Дмитрий Логвин: "Папа рассказывал, как в поезде артисты отбились от напавших бандитов бутафорскими саблями!"
Камерный оркестр имени Гарри Логвина «Времена года» уже многие годы — визитная карточка Днепропетровска (ныне — Днепра). Основателю оркестра выдающемуся скрипачу Гарри Логвину 14 июня исполнилось бы 70 лет. А ушел он не дожив до 55 лет.
О том, каким человеком был отец, «ФАКТАМ» рассказал его сын — исполнительный директор PinchukArtCentre, художественный руководитель и главный дирижер Камерного оркестра «Времена года» Дмитрий Логвин.
*Дмитрий Логвин: «Папа был влюблен в семью и работу» (фото из семейного альбома Дмитрия Логвина)
— В Днепропетровске, где папа прожил всю жизнь, на днях состоялся концерт, посвященный его 70-летию, — говорит Дмитрий Логвин. — Присутствовали два мэра города, нынешний и предыдущий. Мэрия пообещала поддерживать наш оркестр. Кроме того, выделить пять ежемесячных стипендий имени Гарри Логвина для лучших учеников музыкальных школ города.
Первый в Украине частный камерный оркестр мы с папой создали в 1993 году. 1 апреля состоялась первая репетиция. Время было непростое. Я тогда работал артистом Днепропетровского оперного театра. Если в зале присутствовало меньше пятнадцати человек, спектакль отменяли. Перед началом администратор пересчитывала зрителей…
А у нас с первого дня начались аншлаги. За 23 года не было ни одного концерта, на котором зал не был бы переполнен. Желающих всегда так много, что люди стоят в проходах. Есть слушатели, которые за все годы не пропустили практически ни одного нашего выступления. Они даже порой просят в кассе продать им билет на «свое» место.
— В чем же секрет такой популярности вашего коллектива?
— Объясню. В государственных театрах был «конвейер». В месяц планировалось 26 спектаклей. Но при таком количестве о качестве не может быть и речи. Да и зритель не имеет возможности так часто ходить в театр. А мы решили давать один концерт в полтора месяца. Причем каждый раз — новая программа. И ее нам не управление культуры сбрасывает, указывая процент отечественной и зарубежной музыки. Мы сами выбираем репертуар. И предложили зрителю отличное качество.
— Но до этого ведь был длинный путь?
— Да. Расскажу по порядку. Папа — харьковчанин. Он закончил Харьковскую консерваторию и, будучи еще студентом, стал работать в оркестре местного оперного театра. И уже в 25 лет стал первым помощником концертмейстера оркестра. Мама — балерина. Киевлянка. Закончила Киевское хореографическое училище, приехала в Харьков работать. Познакомились они с отцом будучи артистами Харьковского оперного театра. А в 1974 году открылся Днепропетровский театр оперы и балета. И был объявлен всесоюзный конкурс на заполнение в нем всех мест — от мастеров сцены до директора. В том числе на первую скрипку оркестра. Папе было 27 лет. Он подал документы. Конкурс был большой. Для сотрудников театра ведь выделялось сразу 175 новых квартир!
— Невероятно.
— Участвовали в конкурсе москвичи, ленинградцы, харьковчане, одесситы… Папа выиграл. Перед ним раскрыли чемоданчик и сказали: «Выбирайте квартиру. Езжайте и смотрите. Та, что понравится, — ваша». Так мы переехали в Днепропетровск и поселились в двухкомнатной квартире в двух шагах от оперного театра. Папа стал ведущим музыкантом города. Его помнят и любят в Днепре и сегодня. Свой последний концерт он дал 24 мая — за месяц до ухода. Папа тогда уже был тяжело болен. С трудом поднялся на сцену. Но отменять концерт не захотел. Это было словно прощание с родным городом.
— Гарри Борисович верил в судьбу?
— Знаете, мы с ним были очень близки, много говорили. Но никогда с его стороны не было намека, что что-то может произойти. Папа лечился, работал. Одним словом, жил как всегда. Последний свой день рождения — 54 года — отмечал в кругу семьи и самых близких друзей. Посидев за столом, мы долго гуляли по городу пешком. Был хороший, дружеский семейный вечер.
— Откуда у мальчика, родившегося в СССР, столь редкое имя Гарри?
— Просто понравилось бабушке и дедушке, хотя у самих имена были обычные. В семье папу называли Гарик.
— Принц Гарри случайно не присутствовал на концертах вашего оркестра?
— Бывали президенты и их супруги. Не раз мы выступали с Владимиром Крайневым. А еще чрезвычайный посол Франции в Украине Доминик Шоссар, будучи хорошим скрипачом, как-то играл с нами на сцене.
— В жизни вашего отца случались чудеса?
— Он создавал их своими руками. Его родители не имели отношения к искусству. Дедушка всю жизнь работал в конструкторском бюро Харьковского тракторного завода, а бабушка — воспитательницей в детсаду. В садике заметили, что мальчик имеет музыкальные способности, и предложили заняться музыкой. А дальше были учеба и большой труд. В 2000 году папа получил звание народного артиста Украины. Что же касается чудес… Скажите, а разве создание частного камерного оркестра в 1990-е годы — не чудо? Когда многое закрывалось, был создан коллектив, который успешно существует 23 года.
