Соломия Лукьянец: "Когда я пела "Чорнобривці", зрители и судьи просто рыдали, хотя не знают украинского языка"
Соломия Лукьянец является самой юной украинской оперной певицей. Еще в десятилетнем возрасте она получила премию «Гордість країни», а сейчас покоряет международные конкурсы. Соломия довела до слез судей немецкого вокального шоу «Голос. Дети», развернув в свою сторону все четыре кресла. И хотя победительницей Соломия не стала, но была названа самой яркой участницей проекта.
Сейчас юная певица живет и учится в Германии. Она выросла в семье музыкантов. Ее прадедушка Евгений Блинов — академик и народный артист, дедушка Александр Блинов — солист оперы и профессор Музыкальной академии, родители Андрей Лукъянец и Алена Блинова — музыканты, а тетя Соломии — знаменитая Виктория Лукьянец, солистка Венской оперы. На каникулы девочка с родителями приехала в Киев и поделилась с «ФАКТАМИ» своими успехами.
— Соломия, с очередной победой тебя!
— Спасибо. Она очень ценна для меня, поскольку это был мой первый оперный конкурс. «Триумф искусств» проходил в Брюсселе, в нем участники разделены на три возрастные категории: с 15 до 20 лет, с 21 до 29 и от 30 лет. Я была среди конкурсантов первой категории. Меня буквально поразил уровень профессионализма исполнителей, их поставленные голоса. Я ведь еще не брала ни одного урока по оперному вокалу, мне никто не ставил голос, просто пою, как на душу идет. Пошла на этот конкурс, не питая никаких надежд, просто хотела посмотреть что и как, набраться опыта. Очень удивилась, когда прошла во второй тур. И уж долго не могла прийти в себя, получив Гран-при. В каждой возрастной категории было по три премии, а один главный приз — Гран-при в виде хрустальной статуэтки и денежного вознаграждения — достался мне.
— Чем покоряла жюри?
— У меня было два номера. Сначала я исполнила наши знаменитые «Чорнобривці» в своей собственной интерпретации. И хоть сидящие в зале не понимали украинского языка, мне удалось донести до них посыл этой песни. В глазах присутствующих стояли слезы, а на гала-концерте все просто рыдали. Второй номер — ария Олимпии из оперы «Сказки Гофмана» Оффенбаха. Нужно было не только петь, но и играть, выполняя движения куклы. Эта ария считается одной из самых трудных в оперном искусстве, в ней очень много высоких нот. А мне даже не пришлось этому учиться, голос сам уходит наверх там, где нужно. Если во время исполнения первой песни все плакали, то ария заставила судей и зал смеяться. Наверное, такой контраст и покорил жюри.
— На что потратила призовые?
— Весь гонорар ушел на пребывание в Брюсселе. Нужно было оплатить проезд, проживание в отеле и питание. Это большие затраты.
— Как проводишь каникулы в Киеве?
— Приходится много заниматься, так как мне задали новую программу по флейте, еще играю на фортепиано, разучиваю новую арию для конкурса в Германии, который состоится через несколько месяцев. Конечно же, нахожу время и на встречи с друзьями, одноклассниками, которых мне за границей очень не хватает.
Я ведь уже два года живу в Германии, учусь в музыкальной гимназии. Это что-то вроде нашей украинской десятилетки, как школа имени Лысенко. Там точно такой же сумасшедший упор на музыку. В Киеве получила такие основы, что мне не составило больших усилий поступить в немецкую гимназию. Трудности возникали только из-за незнания языка в общеобразовательных предметах.
— Дальнейшую карьеру планируешь развивать за границей?
— По крайней мере, учиться. Но я не хочу останавливаться на какой-то одной стране. После окончания консерватории намерена путешествовать по всему миру, посещать разные конкурсы, давать концерты. Поступать я смогу только с 19 лет. И никто не знает, как к тому времени повернется наша жизнь. Пока думаю о Берлинской консерватории, а там — посмотрим.
