Игорь Кириллов: «Многие почему-то думали, что я с верховным руководством страны на ты»

В советское время диктора телевидения Игоря Кириллова знала вся страна. Более 30 лет он вел программу «Время», многие годы радовал зрителей в «Голубом огоньке» и «Песне года».

В преддверии 80-летнего юбилея Игорь Леонидович рассказал «ФАКТАМ» о непредвиденных ситуациях в прямом эфире, о страстном увлечении автомобилями и своей сегодняшней жизни.

— Игорь Леонидович, как собираетесь отметить юбилей?

— Если говорить откровенно, очень скромно, без помпы, в домашней атмосфере. Придут друзья, коллеги. Никакого ресторанного сабантуя устраивать не буду. Шумиха не для меня. Кроме того, уже нет рядом самых близких мне людей — ни жены, ни ее младшей сестренки...

— Ваша дочь приедет из Германии?

— Вряд ли получится. Она живет в Бремене. Сейчас работает в другом немецком городе по контракту в театре, где она музыкальный руководитель. Мы каждый день с ней общаемся по скайпу. Интернет — чудо техники! По скайпу я общаюсь и с другими родственниками и друзьями.

— И с внуками?

— Внуки у меня еще совсем маленькие. Анастасии — шесть лет, двойняшкам Елизавете и Екатерине — четыре года. А самому младшенькому Васеньке — два с половиной. Это дети сына. Они живут в Подмосковье — в городе Лобня. А еще есть приемные внуки — уже взрослые. К слову, недавно я уже стал и прадедушкой.

— Вы и сейчас продолжаете работать?

— Да, до сих пор связан с Первым каналом — вот уже 55 лет. Мы с Анной Николаевной Шатиловой работаем в дирекции оформления эфира. Руководство канала во главе с Константином Эрнстом добросердечно к нам относится и каждый год продлевает контракт. А вот сегодня с Ангелиной Михайловной Вовк я был на Шаболовке, в нашей альма-матер. Столько ностальгических чувств переполняет, когда попадаешь в эту обстановку, вспоминаешь молодость. Конечно, многое изменилось. Совсем другими, к примеру, стали студии. А елочки под нашими окнами, которые были совсем маленькими, сейчас уже большие-большие ели! В сиреневом саду можно было посидеть в тишине и подготовиться к передаче. Мы ходили по нему с текстами, обдумывали, что и как сделать лучше. Сердце щемит от воспоминаний. В 1957 году я пришел сюда впервые...

— О чем мечтали тогда?

— Хотел стать режиссером, но Господь распорядился по-другому. На дикторскую работу попал совершенно случайно. Работал помощником режиссера музыкальной редакции. А в штате дикторов не было ни одного мужчины. Мне порекомендовали попробовать себя в новом качестве. И вот 27 сентября 1957 года я вышел в эфир. Пришлось осваивать работу дикторскую, комментаторскую, репортерскую. Особенно я любил живые репортажи с заводов и фабрик, ВДНХ, праздников урожая, парадов на Красной площади, которые с Валентиной Михайловной Леонтьевой, Нонной Викторовной Бодровой и Анной Николаевной Шатиловой мы вели с конца 1950-х. Стояли на пятой трибуне, которая ближе всего к Спасской башне, общались с почетными гостями — замечательными учеными, космонавтами, представителями рабочего класса, колхозниками... Это было невероятно интересно!

*Более 30 лет Игорь Кириллов вел информационную программу «Время». С диктором Анной Шатиловой они до сих пор работают на российском телевидении

— А с первыми лицами государства были близко знакомы?

— Никогда в жизни! Чтобы говорить с телеэкрана о руководителе с большим уважением, нужно было представлять перед собой идеал. Поэтому, чтобы не разрушить созданный в своем воображении образ, я сознательно не знакомился с этими людьми и даже отказывался от многих концертов в Кремле.

— Правда, что каждый раз перед выходом в эфир вы молились?

— Да, зачастую приходилось уповать на Господа и Пресвятую Богородицу, так как довольно сложные ситуации возникали в прямом эфире. Молитвы, как мне кажется, помогали. Часто ответственные материалы, с которых приходилось начинать программу новостей, поступали к нам довольно поздно. Телетайп был не очень разборчивым. Непростые ситуации возникали и в «Голубом огоньке», который шел в живом эфире каждую субботу. Например, приходилось, импровизируя, заполнять паузы, когда из-за задержки поезда или самолета вовремя не являлись приглашенные нами певцы, певицы, композиторы, поэты. Прибывали ведь отовсюду — из Лениграда, Киева, Тбилиси, Кишинева... Мы, ведущие, старались, чтобы импровизации были естественными и натуральными. Гостям программы и зрителям даже нравились такие моменты, и они нас хвалили.

— Да, атмосфера в «Голубых огоньках» была особенная.

— Гости сидели за столиками, пили чай, кофе, лакомились «Юбилейным» печеньем (его, кстати, люблю до сих пор), шоколадными конфетами «Кавказские», которые были без обертки. А на праздничные «Голубые огоньки» пили шампанское! Публика ждала артистов с нетерпением. Один Юра Гуляев чего стоил! Всесоюзный любимец публики обладал необыкновенным голосом и талантом. Лучше, чем он, песни Александры Николаевны Пахмутовой никто не исполнял. У меня и сегодня мороз по коже, когда слушаю их. Одним из самых желанных гостей был и недавно ушедший Эдуард Хиль. Всегда приезжал вовремя и скромно стоял в стороне. Если какие-то были неполадки и накладки, относился к этому спокойно, не раздражаясь, с улыбкой. Так же вел себя и Николай Алексеевич Сличенко.

