«Я не представляла себе, зачем мне дети, что они могут мне дать»
Пока львиная доля женщин основным своим предназначением в жизни видит рождение и воспитание детей, а звезды Голливуда даже устраивают соревнования по количеству усыновленных ребятишек, растет в мире и число дам, добровольно отказывающихся от материнства. Большинство женщин-чайлдфри (»свободный от детей» — англ.) не хотят тратить свое время на пеленки, садики, школы и материнский быт. Для них жизнь без потомства — это возможность уделить внимание себе, своим стремлениям и желаниям, с головой окунуться в манящий омут свободы.
По данным американских исследований, количество женщин, не желающих когда-либо иметь детей, за последние тридцать лет увеличилось в пять раз и ныне составляет около 10 процентов. Чем выше уровень жизни страны, тем массовее в ней движение чайлдфри. Причем, как подтверждают многочисленные опросы, в своей массе чайлдфри-пары более образованны, чаще занимают руководящие должности, имеют больший доход, менее религиозны и проявляют большую гибкость и свободу от общественного мнения. Кроме того, вменяемый им эгоизм они не только не отрицают, но часто лелеют. Одиночество же воспринимают не как наказание, а как дар и ценность.
«Мне нужно дышать полной грудью — иначе не могу»
С Еленой, которая вот уже 42 года ведет сознательно бездетную жизнь, я знакомлюсь на одном из форумов в интернете. Она — редактор известного в Украине глянцевого журнала, писательница и заядлая путешественница. Говорит, что в детстве ей больше всего не хватало… одиночества. Ведь жила она с родителями, сестрой и бабушкой-дедушкой в двухкомнатной квартире. И эта вечная семейная суета еще тогда настолько утомила ее, что уже в школе девочка заявила, что ни мужа, ни детей у нее не будет.
— С детства приходилось отгораживаться от других детской этажеркой, выстраивая на крохотном отвоеванном кусочке комнаты свой личный мир. Иначе расслабиться и получать удовольствие от жизни не удавалось, — признается Лена. — Личное пространство — вот чего мне так не хватало и чем я так дорожу по сей день. Кстати, я почти не играла в куклы, гораздо более интересными мне казались книжки, краски, машинки.
Став подростком, я поймала себя на мысли, что мои мечты отличаются от желаний и планов всех моих одноклассниц без исключения. У них обязательным пунктом числились семья и дети, а старость представлялась счастливой непременно в окружении многочисленных внуков. Я же мечтала объездить весь мир, влюблять в себя мужчин, покорять сердца и умы, приносить пользу обществу и много думать. В одиночестве, естественно. Потом я влюбилась и, как многие девушки тургеневского возраста, долго и мучительно переживала расставание. Дальше был институт филологии, богемная жизнь, в которой я купалась с удовольствием. Вокруг меня все были талантливы и дерзки: одни писали стихи, другие играли рок-н-ролл, третьи просто раскидывались в креслах, курили и говорили о смысле жизни. Моим первым мужчиной стал непризнанный гений и актер. Он обожал быть в центре внимания и уже тогда проповедовал свободную любовь. Утверждал, что свобода от стереотипов общества — ценность, к которой надо стремиться. И я стремилась, прогуливая пары, ночуя в разных квартирах с разными мужчинами, бросаясь из одной страны в другую в поисках пищи для ума.
— Как реагировали члены вашей семьи?
— Собирали семейный совет и призывали одуматься, ведь «так как ты живешь, нормальные люди не живут». На каждый день рождения, начиная, кажется, с 22-го, мне постоянно желали семью и детей, но мысль об этом вводила меня даже не в грусть, а в ступор. Я не представляла себе, зачем мне дети, что они могут мне дать. Мне объясняли, что без детей не бывает счастья, что рано или поздно я обязательно пожалею, что на старости некому будет стакан воды принести… Я же в это время много работала, а заработанные деньги вкладывала в путешествия, в свою красоту, хорошее вино, книги и фильмы. Шло время, подруги одна за другой рожали, а во мне инстинкт так и не проснулся. Зато я купила себе квартиру, обустроила ее по собственному желанию, как мечтала с детства. У меня есть время писать и читать. Я могу когда угодно уходить из дому и возвращаться. А будет старость — найму себе на отложенные деньги сиделку. Или молоденького доктора, чтобы рядом с ним быть в тонусе.