— Отец много стран повидал?
— С оркестром побывал во Франции, Испании, Ливане, Израиле, Германии… Особенно впечатлил его своей красотой Париж. Это была первая папина поездка за границу. К слову, за месяц гастролей он заработал денег лишь на холодильник. Такое было время. А вообще, из поездок всегда привозил небольшие сувениры для мамы, меня, внука. Маме мог купить за границей красивое платье. Мне — модную сумку или редкие диски, которые у нас не продавались.
Он был очень заботлив. Любил захаживать в магазины нот. И я это обожаю. Могу провести в такой лавочке несколько часов. Ведь в Украине нет ни нотных магазинов, ни даже самой индустрии печатания нот. А музыканту без них невозможно работать. Одна из изюминок нашего оркестра в том, что мы не раз исполняли ту или иную музыку впервые в Украине. Например, как-то я привез из Цюриха ноты тринадцати камерных симфоний Мендельсона, написанных им в 13 лет. Он был вундеркиндом, его называли вторым Моцартом. Симфонии Мендельсона изумительны.
— Приключения за границей у Гарри Борисовича случались?
— Папа был одним из ведущих музыкантов ансамбля «Козацькi шляхи». Они выступали в роскошных украинских костюмах, с саблями. Однажды отец рассказал, как на него и коллег в поезде напали бандиты. Отбились артисты… бутафорскими саблями! Возвращались актеры с гастролей из Польши, у них были большие баулы с реквизитом, одеждой. Видимо, злоумышленники подумали, что там ценный товар, и решили пассажиров ограбить. Это был 1998 год.
— Какая отцовская черта вас поражает?
— Я вам скажу, что он ценил в людях. Набирал людей в оркестр при условии: музыкант должен быть профессионалом и хорошим человеком. И эта особая атмосфера, заложенная отцом, у нас в коллективе осталась до сих пор.
— А с вами отец был в детстве и юности строг?
— Нет. Знаете, я вырос в оперном театре. С трех лет ездил с родителями на гастроли. Рано начал заниматься музыкой. Закончил музыкальную школу по классу фортепиано, а параллельно учился играть на кларнете. В Днепропетровске работал выдающийся педагог Аркадий Гурфинкель. Он предложил обучать меня игре на кларнете. Часто со мной занимался и папа. Но, как все дети, я учиться не очень хотел и иногда доводил папу до белого каления, заявляя: «А меня педагог учил совсем иначе!» Мне было одиннадцать лет.
*На рыбалке на речке Тетерев Гарри Логвин и его сын Дмитрий. 1971 год
Мама моя — человек фантастически одаренный музыкально. Ее папа — киевский композитор Исаак Сирота, много песен написал в соавторстве с Максимом Рыльским. Работал дедушка в хоре Киевского оперного театра. Мамино знание музыки меня всегда поражало. Часто она устраивала для нас с папой викторины. Когда по радио звучала какая-то симфония, мама говорила: «Кто первый скажет, что это?» И нередко опережала нас с папой.
— Каким человеком ваш отец был в быту?
— Он великолепно готовил. И я у него научился. Папа был у нас в семье шеф-поваром. Любил простую еду: борщ, гречневую кашу… Как-то на одном званом ужине столы ломились от деликатесов. И вдруг папа попросил: «А можно мне… яичницу с жареной картошкой?» Но в ответ услышал: «Нельзя — уже повар ушел». Все очень смеялись. Вообще и он был человек веселый. Знал много анекдотов. Друзья его обожали.
Много читал. Мне, уходя на спектакль, говорил будто невзначай: «Посмотри эту книгу — тебе должно понравиться». А еще приобщил меня к рыбалке. Правда, для скрипача всегда страшно, к примеру, поранить палец, поэтому папа старался быть острожным. А пальцы, кстати, были у него красивые, длинные.
— Одевался как-то особенно?
— Со вкусом. Много лет носил золотой перстень, который теперь я всегда надеваю на концерты. А еще папу часто можно было увидеть со скрипичным футляром за спиной. Когда мы, приезжая на гастроли, останавливались в гостинице и шли погулять в парк или по городу, всегда брал скрипку с собой, чтобы с ней ничего не случилось.
— Машину водил?
— Нет. Любил ездить в качестве пассажира.
— Желания уехать за границу, как у многих музыкантов в 1990-е годы, у вашего отца не возникало?
— Никогда. Эта тема у нас в семье даже не обсуждалась.
— Скажите, какой композитор у отца был любимый?
— Думаю, Петр Ильич Чайковский.
— Ваш отец считал себя счастливым человеком?
— Уверен, что да. Он был влюблен в семью и работу. На сценических фото папа всегда запечатлен со счастливой улыбкой.
— Что бы вы сказали отцу сегодня, если бы он мог вас услышать?
— Спасибо за все! Чувствую, что и сегодня он поддерживает меня.
2805Читайте нас у Facebook
