Защитник Донецкого аэропорта: "Ополченцы", которых весной и летом 2014-го посылали на штурм, были обречены"
Пожалуй, всем известно, что оборона Донецкого аэропорта началась 26 мая и длилась 242 дня. Но не все знают, что с 31 мая по 23 июля 2014 года защитники этого стратегического объекта находились в осаде. О первых месяцах напряженного противостояния рассказывают командир подразделения, руководивший обороной аэропорта, солдат-срочник радиотехнической части ПВО и его мама-волонтер.
«Все взятые в плен сепаратисты имели по несколько судимостей»
— Окружение прорвали разведчики 93-й механизированной бригады, организовавшие надежный коридор в аэропорт, — рассказывает командир подразделения, руководивший обороной аэропорта, в то время у него был позывной «Редут». — Первым тогда пробился к нам на своем БМП командир взвода этой бригады с позывным «Варвар», привез нам самое необходимое и забрал у меня одного «двухсотого». Мы просили волонтеров, которые передавали на ближайшие к аэропорту рубежи «гуманитарку»: «Привезите хлеба или дрожжей». Хлеб мы потом пекли на костре. Экономили топливо для генераторов, благодаря которым поддерживали связь с внешним миром, ведь в ходе боевых действий энергоснабжение ДАП (так военные теперь именуют Донецкий аэропорт имени Прокофьева. — Авт.) прекратилось. А воду набирали из пожарных гидрантов.
Выпекать хлеб было из чего: в аэропорту имелись склады с продовольствием.
— А то, что находилось в магазинах Duty Free, я с командным составом «отсортировал», максимально удалив оттуда спиртное: если бы свободный доступ к запасам элитного алкоголя остался, то ДАП, наверное, не продержался бы 242 дня, — шутит командир. — Мы перегрузили все это богатство в автомобиль, который отогнали в известное нам место, а «сепары» его нечаянно разбомбили. Остальные продукты из этих магазинов мы понемногу поедали.
Оружия у первых защитников ДАП было достаточно. Боекомплекты наши десантники сбрасывали с воздуха возле прилегающих к аэропорту населенных пунктов. Осажденные бойцы успешно их подбирали. Каким образом проезжали за «посылками» весом по полтонны через захваченные дороги и села, пока военная тайна.
— Махали «сепарам» рукой, проезжали и забирали, — загадочно улыбается «Редут». — Мы еще и умудрялись передать часть боеприпасов ПВО-шникам, которые находились неподалеку, а они делились едой, привезенной волонтерами.
Мой собеседник уверен, что так называемые «ополченцы», которых весной и летом 2014-го посылали на штурм ДАП, были обречены.
— Диверсантов, заходивших к нам «в гости» со стороны микрорайона Путиловский, мы ловили чуть ли не ежедневно, — говорит офицер. — И все взятые в плен сепаратисты имели по несколько судимостей. У них была одна и та же легенда: «послали на разминирование». Читай: на убой. Допросив очередного лазутчика, мы отпускали его за взлетной полосой — в районе Песок или той же Путиловки. А добирался ли он до своих через растяжки, которыми оккупанты окружали аэропорт, мне неизвестно. Мы территорию не минировали.
Сепаратисты не раз пытались прорвать оборону. Дальнобойная тяжелая артиллерия и пулеметы поливали аэропорт огнем. Территорию штурмовали бронетехникой.
По информации собеседника, после 31 мая военные самолеты появились в небе над Донецком еще один-единственный раз — пятого июля 2014 года, когда со стороны Водяного в ДАП пытались прорваться вражеские танки. Пилоты работали по огневым точкам противника, с которых велся обстрел аэропорта. Это была очень рискованная воздушная операция, если учесть, что утром 21 июня в результате минометного обстрела со стороны боевиков были уничтожены все радиолокационные установки, расположенные на территории части противовоздушной обороны под Авдеевкой.