— Ваша жена, с которой вы прожили 50 лет, работала на телевидении звукорежиссером. Как вы познакомились?

— Мы были знакомы со школьных лет. Жили практически в одном дворе. Поженились студентами. Жены уже нет восемь лет, поэтому очень трудно...

— Вы сделали блистательную карьеру диктора и телеведущего. А были моменты, когда хотели уйти из профессии?

— В первые годы приходилось работать без выходных и отпусков. Я очень уставал и даже хотел перейти на радио, где был другой режим работы. Но это удалось преодолеть благодаря моей чудной жене. Ирина Всеволодовна была жестким критиком, но очень правильно и точно расставляла акценты во всех моих многочисленных недостатках, о которых она знала с юности. Супруга с ними боролась и меня заставляла бороться.

— Со стороны кажется, что в работе диктора не бывает острых углов.

— Ну, разное случалось. Например, нам настойчиво рекомендовали называть Брежнева не Леонид Ильич, а «товарищ Леонид Ильич». Это очень резало слух! И вот в мой адрес как- то пришло письмо от старых большевиков, где они возмущались: мол, как не стыдно, это звучит не по-русски! Писали, что они никогда не говорили «товарищ Владимир Ильич». Обычно обращались «товарищ Ленин» или «Владимир Ильич». Я пошел к председателю Гостелерадио Сергею Георгиевичу Лапину с этим письмом и с просьбой освободить меня от работы в программе «Время» — дать возможность заниматься другой творческой работой. Он ответил, что все это ерунда и отложил письмо в сторону. А потом добавил: «Вы будете работать, я вас не освобождаю! Но рекомендую и даже, пожалуй, приказываю обратиться к товарищу Стукалину, председателю Госпрофиздата, за талончиком для приобретения полного собрания сочинений Салтыкова-Щедрина». Я стал перечитывать классика. А Лапин тогда мне сказал: «Вы обратите внимание. Салтыков-Щедрин говорит в своих произведениях не только о том, что пишет, но и о том, что имеет в виду». Прочтя, я понял, что такое второй и даже третий план. И это меня спасло.

Я стал относиться ко многим материалам, которые мне нужно было прочесть с экрана, несколько иначе. Основное выделял интонационно, замедляя темп речи. Правда, поначалу искусства не хватало. И вот недели через две я получил письмо от художников, которые меня спросили: «А что это с вами случилось, товарищ Кириллов? Вы читали такое важное постановление, а в глазах у вас было совсем другое...» Я понял, что переборщил. Мне понадобилось полгода, чтобы найти какую-то середину.

— Вы выходили в эфир практически ежедневно?

— Ну что вы! Старался появляться на экране в программе «Время» не более двух раз в неделю. Так и другие мои коллеги. То, что сейчас телеведущие работают целую неделю, неправильно. Нужно обязательно давать отдых зрителю. К тому же необходимо время для подготовки и осмысления материала, иначе легко превратиться в Диктора Дикторовича или Дикторину Дикторовну.

— С детства остались в памяти ваши новогодние обращения к советскому народу, с которыми ныне выступает президент.

— Дело в том, что Леонид Ильич уже не мог так легко и просто, как сейчас это делают наши молодые руководители, обращаться с новогодним приветствием к народу. Тем более длилось оно в два раза дольше, чем сейчас. Поэтому эти приветствия поручили зачитывать мне. Записывались они за два дня до Нового года. Нужно было создать праздничное настроение, поэтому выступление получалось очень напыщенным. Честно сказать, в будни при отсутствии застолья смотреть эти записи было невозможно.

— Это правда, что вы большой автолюбитель, что всю жизнь у вас были крутые машины?

— Автомобиль и гараж — действительно мои главные увлечения. Но крутых машин никогда не было. Были обычные советские — «Москвич», «Жигули», «Волга». На 21-й «Волге» я забирал из роддома жену и дочь. В то время достать талон на приобретение такой машины было непросто. Но неожиданно мне предложил талон мой знакомый, попросив продать ему «Москвич». Дело в том, что ездить он не умел и решил начать с автомобиля попроще. Конечно, для покупки «Волги» мне пришлось занять большую сумму денег. Но мы с женой остались очень довольны машиной. Эта «Волга» служила нам много лет.

А вот 24-е «Волги» были о-очень дорогие. Потянуть такую я не мог при всем моем желании. И вдруг свалилось невероятное счастье. В комиссионном магазине кто-то из академиков продавал свою «Волгу», которая прошла всего две тысячи километров. Практически новую. На ней уже встречал жену с сыном. Я с удовольствием ездил на автомобилях и совершенствовал их, доводил их до ума. Например, пытался сделать карбюратор более экономичным, а мотор — мощнее. А уже после 1990-х, когда в продаже появились иномарки, пришлось покупать импортные автомобили. Но к ним руки прикладывать, сами понимаете, уже не обязательно.

— И сегодня за руль садитесь?

— У меня сейчас машина японская, кроссовер. К автомобилестроителям этой страны я отношусь с особым уважением. Автомобиль удобный и надежный.

— Наверное, в советское время вам на улицах проходу не давали?

— Приходилось надевать кепку, которая закрывала пол-лица. Но все равно узнавали, задавали вопросы, в которых я был совершенно некомпетентен. Многие почему-то думали, что я с верховным руководством страны на ты и могу решить любые вопросы.

— Ваша слава сегодня помогает жить?

— Нисколько. Она и раньше особо-то не помогала. Разве что дефицит достать удавалось, Но, честно говоря, пользовался этим нечасто.

— С юбилеем вас, Игорь Леонидович! Долголетия вам и всех благ.

— Спасибо. Главное, когда есть работа, когда ты нужен.

2165

Читайте нас в Facebook