Чудом выживший в Дебальцевском котле: "Когда впервые надел протезы, не пошел, а побежал" (фото)
«Ну я же обещал, что встану на ноги», — улыбаясь, говорит Вадим. Признаюсь, я онемела, увидев, как мужчина легко поднялся с кровати и пошел мне навстречу по палате. В первый момент даже показалось, что он идет на своих ногах… Протезы до щиколоток выполнены из пластика телесного цвета. Затем виден металлический стержень, к которому крепятся искусственные стопы, обутые в серые кроссовки. «Мне не нравится только то, что я выше ростом, чем был, — говорит Вадим. — Сейчас я метр 90 сантиметров. А был на восемь сантиметров ниже. Протезисты говорят, что это подкорректируют. И тогда все будет отлично».
*Вадим не просто ходит. Он еще может пританцовывать, пятиться назад и идти приставным шагом, что с удовольствием демонстрирует (фото автора)
Видя мое изумление, Вадим с удовольствием демонстрирует, чему научился за последние десять дней. Да-да, меньше двух недель назад фельдшер впервые поднялся с кровати и стал на протезы. Сейчас он ходит легко, почти не хромая и не останавливаясь для отдыха.
— Смотрите, еще могу идти боком, приставным шагом, пританцовывая, делая круги коленями и даже назад пячусь, — боец радуется своим достижениям как ребенок. — Осталось научиться подниматься и спускаться по лестнице. Приедет с отдыха мой тренер, и мы начнем брать этот рубеж.
— С вами работает реабилитолог?
— Можно сказать и так. Александр Николаевич — ветеран-афганец, потерявший ногу. Обо мне он узнал, увидев сюжет по телевизору. Пришел в больницу, когда я еще находился в реанимации. Уже тогда он начал давать советы, как себя вести, какие мышцы тренировать, чтобы как можно быстрее научиться пользоваться протезами. И когда их мне изготовили, взялся за мое обучение. Есть у меня уже и протезы рук. Но ими я только учусь управлять. Честно говоря, за эти месяцы многое приловчился делать культями: держу обеими ручку и пишу, с помощью манжета с липучкой закрепляю вилку или ложку и ем. Я еще не полностью самостоятелен, но активно продвигаюсь к тому, чтобы ни от кого не зависеть, чтобы никого собой не нагружать.
С тех пор как я познакомилась с Вадимом, ни разу не видела его угнетенным, расстроенным или отчаявшимся. Сила духа у мужчины такая, что он еще и окружающих подбадривает. И всегда старается улыбаться. Даже когда я спросила, наваливалась ли на него депрессия, Вадим задумался и ответил: «Потеряв ноги и руки, я все равно знал, что буду ходить, научусь многое делать сам. Вот на это все время и нацелен».
*Сейчас Вадим осваивает и механические руки. Комплектующие для протезов ему прислали из Испании. «Чтобы пальцы открылись, нужно двигать плечом, — объясняет боец. — Надеюсь, со временем для меня изготовят бионические руки, которые „чувствуют“ работу мышц культи» (фото Сергея Тушинского, «ФАКТЫ»)
Пройдясь по коридору, мы вернулись с Вадимом в палату, в которой он живет уже четыре месяца. Там нас ждала его беременная супруга. Отвечая на мои вопросы, мужчина то покачивал левой ногой в протезе, то активно жестикулировал, то почесывал ухо. Общаясь с Вадимом, быстро перестаешь обращать внимание на его увечья.
— Я ждал протезы, как лучший подарок в жизни, — говорит Вадим. — Готовился к тому, что придется на них ходить. Еще в реанимации начал тренировать мышцы. У меня каждое утро начинается с зарядки. Нужно, чтобы пресс, спина, бедра были крепкими и могли удерживать тело в ровном положении. Чувствую себя спортсменом, потому что делаю упражнения в несколько подходов в течение суток.
— Неужели в первый же день, когда вам надели протезы, вы сразу же начали ходить?