Украинские бойцы и сейчас стоят на страже части ПВО на подступах к аэропорту. Ведь если этот плацдарм займут боевики, то они будут прямой наводкой простреливать не только наши позиции, но и стратегические пути сообщения. Территория аэропорта (а это 42 гектара) тоже находится под огневым контролем украинской армии.
*Донецкий международный аэропорт имени Прокофьева до войны. Фото ресурса vokzal.org.ua
*Таким он стал в январе 2015 года, когда последние «киборги» покидали терминал. Фото ресурса fototelegraf.ru
«По всей территории части у нас стояли… табуретки — ими мы накрывали хвосты неразорвавшихся мин и снарядов»
— Для меня война началась в конце апреля, — вспоминает бывший оператор радиотехнической части полка ПВО, который находился в зоне аэропорта, с позывным «Пятнадцатый». — В наше подразделение всех бойцов призывали из Донецкой области — Донецк, Макеевка, Торез, Горловка. Меня с товарищами должны были демобилизовать 24 апреля 2014 года. Но после первого серьезного обстрела командир зенитно-ракетного полка, собрав весь личный состав — и солдат радиотехнической части, и полка ПВО, и срочников, и контрактников, — обратился к нам: «Кто не уверен в себе, пусть уходит, я должен быть уверен в каждом». Некоторые из контрактников уволились, но все бойцы нашей радиотехнической части остались.
Командирам звонили родители, обеспокоенные судьбой своих детей, просили добиться от руководства армии приказа о демобилизации солдат, отслуживших свой срок. Мать моего собеседника, Галина, даже приезжала в часть к сыну. Но тот ответил: «Я не смогу жить дезертиром, я давал присягу Украине. Командир не уходит, мои ребята не уходят, значит, и я останусь». Выдерживали не все. Солдаты буквально жили в бронежилетах, не снимали их ни днем, ни ночью.
— После мощного артобстрела 21 июня 2014 года несколько солдат-контрактников сбежали, не выдержав этого ужаса, — вспоминает мама бойца волонтер Галина. — А я звонила даже на «горячую линию ДНР», еще не очень понимая, что это за «молодая республика» — в их манифестациях и референдуме не участвовала. Просила, чтобы они не стреляли. Говорила, что тут же свои, из Донецкой области, призывники служат, будет приказ, они демобилизуются. Мне ответили: «Пусть они сдадутся, командиры прикрываются вашими детьми». И продолжали обстреливать.
— Сидеть в бомбоубежище постоянно было рискованно — это мышеловка, которую могли забросать гранатами, — рассказывает «Пятнадцатый». — Нас постоянно поливали огнем из пулеметов, гранатометов, «Градов», САУ. По всей территории стояли… табуретки — ими мы накрывали хвосты неразорвавшихся мин и снарядов.
Под ворота части не раз приезжали «парламентеры» и «солдатские матери» от сепаратистов, требовавшие сдать территорию и «отпустить детей по домам». А 29 июня 2014 года появилась даже официальное сообщение пресс-службы АТО о том, что часть якобы сдана. Однако, как выяснилось, под натиском «дээнэровцев» покинули свои здания лишь работники штаба, расположенного в десяти километрах от солдатских казарм. «Писари», как выражаются военные, успев прихватить документацию, эвакуировались в тыл. А бойцы остались на прежних позициях.
— Нас атаковали не только «ватники» — условно-досрочно освобожденные, которых бросали на «проверку боем», — вспоминает «Пятнадцатый». — Были и отборные российские ГРУшники. Как-то мы положили двух таких из автомата и затем оттаскивали тела подальше от нашей территории, чтобы их могли забрать «дээнэровцы».
«Мама, нас накрывает „Градами“. Наверное, мы уже не увидимся»
Как раз в день, когда появилась официальная информация о якобы капитуляции части, к воротам части ПВО опять приехали «парламентеры» так называемой «Донецкой народной республики», которые в очередной раз предложили военным покинуть территорию.
