Михаил жванецкий: «не могу допустить, чтобы у меня зарплата была ниже, чем у петросяна! »
Без Жванецкого трудно представить культуру Советского Союза, как и, впрочем, нынешних некогда братских республик. Знаменитый писатель творит в Украине, а проверяет свои детища на жизнеспособность в России. Затем возвращается в Украину, где, по словам Михал Михалыча, живут его самые любимые зрители.
«Концерт для своих-2» Михаила Жванецкого в столичном Дворце «Украина» прошел с аншлагом. Зал приветствовал мэтра стоя. Михал Михалыч был польщен и счастлив. За несколько часов до вылета в Москву даже согласился встретиться с журналистами, что делает довольно редко…
«В советское время было весело жить. Такого количества идиотов наверху больше никогда не видел!»
- Я и не думал, что популярен у молодежи, — признался Михаил Жванецкий. — Мне приятно: они знают от родителей мои высказывания. Раньше сталкивался с тем, что мне говорили: «Я вас люблю». Потом: «Вас любят мои родители». Теперь чаще: «От вас в восторге бабушка». Ничего! Я видел, во второй половине концерта зал встал. Никто не убежал! Ну, может, один или два. Мне же все видно со сцены. Конечно, трудно жить после такого, но буду стараться.
- Уже второй раз вы называете свое киевское выступление «Концерт для своих». Свои — это кто?
- Знаете, я так же назвал и концерт в Москве. Там через день появились вывески на магазинах: «Цены для своих», «Распродажа для своих». Что я имел в виду? Как говорят у нас в Одессе, давайте соберемся, будут только свои.
- На ком проверяете новые работы?
- У меня таких людей несколько. Собираю их дома, за столом, в сопровождении неплохой выпивки. Коньячок — обязательно. И читаю то, что написал. Обычно это происходит летом. Но ведь какие-то харизматические высказывания рождаются, их не пишешь. Их ЗАписываешь. В записную книжку. Сейчас у меня таких высказываний где-то 202. (Достает из кармана небольшой блокнот и зачитывает. ) Погода в Москве, как могила: над тобой и под тобой — земля.
- Бывает, что говорят: «Это не смешно»?
- Нет! Я запретил так говорить! Тогда сразу прекращу банкеты. Да мне и не надо говорить, все вижу по лицам, чувствую.
- К тому же сегодня, наверное, шутить легче…
- Знаете, в советское время было весело жить. Такого количества идиотов наверху я больше никогда не видел! Ряды! Как армия, шли. Потом количество умных и тупых сравнялось. Сейчас умных стало больше, хотя идиотов не убавилось. По-моему, хорошо сказал… Мы видим: люди, как по капиллярам, ползут в политику, теряя юмор и приобретая лживость. Ну что они там находят, кроме материального благополучия? Мы с вами больше думаем о стране, чем они. И болеем за все. Не хочется мне о политике. Некоторые знают это произведение: «Что-то вы стали злым, Миша. Смотришь в зеркало — перекошенная рожа… » Мне Леонид Парфенов как-то сказал: «Когда вы в хорошем настроении, вы лучше всех, а когда в плохом — хуже».
- И тем не менее все ждут от вас шуток.
- С годами я стал наглеть. Если от меня ждут умных высказываний, затыкаюсь абсолютно! Только в атмосфере свободного творчества что-то может произойти. А так — с чего вдруг? В общем, в компании стал молчаливым. Раньше больше пользовался звуком, теперь — изображением. Смотрите — и все.
- Ну, если за это еще и деньги платят, то почему нет.
- Я к зарабатыванию денег отношусь иронически. Это, скорее, вопрос престижа. Как зарплата. Не могу допустить, чтобы у меня зарплата была ниже, чем у Петросяна! Вопрос жизни и смерти. Потом уже все остальное: либо ты хочешь что-то сказать, либо хочешь заработать. Это разные вещи. Говори, и, может, найдутся люди, которые тебе за это еще и заплатят. Такие концерты, как я дал в Киеве, в мой заработок не идут. Корпоративные вечеринки, частные концерты — да. Там вопрос престижа. А тут — законы экономики. Пусть приходят студенты, билеты дешевые. У меня уже все есть.
