«Ни одного цветочка не могла я в то время достать для отца. Положила ему в гроб лишь зеленую веточку», — вспоминала дочь Павла Скоропадского
«… Я взял извозчика и поехал к памятнику Владимира. Мне хотелось остаться одному и отдать себе ясный отчет во всем том громадном деле, которое я предпринял… Я подошел к памятнику и сел невдалеке от него на скамейке. Народу почти не было. Тихий, светлый весенний день говорил о нарождающейся новой жизни. Передо мной внизу была дивная картина нашего Днепра, видевшего с тех пор, как здесь осело славянство, и не такие еще перевороты… Я долго сидел и любовался этим видом, а затем встал и сказал себе: «Будь что будет, но пойду честно. Сумею помочь стране — буду счастлив, не справлюсь — совесть моя чиста: личных целей у меня нет». Так Павел Скоропадский описывал 28 апреля 1918 года — день накануне провозглашения его гетманом Украинской Державы… Спустя 27 лет — 26 апреля 1945 года, Павел Петрович Скоропадский, тяжело раненный при бомбежке, умер в госпитале сельского монастыря в Германии. Последний гетман Украины при жизни подвергался нещадной критике из разных политических лагерей. Да и после смерти долгие годы оставался «неудобной» фигурой…
«Все украинское было нам дорого, за него и держались»
- Каких только ярлыков не вешали на Павла Скоропадского! — говорит доктор исторических наук, заведующий кафедрой истории Украины и зарубежных стран Киевского национального университета профессор Юрий Терещенко, исследующий феномен гетманского движения. — В числе прочего ставили в вину и то, что он — царский генерал. Но ведь других генералов в 1918 году просто быть не могло. И в армии того же Петлюры все офицерство было царским… Павел Скоропадский удостоился звания генерал-лейтенанта и ордена Святого Георгия в Первую мировую войну. Тогда же принял командование 34-м армейским корпусом, с которым участвовал в сражениях. А начинал он военную службу в юности: после окончания пажеского корпуса в Петербурге стал офицером Кавалергардского полка, где прежде служил его отец. В старинном и знатном роду Скоропадских было немало военных.
- А уже в XVIII веке был и гетман?
- Да, Иван Ильич Скоропадский — он стал гетманом после Мазепы и тайно ему сочувствовал… В родовом имении Скоропадских — Тростянце на Полтавщине — хранилась уникальная коллекция: портреты гетманов и казацкой старшины, старинное оружие, посуда и мебель, раритетные книги и рукописи. Тарас Шевченко, который приятельствовал с дедом Павла Скоропадского — предводителем губернского дворянства, часто гостил в Тростянце и изучал здесь документы, собранные несколькими поколениями, об эпохе Гетманщины. Обстановку, царившую в имении, Павел Скоропадский детально передал в своих воспоминаниях «Мое детство на Украине».
Как пишет гетман, он впервые приехал в имение деда пятилетним ребенком, до этого жил за границей и имел иностранную гувернантку. «Сидя в экипаже на козлах у моего деда, я спросил кучера на ломаном русском языке: «Скажи, пожалуйста, ты не кушаешь человека?» Помню, как дед возмутился моим вопросом, результатом чего было полное запрещение говорить по-немецки… » Когда Павлу исполнилось восемь лет, а его брату — 10, «дед позвал нас к себе в кабинет и серьезно заявил, что играть — это мы всегда успеем, но что нам нужно знать, как люди добывают себе хлеб». На одной из лужаек начали возводить хату — крестьянин учил барчуков обтесывать бревна, делать зарубы. «Через месяц, — пишет гетман, — хата была уже под соломенной крышей, в кладовке находилось все, что необходимо для крестьянского хозяйства. Затем нас вывели на поле невдалеке от гумна и заявили, что это поле дедушка нам уступил, что мы должны подготовить его под пшеницу, засеять, а осенью, если хлеб уродит, то дедушка урожай у нас купит».
