Американский астронавт Рэндольф Брезник: «Украина подарила мне сына, а жена – дочь»
— Навыки командной работы обкатывали не только в пещере, но и под водой — в единственной в мире обитаемой подводной лаборатории «Аквариус», которая находится на глубине 21 метр возле побережья штата Флорида, — продолжает Рэндольф Брезник. — Проводили по водой по шесть-семь часов в день. Поверьте, это весьма не просто. Ты не можешь раньше установленного срока подняться на поверхность — иначе поставят нулевой балл. Если возникают какие-либо проблемы, решать их нужно совместно. Конечно, наверху в катере были люди, готовые нас спасти. Но прибегать к их помощи разрешалось только в самом крайнем случае.
Когда после всех этапов подготовки мы наконец отправились на орбиту, космический полет стал для меня третьим экстремальным испытанием — первые два были под землей и под водой.
Сложилось так, что во время того полета жена Рэндольфа Брезника Ребекка родила дочь, которую счастливые родители назвали Эбигейл. Это было сродни чуду. Супруга астронавта рассказывала «Голосу Америки»: «После того как нам с Рэнди врачи целых пять лет твердили, что мы вряд ли сможем иметь детей, я все же забеременела». За год до этого чета Брезник усыновила мальчика из украинского города Новомосковска Днепропетровской области.
* Рэндольф с женой Ребеккой сыном и дочкой
— Украина подарила мне сына, — говорит Рэндольф. — Мы с женой усыновили Ваята, когда ему было два года и девять месяцев. Я уже привозил его и Эбигейл в Днепр и Киев. Взял с собой сына в Украину и в этот раз. В предыдущий наш приезд купил сине-желтый флаг и магнитик с изображением герба города Днепр. Когда летом 2017 года отправился в составе интернационального экипажа в свой второй космический полет (на Международную космическую станцию), положил эти символы в личный багаж. На станции во время телемоста с Киевом развернул два стяга — американский и украинский. Леонид Каденюк (к сожалению, уже покойный) был первым астронавтом, доставившим на орбиту украинский флаг. Я стал вторым. Мой сине-желтый стяг пролетел над планетой 108 миллионов километров. Я его подарил музею космонавтики в Житомире.
.jpeg)
* Рэндольф Брезник развернул на борту Международной космической станции украинский и американский флаги
— Находясь на орбите, я выложил в Интернет фотографии ночного Киева, сделанные с борта Международной космической станции (МКС) с высоты 400 километров, — продолжает астронавт. — А накануне моей экспедиции на МКС 11-летний сын и семилетняя дочка поинтересовались: «Ты возьмешь на орбиту животных?» Но экспериментов с живностью в программе не было, поэтому я взял с собой длинные надувные шарики. Во время сеанса связи с родными из одного шарика сделал собачку для дочки, а из другого — жирафа для сына. Детей это очень обрадовало.
— В ходе подготовки к экспедиции на МКС вам пришлось проходить экстремальные испытания?
— Да, нашему экипажу — россиянину Сергею Рязанскому, итальянцу Паоле Несполи и мне — довелось трое суток прожить в зимнем лесу возле спускаемого аппарата российского космического корабля «Союз». Это нужно на тот случай, если при возвращении с орбиты аппарат приземлится где-нибудь далеко от цивилизации и поисковая группа не сможет его быстро отыскать.
В мороз (к счастью, не очень сильный — минус пять градусов) в очень тесном спускаемом аппарате ночевать было крайне неудобно. Поэтому мы построили шалаш и питались небольшим запасом продуктов, предусмотренным на такой случай.
А работе на Международной космической станции члены экипажа учились в Америке — в Центре НАСА в Хьюстоне, где в просторном бассейне под водой помещена точная копия МКС. Мы до автоматизма запоминали каждый рычаг, тумблер, кнопку… Должны были находить их вслепую.
Наш интернациональный экипаж стартовал на «Союзе» 28 июля 2017 года. После выхода на орбиту корабль совершил четыре витка вокруг Земли и приступил к стыковке с космической станцией. Она движется с колоссальной по привычным меркам скоростью — более 25 тысяч километров в час (виток вокруг планеты совершает за 92 минуты). «Союз» летит примерно с такой же скоростью. Стыковка прошла без проблем.
— На чем комфортнее лететь в космос: на американском шаттле или российском «Союзе»?