«Пятнадцатый», стоявший на своем посту, стал невольным свидетелем тех переговоров. «Мы с флагом республики приедем, мальчикам сделаем коридор, чтобы они ушли домой», — уведомили визитеры командира части. «Конечно, приезжайте, я вам ваш флаг сами знаете куда засуну», — ответил командир.
А на следующий день пресс-служба «ДНР» анонсировала захват воинской части в прямом эфире — как акт «добровольной капитуляции». Ночью 30 июня 2014 года в автобус загрузили съемочные группы российских телеканалов и «плакальщиц», выдаваемых за «матерей солдат срочной службы, которые планировали встретиться с сыновьями и забрать их домой». Но вместо пропагандистского сюжета в российской прессе появился… некролог по погибшему на этой съемке оператору российского «Первого канала» 68-летнему Анатолию Кляну. В тот же день главари «ДНР» арестовали «спикера Верховного Совета республики» Владимира Маковича, который организовал этот сорвавшийся «прямой эфир».
— Мы понятия не имели, что в автобусе, который собрался нарушить территорию воинской части, были журналисты, — говорит «Пятнадцатый». — А наши мамы в такое время суток точно были дома — бойцы регулярно обзванивали своих родителей. Командир, увидев, что за рулем автобуса сидит «сепар» в камуфляже, с гвардейской лентой и автоматом, предупредил визитеров, чтобы они убирались. А когда те не послушались, велел нам «насыпать» рядом — попугать. Мы «сыпанули» по колесам из автоматов. Было темно, возможно, кого-то и зацепило.
Оккупантам единственный раз удалось прорваться на территорию части ПВО в конце августа 2014-го. Преодолев первую линию обороны, они захватили в плен нескольких солдат. Однако вторая линия обороны открыла огонь, заставив противника отступить.
— Вскоре я уже не могла подвозить детям продукты со стороны Донецка, а передавала все через волонтеров, которые доставляли необходимое с подконтрольной нашим войскам территории, — вспоминает Галина. — Связываться с сыном становилось все труднее. Шестого сентября он позвонил и стал… прощаться: «Мама, нас накрывают „Градами“. Наверное, мы с тобой уже не увидимся». К счастью, он остался жив. Мне сообщили, что сын получил контузию и вскоре будет доставлен в Харьков. Я направилась туда…
После лечения «Пятнадцатый» стал контрактником. Будучи военным, смог оплатить обучение в вузе, который окончил в этом году. Статус участника боевых действий бойцу дали только в феврале нынешнего года — за то, что воевал в Луганской области. В приказе о проведении антитеррористической операции на востоке Украины солдаты-срочники, служившие в части ПВО под Авдеевкой, по какой-то причине не указаны. Хотя многие получили там ранения и один погиб.
— Ни я, ни сын уже не могли вернуться домой, на оккупированную территорию, потому что там все знали, что мы — «предатели», — говорит Галина. — Ведь сын находился на передовой, а я возила его сослуживцам продукты. В Харькове сняла жилье, работала и ухаживала за стареньким дедушкой, чтобы оплачивать аренду квартиры. Весной почувствовала: устаю так, что не могу дойти до работы. Выяснилось, что у меня серьезное заболевание крови.
Сейчас Галина борется с онкологическим заболеванием (желающие помочь женщине могут перечислить средства на ее текущий счет в «Ощадбанке» 2625 7000 0735 75 или на карту № 4790 7000 0497 5224).
Р. S. Командир подразделения, оборонявшего Донецкий аэропорт с первых дней, просил не называть его «киборгом». Это звание защитники ДАП получили только в конце сентября первого года войны. А «Редут» прослужил в ДАП до 29 августа 2014-го. Уходя, он оставил свой позывной заступившему на его пост офицеру, который затем получил звание Героя Украины.
7518Читайте нас у Facebook
