Мама погибшей в АТО Надежды Морозовой: «Я не ропщу, что Господь забрал у меня Надюшу. Наверное, на небе нужны и такие ангелы»
Почетный караул, военный оркестр, боевые побратимы и едва ли не все жители села Окны на Одесчине проводили в последний путь 23-летнюю красавицу, солдата 59-й отдельной мотопехотной бригады Надежду Морозову. Всего три месяца назад она подписала контракт с Вооруженными Силами Украины и сразу попала на передовую.
Минометный обстрел под Павлополем Волновахского района начался вечером 26 июня. Несмотря на утвержденное Трехсторонней контактной группой «хлебное перемирие» (режим тишины в зоне боевых действий с 24 июня по 31 августа, на время уборки урожая), боевики открыли огонь. Надя погибла на месте. За несколько часов до своей смерти она по телефону говорила с мамой — узнавала ее фирменный рецепт вареников…
— Я не могу поверить, что это случилось, — плача, рассказывает «ФАКТАМ» Надина мама Татьяна Морозова. — Она ведь такая молодая была, такая красивая, такая хрупкая. Дюймовочка. Что там той Надюшки — метр пятьдесят шесть… Побратимы любовно называли ее Кнопочкой. Когда ее тело привезли домой и я открыла гроб, доченька выглядела такой спокойной, умиротворенной, будто только уснула.
— Надя с детства мечтала о карьере военного?
— Нет, что вы. Как многие девочки, она хотела быть учительницей. Я думала, может, станет врачом? Но дочке становилось плохо от одного только вида уколов. А лечить Надю приходилось часто — она росла слабенькой, болезненной. Но при этом всегда была активной, веселой. Играла, в основном, с мальчишками.
— Такая непоседа росла, — вспоминает первая Надина учительница Людмила Самсоненко. — Пока другие девочки на переменке сидят спокойно на стульчике, Надюшка всегда что-то придумывает, куда-то бежит. Она спешила жить. Даже говорила очень быстро — почти скороговоркой. Но за все четыре года, что она у меня училась, Надя никогда ни на кого не обижалась, не жаловалась, не злилась, всегда была добрая и улыбчивая. А еще — очень искренняя: подойдет, поделится, спросит совета. Я запомнила ее, когда она пришла 1 сентября в первый класс. Все остальные ученики были в школьной форме, а Надя — в роскошном белом бальном платье. Сказала, что школа для нее — это праздник… Училась девочка средне, отличницей не была. Но ее мышление и воображение очень отличалось от остальных. Например, когда я дала задание сочинить короткую сказку, дети придумывали про Бабу Ягу, зайчика, волка… А Надя написала красивое и очень душевное сочинение о цветах, которые приносят радость. У меня оно до сих пор сохранилось. Еще помню трогательный момент выпускного после четвертого класса, когда она подбежала ко мне, обняла и попросила сфотографироваться на память. Уже став мамой, Надюша приходила ко мне, мы очень тепло общались, делились новостями. Ей очень хотелось, чтобы ее маленький Ромочка тоже попал в мой класс.
*Надя была такой маленькой и хрупкой, что побратимы называли ее Кнопочкой. Фото из семейного альбома
— Дочка растила сына одна, — объясняет Татьяна Морозова. — С его отцом они разошлись, еще когда Надя была беременна. В армию она тоже пошла ради своего малыша. Перед этим окончила Белгород-Днестровский экономико-правовой колледж, потом несколько лет помогала в семейном деле (мы занимаемся торговлей), но скоро поняла, что перспектив здесь у нее нет, а ребенка нужно ставить на ноги. Почему решила идти в армию? Есть несколько причин. Она очень любила Украину и болела за нее душой. Но раньше, мне кажется, не представляла себя в роли военного. А недавно у нее появилась подруга-таможенник. У нас ведь приграничная зона с Молдавией, много людей носят военную форму. Надина подружка — высокая, красивая, прекрасно владеющая английским языком. Ей бы моделью работать! Надя воодушевилась ее примером и тоже решила надеть форму.