— Во время старта «Атлантис» сильно трясет. «Союз» взлетает намного плавнее. При возвращении на Землю «Атлантис», наоборот, входит в атмосферу мягко, ведь он летит, как самолет. А вот спускаемый аппарат (он представляет собой капсулу) российского корабля кидает из стороны в сторону. Оболочка капсулы раскаляется до нескольких тысяч градусов. Несмотря на систему термоизоляции, мы чувствовали этот жар даже через скафандры, оснащенные системой отвода тепла. Приземлились в казахстанской степи. Когда открыли люк аппарата, внутрь хлынул поток холодного (минус пятнадцать градусов) свежего воздуха. Мы получили от этого огромное удовольствие.
— Что вы ели на орбите?
— Продукты американских астронавтов и российских космонавтов заметно отличаются. Мы едим сублимированные (обезвоженные) мясо, рыбу, фрукты, ягоды, овощи. Готовить их очень просто: залил водой — и через несколько минут можно есть. Российские коллеги питаются блюдами, упакованными в баночки и тюбики. На МКС есть космический огород. Выращиваем на нем несколько видов салата латук, который идет в пищу.
На День благодарения (государственный праздник в США и Канаде, который отмечается в четвертый четверг ноября. — Авт.) устроили богатое застолье: у нас был лобстер, приготовили несколько пицц. По стенам развесили фотографии зажженных свечей, ведь разводить огонь на борту категорически запрещено.
— Как вы мылись на космической станции?
— С помощью влажных салфеток.
— Где спали?
— В спальных мешках, которые крепятся к стенке. Спать в невесомости — одно удовольствие.
— Известно, что при отсутствии гравитации мышцы атрофируются, а кости скелета размягчаются. Чтобы с этим бороться, на МКС есть тренажеры. Как много времени уделяли спортивным занятиям?
— Не менее двух часов в день шесть раз в неделю. Бежишь на беговой дорожке и любуешься в иллюминатор Землей. Благодаря физкультуре удалось сохранить хорошую физическую форму. На МКС мы проработали полгода. Когда вернулись на Землю, мышцы были так натренированы, что я смог самостоятельно ходить. А уже через неделю сел за руль автомобиля.
— Как на станции поступают с отходами?
— Они накапливаются в специальных контейнерах. Когда прибывают беспилотные транспортные корабли, мы грузим в них мусор, и затем он сгорает в плотных слоях атмосферы.
— Вы пять раз выходили в открытый космос. Что при этом чувствовали?
— Когда находитесь внутри станции, есть ощущение защищенности. Покидаешь ее, и невольно внутри возникает тревога. Особенно давит на психику черная пустота космоса. Привыкнуть к этому невозможно. Но усилием воли держишь нервы в кулаке, сосредотачиваешься на выполнении поставленной задачи.
— Как проводили на орбите свободное время?
— Излюбленным занятием всех членов экипажа являлось фотографирование Земли. У каждого из нас имелись новейшие камеры, позволяющие делать очень качественные снимки.
Еще мы играли в мяч и даже крутили спиннер.
— Вы с детства мечтали о космическом полете?
— Да, но в юные годы я думал, что стать астронавтом — практически недостижимая цель. Поэтому поставил перед собой более реалистичную задачу и выучился на военного летчика. Я летал на самолетах многих типов, освоил профессию летчика-испытателя, дослужился до звания полковника. В какой-то момент решил попытаться продолжить карьеру в качестве астронавта. В 2004 году началась моя подготовка к космическому полету. Через пять лет (мне тогда было 42 года) совершил первый полет на орбиту. На сегодняшний день в космосе побывали 550 человек, и приятно осознавать, что я — один из них. Кстати, уверен, не за горами время, когда благодаря космическому туризму на орбиту ежедневно будут отправляться по 550 человек.
— Во время военной службы у вас был позывной?
— Позывные есть у многих летчиков, ведь с помощью коротких псевдонимов удобно общаться в полете. Как правило, пилот их получает из-за того или иного ляпа, который он допустил. Скажем, на самолете одного из коллег при приземлении лопнули сразу два колеса. Все, к счастью, закончилось благополучно, однако летчик получил позывной «Бум-Бум!» Много лет назад, когда я еще летал под контролем инструктора, один летчик заявил: «Брезник, твоя фамилия похожа на фамилию товарища Брежнева. Будем тебя звать «Камрад» — «Товарищ». За последующие 25 лет воинской службы я не допустил ни одного достойного внимания промаха. Так что не было повода дать мне другой позывной.
Читайте нас в Facebook
