«Из-за болезни сердца, развившейся после перенесенной ангины, Стас уже третий месяц не ходит — нет сил…»
Представьте, что врачи не отпускают вас домой из больницы месяц, второй. И не назначают день операции, которая спасет жизнь, потому что ее нельзя провести, не имея донорский орган. К сожалению, сердцем не могут поделиться с больным родственником ни мама, ни отец, ни бабушки с дедушками. Нужен орган погибшего человека… В таком случае только чужая смерть может продлить чью-то жизнь.
— Мой сын остро нуждается в пересадке сердца, а я ничем не могу ему помочь, — говорит мама 17-летнего Станислава из Херсонской области 43-летняя Анжела Марач. — Стас уже больше трех месяцев не поднимается с постели — разве что до туалета дойти. И то эти несколько шагов даются ему с огромным трудом, он начинает задыхаться. 
Без посторонней помощи сыну не обойтись, поэтому все это время я живу вместе с ним в клинике.
*В Министерстве здравоохранения Украины родителям Стаса пообещали, что выделят деньги на пересадку сердца в Белоруссии. Но пока финансирования нет… «Хотя врачам соседней страны достаточно даже гарантийного письма от наших чиновников, в котором будет сказано, что они перечислят деньги, когда появится возможность», — говорит мама парня Анжела Владиславовна. Фото Сергея Тушинского, «ФАКТЫ»
К телу рослого симпатичного парня тянутся тоненькие проводки: аппаратура, закрепленная над кроватью, постоянно следит за работой больного сердца, которое круглосуточно стимулируют препараты. Их вводят с помощью капельниц. Состояние этого пациента врачи называют исключительно тяжелым.
— Ежегодно в Украине как минимум две тысячи человек погибают, ожидая пересадки сердца, — объясняет директор столичного Центра сердца доктор медицинских наук главный кардиохирург Украины Борис Тодуров. — Мы это знаем точно, потому что ведем лист ожидания, в который заносим пациентов, нуждающихся в такой операции. К сожалению, в нашей стране за последние годы трансплантология перестала развиваться.
На днях по телевидению был очередной сюжет о перевозке неизвестно где взятых органов для пересадки… Еще не разобравшись, не проверив данные и документы, врачей уже обвинили в темных делах. Хотя известно, что все было законно оформлено. Так же и с моими коллегами, которые пересаживали почки: их больше года назад назвали черными трансплантологами. Вина этих врачей до сих пор не доказана, но обычные люди, которые редко сталкиваются с медициной, искренне верят тому, что слышат по телевизору. В результате многие, увидевшие эти сюжеты, не позволяют взять органы для пересадки у своих погибших родственников. Получается замкнутый круг: страдает репутация врачей-профессионалов, а пациенты не получают необходимую помощь.
«Сердце чаще всего увеличивается у людей, которые перенесли на ногах грипп или ангину»
— В начале прошлого лета у сына появился сухой кашель, — рассказывает Анжела Владиславовна. — Сделали рентгеновский снимок, который выявил воспаление легких. Думая, когда Стас мог заболеть, вспомнили, что в марте он перенес ангину, а в мае после последнего звонка искупался в речке с ребятами, хотя еще было прохладно… Сын прошел лечение, но на повторном снимке врачи увидели, что сердце увеличено. Стаса направили на дополнительное обследование, которое и выявило миокардит — воспаление сердечной мышцы. Кроме того, сердце сына выталкивало кровь в сосуды в три раза слабее, чем здоровый орган. Его тут же положили в реанимацию кардиологического отделения. Но так как лекарства не помогали, посоветовали ехать в Киев.
Столичные врачи, назначив очередной курс лечения, надеялись, что молодой организм все же найдет силы одолеть недуг. Вначале состояние Стаса даже улучшилось, но уже в октябре снова произошло обострение.
— Сын стал вялым, слабым, у него появились боли в области груди, он задыхался, сделав лишь несколько шагов, — продолжает мама. — В Институте сердечно-сосудистой хирургии имени Николая Амосова, куда мы срочно приехали, врачи сказали: выход один — трансплантация сердца. Эти слова меня повергли в шок. Я слышала о людях, перенесших операцию по пересадке органов, но даже предположить не могла, что подобное может произойти в нашей семье.
