«Как минимум трижды Назар прощался с нами»: исповедь матери самого младшего защитника «Азовстали», который вместе с побратимами более 100 дней находится в плену у рашистов

«16 мая мы получили от Назарчика «крайнюю» эсэмэску: «Люблю тебя! Жди дома…»

— В ряды «Азова» мой Назар попал целенаправленно, — рассказала «ФАКТАМ» мать бойца Марианна Колос. — Сын мечтал защищать Украину еще с 9 класса, и именно в «Азове». После школы, которую окончил с отличием, учился на первом курсе Донецкого национального университета в Виннице на юриста. За честность, правдивость, открытость и отличные оценки стал старостой группы. Но как только сыну исполнилось 18 лет, он сам поехал в Мариуполь — призываться в подразделение, о котором мечтал. Конечно, мы поддержали выбор сына. Хотя и очень переживали.

Более двух месяцев сын проходил курс молодого бойца и курс выживания — очень жесткие и даже жестокие испытания силы духа, тела и разума, чтобы стать «азовцем». Например, прыжки с вертолета в море, на котором только сошел лед. Или марш-бросок по снегу в одних шортах и майках. Без преувеличения, там, в «Азове», готовили и воспитывали настоящих Воинов с большой буквы. И Назарчик успешно, один из немногих добровольцев-курсантов, прошел эти сверхтяжелые испытания и приступил к службе.

Уже юным бойцом Назар, которого ребята называли Гринкой, постоянно участвовал в боевых действиях. Ребята часто ездили на передовую. Но он нам практически ничего не рассказывал. Только говорил: «У меня все хорошо!». Он по жизни — оптимист. И еще овладел профессией военного парамедика. Потому что Назар грезил, кроме службы в «Азове», еще и медициной. Вот так одновременно осуществил две свои мечты. Не забывал и о личной жизни.

— Сын приезжал домой в отпуск накануне вторжения?

— Планировал на Новый, тогда 2022-й, год. Но удалось погостить еще в начале декабря 2021-го буквально двое суток. И снова уехал. Говорил только коротко: «Ситуация напряженная, мы все на службе! Снова едем на передовую». Может быть, он знал, что вторжение не за горами. Да и материнское сердце предчувствовало беду…

Потом я узнала, что накануне вторжения, в 20-х числах девушка Назарчика посетила его в Мариуполе. Планировали побыть определенное время, но вышло всего несколько суток. Девушке пришлось срочно возвращаться домой. Открытая война уже висела в воздухе, некоторые бросали свое имущество и уезжали из города подальше. Уже 20 февраля все азовцы вышли на позиции в полной боевой готовности.

Читайте также: В россии назначили вознаграждение в миллион рублей за командиров «Азова»

— Назар что-то сообщал вам о войне, боях, рассказывал, как держался город?

— Когда бои еще шли на передовой перед Мариуполем, мы общались достаточно регулярно. Назар, как всегда, был в боевом настроении и успокаивал нас. Правда, говорил, что бои в зоне АТО-ООС по сравнению «с этим» — детские сказочки… Потом мы узнали, что в одном из боев сына контузило, но он остался в строю. Линия фронта очень быстро приблизилась к городу… Звонков стало гораздо меньше. А когда уже пошли уличные бои, сын писал только короткие эсэмэски. Что жив, что с ним все в порядке… Иногда связи с ним не было по нескольку суток.

День рождения сына 10 марта. Так что он на фронте встретил 19-летие. И даже забыл об этом. Только через несколько суток рассказал мне, что так и не вспомнил в тот день о важной дате. А мы с жадностью ловили каждую новость, каждый репортаж, каждое фото из уже окруженного и заблокированного Мариуполя. А потом был отчаянный прорыв к «Азовстали».

— И 19-летний юноша стал настоящим «азовским киборгом»…

— Еще в марте указом президента Украины сына наградили орденом «За мужество» третьей степени. Из скупых рассказов тогда еще эвакуированных из города раненых побратимов и девушки сына я узнала о тысячах раненых и сотнях погибших, разрушенном дотла и сожженном городе, разбомбленных больницах с тысячами больных и раненых, подрывах побратимов на минах и фугасах и о многом другом. А еще о голоде и жажде, которые убивали защитников не меньше, чем пули или снаряды.

И что сын сам тоже был опять ранен: осколок попал в лицо, был еще перелом ребер. Но он держался. И спасал раненых военных и гражданских, несмотря на все. Хотя уже нечем было лечить и даже просто перевязывать… И я прекрасно понимаю, что, даже будучи раненым, сын держался до конца. Иначе он не мог поступить. Потому что должен был спасать тех, кому было труднее…

— Удавалось ли вам общаться во время боев на «Азовстали»?

— Короткие эсэмэски, что «все хорошо» и живой… И эти эсэмэски я уже храню, как семейную реликвию. Потому что какое там «все хорошо»?.. Постоянно звонить из подземелья и катакомб, где мобильная связь под постоянными обстрелами не ловила, он уже не мог. Как минимум три раза прощался с нами. О событиях на «Азовстали» и вокруг вы все хорошо знаете. И мы тоже надеялись на экстракцию ребят в третью страну с оружием в руках и на скорейшее возвращение домой…

Но наступил страшный май. И 16 мая мы получили от Назарчика «крайнюю» эсэмэску: «Люблю тебя! Жди дома…» Возможно, Назарчик вместе со всеми ребятами верил, что их спасут. Все! Больше ни одного известия. На знаменитых фотографиях и видео измученных, окровавленных, но непокоренных «азовцев» и сотен других защитников подземной крепости и Мариуполя сына не было. По достоверной, но неофициальной информации, сына вместе с другими защитниками «Азовстали» доставили в какую-то «исправительную колонию» на оккупированном Донбассе. Вроде бы, он там до сих пор. А может, вывезли в россию? Сердце разрывается от неизвестности.