— Свою мечту «влюблять в себя мужчин» вы тоже осуществили?
— У меня был бурный роман с мужчиной не моего круга. Любовь, она ведь не спрашивает, и я неожиданно для себя влюбилась в дипломата. Нас захлестнуло, унесло куда-то… Мы стали жить вместе. Но со временем и он начал выдвигать какие-то требования, пытаясь заставить меня стать тем, кем я никогда не являлась. Рано возвращаться домой, ограничить общение с «бесполезными людьми»… Знаете, я даже когда в машине езжу, всегда окна открываю на полную, мне всегда мало воздуха. То есть, с одной стороны, я ловлю кайф от того, что сижу в коробке, что защищена от большого мира и нахожусь в своем «домике». А с другой стороны, мне даже в моем домике нужен воздух, нужна свобода. Я хочу дышать полной грудью — иначе не могу. Поэтому через два года мы расстались. Я ушла от него. Любила, но ушла. Чтобы не потерять себя, чтобы идти своей дорогой, а не плыть по течению. Я вроде как променяла его одного на весь мир. И это единственное, что до сих пор иногда не дает покоя по ночам. Сейчас у меня есть любовники, мы с ними отлично проводим время. С любовниками легко держать дистанцию, что невозможно в любви и страсти.
«Мои приятельницы нервные, больные, уставшие, несчастные»
— Вот я гляжу на вашу стройную фигуру и вспоминаю, как часто чайлдфри пишут на форумах о своем страхе растолстеть, стать несексуальной. Мол, роды — это удар по фигуре, груди, здоровью, это неоправданный риск и невыгодная инвестиция…
— Мои старинные приятельницы почти все расплылись и потеряли форму. Они слишком много времени уделяют семейным заботам, на спорт у них попросту не хватает времени. Но в моем возрасте я понимаю, что сексуальность больше зависит не от фигуры, а от внутреннего состояния женщины. Потому что главное не то, что кто-то потолстел после родов — толстеют ведь и без них, да и потом лишнее можно сбросить и жить себе дальше стройной. Главное, что мои приятельницы привязали себя ко всем этим заботам, которые пьют из них соки. Они нервные, больные, уставшие, несчастные. Они сетуют на мужей, с которыми без конца ругаются. На детей, на новое поколение — как бабульки на лавке. Я же берегу нервы, чувствую себя современной и счастлива. А потому сексуальна.
*Джессика Билл (29 лет) и Джастин Тимберлейк (30 лет) — известная голливудская пара чайлдфри. «Мне вполне хватает хлопот с моим питбулем», — уверяет актриса
— Вот вы сказали, что чаще всего вас пугали тем, что «на старости не будет кому стакан воды принести». Какие еще существуют стереотипы о чайлдфри?
— Что чайлдфри становятся только те, у кого есть травма детства. Не спорю, среди нас много и таких. Кого-то в детстве били, кто-то слишком рано столкнулся с ужасами этого мира, как, к примеру, Опра Уинфри, и просто боится заводить собственных детей, чтобы не обрекать их на подобные страдания.
— Опра, насколько мне известно из СМИ, была однажды беременна, но потеряла ребенка…
— Судя по всему, ее детство и юность были более чем сложными и богатыми на испытания. Но Опра любит детей — просто не хочет заводить своих. Это, кстати, частое явление среди чайлдфри: помогать ухаживать за детьми родственников, друзей, заниматься благотворительностью. Вот Опра занимается студентками из Академии в Южной Африке. Шутит, что у нее 152 дочери. Чайлдфри бывают разными: есть такие, которые терпеть не могут детей, другие к ним равнодушны, но очень много таких, кто детей любит. Просто считает, что лучше будет дарить радость чужим или обездоленным, чем рожать своих. Вот моя сестра, например, замужем, у нее двое детей, она счастлива своей жизнью и материнством и в этой роли гармонична. И мне приятно иногда играть с ее детьми, дарить им подарки, разговаривать с ними о жизни. Я хорошая тетя.
