Народный артист ссср, композитор евгений дога: «мастерить я люблю с детства: то патефон из крышки от кастрюли, то из телефонного кабеля… Мандолину»
2002 год для известного композитора трижды юбилейный. Он отпраздновал свое 65-летие, 45-летие творческой деятельности и 40 лет совместной жизни с супругой Натальей Павловной, с которой они поженились через… три дня после знакомства.
Евгений Дога создал огромное количество музыкальных произведений практически всех жанров: симфонию, два балета, четыре струнных квартета, несколько кантат, реквием, мюзиклы, сотни песен и романсов, больше 200 произведений к кинофильмам и театральным постановкам. Самые известные ленты, уже успевшие стать классикой отечественного кино: «Табор уходит в небо», «Мария Мирабелла», «Одиноким предоставляется общежитие». А кто не знает знаменитый вальс из фильма «Мой ласковый и нежный зверь»… Одна из его последних работ -- музыка к сериалу «Королева Марго».
Евгений Дмитриевич принимал меня в своей скромной московской однокомнатной квартире на Рублевском шоссе. Запросто, по-домашнему, в сером спортивном костюме и домашних тапочках. Первое, на что упал взгляд, -- висящий в коридоре ковер ручной работы с огромным портретом музыканта. Это подарок поклонников из Узбекистана. В просторной светлой комнате творческий беспорядок -- огромные кипы нот, в кухне -- целая оранжерея. Расположившись за кухонным столом, Дога предложил мне чашечку кофе.
«Вальс «Мой ласковый и нежный зверь» родился, когда я шел в магазин за молоком»
-- Евгений Дмитриевич, когда идете по улице и слышите свою музыку, что чувствуете?
-- Ничего особенного. Мне приятно слышать красивую мелодию, не осознавая, что ее создал я. Кстати, поэтому, наверное, фразе «сочиняю музыку» я предпочитаю «пишу музыку». Сочинять -- это когда из ничего. Но ведь известно, что ничего не может возникнуть из ничего. Значит, я из чего-то беру мелодию. Значит, она существует в космическом пространстве. Просто одному дано ее услышать, другому -- нет.
-- А у вас как появляется мелодия? Вы ее слышите?
-- Кто знает, как она появляется. Всегда по-разному. Мелодия песни «Мой белый город» появилась моментально. «Джамиля» для немецкого фильма родилась, когда я ехал в Бруклин. Я до сих пор помню, как, в каком месте у меня появился «Танец на площади» к фильму «Анна Павлова».
Одна из моих самых, пожалуй, известных композиций, вальс к фильму «Мой ласковый и нежный зверь», родилась, когда я шел в магазин за молоком, по дороге и написал мелодию. Но такое редко случается. Иначе я только бы и делал, что ходил за молоком. И давно бы уже лопнул (смеется).
К сожалению, я часто «горю» на том, что, когда в голове появляется мелодия, бывает, настолько четко ее слышишь, думаю: ничего, потом запишу. И забываю. Потом мучаюсь…
-- Сколько времени уходит на написание песни?
-- Идея появляется в голове мгновенно, за доли секунды, но ведь ее реализовать надо. Записать нотами. А их иногда бывает несколько миллиардов. Кстати, над одним концертом для скрипки с оркестром работаю уже лет двадцать и вряд ли когда-нибудь закончу его. Слишком сложное произведение.
-- Потенциальные шлягеры сразу чувствуете?
-- Я как-то работал с Михаилом Таничем. И он мне говорит: «Слушай! Это стопроцентный шлягер!» Я этого не понимаю. Это не запрограммируешь. Как можно знать, станет ли песня шлягером?
-- Правда, что с вашей легкой руки зажглась суперзвезда София Ротару?
-- К 50-летию образования СССР я написал песню «Мой белый город». Спела ее тогда еще молодая София Ротару. Но наша дальнейшая творческая дружба не сложилась.
-- Я слышал, что за три года сотрудничества она исполнила всего четыре ваши песни…
-- София Михайловна не права. Если реагировать на каждую публикацию и разбрасываться друзьями… «Червона рута» ведь уже потом была. Когда я предлагал ей спеть «Белый город», она все время повторяла: «Я не эстрадная певица! Оставьте меня в покое!» Тем не менее, она спела ее, и это было неплохое начало. Именно с ней она выступала на «Золотом Орфее» в Болгарии в 1973 году. Хотя на «Орфей» рекомендовали другую известную сейчас певицу, я в министерстве культуры настоял на своем: «У меня есть отличная певица -- Ротару!»