— Ты сказала, что никогда профессионально не занималась вокалом. Как же у тебя получается так петь?
— Это еще с раннего детства начало проявляться. Мама мне всегда ставила музыку — классику для новорожденных. По ее рассказам, я впервые запела в три годика, причем довольно чистенько. И в три года я выиграла свой первый конкурс — соревнование между детскими садами Шевченковского района. Получила в подарок большого плюшевого медведя, а для садика — телевизор. Тогда я пела эстрадным голосом, но иногда брала и высокие оперные ноты, что всех удивляло. Мама очень много приложила усилий, чтобы развивать мой голос, но главное — не поломать его, ведь оперным вокалом можно заниматься с 16 лет, когда голос окрепнет.
— Ты не только поешь, ты и музыку пишешь?
— Это одно из моих увлечений. Интересует меня не только оперная музыка. Сейчас, например, схожу с ума от рока, творчества таких ярких и неповторимых личностей, как Дэвид Боуи, Мэрлин Мэнсон, Леди Гага. Они зацепили меня своей индивидуальностью и неординарностью. Чем старше становлюсь, тем больше понимаю, насколько важно в этом мире быть личностью, отличаться от остальных. С творчеством Боуи меня познакомила кузина, предложив посмотреть фильм «Лабиринт» с его участием. «Какой харизматичный злодей», — подумала я и начала искать информацию о нем. Открыла его как музыканта и была поражена.
— Очень неожиданные предпочтения для оперной певицы.
— Именно эти артисты вдохновили меня на написание собственной музыки. Хочу создать что-то новое, совместить классику с роком, чтобы сделать оперу более доступной для широких масс. Написала пока только первую композицию в психоделическом стиле. Сейчас ищу аранжировщика, который поймет мою музыку, совместит ее с симфоническим оркестром и рок-инструментами. В Германии нашелся один специалист, который взялся за работу. Но через пару дней позвонил и сказал: «Соломия, я не смогу сделать эту песню, слишком сложно».
— В душе ты хулиганка?
— Еще какая! Но в хорошем смысле этого слова. Сейчас у меня и возраст такой бунтарный, подростковый. Одеваюсь соответственно: обувь на платформе, выкрашенные в фиолетовый цвет пряди волос. Мама в тихом шоке от этого…
Соломия Лукьянец: «Уже сейчас слежу за своей фигурой, активно занимаюсь спортом, чтобы потом не выглядеть матроной на сцене». Фото из «Фейсбука»
— В таком виде и в оперу можешь пойти?
— В Германии — без проблем, там все очень просто и современно. Но в их спектаклях нет таких ярких костюмов, декораций, как в нашей опере. Все как-то серо и непразднично. Мне кажется, серость и так окружает нас в повседневной жизни, а в театр мы и ходим как раз за ощущениями праздника, вдохновением. Поэтому в опере должно быть все красиво и гармонично.
— Готовясь к большой сцене, в чем себя ограничиваешь?
— Стараюсь беречь голос, поэтому не ем чипсы, мороженое, не пью газированные напитки. Одеваюсь по погоде, ношу все время шарф на шее. Правда, на каникулах не убереглась, пришлось лечить горло и кашель.
Кроме того, уже сейчас слежу за своей фигурой, активно занимаюсь спортом, чтобы потом не выглядеть матроной на сцене. Ведь сценическим героиням в основном по 18—20 лет. Для поддержания формы занимаюсь также танцами. В детстве даже пыталась ходить на классический балет, но как-то у меня не пошло. Вот современные стили — джаз-фанк, хип-хоп — мне ближе. Без них я просто жить не могу. Успеваю и на плаванье ходить, и с друзьями встречаться, и фильмы смотреть. И хотя мой график довольно плотный, я стараюсь все заранее спланировать, тогда везде успеваю. Ведь дисциплина и труд — залог успеха в любой профессии.
7148Читайте нас в Facebook