Стаса перевели в столичный Центр сердца. 
Его руководитель Борис Тодуров — единственный в нашей стране хирург, сделавший четыре пересадки сердца.
*Борис Тодуров: «Известный кардиохирург Николай Амосов говорил: «Если в стране выполняют операции по трансплантации органов, это свидетельствует о цивилизованности общества»
— Борис Тодуров сразу объяснил нам ситуацию, сложившуюся в последние годы: как правило, родные погибшего человека не соглашаются, чтобы его органы взяли для пересадки, боясь каких-то черных трансплантологов или требуя за это деньги, — говорит Анжела Владиславовна. — Поэтому за последние пять лет в Украине не было проведено ни одной трансплантации сердца! Я отправила все данные о состоянии сына в иностранные клиники. Выяснила, что в европейских центрах такая операция стоит 250 тысяч евро, в Польше и России — 120-150 тысяч долларов, а в соседней Белоруссии — 70 тысяч долларов. Признаться, что и 70 тысяч для нашей семьи — это неподъемная сумма, даже если продадим свою квартиру в Чернобаевке.
С просьбой выделить деньги на лечение сына я обратилась в Минздрав Украины. Ответ пришел положительный. Только в письме было сказано, что из-за отсутствия финансирования сейчас нет возможности перечислить нужную сумму. Белорусские врачи, с которыми я связалась по телефону, готовы принять нас лишь с письменными гарантиями от украинского Минздрава, где будет подтверждение, что оплату произведут позже. Но даже такого письма мне не дают. А ждать мы не можем — сыну пересадка нужна уже в экстренном порядке.
Чтобы не терять время, семья мальчика начала своими силами собирать деньги. О нем писали местные газеты, показывали сюжеты по телевидению, обращение о помощи разместили в интернете.
— Муж и старшая дочка обходили дома в нашем городке, рассказывая историю Стаса и прося помощи, — продолжает Анжела Владиславовна. — На данный момент нам удалось собрать около 130 тысяч гривен. Из них мы берем деньги и на лекарства. Врачи стараются обеспечить Стаса всем необходимым, но из-за все того же недостаточного финансирования медицины у них нет некоторых препаратов, поэтому нам иногда приходится покупать лекарства. Я очень надеюсь, что мы все же соберем деньги или получим письмо от Минздрава. Переживаю, как Стас перенесет дорогу. Его состояние с каждым днем становится тяжелее. Сын, понимая сложность своей ситуации, не перестал мечтать. Каждый день мы с ним разговариваем о том, как он побывает на выпускном вечере в своей школе. В этом году он заканчивает 11-й класс…
— У нас на учете стоит около сорока человек с болезнями сердца, которым требуется пересадка сердца, — объясняет заведующий отделением трансплантации сердца Центра сердца Гавриил Ковтун. — Те, кто пребывают в нашем центре, — самые тяжелые. Они уже не в состоянии обходиться без медикаментозной поддержки, прикованы к постели. В таком состоянии больной может ждать операции лишь два-три месяца.
*Гавриил Ковтун: «Чем моложе человек, тем сильнее кардиотропные вирусы повреждают сердечную мышцу»
— Неужели банальная ангина или грипп могут привести к тому, что сердечная мышца растянется, как футбольный мяч, и перестанет нормально перекачивать кровь?
— Да. Мы действительно часто выявляем кардиомиопатию у людей, перенесших грипп или ангину на ногах. Так называемые кардиотропные вирусы вызывают серьезнейшее повреждение сердечной мышцы. Причем, если заболевший гриппом или ангиной соблюдает постельный режим, не допускает физических нагрузок, болезнь вряд ли приведет к осложнениям. Но у тех, кто, несмотря на плохое самочувствие и высокую температуру, ходит на работу, риск развития кардиомиопатии становится очень высоким. Согласитесь: пересадка сердца — слишком большая цена за несколько рабочих дней.
— Какие симптомы указывают на грозную болезнь?
— Одышка, которая появляется сначала при привычной физической нагрузке, а затем и в состоянии покоя, отеки, кашель, учащенное сердцебиение. Мировая статистика отмечает: чем моложе человек, тем активнее происходит повреждение сердечной мышцы. Запускается аутоиммунный процесс, то есть организм начинает вырабатывать антитела против собственного сердца.
