Для бойцов АТО, получивших тяжелые увечья на войне, в Днепре организовали прыжки с парашютом (фото)
На аэродроме «Майское», расположенном в Днепропетровской области, с высоты 4200 метров прыгали с парашютом восемь бойцов АТО, получившие тяжелые ранения на передовой.
— Среди парашютистов были ампутанты без ноги, без руки, без глаза, с контузиями, у одного вообще титановая пластина на полголовы! — рассказывает заместитель директора авиационной компании «Авиа-Союз» Сергей Даниленко. — Этих «атошников» привел Николай Колесник, бывший командир батальона «Кривбасс», прошедшего через Иловайский котел. Он из Кривого Рога, успешный бизнесмен, на свои средства вместе с другими волонтерами поддерживал наших воинов. Из восьми ребят, приехавших на аэродром, шестеро побывали в Иловайском котле, один — еще и в Дебальцевском… И вот с помощью Днепропетровской облгосадминистрации для бойцов организовали акцию под названием «Прыжок мира». Многие потом говорили, что на фронте не так было страшно, как прыгать с парашютом. Но этот страх — молниеносный. Я не видел никого, кто бы коснулся земли без восторга. И это чувство перекрывает страх…
*В тот же день опытные парашютисты совершили прыжок в память о погибших украинских военных. Кольцо ребята символически не сомкнули — оставили место для бойца, который навсегда ушел на небеса
— Провести для ребят прыжки с парашютом в тандеме с инструктором мы задумали вместе с советником главы Днепровской областной государственной администрации Ольгой Горб, — объясняет куратор батальона «Кривбасс» Николай Колесник. — Ольга — известный волонтер, опекает «атошников». Администрация созвонилась с «Авиа-Союзом», мероприятие организовали в формате программы: «Так! Ми можемо!». Даже футболки с этим девизом специально изготовили и вручили каждому, чтобы ребята выглядели командой. Если для кого-то это люди «с ограниченными возможностями», то для нас — мужественные бойцы. Кроме меня, от «Кривбасса» прыгали Игорь Павлов, Алексей Верлиенко, Василий Мищенко, Ярослав Кулида. Однако я — профессиональный парашютист, имею за плечами около двух тысяч прыжков. Мы с Сергеем Даниленко еще и снимали ребят в воздухе. Кстати, желающих испытать себя в парашютном спорте было больше, но доктора не всем это разрешили.
*Идея организовать для раненых солдат прыжки с парашютом принадлежит бывшему командиру батальона «Кривбасс» Николаю Колеснику и советнику главы Днепропетровской облгосадминистрации Ольге Горб
— Знаю, что вы один прыжок посвятили погибшим бойцам.
— Эта давняя традиция. Обычно такие групповые прыжки выполняли, когда разбивался кто-то из спортсменов-парашютистов. Я обратился к профессионалам. Мы все обговорили и на закате провели этот прыжок памяти. В воздухе собрались в круг, но кольцо не сомкнули: оставили «место ангела-хранителя» для того парня, который навсегда ушел на небо, погибнув в бою или от ранений.
— Давно хотел прыгнуть с парашютом, но все никак не получалось, — рассказывает 37-летний житель Кривого Рога, бывший боец 40-го батальона территориальной обороны Алексей Верлиенко. — Когда Николай Колесник и облгосадминистрация предложили поучаствовать в этом мероприятии, обрадовался. Поначалу жена волновалась, что я сам отправлюсь на аэродром, а когда предоставили транспорт и возможность поехать родным, то успокоилась. Она морально поддерживала меня. Кроме того, на летном поле подбадривал Сергей Куршаков— организатор реабилитационного центра «Помоги себе сам» — и мой бывший взводный.
*Алексей Верлиенко, как и остальные бойцы, прыгал в тандеме с инструктором
Все, кто планировал прыгать, заранее прошли медкомиссию в Днепропетровской областной больнице имени Мечникова. Прыжок осуществлялся в тандеме, а не самостоятельно, благодаря чему мы получили «добро» от медиков. Игорек Павлов, тоже боец из 40-го батальона территориальной обороны, без руки — как он сам может прыгнуть? А в тандеме все делают инструкторы, надо только выполнять их требования. Испытываешь настоящий кайф, когда примерно минуту летишь в свободном падении со скоростью свыше 200 километров в час. Потом открывается парашют, управление которым доверяют пассажиру. Инструктор подсказывает: купол на себя, торможение, отпускаешь стропы, тянешь правые… Но перед каждым действием уточняет: «Как себя чувствуешь? Все нормально? Продолжим?» Мне разрешили покружиться, повернуться вокруг оси. Знаете, это как заново родиться! Круче ощущений в жизни еще не испытывал.
До войны Алексей работал бригадиром слесарей в горячем цехе на металлургическом комбинате. Несмотря на пожизненную третью группу инвалидности, работает на предприятии и сейчас.
Повестку заводчанину принесли в мае 2014-го, призвали в 40-й батальон теробороны. Сержант Верлиенко стал командиром стрелкового отделения стрелкового взвода с позывным «Одиннадцатый».
— Алексей, сколько вы прослужили до ранения?
— Мы были в зоне АТО с 6 июня 2014 года, а 3 июля у нас произошел прямой контакт с противником, ближний бой, — рассказывает Алексей Верлиенко. — И нас подвела украинская гуманность: хотели спасти раненого российского бойца, а он подорвал гранату. Я-то знаю, что существует такая установка: если раненому уже ничего не поможет и ему терять нечего, то он может забрать на тот свет еще несколько человек. Пострадали я (лишился глаза) и мой товарищ Сергей Куршаков, получивший тяжелые ранения ног, руки и головы. Он перенес три операции в Израиле (спасибо за содействие Игорю Коломойскому, который тогда был главной Днепропетровской облгосадминистрации). Сергей в этот раз с нами не прыгал, врачи не рекомендовали: у него на ноге только сняли пластину и ни в коем случае нельзя было ее травмировать. Но он приехал с женой поддержать нас.
