«на третьи сутки, пытаясь найти выход, я смастерил из зажигалки… Компас»
Пещера Озерная в Тернопольской области считается одной из самых больших в Европе. Общая протяженность ее ходов составляет 127 километров. Спелеологи (специалисты по изучению пещер) из разных стран съезжаются сюда, чтобы побродить по лабиринтам Озерной. Туристов далеко в пещеру не пускают. Тут очень легко заблудиться или утонуть в одной из подземных рек. Со спелеологами такое редко, но все же случается. Житель Тернополя 29-летний Андрей Томкив едва не остался в пещере навсегда, сделав в сторону с «проторенной» тропы всего несколько шагов.
«В пещере в любое время года стоит одинаковая температура: плюс девять»
- Был обычный день, — вспоминает Андрей Томкив. — Я принимал участие в очередной экспедиции по изучению пещеры. Мы спускались вниз вшестером, то есть тремя двойками. Поодиночке в пещере не стоит ходить. Мы дошли до нашего подземного лагеря, неся на себе поклажу, килограммов по двадцать каждый.
Лагерь — это такое место, где спелеологи могут отдохнуть, ведь иногда они спускаются под землю дней на десять. Это, как правило, два больших зала в пещере, один из которых служит спальней, другой — кухней. Залы подбираются так, чтобы в спальне не было сквозняков, а в кухне, наоборот, нужен сквозняк. Там готовят пищу, и воздух должен быть свежим.
Отдохнув немного, мы решили двигаться дальше. Но моему напарнику стало плохо, и он остался в лагере. Так как у меня не было пары, я мог только сопроводить своих товарищей до развилки. Дальше ходы расходились в разные стороны. Двое ребят пошли налево, а двое направо. Я должен был поджидать их у развилки.
В пещере в любое время года стоит одинаковая температура: плюс девять. Когда стоишь — холодно, когда двигаешься — жарко. Ребят не было уже минут сорок, и я решил немного побродить вдоль борта, чтобы согреться. Борт — это граница пещеры. Я думал, что, может, найду новые, не учтенные на карте ходы, пока ребята не вернутся.
- А что, Озерная еще полностью не изучена?
- Конечно, нет. Мы постоянно дорисовываем на карту новые, неизведанные участки. Я прошелся вдоль борта в одну сторону. Не найдя ничего интересного, вернулся назад. Но почему-то не узнал того места, откуда начал свой путь. Пошел опять вдоль борта. Увидел красивый кристалл, стал рассматривать и, пока стоял, понял, что заблудился. Я сделал всего пару шагов в сторону и, вместо того чтобы идти строго по борту, оказался совсем в другом, незнакомом, зале.
- Может, стоило позвать на помощь и ваши друзья услышали бы вас?
- Голос хорошо распространяется в пещере, если есть один ровный коридор. Тогда человека, зовущего на помощь, действительно могут услышать далеко. А там, где я находился, было множество ходов в разные стороны. Крик просто рассеялся бы в лабиринте. Меня все равно никто не услышал бы.
- О чем подумали в тот момент, когда поняли, что заблудились?
- Что мои товарищи, не обнаружив меня на том месте, где оставили, будут ругаться. Я не должен был никуда уходить.
Я подумал, что сам найду выход. Знал, что меня обязательно будут искать, но вот найдут ли…
- Сколько времени вы готовились продержаться под землей?
- Слышал, что человек без воды может продержаться трое суток. Если честно, то я рассчитывал продержаться и дольше.
- Так у вас с собой не было ни воды, ни еды?
- Все осталось в лагере. Из еды у меня с собой была лишь одна конфета «Барбарис».
- Небось, решили оставить ее на черный день?
- Какое там! Я ее сразу же и съел. Честно говоря, все то время, что я находился под землей, а это, как потом выяснилось, 64 часа, кушать мне не хотелось вообще. Но вот пить хотел постоянно.
Я все время двигался. Впервые посмотрел, сколько времени, в три часа ночи. Уже 12 часов я находился под землей. Только тогда почувствовал сильную усталость и присел отдохнуть. Правда, долго не посидишь. Через две минуты меня начал пронизывать жуткий холод. Нужно было снова двигаться.