«В трансплантации, как правило, нуждаются молодые пациенты от 18 до 40 лет»
Врачи позволили нам проведать еще одного пациента, которому срочно нужна операция по пересадке.
— Я нахожусь в этой клинике уже восемь месяцев — с июня прошлого года, — рассказывает 33-летний Сергей Зеленский из Харьковской области. — Болею более двух лет. И даже разговор с вами вызывает у меня одышку — плохо себя чувствую. 
Меня регулярно переводят в реанимацию. Но когда будет операция? И будет ли она вообще? Эти вопросы стараюсь себе даже не задавать…
*Сергей Зеленский из Харьковской области уже восемь месяцев находится в столичной больнице. Мужчина мог бы погибнуть, если бы работу его сердца не стимулировали с помощью медикаментов. Фото Сергея Тушинского, «ФАКТЫ»
— Сын мечтал стать летчиком, — говорит 54-летний отец Сергея Николай Николаевич. — Но в училище не поступил. Получил образование радиоэлектронщика, затем решил выучиться еще и на архитектора. Когда ему оставалось защитить диплом, заболел гриппом. Перенес болезнь на ногах — нужно было заканчивать учебу… После этого несколько раз тяжело переболел воспалением легких. Медики заподозрили неладное и выявили болезнь сердца, при которой помочь может пересадка. С тех пор Сергея наблюдают врачи киевского Центра сердца. И Борис Тодуров, и Гавриил Ковтун говорят мне: «Мы готовы сделать трансплантацию в любой момент. Был бы только донорский орган». И я хорошо знаю, что они успешно проводят такие операции.
В Минздраве, куда я обращался, мне сказали однозначно: «Денег нет. И не ждите». Я был на приеме у Бахтеевой, Карпачевой, Тигипко. Мои просьбы они перенаправляют в Минздрав, который, в свою очередь, дает распоряжение директору Центра сердца: «Провести лечение». Вот только не говорят, где взять донорский орган. Слушая по телевидению рассказы о черных трансплантологах, я прихожу в ужас, понимая: даже такие сюжеты отодвигают возможность операции моему сыну в Украине. В отчаянии я уже ходил и к министру обороны, ведь сам военный. За годы службы не получил ни положенной квартиры, ни компенсаций. Попросил все выплатить. Причем даже не мне на руки, а сразу перевести на счет белорусской клиники. Ответ был коротким: «Вам никто ничего не должен». Столько унижений, сколько я вынес в кабинетах чиновников, в моей жизни не было. Только если бы они увенчались результатом… Ради сына я готов на все. Но все время бьюсь головой о стену.
После телевизионного сюжета о Сергее к нам в больницу пришел мужчина, который принес две тысячи долларов, затем передал еще две тысячи евро. Простые люди присылают даже по пять гривен. Я всем очень благодарен. Может, действительно, всем миром удастся собрать деньги на операцию. Но времени для этого у Сергея остается все меньше и меньше. Он тает буквально на глазах.
— Ни я, ни врачи нашего центра не знают, что говорить таким пациентам и их родным, — комментирует сложившуюся ситуацию Борис Тодуров. — В Украине нет донорских органов из-за несовершенства закона «О трансплантации». Его нужно изменить таким образом, чтобы каждый человек при жизни сам решал, готов ли он пожертвовать свои органы для пересадки после смерти, и об этом делать пометку в правах или паспорте. Важно помнить, что нуждающиеся в трансплантации — это, как правило, молодые люди от 18 до 40 лет. После такой операции они могут нормально жить, работать, приносить пользу стране. Еще Николай Амосов — кардиохирург с мировым именем — говорил: «Если в стране выполняют операции по трансплантации органов, это свидетельствует о цивилизованности общества, современности законов, развитии медицины в целом, моральности людей». У нас же трансплантология сейчас сворачивается. Выводы напрашиваются сами собой…
P.S. Для всех желающих помочь указываем номера телефонов, по которым можно связаться с семьями больных: Анжела Марач — (099) 973-05-55, Николай Зеленский — (095) 878-34-89.
2484Читайте нас в Facebook