Братьев научили правильно вести плуг — так, чтобы при вспашке не было «огрехов», и погонять волов. Когда мальчики засеяли вспаханное поле, «начались мучения, пойдет ли дождь или нет. Дождик пошел, и радость была великая, когда появились первые ряды. Хлеб уродил. Мы молотили его цепами, а затем свезли на волах урожай к дедушке, причем торговались с ним за цену… »
«Украинские песни постоянно пелись в доме, — вспоминал гетман. — Очень уважались бандуристы, певшие свои думы, причем дед их всегда щедро вознаграждал. Читались и обсуждались книги Костомарова и других украинских писателей. Висел между гетманами портрет Мазепы, столь ненавистный всякому русскому. В доме ему не преклонялись, как это делают теперь украинцы, видя в нем символ украинской самостийности, а молчаливо относились с симпатиями… Строго держались старых украинских обычаев не только в домашнем обиходе, но старались придерживаться и в религиозных обрядах… »
«Одним словом, — замечал гетман, — политики не было, но все украинское было нам дорого, за него и держались».
Но от политики уйти не удалось: все было замешано на ней в 1917 году. После Февральской революции и отречения от престола российского императора Павел Скоропадский начал украинизировать свой 34-й армейский корпус. Под его командованием Первый украинский корпус в ноябре 1917-го, заняв железнодорожные пути, остановил и разоружил большевистские части, идущие на Киев. Популярность и влияние Скоропадского в военных кругах стремительно росла, его выбрали почетным военным атаманом Украинского вольного казачества. Но эта популярность вызывала подозрение и недовольство у деятелей Центральной Рады — из-за социального происхождения Скоропадского, что в конце концов заставило его отказаться от командования корпусом. В январе 1918 года в Киеве, с приходом большевиков, было убито свыше двух тысяч офицеров бывшей царской армии. Жизнь Скоропадского тоже висела на волоске: он скрывался под чужим именем, переодетый. «Георгиевский крест и свадебное кольцо были зашиты в рукаве моего тулупа», — вспоминал гетман. В марте большевики спешно покинули город, в Киев вошли военные части Центральной Рады, а следом за ним — немцы (по условиям Брестского договора Германия и Австро-Венгрия гарантировали украинскому правительству защиту от большевиков, Украина же обязалась поставлять продовольствие для армий этих стран).
«На местах просто грабили и власти Центральной Рады не признавали»
«Я думал о том, что бы я сказал, если бы мне сообщили, что немцы, с которыми мы так дрались, входят в Киев, — я бы не поверил и наговорил бы этому лицу с кучу дерзостей, — писал Павел Скоропадский. — До такого позора мы дошли, что теперь это терпимо… » Наблюдая за происходящим, он отмечал: «В то время в кругах Рады (Центральной Рады. — Авт. ) был полный раскол и непонимание, что предпринять дальше. Правительство все настаивало на проведении в жизнь своих универсалов. На местах же просто грабили и власти Центральной Рады не признавали… Немцы все сильнее и планомернее захватывали страну. Я наблюдал ту педантичность и продуманность, которые сказывались во всех их действиях. Я видел, что если не объединятся те культурные слоги общества, которых у нас было немало в Украине, но которые были распылены, немцы, всегда считавшиеся с умом и силою, просто превратят Украину в новую Германию».
- В этот момент Павел Скоропадский и решает выйти на политическую арену, — говорит Юрий Терещенко. — До того в украинском политикуме фактически не находилось места для правых партий консервативного толка. «Либо социалистическая Украина, либо никакой», — говорил Владимир Винниченко. Украинская аристократия нередко отрекалась от своего класса, чтобы «служить народу». Но при всем том в Украине оставалась и аристократия, воплощавшая давние традиции. А еще было зажиточное и среднее крестьянство, земские деятели, промышленники, офицеры, духовенство, немалая часть интеллигенции. И все они хотели сильной власти, а не безвластия, царившего в то время в Украине. Представителем этих сил и стал Павел Петрович Скоропадский.
За ним стояли Украинская народная громада, Союз земельных собственников и Украинская хлеборобско-демократическая партия. Они и привели его к власти.
- Каким образом это произошло?
- 29 апреля 1918 года на Хлеборобском конгрессе в Киеве Скоропадский был провозглашен гетманом всей Украины. Замечу, что съезд, по сравнению с другими форумами в эти революционные годы, был самым представительным.