«Когда идешь последним в колонне, постоянно ощущаешь, будто в затылок кто-то смотрит»
- Наверное, время под землей тянется долго.
- Знаете, если не смотришь на часы, то время идет быстрее. Я старался не смотреть. Чтобы не замерзнуть, постоянно двигался: по нескольку часов подряд. Потом на пару минут ложился прямо на землю отдохнуть. Но в голове все время вертелась мысль: надо найти выход и, самое главное, воду. Пить хотелось страшно. У меня даже галлюцинации начались. Сижу в полной тишине и вдруг слышу, будто где-то подо мной течет вода. Я знаю, как отогнать галлюцинацию в пещере. Нужно что-то громко сказать. Вот и я спрашивал: «Что?» — и наступала полная тишина.
- Что, действительно ни единого шороха? Неужели в тех пещерах даже летучие мыши не водятся?
- Никаких животных в том районе, где я заблудился, нет. Полная тишина и полная темнота. Выключаешь свет и сидишь в кромешной тьме. Даже руку свою не разглядишь перед самым лицом. У меня с собой был фонарь, который может беспрерывно работать четверо суток, но свет нужно было экономить. Мало ли сколько пришлось бы провести в пещере? Поэтому я все чаще и чаще отдыхал, выключая фонарь. Тогда к звуковым галлюцинациям добавлялись еще и зрительные. Сидишь в темноте, и кажется, что видишь все входы и выходы. Включаешь фонарь — ничего нет. Правда, и при включенном фонаре преследовали галлюцинации. Постоянно казалось, что за спиной кто-то стоит. Или боковым зрением улавливал движение каких-то странных теней.
- Жутковато, наверное, было?
- Вообще-то я знал, что это галлюцинации, и потому относился к ним спокойно. Другой человек мог бы и испугаться. А я даже слышал над собой шаги. Иногда казалось, что различаю знакомые голоса. Но понимал: нахожусь на такой глубине, что, даже если бы кто-то прошелся прямо надо мной по поверхности, я все равно ничего не смог бы услышать.
- Может быть, среди спелеологов ходят какие-то легенды, например, про призраков?
- Новичков обычно пугают Белым Спелеологом. Или троглодитами, которые «отгрызают пятки замыкающему» — тому, кто идет по пещере последним. Насчет Белого Спелеолога не знаю, но, вот когда идешь последним в колонне, постоянно ощущаешь, будто в затылок кто-то смотрит. Это многие мои товарищи подтвердят.
«Андрея обнаружили всего… в пятидесяти метрах от того места, где его оставили товарищи»
- Поиски воды занимали очень много времени, — вспоминает Андрей. — Я даже влажную глину пытался жевать…
- И что, можно было так утолить жажду?
- Увы, нет. Но хотя бы губы смочил — и то легче становилось. У меня был с собой небольшой кусок женских колготок, которые я использовал для карбидного фонаря. (В небольшой сосуд набирают карбид, заливают его водой, и газ по трубке поступает в горелку, которая укрепляется на каске. Такого фонаря хватает часов на шесть. ) Я брал глину в колготки и пытался отжимать ее, стараясь таким образом получить хотя бы каплю воды. Но все было безрезультатно. Хотя влажность в пещере 98 процентов! Тогда я стал искать влажные кристаллы и просто облизывал их.
А потом смастерил себе из зажигалки… компас. Я знал, что все ходы в пещере идут с севера на юг, и компас мог бы мне помочь. Сделал из глины стаканчик, помочился в него, потом на самую середину стаканчика положил маленькую бумажку так, чтобы она не утонула. После этого вытащил из зажигалки пружинку и выпрямил ее. Это была стрелка моего компаса. Я намагнитил пружинку, натерев ее о шерстяные носки, и аккуратно положил на плавающую в моче бумажку. У моего компаса был один недостаток. Стрелка указывала то ли на север, то ли на юг. Сложно было определить. Ведь концы этой импровизированной стрелки не были окрашены в соответствующие цвета. Я пошел, как мне показалось, на север.
- Вы предполагали, что вас ищут?
- Я был уверен в этом на сто пятьдесят процентов! Спелеологи очень надежные люди и никогда не оставят в беде товарища — будут искать его, пока не найдут.
- Андрей, так ты почти трое суток не спал?