— Я даже не пошел, а побежал, — улыбается Вадим. — Тут же на культе образовался огромный волдырь. Но я не обращал на него внимания. Четыре дня ходил практически не приседая. Вскоре почувствовал, что болят колени, протез обжимает культи так, что аж кость почувствовал. В общем, добегался до того, что уже не смог сделать и шагу. Ноги отказали! Пришлось взять паузу. Мне еще и перевязки назначили — натертый волдырь превратился в открытую рану…
Несколько дней Вадим не ходил. После этого он перестал форсировать события. Теперь мужчина прислушивается к себе, стараясь избегать образования мозолей.
— На культи ног сначала мне помогают надеть махровые чулки, затем уже крепится протез, — объясняет собеседник. — Сейчас, в эти жаркие дни, ткань промокает, едва сделаю пару кругов по коридору. Малейшая складочка приводит к потертости, поэтому я поправляю носочки постоянно. Сколько хожу? Раз тридцать по коридору туда-сюда. Посчитал, что это около трех километров. Каждый день на улице шесть раз обхожу вокруг корпуса. Днем ненадолго отстегиваю протезы. Затем снова надеваю и отправляюсь на велотренажер. Час занимаюсь на нем. Все это необходимо, чтобы привыкнуть держать равновесие, разработать подколенные сухожилия.
— Фантомные боли дают о себе знать?
— Ежедневная физическая нагрузка избавляет от фантомных болей. Почему они появляются? Головной мозг дает импульс в ноги, как делал это много лет. В такие моменты кажется, будто стопы на месте. Нужно научиться блокировать эти импульсы, что очень нелегко. Существует разработка канадских специалистов: они придумали нить, которая блокирует импульсы в мышцах культей. Чулки с такой нитью нужно носить, чтобы не страдать от фантомных болей. Но я смог избавиться от них и сам. У меня нет ощущения, что двигаю стопой или кистью руки.
…То, что пережил Вадим, невозможно представить. В феврале он получил ранение в правое предплечье и бедро возле Дебальцево. В городской больнице раны зашили. Раненых, которые там находились, решили перевезти в Артемовск. Выехали ночью. БМП, в котором в числе других бойцов находился Вадим, отстала от колонны и заблудилась.
*Находясь в зоне АТО, мужчина регулярно высылал свои снимки супруге, чтобы она видела: с ним все в порядке. Эта фотография сделана неподалеку от Дебальцево за несколько дней до того, как Вадим чуть не погиб
— Послышались выстрелы, мы подорвались на мине, — вспоминает Вадим. — Подо мной в полу начало расползаться оранжевое пятно — плавился металл. Командир открыл дверь БМП и выдернул меня. Вокруг была полная неразбериха. Решили всех раненых положить в кузов «Урала», который ехал следом за нами. Только погрузились, тяжелая машина начала сдавать назад, и прозвучал второй взрыв. Снова мина. Там все было заминировано… Я повредил еще и спину, был контужен. Выехать мы уже не смогли. Мне даже сложно сказать, сколько нас было. Человек восемь-десять раненых. Мы с командиром нашли в «Урале» одеяла. Раздали их ребятам, ведь стоял 20-градусный мороз… Оказать медпомощь я не мог: не было моего медицинского рюкзака с препаратами. Да и двигался с трудом. Ночевал с командиром в кабине без единого стекла. Ночь провел в полусознательном состоянии. Очнувшись утром, понял, что не слышу ни одного стона. Все замерзли. Мой командир тоже. Я попробовал идти. Отошел от машины метра три-четыре — и упал. Ужасная боль в спине заставила вернуться в кабину. Понимал, что мне осталось недолго, но, несмотря ни на что, про смерть не думал. Понимал: нужно выжить.
Четверо суток Вадим Свириденко провел на лютой стуже — в те дни погода была особенно суровой. На него наткнулись «дээнэровцы». Увидев в военном билете запись «фельдшер», согласились отдать Вадима украинским военным. Раненого сначала доставили в Днепропетровск, затем — в столичный ожоговый центр. Здесь делали все, чтобы спасти кисти рук и стопы, но длительное пребывание на морозе не прошло даром. Ткани погибли безвозвратно.
— Когда мне сообщили, что и руки, и ноги придется ампутировать, я не знал, что сказать, — продолжает мужчина. — Пережить это было очень тяжело. Несколько дней после операции в реанимации приходил в себя — молчал, никого не хотел видеть. Но жена и друзья не позволили мне отчаяться. Заходя в палату, всегда находили именно те слова, которые были мне нужны. Я благодарен доктору Вячеславу Назаренко, который сформировал мне культи так, что больше не понадобились корректирующие операции. Это, кстати, очень важно.