На съезде, писал Павел Скоропадский, «я сказал несколько слов… Помню, закончил указанием на то, что в хлеборобах, которые являются солью земли украинской, я буду искать опоры в своих начинаниях». Затем на Софиевской площади был отслужен молебен… Гетман поселился в бывшем доме генерал-губернатора на улице Институтской, 20 (это здание не сохранилось). Мариинский дворец решено было не занимать, поскольку до этого большевики проводили здесь казни.
«Переезд на Институтскую улицу, — вспоминал гетман, — представлял довольно смешное зрелище. Я ехал в автомобиле, снабженный одеялом и подушкой (мои вещи где-то затерялись). В этот же автомобиль насела масса народу. Мы смеялись, находя, что торжественный въезд нового правительства не представляет величественного зрелища». Здание не было рассчитано на размещение правительственного аппарата. Дети гетмана жили в ванной комнате, «так как другого помещения не было». Рабочий день Павла Скоропадского обычно длился до трех-четырех часов ночи, а в 9 утра он уже принимал первых посетителей.
- Гетманат просуществовал неполных восемь месяцев — до 14 декабря 1918 года. Что удалось сделать за это время правительству, которое злые языки называли «опереточным»?
- Судите сами, было ли оно «опереточным»… Скоропадский ввел свободно конвертируемую национальную валюту, обеспеченную сахаром (по иронии судьбы, на эти деньги содержала потом свои зарубежные представительства Директория, свергнувшая Скоропадского). При гетмане был создан государственный аппарат, которого фактически не имела Центральная Рада. Началась земельная реформа и формирование украинской армии. Украину как государство признали 12 стран. Ей был возвращен Черноморский флот… К слову, кто «оценил» деятельность Скоропадского, так это Ленин: он считал, что гетманат представляет очень серьезную угрозу для России.
- При Скоропадском была основана и Академия наук Украины?
- Да, и он предложил возглавить ее Михаилу Грушевскому. Но Михаил Сергеевич отказал «царскому генералу». Первым президентом Академии стал Вернадский. При Скоропадском появились два украинских университета — в Киеве и Каменец-Подольском и свыше 150(!) украинских гимназий, взятых на государственный бюджет. Открылись Национальная библиотека, Государственный архив, Галерея искусств, Исторический музей. Были основаны Государственная капелла и Симфонический оркестр. Особо гордился гетман созданием Государственного драматического театра (ныне Театр имени Франко. — Авт. ). Он считал, что театр должен «выйти на широкую дорогу мирового искусства и вместе с тем знакомить публику со всем, что касается Украины и украинского языка». Между прочим, именно Скоропадский провел «украинизацию» государственного аппарата — чиновники, заступая в должность, должны были сдать экзамен по украинскому языку, истории, географии и культуре.
«Любовное и деловитое отношение к украинскому языку и громадное уважение ко всей русской культуре, без шовинизма», — таким было убеждение Скоропадского. Но, как замечал он, «великорусские интеллигентные круги были одним из главных факторов моего свержения».
С горькой иронией гетман вспоминал о поведении российских общественных деятелей, выезда которых из Совдепии Скоропадский добивался через зарубежных дипломатов в Москве и Петрограде. «Картина такая: приезжает измученный человек из коммунистического рая на Украину… По приезде молчит, спит, пьет и ест — это первая стадия. Вторая — хвалит, находит, что Украина прелесть, и язык такой благозвучный, и климат хорош, и Киев красив, и правительство хорошее, все разумно… Недели через две входит в третью фазу. Еще весел и любезен, но вот он ездил на извозчиках, они уж очень плохи, и мостовая местами неважна, «Да позвольте, — говоришь ему, — Вы вспомните, что в Совдепии было, мы ведь всего месяца два как работаем, разве можно теперь думать об извозчиках и мостовых, благодарите Бога, что Вы живы». — «Так-то так, но все же», — уходит и на довольно долгий срок. Я уже понимал, что для него наступила четвертая фаза. Обыкновенно его встречаешь или на улице, или же где-нибудь в театре. Прекрасно одетый, сытый, румяный и чрезвычайно важный. «Знаете, что я Вам скажу, Ваша Украина вздор, не имеет никаких данных для существования, несомненно это будет уничтожено, нужно творить единую неразделимую Россию. Да и украинцев никаких нет, это все выдумка немцев».