Первый раз дочка подписала контракт с ВСУ в 2016 году. Отслужила год в 57-й бригаде, на базе. В АТО ее в тот год не отправляли. Она была довольна — получала нормальную зарплату, приезжала домой в отпуск. Второй раз подписала контракт в конце апреля этого года. Ее перевели в 59-ю отдельную мотопехотную бригаду. О том, что дочь уже на передовой, я догадалась только по звукам стрельбы, которые были слышны в трубке. Сама она о своей службе ничего не говорила. Я знала только, что она, в основном, занимается кухней, готовит ребятам еду. Мы созванивались дважды в день, утром и вечером. Обычно говорили о том, что происходит дома. Если я пыталась спросить о ее службе, Надя отнекивалась: «Мам, оно тебе надо? Расскажи лучше, как там Ромчик».
— Накануне своей гибели дочка вам тоже звонила?
— В последний раз мы общались буквально за несколько часов до того, как ее не стало. Дочка была веселой, спокойной. Объяснила, что как раз идет в магазин за продуктами. «Хочу сегодня налепить ребятам вареников, — сказала она. — Расскажи, как проще сделать тесто, чтобы было вкусно и не пришлось очень долго с ним возиться?» Я посоветовала добавить уксус — тогда тесто получится эластичным, не прилипнет к рукам, будет легко раскатываться и вареники из него выйдут просто волшебными. Через час перезвонила дочке (хотя обычно этого не делала — боялась помешать). Спросила, получились ли вареники. «Ну ты мам, даешь, — засмеялась она. — Я еще до базы не дошла!» Этот смех — последнее, что я слышала от дочки…
— У вас не было предчувствия беды?
— Когда Надя не вышла на связь ни вечером в понедельник, ни утром во вторник, я, конечно, переживала, названивала. Ее телефон вел себя странно — то находился вне зоны досягаемости, то опять слышались длинные гудки. А потом по телевизору услышала о кибератаке и подумала, что, возможно, хакеры повредили не только интернет-сайты, но и телефонную связь, поэтому дочка и не может до меня дозвониться. Но на душе было неспокойно. Дома стояла гнетущая тишина. Такая была только раз в моей жизни — когда умерла мама.
— А мне со вторника на среду приснился страшный сон, — вспоминает Надина учительница Людмила Самсоненко. — Война, кровопролитный бой. Только почему-то воины сражались не с автоматами и гранатометами, а с саблями, как в старинные времена. Потом вдруг во сне появился грузовик, покрытый черным брезентом и перетянутый лентами. «Случилась беда, кто-то умер», — екнуло у меня сердце, и я проснулась. На тот момент нашей Надечки уже не было в живых.
— О гибели дочери я узнала лишь спустя двое суток, — вздыхает Татьяна Морозова. — Не знаю почему, но командование не посчитало нужным сообщить нам, родителям, о случившемся. Наш военком только в среду позвонил моей подруге, та набрала мою сестру, обе они вызвали меня с работы домой и только тогда сообщили страшную новость. Что тут можно сказать? Дочка была настоящим патриотом, она очень любила Украину и погибла за нее. Свою боль и ужас я не могу выразить словами. Но не ропщу на Бога за то, что забрал у меня Надечку. Значит, на небе нужны и такие ангелы. Знаете, когда она родилась, мне хотелось назвать дочку Аней. Но моя мама попросила: «Назовите Надей. Пусть будет вам надеждой и опорой в старости»… А вышло все наоборот — теперь мы будем растить Ромчика.
— Вы сказали малышу о случившемся?
