Чтобы спасти роженицу, медики охладили ее тело до 19 градусов и... спустили всю кровь
Диагностировать расслоение стенок аорты — главной артерии в организме человека — по словам медиков, практически невозможно. Человек прекрасно себя чувствует, ни на что не жалуется, как вдруг ни с того ни с сего у него начинаются гипертония, одышка и дикие боли в грудной клетке. По статистике, 30 процентов людей, с которыми такое случается, умирают мгновенно. Еще треть — в течение следующих двух дней. А 30 процентов пациентов, успевшие попасть на операционный стол, с него уже не встают. В списке сердечно-сосудистых заболеваний расслаивающая аневризма аорты занимает лидирующую позицию по риску летального исхода. Львовский центр сердечной хирургии уже 20 лет успешно спасает пациентов с таким страшным диагнозом. Но вот беременную женщину тут пришлось оперировать впервые.
«Реаниматологи честно предупредили нас: «Дочь свою вы уже вряд ли увидите живой»
— Я носила ребеночка легко, — рассказывает
— Когда львовские реаниматологи забирали Галю, они сказали: «Ребеночка мы постараемся спасти. Но дочь свою вы уже вряд ли увидите живой», — плачет мама Галины Мария Сабадаш. — Поверить в это, осознать весь ужас происходящего было невозможно. Мы с отцом только рыдали и молились, молились и рыдали. За неделю до этого мне приснилась дочка, наряженная в белое платье. Все знают, что такой сон сулит большие неприятности. Поэтому я о нем Гале не рассказала. Не хотела ее пугать.
— За то, что сумели спасти нашу дочь и внучку, низкий поклон всем врачам, — говорит отец роженицы Николай Сабадаш. — Шесть часов, которые длилась операция, и я, и жена места себе не находили. Когда нам сказали, что все хорошо, мы просто не помнили себя от счастья.
— Случай, конечно, уникальный, — признается доктор медицинских наук, профессор Любомир Кулык. — При таком осложнении, как расслаивающая аневризма аорты, необходима немедленная операция. Счет часто идет на часы и минуты. Это и так очень трудоемкое дело, сопровожденное многочисленными рисками. Но беременная женщина с таким диагнозом — просто что-то невероятное! В мировой практике описано несколько случаев, но то, что в Украине никогда не проводились подобные операции, — однозначно. Галина вообще пациентка непростая. У нее врожденная патология соединительной ткани (синдром Марфана), при которой деформированы грудная клетка и позвоночник (они словно выгнуты в разные стороны), пальцы на ногах и руках сильно вытянуты, слабое зрение. При синдроме Марфана и так высока вероятность возникновения аневризмы аорты, а при беременности, сопровождающейся гормональной перестройкой, эта опасность увеличивается в разы.
«Не устаем благодарить Бога и врачей за случившееся чудо»
— Мы срочно созвали консилиум и приняли решение сначала спасать ребенка — сделать кесарево сечение, а потом оперировать аорту матери, — говорит кардиохирург Львовского центра сердечной хирургии Игорь Процик. — Риск был сумасшедший. Каждую секунду либо роженица, либо младенец, либо оба сразу могли погибнуть. Но благодаря слаженной работе акушеров, которые в считаные секунды извлекли ребенка, мастерству анестезиологов, ювелирно рассчитавших поверхностный наркоз при кесаревом сечении и глубокий — при операции на аорте, и нам, кардиохирургам, обе операции прошли просто замечательно. Для того чтобы спасти пациентку, мне пришлось медикаментами и льдом охладить ее тело до девятнадцати градусов, слить всю кровь и запустить систему искусственного кровообращения через бедренную вену, остановить сердце женщины и уже тогда заменить расслоившуюся часть аорты протезом.
*Кардиохирург Игорь Процик (слева) и профессор Любомир Кулык полностью сходятся во мнении: проведенная Галине операция уникальна
— Я была под наркозом всю ночь, — рассказывает Галина. — И на следующий день, придя в сознание, до конца не понимала, что происходит. Помню, что просила пить. И только к вечеру, очнувшись, стала расспрашивать медсестер, что с моим ребенком. «Девочка, здоровенькая, все хорошо», — успокаивали меня. На самом деле с маленькой Александрой было далеко не все в порядке. Она ведь родилась недоношенной, дышать самостоятельно не могла. Но врачи во Львовской областной больнице действительно замечательные. Сейчас малышка уже поправляется, набирает вес, сама дышит, моргает глазками. Мне разрешают ее проведывать, хотя теперь, после моей выписки, это стало проблематично — из Золочева во Львов ехать полтора часа, каждый день не покатаешься. Когда я впервые увидела Сашеньку, то так переволновалась и задрожала, что даже на руки ее взять не смогла. Через месяц заберем дочку домой. Мы с супругом очень ждем этого, присматриваем нашей маленькой принцессе приданое — красивую одежку, кроватку, коляску.
— Я до сих пор не могу поверить в то, что произошло, — качает головой муж Галины Василий Соляр. — Когда все это случилось, я был на заработках в России. Рассчитывал вернуться к родам жены. Позвонила теща и сообщила, что Гале сделали кесарево, а потом тихонько добавила, что мне надо срочно приехать. У меня внутри похолодело. Хоть Мария Петровна и не призналась, в чем дело, а старалась уверить, что все хорошо, я чувствовал: происходит что-то страшное. Боялся об этом думать, но мысли лезли в голову всякие. За те сутки, что добирался, чуть не поседел.
— А когда я все рассказала, Василий даже плакал, — глядя на зятя, Мария Петровна и сама уже не сдерживает слез. — От страха, что мог потерять жену и дочку, и от счастья, что этого не случилось. Мы постоянно заказываем в церкви службы, ставим свечки и не устаем благодарить Господа Бога и врачей.
— Теперь я каждый год вместе с Александрой буду праздновать и свой второй день рождения, — серьезно говорит Галина. — Ведь если бы не случилось чуда, ни меня, ни доченьки уже не было бы на этом свете.
.jpg)
* «Врачи в областной больнице действительно замечательные, — говорит Галина Соляр. — Ведь если бы не они, ни меня, ни доченьки уже не было бы на этом свете» (на фото — Галя с мужем и родителями)
Фото автора
1537Читайте нас в Facebook
