Когда через неделю Фонд «Единство» огласил собранную сумму, вся Литва просто ахнула: телезрители собрали на реабилитацию украинского паренька 300 тысяч евро!
— Мы специально заранее не обнадеживали Илью, просто сказали, что для него и мамы нужно готовить документы, — рассказывает Борис Трейгерман. — Паспорта и визы были готовы накануне Дня святого Николая. Именно в этот праздник мы приехали в больницу и объявили Илье, что он уезжает в Литву (за время проведения АТО эта страна приняла на реабилитацию 14 раненых украинских бойцов. Одиннадцать из них уже вернулись на родину. — Авт.). «Это правда? Вы не шутите?» — не мог сдержать слез Илья.
— Вся сумма на реабилитацию Ильи Луценко уже перечислена на счет детского санатория «Солнышко», — уточняет почетный консул Литвы в Днепропетровске Виталий Пивняк. — Вначале он пройдет обследование в республиканской детской клинической больнице, будет определен протокол лечения, а потом вместе с мамой отправится в лучший реабилитационный центр Литвы, который расположен в городе Друскининкай. Сколько понадобится времени на восстановление, столько мальчик у нас и проведет.
По возвращении в Украину Илье еще предстоит дорогостоящая пластическая операция по вживлению в череп двух титановых пластин. Это поможет защитить мозг и нормализовать внутричерепное давление.
Всем, кто хочет помочь Илье, сообщаем номер счета его мамы — Ивановой Бэллы Викторовны: карточка «Приватбанка» 5168 7423 0484 7035.
Фото автора
5169Читайте нас у Facebook