— Я недавно общалась с несколькими 23-летними чайлдфри. Парень утверждает, что дети — это добровольное рабство, его девушка до такой степени боится рожать, что ей легче отказаться от этой затеи вовсе. Ее подруга заявила, что животных любит гораздо больше, чем детей...
— О, таких немало! Реализуют свой материнский инстинкт, ухаживая за собачкой или кошкой. Причем иногда питомцев этих превозносят до небес, любят их безумно! А скажи им о детях — раздражаются. Мол, что с детей толку, животное гораздо умнее и милее. Читала недавно, как актриса Джессика Билл рассуждала о том, что ей приятнее хлопотать над собакой, чем над ребенком. В Европе вообще чуть ли не каждая пятая женщина заводит собачку. Ученые говорят, что это начало конца европейской цивилизации. Я же разделяю мнение, озвученное Камерон Диаз о том, что земля и так перенаселена. И каждому новому поколению все сложнее отвоевать себе место под солнцем.
«Не хочу рожать слугу своей старости»
— Почему чайлдфри так склонны создавать сообщества «своих»?
— Во-первых, это защитная реакция любых меньшинств, на которых давит большинство грузом своих стереотипов и догматов. Вы себе представить не можете, с какой злостью и как часто на нас набрасываются «счастливые мамочки», бабушки и мужчины, обвиняя во всех смертных грехах. Если послушать, так мы и язычники, и бессердечные, и больные, и ущербные. Вот буквально на днях я была на свадьбе у приятелей, и несколько дам весь вечер сверлили меня глазами, так что я даже не выдержала и спросила, чем обязана такой чести. И вот одна из них, мать первоклашки и жена врача-стоматолога, объяснила: «Раздражаешь ты нас. Ты тут нас всех раздражаешь. Живешь не как все, лишь себе в удовольствие, пока мы кочевряжимся на нескольких работах, чтобы прокормить ребенка. А ты в это время путешествуешь по миру, и тебе наплевать на других».
Во-вторых, среди большинства женщин тема номер один для обсуждения — это дети. Знакомые, незнакомые — собрались и завели свою песню о главном: «А вот мой…» Чайлдфри (по крайней мере, я и мои приятели) общаются на иные темы: об искусстве, литературе, своих проектах и достижениях. И часто нам с женщинами, ориентированными на детей и дом, просто не о чем поговорить. Слишком мало точек соприкосновения. Объединяясь в сообщества, мы получаем доступ к кругу людей по интересам. Не навязанных нам жизнью, школой, университетом, семьей, соседством, а избранников нашего ума и сердца.
В-третьих, среди чайлдфри есть те, кто уверен, что никогда не захочет детей, другим же просто надоедает предохраняться, и они решают раз и навсегда решить вопрос бездетности с помощью операции. Кстати, иногда врачи отказываются их стерилизовать. Чайлдфри повсеместно сталкиваются с непониманием общества и часто становятся его изгоями. Даже геи могут скрыть свою ориентацию, чайлдфри это сделать куда сложнее — со всех сторон их клюют люди разных возрастов, профессий, религий и статусов. Дескать, мы отказываемся от святого долга, и именно этого нам никто не может простить.
Я же вижу, что часто женщина фактически идет на поводу у своих инстинктов или поддается давлению со стороны. А потом недовольна. Моя подруга, к примеру, родила ребенка и жалеет об этом. Задумайтесь, как страшно звучит: родила и жалеет. Посмотришь иной раз, что творят со своими детьми родители, как используют их в своих целях, как безответственно к ним относятся, и невольно задаешься вопросом: кто тут из нас больший эгоист? Вот взять хотя бы цель, с которой многие рожают: чтобы было кому обеспечить в старости. Я не хочу рожать слугу своей старости. Если уже родила — дай ребенку самому выбирать свой путь.
1188Читайте нас у Facebook