- Даже не знаю. Был настолько уставшим, что в какой-то момент перестал уже что-либо замечать. Такое впечатление, как будто выключаешь свет в комнате. Думаешь: закрыл глаза на пару минут, а просыпаешься через два часа. Холода не чувствуешь, никаких звуков не слышишь. Может, в тот момент, когда я вот так отключался, мимо меня проходили спасатели, а я их не слышал… Когда приходил в себя, долго не мог открыть глаза. Уговаривал себя: «Надо вставать!» А внутренний голос говорит: «Ну, еще немного полежу и встану». Чем дальше, тем труднее было открывать глаза и заставлять себя двигаться. Когда все же приходил в себя, долго не мог понять, где нахожусь.
- Плохо, что Андрей не курит. Мы его быстрее нашли бы, — говорит один из спелеологов-ветеранов Сергей Епифанов по прозвищу Злой Пиф. (У каждого спелеолога есть прозвище. — Авт. ) — Мы бы тогда нашли его по запаху. В пещерах запах сигаретного дыма можно далеко почувствовать. Неплохо было бы, если бы Слимак (так прозвали Андрея за его способность пролезть где угодно. — Авт. ) принялся жечь свою робу.
- Когда начали искать Андрея?
- Сразу же, как только поняли, что он заблудился. Сначала решили искать своими силами, но очень быстро поняли, что без посторонней помощи не обойтись. Когда Андрей потерялся, в пещере работали 52 человека. Андрей исчез, и мы начали звонить товарищам. Уже на следующее утро к Озерной приехали спелеологи из соседних областей. На второй день в поисковых работах принимали участие 87 человек. К тому же к нам подключились спасатели МЧС.
- Под землю спустились только подготовленные спасатели, — рассказывает начальник Главного управления МЧС Украины в Тернопольской области Евгений Лукавый. — Наши сотрудники умеют спасать людей на пожаре, вытаскивать их из воды и многое другое. А вот поиски человека в пещере — это для нас в новинку. Мы занимались координационной работой, обеспечивали связь. Ну и кормили-поили спелеологов, когда они выходили на поверхность.
Мы разбили несколько палаток. Многие спали прямо на деревянных настилах. Работали круглосуточно по очереди.
Андрея обнаружили почти по истечении третьих суток всего… в пятидесяти метрах от того места, где его оставили товарищи.
- Я услышал чьи-то голоса, — вспоминает Андрей Томкив. — На этот раз был уверен, что это уже не галлюцинация. Мне показалось, что кто-то зовет меня по имени. Я ответил. Кто-то крикнул снова. И только потом увидел бегущего навстречу мне Макса (спелеолога Михаила Максимова).
- На поверхность Андрей вышел только через двенадцать часов после того, как его нашли, — говорит Сергей Епифанов. — Он был очень слабым, потерял много сил. А дорога от лагеря до входа в пещеру занимала часа три с половиной. Поэтому ребята уложили Андрея спать прямо в подземной спальне в плащ-палатке.
- Почти трое суток без воды… Мог бы Андрей выдержать еще?
- Думаю, что протянул бы еще пару суток. Под землей у человека немного иной биоритм: на поверхности сутки длятся 24 часа, а под землей — 40.
Андрей появился на поверхности ко всеобщей радости товарищей только в шесть часов вечера. Было видно, что он сильно переживал.
- Я ведь не новичок в спелеологии, — сказал он. — С шестнадцати лет исследую пещеры. Теперь понимаю, что поступил очень глупо, уйдя с того места, где меня оставили товарищи. Как потом оказалось, пока я блуждал по Озерной, обнаружил новый участок, не отмеченный на нашей карте. Так что с поставленной задачей справился. Жалко, что такой ценой.
Первым моим желанием, когда я вернулся домой, было искупаться. Но горячей воды как назло не было. Я так и заснул в плащ-палатке прямо на полу в своей квартире. Боялся испачкать постель.
- Планируешь снова идти в пещеры?
- Да. На заводе, на котором работаю, сейчас простой. Свободного времени много. В пещеры пойду. Только буду более осторожным.
Автор выражает благодарность пресс-группе ГУ МЧС Украины в Тернопольской области за помощь, оказанную при подготовке материала.
1456Читайте нас в Facebook