- Кроме Евгения Петросяна, на кого равняетесь?
- В основном точкой отсчета для меня является Петросян. Это как от стены: куда бы ты не пошел, сделал шаг вперед. Нет, как менеджер он, конечно, талантлив. Собрал команду, сделал «Кривое зеркало». Все, что я говорю о нем, скорее, относится к его личному творчеству.
«Ющенко кажется более печальным, чем Путин»
- Писать смешно получается далеко не у всех.
- А я и не знаю, что пишу смешно. И потом, из-за возраста у меня появилось больше печали. Она поднимается снизу, а иногда опускается сверху. Мне все-таки кажется, что смех рождается не от юмора, а от парадоксальности. Я зарабатываю мышлением. Не результатом, а процессом. Великая мысль рождается в душе, не в мозгах. Если ты все продумал, лучше конструируй самолеты.
- Или иди в политику…
- У нас смешная политика. Такое происходит всегда, когда собирается много людей, потерявших чувство юмора. Они вызывают смех у тех, кто наблюдает.
- Даже президенты?
- С Виктором Андреевичем я не встречался. Мне кажется, он более печальный, чем российский президент. Путин более веселый. Он может шутить. Потом, у нас огромный опыт, Черномырдин есть. У вас, правда, говорят, мэр Киева тоже хороший… У Владимира Владимировича школа огромная. Вы его спросите: «Где же у вас демократия?» А он: «Где? А нету, страна такая!» Никаких тем запретных, говорит на любые. Надо быть готовым, что вы с этого поля боя просто уползете. Высочайшая квалификация! Я бы в политике долго не протянул. Меня оскорби один раз — повернусь и уйду. Как моя жена. Я ей брошку подарил — она повернулась, ушла и я нашел подаренную вещь уже на улице. Тоже так могу. Если обидят, брошу все к чертовой матери и уйду. А в политике надо терпеть…
- Кстати, на днях праздновали 15-летие дипломатических отношений между Россией и Украиной.
- Да пусть! Только не дай Бог поставить границы, визы сделать, мешать общению. Пока мало своего, не запрещай чужого. Появится свое — просто заменишь. Моя родина — Украина. Я здесь пишу, еду в Россию — сообщаю. И чувствую себя прекрасно. Хочу, чтобы и в Украине хоть что-то получилось в сфере культуры. Не может быть долго такой пустыни. Хоть фильм, хоть книга. Мы-то все отсюда. И если здесь будет настоящая свобода, рано или поздно здесь и соберемся. А пока только один Савик Шустер.
- Вы много времени проводите в Москве.
- И при этом чувствую, что сплю на рабочем месте. В кабинете постелил и там пишу. Конечно, в Москве есть к кому прислониться: журналы, театры. Но это все рабочее место. Расслабляться некогда. Москва стала местом одного дела. Ты полдня едешь, чтобы подписать какую-то справку, и полдня добираешься обратно. А когда я сваливаю в тихую Одессу… Правда, там теперь тоже как на передовой. Дискотеки, фейерверки. Люди все время что-то отмечают. У меня дом на берегу моря. Живу, как на артподготовке. В два часа ночи — бабах, ура! А потом тишина. Что они отмечали? Хоть бы сообщили!
- Давно в море ходили?
- Да вот недавно соприкасался с ним до рвоты. Олигархи на яхту пригласили, стол накрыли. Но ТАК качало! Все, что съел, тут же отдал. В море надо быть осторожным. Мы еле упросили причалить и слиняли всей семьей: я, сын Митя и жена Наташа. От угощений, красоты и олигархов.