«А как бы вы поступили, если бы на фронте погиб ваш король?»
Жена Павла Скоропадского — Александра Петровна, из старинного дворянского рода Дурново, выходившая замуж за блестящего офицера, осталась верна ему и когда он уже был гетманом в изгнании. У Скоропадских было шестеро детей — сыновья Павел (он умер в 1918 году), Петр (с детства тяжело болевший) и Данило, дочери Мария, Елизавета и самая младшая Елена, появившаяся на свет в 1919 году. «Такие слова, как большевики, Петлюра, Грушевский, Липинский, Рада, Шептицкий и тому подобные, были мне знакомы с раннего детства, — вспоминает Елена Отт-Скоропадская. — Когда мне понравилось слово на слух, я окрестила своего нового медвежонка «Петлюра», но по совету мамы перекрестила его в «Петрушку»… Политические дискуссии не прекращались в доме Скоропадских в берлинском пригороде Ванзее. За столом звучала разноязычная речь, приезжали дипломаты, ученые, журналисты. (К слову, фрукты и овощи к столу Скоропадские выращивали собственноручно в своем саду, на зиму запасались консервацией. Держали свиней и кур). На обедах «говорили так темпераментно, — замечает Елена Отт-Скоропадская, — что мама часто вынуждена была призывать: «Павлик, не так громко». Постороннему человеку может показаться, что мама была в тени моего такого блестящего и вдохновенного отца. Но это не так. Она была целиком сильной и уверенной в себе личностью… Отец говорил мне: «Знаешь, без мамы меня только половина… »
Александра Петровна всего на несколько лет пережила своего мужа. Гетман умер 26 апреля 1945 года в госпитале, находившемся при монастыре в селе Меттен. За десять дней до этого он с дочерью Елизаветой попал под бомбежку на железнодорожном вокзале. Оба были ранены, у 72-летнего гетмана от ожогов началось сильное воспаление.
Два дня Елизавета Скоропадская безуспешно искала гроб для отца. Слышала в ответ: «Сейчас война, тут фронт, можно похоронить вашего отца и без гроба». Каким-то чудом ей встретился украинский греко-католический священник Григорий Онуфрив, благодаря которому обряд все-таки состоялся. Как вспоминал сам Григорий Онуфрив, ему «нужно было добиться неслыханного — похоронить православного на католическом кладбище». После горячего спора с настоятелем монастыря Онуфрив спросил его: «А как бы вы поступили, если б на фронте погиб ваш протестантский король и отсутствовал бы протестантский пастор? Отказались бы вы похоронить своего любимого короля?» Настоятель сдался… В простом гробу были только стружки, дочь Скоропадского не знала, чем укрыть тело отца. Тогда священник вспомнил о хранившемся у него свертке белого полотна, привезенном с Украины. В него и завернули тело гетмана. «Рядом были слышны взрывы гранат и рокот пулеметов, — вспоминала Елизавета Скоропадская. — Ни одного цветочка не могла я в то время достать для отца. Только зеленую веточку положила ему в гроб… » (Позже прах гетмана был перевезен в Обертсдорф, где похоронены и другие члены семьи).
- Из прямых потомков гетмана сейчас жива Елена Отт-Скоропадская, — говорит Юрий Терещенко. — Еще пару лет назад она приезжала в Киев.
- И как она выглядит?
- Очень женственно и благородно. Речь, манеры, жесты — все выдает в ней аристократку. Живет она в Швейцарии, политикой почти не занималась, в отличие от своих старших сестер и брата-гетманича Данилы, с которым в свое время связывали большие надежды существовавшие во многих странах гетманские организации.
- А что известно о его судьбе?
- Павел Скоропадский еще в 1939 году отправил своего сына в Англию — с тем, чтобы он налаживал связи с государствами антигитлеровской коалиции. После войны гетманич весьма активно контактировал с деятелями ОУН. В 1957 году в Лондоне во время обеда в ресторане он внезапно почувствовал себя плохо и… скоропостижно скончался (при таких же обстоятельствах, кстати, умер и известный деятель ОУН Лев Ребет). Гетманич обладал прекрасным здоровьем. Не исключено, что его смерть не была случайной…
2208Читайте нас у Facebook
