Гори они огнем, исторические памятники
Разумеется, в каждом конкретном случае причину пожара должны определять специалисты. Но если вспомнить классический критерий «кому выгодно», то трудно избавиться от мысли, что владельцам исторических построек куда как легче строить на свободном месте и из новых материалов, нежели возиться с реставрацией, предусмотренной законом для объектов культурного наследия. Нет памятника — нет проблемы?
Напомним читателям «ФАКТОВ» о нескольких примечательных киевских зданиях, которые в предшествующие годы уже были опалены пожарами, но их судьба до сих пор не меняется к лучшему.
В июне 2017 года много шума наделал пожар в самом центре Киева — на углу Крещатика и улицы Богдана Хмельницкого. Здесь запылало трехэтажное здание № 40/1. Киевляне помнят, что в его стенах долгие годы находился Центральный гастроном, однако в последнее время дом пустовал. В прессе мелькали сообщения о его предполагаемой реконструкции со значительной надстройкой — хотя статус памятника истории и архитектуры местного значения согласно закону исключает подобные вольности.
* Пожар в здании на углу Крещатика и улицы Богдана Хмельницкого — бывшем Центральном гастрономе
Бывший Центральный гастроном — едва ли не старейшее строение из уцелевших на Крещатике с дореволюционных времен. Его возвели в 1873—1874 годах по проекту молодого архитектора Владимира Николаева, будущего академика архитектуры, одного из виднейших киевских зодчих. Заказчиком был купец-француз Жан-Батист Кане. Домовладелец предназначил нижний этаж для торговых заведений, а в двух верхних этажах и мансарде устроил недорогой отель в виде «номеров» или «меблированных комнат» (как сказали бы сейчас, гостиницу экономкласса).
* До революции на верхних этажах бывшего Центрального гастронома была гостиница
Известно, к примеру, что в число постояльцев «номеров Кане» входил замечательный художник Михаил Врубель. Здесь также не раз останавливался один из корифеев украинского театра Панас Саксаганский. В 1907 году именно в гостинице Кане состоялась его последняя встреча с братом, выдающимся драматургом Иваном Карпенко-Карым. А в марте 1918-го в том же отеле жил генерал Павел Скоропадский. Он проводил в своем номере многочисленные встречи и совещания, готовясь принять на себя обязанности гетмана Украины.
В любом культурном европейском городе столь насыщенная история здания только обрадовала бы владельца. Она вызвала бы у публики дополнительный интерес, послужила бы рекламным целям. У нас же все происходит с точностью до наоборот. Впрочем, когда дом на Крещатике загорелся, очень многие проявили внимание к его судьбе, так что нынешний владелец заверил, что здание будет отреставрировано по архивным материалам. Посмотрим, выполнит ли он свое обещание.
Дом на углу улиц Сечевых Стрельцов и Вильгельма Котарбинского (ранее — Артема и Николая Кравченко) пострадал от пожара в феврале 2015 года. Возгорание произошло в подвале и было, по счастью, вскоре потушено, так что серьезных разрушений не принесло. Но нет никакой гарантии, что здание не запылает снова: оно пустует, и проникнуть в него может кто угодно.
Хотя дом и является составной частью исторической застройки столицы, охранный статус ему до сих пор не присвоен. Между тем эта постройка сберегла свой первоначальный внешний облик и представляет немалый интерес для любителей киевской старины. Ведь это бывшая штаб-квартира Лукьяновского полицейского участка на углу улиц, которые в прошлом назывались Львовской и Скобелевской.
Полицейские участки (или части) были прообразами нынешних административных районов. Старый Киев состоял из восьми таких участков. Один из них — Лукьяновский — охватывал одноименную местность и прилегающие к ней территории. В центре участка находилась Лукьяновская площадь с базаром, а неподалеку от нее, на улице Львовской, 91, в 1902—1903 годах было выстроено офисное здание полицейского участка. Его проект составил городской архитектор Ипполит Николаев — сын упоминавшегося ранее академика архитектуры Владимира Николаева. Облик двухэтажного (с подвалом) корпуса был выдержан в так называемом кирпичном стиле, когда фасаду придает красоту не лепное или скульптурное оформление, а характерный узор кирпичной кладки.