— Даже не представляла, как это сделать. Просто не находила слов. Но в последние несколько дней внук стал сильно скучать по маме. Нашел ее футболку, принес мне и говорит: «Правда, мамочкой пахнет?» Несколько раз просил набрать ее номер, хотел поговорить. Тогда я сказала, что мама… улетела на звездочку и смотрит на нас с неба. Но звездочка так далеко, что дозвониться туда не получится. Сейчас я собираю документы, чтобы оформить на внука опекунство. Кроме того, государство должно выплатить нашей семье пособие по утрате кормильца, погибшего в зоне боевых действий. Однако это, видимо, случится не скоро — только после того, как военная прокуратура закончит расследование обстоятельств Надиной смерти.
Поскольку пресс-службы военной прокуратуры в нашей стране нет как таковой, «ФАКТЫ» обратились за комментарием в Генеральную прокуратуру. Ответ был весьма категоричным: «Пока идет следствие — никаких комментариев».
— Надежда Морозова попала под обстрел возле Павлополя, — объяснил «ФАКТАМ» командир 59-й отдельной мотопехотной бригады подполковник Виктор Вольский. — Там все время стреляют — я сам трижды попадал под неприятельский огонь. Надя получила ранение в голову. Погибла на месте — приехавшие врачи только констатировали смерть. В нашем подразделении Морозова была поваром. О том, каким она была человеком, пусть лучше расскажет мой заместитель. Он и общался с ней больше, и вез потом ее тело домой.
— Я знал Надю недолго — всего несколько месяцев, — рассказал заместитель командира 59-й бригады майор Александр Кривой. — Хорошая девушка была, добрая, веселая, работящая. Отличный повар, всегда вкусно готовила. Со всеми дружила, была душевной, общительной. Помню, как во время нашей первой встречи рассказывала о своем сыне. О том, что пошла воевать ради него.
В Окнянской районной администрации пообещали оказать всю возможную помощь семье погибшей военнослужащей и позаботиться о ее маленьком сыне. Именем Надежды Морозовой в селе даже назовут улицу. А местный житель Богдан Саламаха, узнав о гибели своей землячки, написал трогательное стихотворение:
День жалоби, — і всі розділяють біду,
То ж давайте помолимось Богу.
Ми сьогодні Надію, таку молоду,
Проводжаєм в останню дорогу.
Тут вона народилась, зростала, жила,
Тут навчалась, дружила, любила.
Із людьми завжди щира й привітна була,
Серед подруг — весела і мила.
Їй було двадцять три — серце сповнене мрій,
У думках безліч планів рояться.
Що ще треба для щастя? Живи і радій,
Вір і всі твої мрії здійсняться.
Вдома жили батьки, поруч — друзі, рідня
І син Ромчик — рідненька кровинка.
Але серденько в грудях, немов пташеня,
Гордо стукало: я — українка!
І сказала Надія: «Матусю, прости,
Та не в змозі я більше чекати.
Я повинна до війська служити піти,
Щоб Вітчизну свою захищати.
Україна — в вогні, в Україні — війна,
Ворог хоче нас знищити й вбити.
Хто, скажи, як не я, як не він чи вона, —
Ми повинні свій край боронити».
І служила відважно, на передовій,
Сміло смерті дивилася в очі.
Героїчно загинуть судилося їй,
І спинилося серце дівоче.
Боже милий, скажи, звідки взялось це зло?
Чом навколо згорьовані люди?
І чому заніміло принишкле село,
І обличчя заплакані всюди?
В горлі біль, а в душі порожнеча і жаль.
В серці рана і спазми болючі.
Навкруги тільки туга безмежна й печаль,
Та ще сльози гіркі і пекучі.
А на цвинтарі люд на коліна припав,
Вітерець над могилкою віє.
Десь у райськім саду, поміж квітів і трав,
Ти тепер будеш жити, Надіє.
Як згрішила вона, хай Господь їй простить,
Ви ж бо, люди, молітеся Богу.
За наш край, Україну, за військо просіть,
І щоб Бог дарував перемогу.
Ціле море людей, всі сьогодні прийшли
До твоєї святої могили.
Ти прости нас, Надіє, що не вберегли,
Ти пробач нас, що не захистили.
Читайте нас у Facebook