«Информационным гиенам так и не удалось сбить с толку мужественного юношу…»

Уже буквально через несколько суток после выхода воинов из «Азовстали» российские «журналисты» обнародовали так называемый «допрос» бойца «Азова», задавая ему различные провокационные вопросы о «бендерах», «фашистах», «нацистах» и другие глупости. Но информационным гиенам так и не удалось сбить с толку или расшатать волю и жизненные взгляды мужественного юноши. Это был Назар Гринцевич. Это видео уже облетело весь мир.

— Что я чувствовала, когда просматривала этот «фарс»? Потому что журналистикой это не назовешь. С одной стороны — безумная боль, что ты не можешь защитить своего ребенка, свою кровинку от этих невероятных страданий. Только сжимаешь кулаки и зубы в отчаянии и уже не сдерживаешь слезы. И только представляешь, что творится «за кадром»! — говорит Марианна Колос. — А с другой стороны, невыразимая гордость за не по годам взрослого сына, ставшего настоящим Мужчиной, Воином, Героем. Как он смело, спокойно, хладнокровно отвечал рашкинским пропагандистам и ни разу не повелся на их провокации и подковырки! И именно поэтому мы ежедневно десятки раз просматриваем это «интервью», чтобы поймать взгляд, слово Назарчика.

— И после этого «интервью» у вас до сих пор нет никакой достоверной информации о судьбе сына? А потом была еще и Еленовка. И фамилии сына не было среди имен, которые обнародовали оккупанты?

— Никакой информации… И фамилии действительно не было, но нам от этого никак не легче. Потому что мы до сих пор содрогаемся от каждого телефонного звонка. Со страхом читаем сообщения о передаче тел наших погибших Героев — а вдруг… Радовались тому, что хотя бы некоторых раненых освободили из плена. Однако где остальные ребята? Потому что если до трагедии в Еленовке мне и еще сотням матерей, жен, сестер, дочерей защитников и защитниц «Азовстали» и Мариуполя из нашей общественной организации дружески советовали молчать, чтобы не «сорвать процесс», то сейчас я уже не знаю, что думать и что делать. Потому что потом была еще пресс-конференция освобожденных из плена «азовцев», в частности из Еленовки. Они рассказывали такое, что волосы дыбом… К сожалению, о судьбе сына я так ничего и не узнала.

А тут еще все российские пропагандисты и их приспешники подливают масла в огонь рассказами о «суде», «казни», бросают фото клеток в театре разрушенного ими же Мариуполя… И что тут делать от бессилия? Куда кричать, кому плакать о своей беде? Лично мне и еще тысячам сестер по несчастью никто ничего не говорит.

Читайте также: «На моих глазах россияне забили до смерти украинского военнопленного»: рассказывает бывший узник Еленовки

— Удалось ли вам лично достучаться со своей бедой и быть услышанной?

— Я за эти адские «сто дней» рассказывала о своей беде сотням чиновников из всех властных кабинетов страны, в том числе и высших, силовикам всех рангов, едва ли не всем ведущим украинским и иностранным СМИ. И я прекрасно понимаю, что россия агрессор, было нападение на Украину, захват Мариуполя, смерти тысяч ни в чем не повинных людей. В то же время хочу знать: кто, кому, почему, где, как, при каких обстоятельствах давал так называемые «гарантии», что ребят обязательно вернут домой? А в результате они оказались в руках палачей и нравственных уродов.

Где ООН, Красный Крест, ОБСЕ, сотни других правозащитных организаций, названия которых раньше были слышны из-за каждого угла? Почему они молчат? Почему молчат о том, что пытают и убивают медиков, которые, согласно международным конвенциям, неприкосновенны во время военных конфликтов. Почему о вывозе украинского зерна бегом договорились, а о людях до сих пор тишина? А там были не только «азовцы», но и бойцы ВСУ, моряки, пограничники, добровольцы, медики…

Почему молчит Офис президента Украины, Кабмин, разведка? Как хватило совести у депутатов Верховной Рады Украины проигнорировать обращение ко всему международному сообществу по поводу трагедии в Еленовке? Это наши депутаты? Или просто предатели?

Читайте также: Кто должен ответить за убийства в Еленовке, где работают и содержатся российские военнопленные, — рассказывает Денис Малюська

В отчаянии я лично уже готова приковать себя цепями к Офису президента с единственным вопросом: Где «Азов» и где мой сын?". Потому что терять мне уже нечего. И бояться нечего.

И я верю и чувствую своим материнским сердцем и душой, что мой Назарчик жив! Несмотря на все беды и невзгоды! Потому что я не для того родила сыночка еще в 18 лет, воспитывала его настоящим патриотом и бойцом по духу, когда это еще было «не в тренде» в нашем обществе, и воспитала Воином и Мужчиной!

Читайте также: «Я во что бы то ни стало вернусь домой»: рашисты четыре месяца удерживают в плену беременную военного врача

Фото из семейного архива

Видео — «Индиго»

5100

Читайте нас в Facebook