По сути, это сооружение объединяло в своих стенах функции районной администрации и полицейского отделения. Его верхний этаж занимала участковая канцелярия, здесь же находилась казенная квартира начальника части — полицейского пристава. На первом этаже по улице Львовской были размещены казармы городовых и их столовая. А в подвале, составлявшем цокольный этаж со стороны улицы Скобелевской, преду-сматривались архивное хранилище и цейхгауз. В том же ярусе были устроены и камеры предварительного заключения арестантов.
.jpg)
* Заброшенное здание Лукьяновского полицейского участка могло бы стать музеем городского самоуправления
До нашего времени дошло не так много старинных офисов полицейских участков Киева: кроме Лукьяновского — только Подольский, Старокиевский и Лыбедской. Казалось бы, почтенное здание должно заинтересовать власти города и Шевченковского района. Оно могло бы, к примеру, стать центром муниципальной работы с общественностью, помещением экспозиции по истории городского и районного самоуправления, киевской полиции… Да вот только его нынешнее состояние весьма плачевно. А на близлежащих участках одна за другой растут многоэтажные громады.
В 2006—2008 годах пожарные машины то и дело приезжали к отселенному сооружению на улице Лютеранской в респектабельной местности Липки. Рассказывали, что оно в течение трех лет загоралось пять раз.
Пятиэтажное здание по фронту улицы Лютеранской (нынешний номер — 32а) и такой же флигель в тылу возведены на рубеже 1900 и 1910-х годов по проекту киевского архитектора Федора Олтаржевского. Владельцами этого доходного комплекса были предприниматели Виктор Мозерт и Генрих Кирхгейм. Домовладелец Мозерт пользовался в Киеве немалой известностью: управлял конторой одного из крупных банков, занимался благотворительностью, входил в число гласных (депутатов) Городской думы, а заодно выполнял обязанности здешнего вице-консула Норвегии.
В облике доходного дома Мозерта и Кирхгейма можно увидеть воплощенные в стиле модерн романтические формы средневекового зодчества. Здание напоминает феодальный замок с суровой каменной облицовкой, защитными галереями, башней. Стена фасада покрыта оригинальными лепными рельефами.
* Здание на улице Лютеранской, 32. Фото 1910-х годов
Любопытно, что в 1919 году, когда Киев стал столицей советской Украины, этот внушительный дом облюбовал наркомат внутренних дел республики во главе с будущим «красным маршалом» Климом Ворошиловым. (В то время НКВД был не столько карательным, каким стал при Ежове и Берии, сколько административным ведомством.)
В 1936-м известный искусствовед Сергей Гиляров, подготовив обзор наиболее характерных образцов архитектуры Киева конца XIX — начала ХХ века, упомянул среди них и доходный дом на улице Энгельса (тогдашнее название Лютеранской). Фотоснимок столетней давности свидетельствует, что добросовестная реставрация могла бы теперь сделать дом-замок на Лютеранской, 32а подлинным украшением Липок. Но этого почему-то не происходит. Со времени серии пожаров вот уже десяток лет здание (имеющее статус памятника местного значения) стоит за глухим забором, а его выразительный фасад скрывают лохмотья защитной сетки.
* Нынешний вид дома по Лютеранской, 32а
Кстати, в царские времена частные домовладельцы не были стеснены законодательством об охране памятников старины. Любое почтенное здание могли безнаказанно сломать под предлогом нового строительства. Посему, если кто и устраивал поджог собственного имущества, то только с целью получения страховой премии. Недобросовестных владельцев манила возможность легкой наживы: застрахуй бросовый домик на крупную сумму, через небольшое время «помоги» ему сгореть — и положишь в карман изрядный куш! Это явление было настолько распространенным, что в служебной инструкции чинам киевской полиции начала ХХ века даже фигурировала уголовная специальность «фуферы» — наемные поджигатели застрахованных построек.
Во избежание успешной деятельности «фуферов» страховые общества принимали защитные меры. Прежде чем заключить договор с владельцем недвижимости, их агенты (опытные техники или архитекторы) тщательно осматривали подлежавшее страхованию имущество и определяли его реальную стоимость, выше которой сумма компенсации подниматься не могла. Не дремали и органы правопорядка. Известно, например, что в 1903 году Киевский окружной суд рассматривал дело предпринимательницы Мени Почтарь. В 1897 году у нее на Подоле сгорел мебельный склад, застрахованный на 35 тысяч рублей. Однако следствие установило, что реальная стоимость имущества не составляла даже трети этой суммы и что виновницей поджога была сама владелица склада. В результате Меню Почтарь приговорили к трехлетнему тюремному заключению.
1755Читайте нас в Facebook