— Как проходило ваше возвращение к мирной жизни?
— С июля по декабрь 2014 года находился в госпиталях. В сентябре только начал пытаться ходить на костылях, а рана зажила лишь к ноябрю 2015-го. Поначалу я больше всего переживал, как о последствиях ранения сообщить жене. Но когда в реанимации пришел в себя и увидел рядом Танюшу, то, честно говоря, был поражен. А любимая сказала: «Подумаешь, глаза нет. Разве это проблема? Главное — живой!» Потом жена привозила в больницу старшего сына и младшую дочку, брат с родителями приезжал, меня поддерживали друзья. Огромную роль в больнице Мечникова сыграли волонтеры — совершенно незнакомые люди не оставляли нас с проблемами один на один. Приносили все, что необходимо: нижнее белье, футболки, разные лакомства, мобильные телефоны, пополняли на них счет. Любой вопрос решали буквально за минуты! Огромное спасибо Татьяне Петровне Губе, советнику главы облгосадминистрации по вопросам раненых, за оказанную помощь. Она поддерживает всех наших бойцов с первого дня войны.
— Я, конечно, волновалась за мужа, решившегося на прыжок, но организаторы мероприятия были настроены оптимистично, — подключается к разговору жена Алексея Татьяна Верлиенко. — И хоть сама не прыгала, получила сильные впечатления, буквально море эмоций от того, что в небо поднялись «атошники». Нас привезли домой в полночь, но мы с мужем еще часа два не спали, вновь и вновь вспоминая это замечательное событие!
Свой первый прыжок с парашютом совершил и 34-летний ветеран войны Игорь Павлов. До начала боевых действий на востоке Украины он работал в банке, затем в агентстве недвижимости.
*"Это было непередаваемо! — сказал ветеран АТО Игорь Павлов после приземления. — Просто бешеный выброс адреналина!"
— Повестка пришла 17 мая 2014 года, — вспоминает Игорь. — Но, учитывая ситуацию на фронте, я бы и сам в третью волну пошел добровольцем, если бы не призвали во вторую. Меня сразу отправили в часть. Взяли бухгалтером, в армии такая специальность в дефиците. Позывной мне придумали от слова «финансы» — «Финик».
— Казалось бы, ваша служба не должна быть сопряжена с опасностью?
— Увы, из шести человек финотдела только один остался здоровым. Остальные или покалечены, или их уже нет. Дело в том, что мы, бухгалтеры, выполнив свою финансовую работу в Днепропетровске (оприходовали накладные, насчитывали зарплаты), регулярно ездили на две-три недели в место расположения батальона. В июне 2014-го батальон находился в Краснополье Донецкой области. Потом нас перевели в Старобешево. Когда начался штурм Иловайска, наших бойцов поставили на опорные пункты вокруг города. Меня ранили 24 августа, в годовщину независимости Украины. Теперь это, можно сказать, мой второй день рождения.
— Как все произошло?
— Мы делали объезд наших опорных пунктов. 23 августа находились восточнее Иловайска, завозили боекомплекты, воду, продукты питания. Вернулись более-менее нормально. А 24-го были с западной стороны Иловайска. И уже по дороге назад, к базовому лагерю, под вечер, нас расстреляли две российские боевые машины десанта. Оказалось, они разыскивали потерявшихся здесь днем 11 российских десантников (их потом 51-я бригада взяла в плен и привезла в наш базовый лагерь в Старобешево). Приняли бой. Но мы отстреливались из автоматов, а по нам лупили пушки и гранатометы. Из восьми человек нас осталось шестеро, и то раненых…
До Старобешево, куда решили выбираться товарищи, было километров 30. Объясняю: «Ребята, я не смогу дойти». У меня была оторвана рука, дырка в голове. Парни перевязали раны и пообещали за мной сразу кого-нибудь выслать. Всю ночь пролежал в посадке без сна. Вокруг меня кто-то бегал, стрелял, кричал— это чисто русский говор был. А утром стал двигаться к опорному пункту, до которого было километров восемь. Оттуда меня уже на БТРе отправили в Волноваху, потом в Днепропетровск, в больницу имени Мечникова. Месяца четыре в госпиталях провел, лечился в Германии, Днепропетровске, Киеве, Одессе. А теперь не до больниц: работаю госслужащим в Департаменте национальной полиции Украины.
— Прыгнуть с парашютом сразу решились?
— Честно говоря, никогда раньше об этом не думал. Но вот предложение поступило, и захотелось себя испытать. Не боялся. Точнее, когда уже стоишь перед открытой дверью самолета и видишь высоту, чувство страха появляется. Но это же какой-то миг. А посмотреть вниз, конечно, интересно!
— Какие чувства испытали во время полета?
— Это непередаваемо! Просто бешеный выброс адреналина!
«Хорошо знаю Игоря, — такую запись под фотографией нашего героя оставил в „Фейсбуке“ главный врач Днепровской областной клинической больницы имени Мечникова Сергей Рыженко. — Прямо с поля боя спасали его. Оторванная рука, раздробленные кости черепа, большое количество осколков в теле. Андрей Сирко провел блестящую операцию. Теперь Игорь Павлов с протезом и пластиной в голове — настоящий символ спорта, героизма и веры в будущее».
Фото предоставлены Сергеем Даниленко, Николаем Колесником, Игорем Павловым
1237Читайте нас в Facebook