-- Так из-за чего же произошел разрыв?
-- Одна из российских газет написала, что Ротару поет под фонограмму, а я против «фанеры» категорически. Ротару на «Песне-73» уже тогда пела под фонограмму. Силантьев ЖУТКО возмущался. У Софии блестящие вокальные данные. БЛЕСТЯЩИЕ! Но она все очень просто объясняла: «Я же должна еще целый концерт спеть!» У нее песни действительно такие, что выкачивают максимум сил. Работать надо с полной отдачей.
«Белый город» был написан 30 лет назад и еще столько же проживет, и все-таки это история очень отразилась на судьбе песни. После Ротару, естественно, ее никто не захотел петь, а она ее исполнила всего дважды. Мне как автору обидно…
-- Затаив обиду на Софию Михайловну, вы ведь попытались найти похожую на нее певицу…
-- После случившегося я просил всех своих знакомых, музыкантов найти мне девушку, красивую и голосистую. И появилась Надежда Чепрага. Надя была материалом, в который надо было больше вкладывать, больше работать. И если у Ротару от Бога большой диапазон, то с Чепрагой пришлось много работать. А вообще новых исполнителей я ищу постоянно.
«За музыку к «Олимпиаде-80» мне заплатили всего 1500 рублей»
Евгений Дога продолжает много писать и все время концертирует. Сейчас маэстро готовится к большой гала-программе в концертном зале «Россия» и, как всегда, полон творческих планов.
-- У нас чаще всего авторы остаются в стороне. Мало кто знает, что практически вся музыка для «Олимпиады-80» -- моя. Началось с того, что я принял участие в конкурсе на позывные для «Олимпиады». И получил вторую премию. Тем не менее я удостоился чести писать музыку для одного из самых грандиозных событий в мире 1980 года. В те времена, ясное дело, первые премии давали КОМУ надо, по указке свыше. Всю фактуру для «Олимпиады» мы писали с Юрием Силантьевым. Грандиозная работа была проделана -- и что? Заплатили мизер -- полторы тысячи рублей. За кино тогда и то больше платили -- до двух тысяч.
-- А кормить ведь семью надо было?
-- Поэтому в свое время пришлось перейти на вольные хлеба. В 1971 году я взял в министерстве культуры академический отпуск на год, потом так и остался «свободным художником». Хотя в те времена это было не очень распространено. Свобода -- великое дело, особенно для человека творческого.
-- Получив независимость, стали как сыр в масле кататься?
-- Какой там сыр в масле? Жил нормально. Иногда одалживал деньги… в общем, как все. Я не могу позволить себе роскошную квартиру, шикарную машину. Всю жизнь проездил на «совковом» «москвиче». Вообще для меня самое главное -- койка для сна и фортепиано для работы.
-- За рубежом наверняка уже были бы миллионером! Кстати, на что первый гонорар потратили, помните?
-- Это был не гонорар, а зарплата. В 1957 году я работал в оркестре, на первую зарплату купил часы «Победа». Платили даже по тем временам очень мало. Кстати, за песню получали 100 рублей. Не за каждый выход, а вообще за то, что ты ее написал.
-- Высшие силы часто вмешивались в ваше творчество?
-- А как же! Правда, тогда это называлось госзаказ. Если бы не госзаказ, я бы не написал большие кантаты. Три оркестра, несколько хоров, представьте, какой объем. Да и вообще, о чем нас «просили» писать? О солнце, о Родине, о детях. Чем это плохие темы?!
Раздался телефонный звонок. «Да я помню! Присылайте машину, как договаривались». «У меня сегодня еще на радио эфир», -- извинившись, объяснил Евгений Дмитриевич.
«В 20 лет после простуды у меня парализовало руку. Теперь пальцы плохо слушаются»
-- Родители были против вашего выбора профессии?
-- Отец погиб на войне, воспитывала меня мама. Естественно, занятия музыкой тогда считались делом несерьезным, кстати, как и сейчас. Более того, я с этим согласен. Всегда говорю: прежде чем заниматься музыкой, нужно получить нормальное, серьезное образование. Музыкой прожить невозможно. Но так сложилось, что я ничего другого делать не умею. Хотя, знаете, с раннего детства всегда хотел стать сразу всем. Мне многое интересно. Сейчас вот, к примеру, ковырялся до вашего прихода в ванной комнате. Ломаю, перестраиваю… Мне нравится все, что движется, развивается. Видите, какая у меня замечательная оранжерея (показывает на заросли домашних растений, занявших всю кухню. -- В. Г. ). Очень люблю цветы, обожаю наблюдать, как они растут.