- Конечно, на пляже как-то спокойнее.
- Я теперь больше с балкона за пляжем наблюдаю. До 60 лет там, среди них, сидел. Мое материальное благополучие после 60 пошло — лет 10-11 назад. Я уже все знаю. И коммуналку, и примус, и пляж, и лежаки. И это дикое волнение, когда смотришь на лежащую девушку со стороны головы. Безумно красиво! И сам находишься на лежаке, как в строю. Сколько я потратил на это нервов и сил! Не предпринимая ничего. Просто наблюдая, как она переворачивается, книжку достает, перекусит чего-то. Целый день этим занимался.
- А сейчас как отдыхаете?
- Не отдыхаю совершенно! Сижу за столом, пишу что-то в записную книжку. Сейчас много застолий, тебя все время угощают, едой расплачиваешься за все. Весь путь мой отмечен едой и произведениями.
«Как я отношусь к «Комеди Клабу»? Для мата всегда существовали заборы»
- Одиннадцатилетнего сына Митю ограждаете от попсовой культуры?
- Каким же жалким телом я заслоню от него эту жизнь? Я ему затыкаю уши, глаза, но не могу же калечить душу! Что делать?! По телевизору ведь сексом занимаются и днем тоже. Прикрываю экран, а сын: «Папа, да чего ты, я все знаю. Ладно, сам не буду смотреть». Я говорю: «Митя, мое основное требование — знай английский. Остальному жизнь тебя научит. Видишь, папа мучается, жрет не то, что хочет. Почему? Языка не знает. Иначе мог бы заказать то, что хочет». Он уже стал меня понимать…
- Кстати, как вы относитесь к популярному нынче «Комеди Клабу»?
- Нет, это как к нему относитесь вы! Что я могу сказать… Для мата всегда существовали заборы. Мы долго воевали с этими заборами, добивались, чтобы их снесли. В том числе потому, что там было много матов. Но ребятки преодолевают один из запретов. Наверное, это тоже необходимо. Заберите у них мат, и они сразу потеряются. Говорят, у них из десяти миниатюр одна хорошая. А в юморе, если толпа признает, значит, популярен. Они молодые, крепкие, мускулистые, как противовес «Аншлагу». Что-то в этом есть. Хотя я все-таки за то, чтобы о чем-то думать, а не все время на унитазе, унитазе, унитазе…
- Говорят, женщинам необязательно иметь чувство юмора.
- А по-моему, это прекрасно! Огромный путь к сближению. Если у женщины есть чувство юмора, она сразу может меня оценить. Мне не приходится много говорить.
- В семейной жизни юмор помогает?
- Очень редко использую это дикое оружие. Попробуйте сами! Если тебя спрашивают о деньгах, какой уж тут юмор!
- А если его и вовсе Бог не дал?
- Тогда держите рядом с собой человека с чувством юмора. Развить его невозможно.
- Общепризнано, что Жванецкий — гений.
- От слова «общепризнано» я всегда приходил в дикие возражения. Не знаю… Не могу к этому относиться серьезно. При жизни очень трудно оценить достижения. Хотя вижу, что все, написанное мной, таки живет. Хотя… я часто бываю печален. Тяжело на душе. Себе не верю. Действительно ли хорошо пишу? Нужно ли это кому-то? Литературно ли? Ведь мне не удается сюжет составить. Что за жанр? Не знаю. Люди пишут романы. Полина Дашкова подарила мне столько книг! (Разводит руками. ) «Это только для начала», — сказала она. На самом деле я дико завидую! Это ж надо один сюжет растянуть на толстую книгу!
- По крайней мере, никто из современных писателей не может похвастаться тем, что их произведениям памятники ставили. А у вас такой чести удостоился даже портфель. Кстати, где он?
- Со мной. В сумке. Он ведь истлевает, в скрепках весь.
585
Читайте нас у Facebook