В палате у Вадима есть и протезы рук. Ими он только учится пользоваться.
— Они механические, — показывает мужчина. — Пальцы открываются и закрываются за счет тяглового механизма, который приводится в движение мышцами плеча. Это не очень просто. Нужно руку как бы толкнуть вперед, чтобы пальцы раскрылись.
— За протезы пришлось платить?
— Ноги я получил за счет государственного финансирования, — отвечает Вадим. — Их изготовили в мастерской «Ортотех-Сервис». Ее директор Александр Стеценко регулярно приезжает ко мне, прислушивается ко всем пожеланиям, подгоняет протезы так, чтобы новыми ногами было комфортно пользоваться. Руки мне тоже положены. Но вот эти подарили украинцы, живущие в Испании. Они прислали комплектующие, а уже киевские протезисты собрали все воедино. Здесь кисть поворачивается, что позволяет брать разные предметы. Специалисты объяснили, что сначала мне нужно научиться пользоваться самыми простыми искусственными руками. Тогда через несколько месяцев можно будет обсуждать возможность покупки для меня биопротезов, которые чувствуют движение мышц культи, благодаря чему пальцы работают очень естественно. Я готов осваивать все приспособления. Не хочу быть обузой жене. Наоборот, когда родится малыш, должен ей помогать. За эти месяцы уже научился культей работать на планшете. Но, как выяснилось, экран не реагирует на касания пальцев протеза. Друзья сказали, что есть специальные перчатки, в которых можно работать с сенсорным экраном. Купят такие, наденут на мои новые руки. Может, тогда я буду активнее пользоваться протезами.
Вадим и Виктория не говорят дату, когда предположительно должен появиться на свет ребенок, не обсуждают его пол и будущее имя, не фотографируются вдвоем для прессы. И хотя они ни о чем не просят, я все же узнала, насколько пара подготовилась к прибавлению семейства.
— Коляску нам уже притащили друзья, — улыбается Вадим. — Есть и кроватка, и ванночка, и вещички. А вот одноразовым подгузникам, которые нынче стоят очень дорого, были бы рады. Вика говорит, что не помешает и стульчик для кормления ребенка. А я понимаю, что у нас очень старенькая стиральная машина — она не выдержит предстоящего количества полосканий и отжиманий. Хорошо было бы ее заменить. Нынешним летом заметили, что наш холодильник отказывается работать… Мне сложно решать такие вопросы из больницы, а когда меня выпишут, пока не знаю. Если кто-то готов помочь нашей семье в этих бытовых вопросах, будем очень признательны.
Бойцы 128-й бригады, в которой служил Вадим, сейчас находятся в одной из самых горячих точек страны — в Станице Луганской.
— Ребята приезжали ко мне в больницу, — говорит Вадим. — Мы с ними постоянно на связи. С теми, с кем бывал в бою, отношения становятся близкими на всю жизнь. Они для меня все герои. Многие уже должны быть демобилизованы, так как год назад получили повестки. Но им сказали, что срок службы продлен на два месяца… Каждую ночь Станицу бомбят. Есть среди моих сослуживцев те, кто получил ранения, есть и погибшие… Медики из нашей медроты заняты постоянно. Уже полученный опыт научил их экономить медикаменты, правильно их использовать, всегда иметь запас на черный день.
На тумбочке возле кровати Вадима стоит крошечный аквариум. В нем плавает одна рыбка синего цвета. Ее плавники, как лепестки цветка, красиво движутся в прозрачной воде.
— Я много лет занимаюсь рыбками, — говорит Вадим. — Вика мне подарила на день рождения питомца — бойцового петушка. Это единственная рыбка, которая может жить в небольшом пространстве, без дополнительного насыщения воды кислородом.
36001P.S. Связаться с Вадимом можно по электронной почте [email protected].
Единый гривневый счет в «ПриватБанке»: 4149 4378 5227 3117.
Он открыт на имя Свириденко Вадима Васильевича.
Читайте нас в Facebook