Мастерить я любил с детства. То санки с рулевым управлением сконструировал, то патефон из крышки от кастрюли, то велосипед. А однажды смастерил из старенького решета и телефонного кабеля настоящую… мандолину.
А к музыке меня тянуло с детства. После школы поступил в консерваторию по классу виолончели, параллельно делал оркестровки, то, что сейчас называют аранжировкой. Оркестровал сочинения своих профессоров. Хорошо знал и любил это. Но случилась трагедия. В 20 лет после простуды у меня парализовало левую руку. Пришлось распрощаться с виолончелью…
-- Переживали?
-- Представьте, молодой парень, вся жизнь впереди, а тут такое несчастье. Ясно было, что я уже не смогу продолжать карьеру именно в этом русле. Но то, что я все равно буду заниматься музыкой, решил однозначно. Еще на пять лет стал студентом. На этот раз изучал композицию. В аспирантуру, правда, не пошел, педагогическая деятельность меня не интересовала. Студентом я преподавал поначалу, потом забросил. Учить тому, чего не знаешь сам, глупо. Я и сейчас считаю, что абсолютно ничего не знаю. Каждое новое произведение для меня начинается с нуля.
Кстати, 10 лет назад была еще одна неприятность -- поломал правую руку, с ней тоже начались проблемы. Свернули руку, кости неправильно срослись, и теперь 4-й и 5-й пальцы плохо реагируют на команды. А мне играть много приходится. Кстати, курс реабилитации я прошел в Киеве, в Институте нейрохирургии. Затем мне очень помогли в санатории в Пуще-Водице.
«Слово «любовь» я исключил из своего лексикона»
-- Вы всегда окружены поклонницами, да и в прессе об этом много писали. То что вы с Чепрагой любовники, то еще что-то в этом роде. Жена никогда не ревновала?
-- Моя супруга, с которой мы прожили вместе, слава Богу, 40 лет, не обращает внимания на эти вещи. Естественно, бедных воздыхательниц спокойствие моей жены просто бесит! А так, в нашей семье все нормально, все хорошо.
А вообще, если честно, вся это катавасия не прекращается и по сей день. Некоторые поклонницы такие ребусы задают! Кошмар.
-- Рассказывают, что ждут от вас ребенка?
-- Что вы?! Это очень серьезные вещи. Я же не бык-производитель. Я этим не занимаюсь. Подобные истории недалекие люди сочиняют, непонятно, на что они надеются. Просто морочат голову знаменитостям. Доказывать что-то, кого-то убеждать в обратном нет смысла. Вообще личная жизнь -- дело сугубо личное.
Семья для Евгения Доги -- надежный тыл. С женой Натальей Павловной, инженером по специальности, он воспитал дочь Виорику, сейчас она работает режиссером на телевидении. А еще у композитора есть внук Доминик, которому на днях исполнилось полтора годика.
-- У вас с супругой любовь с первого взгляда?
-- Слово «любовь» я вообще исключил из своего лексикона. Его так затаскали, что я ввел бы на него мораторий. Никто толком не может объяснить, что это такое. Бывают моменты, когда чувствуешь -- это твой человек. Есть такие понятия, как дружба, приятельские отношения, а есть -- твой человек. Причем, необязательно с ним переспать, можно даже не прикасаться друг к другу… Так было и с моей будущей супругой. Увиделись мы в первый раз в Кишиневе, хотя Наташа -- москвичка. Наш роман быстро развивался, и через несколько дней мы поженились. Сейчас живем на два дома: зимой -- здесь, летом -- в Молдавии. Приходится мотаться туда-сюда. Мне одинаково хорошо и в Москве, и в Кишиневе…
Напоследок Евгений Дмитриевич пригласил меня в комнату и сел за старое пианино немецком фирмы «Сайлер», подаренное композитору на «Мосфильме»… Признаться, когда я услышал знакомые миллионам мелодии в авторском исполнении выдающегося музыканта, мурашки побежали по телу. Сев за инструмент, маэстро, похоже, забыл обо всем: и что его ждет внизу машина, и что он опаздывает на прямой эфир на радио. Такие вот они, творческие люди…
Читайте нас в Facebook
