«В таких уродов, как вы, я стрелял, стреляю и буду стрелять!»
— Этот случай стал последней каплей, — голос мужчины в телефонной трубке дрожит от волнения. — Произвол местных царьков в нашем селе продолжался больше десяти лет. Эти люди владеют несколькими домами, единственным в селе баром и двенадцатью местными ставками. И, как они считают, всеми нами, местными жителями. Мы уже привыкли к тому, что нас можно оскорблять, бить, унижать… Жалуйся сколько угодно, но толку с того? У них все схвачено, даже правоохранители «свои». И если бы не это убийство, никто так ничего и не узнал бы…
«Меня избивали бейсбольными битами, и в какой-то момент уже казалось, что раздроблены все кости. А Вадима эти изверги били по голове»
Позвонивший в редакцию мужчина не назвал своего имени. Это был житель села Чичиркозовка Звенигородского района Черкасской области, где на днях произошел страшный случай. 51-летний предприниматель из Черкасс, арендующий ставки в селе, до смерти забил рыбака — 38-летнего Вадима Белоуса. «Под горячую руку» попали и трое товарищей погибшего. Мужчины чудом спаслись. Местный лозинский бил своих жертв не в одиночку — ему помогали 23-летний сын, брат и двое друзей.
*Трагедия произошла на этом ставке в селе Чичиркозовка (фото автора)
Чтобы выяснить подробности трагедии, корреспондент «ФАКТОВ» отправилась в Черкасскую область.
В небольшом городе Ватутино, где жил погибший мужчина, меня встретили его мать, жена и друг Владимир. При виде Владимира сразу стало понятно, что он в тот день тоже был на рыбалке с Вадимом. Глаза заплыли, на лице — синяки и ссадины… Он сильно хромает.
— Удивляюсь, как я вообще еще могу передвигаться, — покачал головой Владимир. — Мои ноги черные от синяков, каждый шаг причиняет невыносимую боль. Меня избивали бейсбольными битами, и в какой-то момент уже казалось, что раздроблены все кости. А Вадима эти изверги били по голове…
*После избиения Владимир еле ходит, каждый шаг причиняет ему невыносимую боль (фото автора)
По словам Владимира, на местный ставок они отправились вчетвером — он, Вадим и двое приятелей. Они подозревали, что там могут быть охранники, но все же надеялись остаться незамеченными.
— Так делают все местные рыбаки, — горько усмехается Владимир. — На озера нас не пускают уже много лет — с тех пор, как там появился хозяин. Черкасский предприниматель Богдан Григорьев взял в аренду не один, не два, а все двенадцать ставков. С тех пор для всех жителей села рыбалка закончилась. Около каждого ставка Григорьев поставил охранников, задачей которых было ни на шаг не подпускать никого к воде. А большинство людей прожили здесь всю жизнь и привыкли тут рыбачить. Так и мы. Вроде бы знаем, что хозяин запрещает, а все равно идем… Ловить рыбу решили сетями. Установив сетку с вечера, выпили по сто грамм и уснули в машине. Утром пошли снимать сети.
Потом оказалось, что за рыбаками наблюдали еще с вечера. Не успели они подойти к воде, как их окружили трое мужчин.
— Мы с Вадимом и Виталиком, еще одним нашим приятелем, пошли к ставку. Ближе всего к нему подошел Виталик, — вспоминает Владимир. — Как вдруг к нам кто-то подбежал и раздался выстрел. Это Вадиму… выстрелили в голову из газового пистолета. «Эй! Вы с ума сошли?!» — закричал я и почувствовал, что в меня тоже выстрелили. Видите, следы, — мужчина показывает коричневые синяки под глазами. — Мне стреляли прямо в лицо. Выстрел оглушил и ослепил, первые несколько секунд я не мог пошевелиться. «Что, суки, рыбы захотели?! — услышал я крик. — Будет вам рыба!» По голосу узнал, что это был Юра — брат Григорьева, который частенько дежурит здесь вместе с охраной.
Нас начали избивать. Сначала — кулаками, потом — битами. Я пытался сопротивляться, но охранники были намного сильнее, к тому же вооружены. Уклоняясь от ударов, увидел, что Вадим упал. Виталика тоже били. Не пострадал только наш четвертый приятель Сережа, который сидел в машине и его охранники не заметили. Потом нас повели в местный бар — он находится прямо напротив ставка. Там никого не было. «Стойте здесь и не рыпайтесь, — приказал Юрий, набирая чей-то номер. — Будете хозяину объяснять, какого черта вы здесь забыли». Бежать мы даже не пытались — все равно нас догнали бы и избили. Охранники не отходили от нас ни на шаг.
Минут через сорок к бару подъехала машина Григорьева. В ней сидел сам Григорьев, его сын Митя и двое качков. Это выглядело, как какая-то спецоперация: они одновременно вышли из машины и бросились к нам. Григорьев с размаху ударил меня двумя кулаками в грудь. Я отлетел в сторону. «Ах ты, выродок, еще кулаки выставляешь? — выругался Григорьев. — Ты еще не понял, с кем имеешь дело?!» «Да мы вас сейчас уроем!» — закричал его сын. Нас били руками, ногами, палками, битами… Упав на землю, я старался закрывать голову от ударов. Вадим дико кричал. А я из последних сил умолял отпустить нас. Но оказалось, все только начиналось…
«Такое сотворить с человеком из-за рыбы?! Пускай сын не должен был идти на ставок, но разве можно за это убивать?»
