«Тяжелее всего — находить детские тела. А это происходило постоянно»: работник ритуальной службы о массовых убийствах мирных жителей Харьковщины рашистами

С начала полномасштабного вторжения россии в Украину в Виталия Борового из Изюма на Харьковщине не было ни одного выходного, ведь он со своей коллегой были единственными работниками ритуальной службы в городе, которые не прекратили работу… Ежедневно к нему обращались люди с просьбой помочь похоронить их родных. И Виталий всю эту работу выполнял бесплатно, часто рискуя жизнью под пулями. Именно он был одним из тех, кто хоронил в лесу гражданских и военных, изготавливая из дерева кресты и гробы, подписывая каждое тело, что и помогло после деоккупации города идентифицировать значительную часть людей, убитых рашистами.

— 24 февраля со стороны Балаклеи и Купянска активировались боевые действия. Люди рассказывали, что в селах уже российские танки. Честно говоря, поначалу не все верили. Но ночью уже пришлось поверить, — рассказывает «ФАКТАМ» Виталий Боровой. — Почему я не уехал? Даже мысли такой не было. Во-первых, в городе сформировался отряд территориальной обороны. У меня знакомый работал директором кладбища, он отдал им сторожку, буржуйки, и они с оружием ждали врага. Во-вторых, была надежда, что украинская армия быстро даст отпор этим негодяям. Но начались массированные обстрелы день и ночь. Изюм сумел выстоять полтора месяца. А затем терроборона оставила левый берег, взорвала мосты. Мы оказались отрезаны рекой Северский Донец, разделяющей город пополам. Моя дочь с внуком остались на другой стороне. Только со временем она выбралась из этого ада и уехала в Германию. Жители Изюма, которые пытались пройти по пешеходному мосту, погибали от вражеских пуль. Сразу было много погибших гражданских. Вскоре город оккупировали.

— Расскажите, что тогда происходило. Много ли было жертв среди мирного населения?

— Когда оккупанты вошли в Изюм, поставили свои пушки и бомбили. Но самое страшное, что довелось видеть, — это вражеская авиация. Авиабомбы падали везде, от них было невозможно укрыться. Особенно страдали многоэтажки, фото которых видел весь мир. Погибали невинные люди. Тогда жители города в отчаянии шли к хозяйке нашей ритуальной службы, просили гробы, умоляли помочь с погребением, потому что в городе мои коллеги уже не работали. На свой страх и риск мы согласились. Хотя и сами были мишенью для врага. Нам не одну машину сожгли, а сколько раз враги открывали огонь, когда я был на кладбище.

Читайте также: «Я не мог поверить, что все погибли. Что ни жены, ни детей, ни внуков — никого»: на глазах у жителя Изюма всю семью убила российская ракета

— В вашей службе кто в то время занимался погребением?

— Хозяйка в начале лета из-за проблем с сердцем уехала в Вильнюс. Я остался старшим. Был и управляющим автомобильными бригадами, и водителем, и учётчиком. То есть я не только занимался вопросами перевозки погибших, но и вел учет поступивших тел. Кроме того, моя коллега Тамара была управленцем в сфере самих услуг.

— Очевидно, что вы не ожидали такого количества убитых. У вас закончились гробы. Как справлялись?

— После оккупации города организовалась «двухсотая» бригада, они клали доски через взорванный мост и с одного берега переносили тела на другой. Затем машина ритуальной службы их забирала и хоронила. В нашей части Изюма этим вопросом занимались мы с Тамарой. Конечно, гробы быстро кончились. Поэтому я сам их сбивал, включая генератор. Не с чего было делать кресты, просто сбивал две доски, подписывая маркером. Морг не работал из-за отсутствия света, можете представить, что происходило. Обычно у большинства погибших родственников рядом не было, они либо уехали, либо тоже погибли. Поэтому идентифицировать личность помогали документы, я записывал, где нашли тело, ставил номер. Если у человека не было документов, просто фиксировал в своем журнале номер, приблизительный возраст, пол. Клал иконки, погребальные грамоты, лист бумаги со своей фамилией в файле. Хоронили мы жертв этой войны на всех кладбищах Изюма. Потом россияне начали угрожать и запретили. В глаза выпаливали мне, что это, мол, Украина убила всех людей и они будут еще судиться. Хотя мы прекрасно видели, кто убивал и как ежедневно летели ракеты из оккупированного Купянска. В конце концов, нам разрешили хоронить людей в одной части кладбища в лесу, где потом и было зафиксировано массовое захоронение, о котором узнал весь мир.

— Что вас больше всего поразило?

— Когда россияне сюда зашли, люди выходили набрать воды, потому что ее, как и газа, света, не было. Их цинично убивали кассетными снарядами, улицы были усеяны телами. И что вы думаете, после этого враги говорили, что полагали, что в городе уже никого нет, потому и били. И это при том, что над нашими головами постоянно летали дроны и всё они прекрасно видели. Они просто уничтожали мирных людей. Я потерял много знакомых, друзей, близких… Но тяжелее всего — находить детские тела. А это происходило постоянно. Тела, похороненные на скорую руку соседями или родственниками во дворах домов или просто где-то на клумбах, — это не страшный сон, такова была реальность. Люди в то время собирались, потому что знали приблизительное время, когда мы приедем. Мы эти тела выкапывали. Большинство — изувеченные. Местные оккупационные власти давали кран, экскаватор, потому что через несколько месяцев из-под завалов был слышен запах. После этого тела в мешках передавали нам. Погибали целыми семьями. Как-то под Изюмом, в селе Каменка, на одном из подворий, где жили оккупанты, нашли скелет гражданского — его просто сожгли. На том месте валялись упаковки от солдатских пайков, объедки. Попадались мне и тела наших бойцов, одного в форме вытащили из-под завалов.

Читайте также: «Отрезали уши и пытали током»: на освобожденной Харьковщине обнаружено десять помещений для пыток

— Вы работали бесплатно?

— А разве я мог брать за это деньги? Каждый человек должен быть достойно погребен, точка. Помогала еще наша хозяйка, оставила горючее, присылала средства.

— Чем занимаетесь после деоккупации города?

— Все тела из гражданского захоронения мы привезли в морг в Харьков. До сих пор получаем вызовы из города и окрестных сел о жутких находках. Когда бываю в селах, слезы наворачиваются: ведь они почти уничтожены.

Читайте также: 13 мешков с важными документами: в полиции Изюма рассказали о полученных доказательствах нападения россии

— А тела врагов находили?

— Насколько я понимаю, многих они сами же сожгли. А остальные после эксгумации увезли в Харьков, там целые вагоны-рефрижераторы.

— Как не сойти с ума, пережив такие ужасы?

— Очень тяжело психологически, потому что, повторюсь, разорванные детские тела — это очень больно. Понимаю, что другого варианта нет, я должен делать свою работу. Вот на днях 9 тел возил на эксгумацию, а еще было четверо похорон. Мы должны вернуть родным тела близких, это и дает мне возможность не опускать руки. Но теперь смерть стала для меня неспокойной…

Напомним, что после освобождения Изюма разрушенный российскими оккупантами город посетил Святослав Вакарчук, где посреди сквера спел с местными жителями «Червону руту».

Читайте также: Признали «угрозой» для рф: российские фашисты убили в Изюме детского писателя

1110

Читайте нас в Facebook