«Вашим семьям сказали, что вас расстреляли»: мать троих детей добивается освобождения мужа и брата, которых оккупанты посадили в тюрьму
«В дороге украинским невольникам более трех суток не давали есть и пить»
— Мои муж Богдан, брат Рамиз и их друг Роман уехали из нашего села Лубянка Бучанского района в село Озера, чтобы забрать тетю Богдана, — рассказывает Ольга Щерба. — Мы понимали, что это рискованно. Но тетя жила сама, поэтому мы хотели, чтобы она была с нами в лихую военную годину. Это первое. А второе то, что ребята хотели проверить, можно ли выехать с оккупированной тогда территории, потому что мы хотели эвакуироваться — ради безопасности детей.
К сожалению, добраться до Озер ребятам было не суждено — они наткнулись на российскую колонну, и их взяли в плен. Это произошло утром 26 февраля прошлого года.
— Они звонили вам с дороги?
— Нет, не звонили. Потому что успели проехали всего три километра. Я знаю, где их взяли в плен, потому что были свидетели — эвакуируемые люди на машине. Они видели наш автомобиль на том месте, где ребят взяли в плен.
— Вы пытались узнать у окупантов, где ваши муж, брат и их товарищ?
— Нет, потому что боялись, ведь на мне ответственность за детей.
— Как и когда вы узнали, что ваши родные в плену?
— Узнала об этом спустя долгие 15 суток после их исчезновения — 13 марта. Пока оставалась в Лубянке, никаких сведений о них у нашей семьи не было. Но 12 марта мне с детьми удалось эвакуироваться. На следующий день я увидела видео российского телеканала, где были кадры с моими родными и их товарищем.
— Как вам удалось уехать с оккупированной территории?
— - Украинские власти договорились с россиянами об открытии «зеленого коридора» для гражданских. Мы живем возле трассы. По ней пошла колонна гражданских автомобилей из нескольких сел. Российские военные останавливали каждое авто и проверяли. Людей, которые хотели уехать, но у них не было машин, россияне подсаживали в автомобили из этой колонны. Так мы смогли выбраться из нашего села и добраться до Житомира.
— Вы две недели прожили в оккупации. Как россияне вели себя в Лубянке?
— Они забирали все, что им было нужно или понравилось. Например, им нужны канистры — идут по дворам, находят и забирают. К тому же проводили обыски в домах, отнимали телефоны. Мы как могли прятали телефоны, чтобы быть на связи.
— Из-за ареста мужа к вам приходили с обысками?
— Приходили, но меня с детьми не заставали дома. Дело в том, что перед началом большой войны мы с мужем и детьми приехали к родителям. Но у нас есть свой собственный дом. Я туда наведывалась и видела, что у нас были обыски: оккупанты выломали дверь и все перевернули вверх ногами: выбросили все из шкафов, подняли диваны… Планшет и телефон, которые находились в доме, они почему-то разбили.
— Как вы объяснили детям, где отец?
— Сначала мы говорили им, что папа, дядя и их друг уехали по делам и пока не могут вернуться. Когда мы узнали, что они в плену, то узнали и дети. Они ведь слышат разговоры взрослых. Только сын и дочки толком не понимают, что такое плен. Объясняем им: нужно ждать, верить, что отец и дядя вернутся. Что нужно молиться за них.
— У вас есть какая-либо информация о муже, брате и их товарище, кроме той, что узнали из сюжета российского телеканала?
— Да, есть. В частности, от бывших украинских заключенных СИЗО в российском городе Курск, где держат немало украинских пленных. В прошлом году удалось обменять несколько человек из тех, кто тогда сидел в курском следственном изоляторе вместе с нашими родными.
— Что рассказали освобожденные из плена?
— От них я узнала, что пленных, которых держали в Гостомеле (в том числе Богдана, Рамиза и Романа) россияне вывезли в Курск через беларусь. В пути невольникам более трех суток не давали есть и пить. Когда наконец добрались до курского СИЗО, им пришлось пройти так называемую «приемку».
«Из неофициальных российских источников я знаю, где сейчас находятся муж и брат»
— «Приемка» — это жестокое избиение новичков?
- Именно так. Их безжалостно избивали. Но это не все. Заключенным администрация сказала: «Вашим женам и родителям сообщено, что вас расстреляли в поле». Трудно в полной мере представить, что чувствует человек, которому в тюрьме сказали: «Дома тебя уже никто не ждет!»
Бывшие пленники также рассказали, что россияне прожгли моему брату дыру в плече раскаленным стволом автомата.
— Что бывшие пленники рассказали об условиях содержания украинских заключенных в курском СИЗО?
- По их словам, камеры, в которых держали украинцев, были переполнены. На прогулки, по крайней мере в первые месяцы пребывания в СИЗО, наших не выводили. Узникам приходилось от подъема до отбоя проводить на ногах, потому что сидеть или лежать запрещено. Они все время находятся под видеонаблюдением. За малейшие нарушения, да и без всяких провинностей их избивают.
Допросы у моих ребят были каждый день. Их заставляли подписывать кучу бумаг. Отказаться от этого практически невозможно — из-за жестоких избиений.
Читайте также: «Они меня убивали»: откровенный рассказ гражданского украинца о пережитом за 11 месяцев в российских тюрьмах
— Есть информация о Богдане, Рамизе и Романе от Международного комитета Красного Креста (МККК)?
— Да. В апреле прошлого года его представители подтвердили, что мои муж, брат и их друг в плену. Я спросили этих представителей, встречались ли они с ними, видели их. «Нет, не видели», — услышала в ответ. Мне объяснили, что российская сторона не допустила представителей МККК в следственный изолятор.
— Как же они узнали, кто из украинцев там содержится?
— Представители МККК сказали мне, что российская сторона передала им так называемую «карту взятия», которую Богдан заполнил собственноручно. На основании этого документа сотрудники МККК известили меня, где мой муж.
— Как они общались с вами: пригласили в офис Красного Креста в Киеве или просто позвонили по телефону?
— Позвонили по телефону. Впоследствии — летом прошлого года — нам еще раз звонили по телефону из Международного комитета Красного Креста и сообщили, что моего брата россияне содержат в Крыму. Они дословно передали устное сообщение брата, а потом мы еще и письмо от него получили (также из Крыма). Что касается моего мужа, то Красный Крест тогда ничего нового о нем не знал.
Читайте также: «Россияне на допросах спрашивали, знаю ли я, где скрывается Бандера?»: украинский священник пережил ужасы плена у рашистов
— В письме брата была информация о вашем муже?
— Была. Рамиз написал, что с Богданом все хорошо. Поэтому я думаю, что в тот момент они были вместе.
— Потом их разделили?
— Из неофициальных российских источников я знаю, где сейчас находятся муж и что они в разных колониях. Так что их действительно разделили.
— Я так понимаю, что российская сторона не дает возможности Богдану и Рамизу поддерживать регулярную связь с родными?
— За все время плена — с 26 февраля 2022 года — мы получили одно письмо от моего мужа и два — от брата. Я писали им письма. Но по словам бывших пленных, россияне не передавали мои письма ни Богдану, ни Рамизу.
— Как вы познакомились с Богданом?
— Мы с ним из одного села. Богдан немного старше меня — на два года. Были знакомы друг с другом с детства. Сейчас нашему старшему сыну 10 лет, дочерям-близняшкам — по восемь.
— У Рамиза и его товарища Романа Кисиля есть собственные семьи?
— У Рамиза есть девушка, а у Романа — гражданская жена.
Фото предоставлены Ольгой Щербой
1908Читайте нас в Facebook