— Пиная нас ногами, Григорьев взревел: «На колени!» — продолжает Владимир. — Мы подчинились. Тогда хозяин взял бейсбольную биту и… с размаху ударил меня по затылку. Потом Вадима. Потом опять меня… «В таких уродов, как вы, я стрелял, стреляю и буду стрелять!» — кричал Григорьев. Перед глазами все плыло, я уже ничего не соображал. Митя, бегавший рядом, кричал что-то о рыбе и о том, что мы «сволочи, за все ответим»… Вадим упал первым. Я услышал, как он громко застонал и… затих. Меня же били еще минут тридцать. И только увидев, что уже не шевелюсь, решили сделать перерыв. Осторожно повернув голову, я посмотрел на Вадима: он лежал на земле и не дышал, на затылке виднелась вмятина, а череп был обезображен. Из последних сил я подполз к товарищу: «Вадька! Вадька! Очнись!» Он не пошевелился.
— А где был ваш третий приятель?
— Он убежал. Я не видел, в какой именно момент, но когда Григорьев поставил нас с Вадимом на колени, Виталика уже не было. Больше всех над нами издевался сын Григорьева Митя. Вадим уже лежал с проломленным черепом, а Митя придумал новую пытку — дал мне какую-то тетрадку и, держа надо мной биту и пистолет, крикнул: «А теперь пиши. Я такой-то… Кстати, как тебя зовут? Владимир? Так и пиши: я, Владимир, взял в долг и обязуюсь отдать Богдану Григорьеву 40 тысяч гривен». «Какие 40 тысяч?» — прошептал я. «Расписку пиши! — закричал Митя, ударив меня по голове. — Сейчас еще этого урода разбудим, тоже будет писать». «Слушай, шеф, — позвали Григорьева-старшего амбалы. — Этот второй, кажется, все… Не дышит». «Кто не дышит?! — рявкнул Григорьев, ударив лежащего на земле Вадима ногой. — Этот, что ли? Да притворяется, скотина!» То, что они с ним делали дальше, страшно даже вспоминать. «Приводя Вадима в чувство», ему перебили все пальцы на руках, из лица сделали сплошное месиво. А потом взяли зажигалку и начали… жечь ему руку. «Сейчас проснется! — кричал Митя. — Эй ты, рыбак-самоучка, хватит косить!» Вадиму сожгли обе руки… После этого его обездвиженное тело куда-то поволокли, а меня схватили за шиворот и затолкали в машину. «Убьют, — подумал я. — Сейчас отвезут за село и бросят в канаву».
Владимир ошибся. Изверги повезли его… домой к четвертому рыбаку, который в момент ЧП сидел в машине. Оказывается, охранники сразу заприметили автомобиль и решили «наказать его» тоже.
— Помню, Серега открыл двери, а я взглядом пытался сказать ему: мол, беги, — вспоминает Владимир. — Он и убежал. Амбалы зашли к нему в квартиру и забрали три тысячи долларов. Меня после этого вывели на улицу и… отпустили. «Надеюсь, ты понял, что на ставке тебе делать нечего? — тяжело дыша, спросил Митя. — Кстати, тебя я раньше не видел. Ты первый раз, что ли?» Я кивнул — на это озеро действительно пришел впервые. «Ясно… — протянул Митя. — Думаешь, я так уж хотел вас бить? Просто… сколько можно лезть туда, куда не просят?» С этими словами он уехал. А мы с Сережей кинулись искать Вадима.
Рыбаки позвонили в милицию. Вадима Белоуса обнаружили только около полудня. Синий от побоев, голый, он лежал в какой-то канаве. Прощупав слабый пульс, медики забрали его в больницу. Ночью мужчина умер.
— Когда я узнала об этом кошмаре, сын был уже на операционном столе, — плачет мать Вадима Раиса Ивановна. — Помню, собрала все сбережения, но врач не взял у меня денег. «Операция аварийная, — покачал он головой. — Скажу прямо: шансов нет. Там от мозга почти ничего не осталось…» Как мне объяснили, у здорового человека мозг должен быть бледно-розового цвета. А у моего Вадика он был темно-вишневым. Осмотрев сына, врачи пришли в ужас: все его тело было черным от синяков. Единственным более-менее светлым местом были стопы. Голова вообще не держалась — наверное, ему сломали шею. Изверги! Такое сотворить с человеком из-за рыбы… Да, пускай Вадик и не должен был туда идти, но разве можно за это убивать? Сына пытали, били, издевались… Господи, зачем же убили?! Пусть остался бы инвалидом, но живой. Вадика измордовали так, что даже его крепкий организм не выдержал.
— А я ведь слышала выстрелы, — говорит супруга погибшего Ирина. — Мы сами живем в поселке Ватутино, в Чичиркозовке у меня живет отец. Зная, что муж с друзьями пошел на рыбалку, я уехала к папе. Около шести часов утра, работая на огороде, услышала три хлопка. Еще удивилась: кому в селе делать нечего? Даже подумать не могла, что в тот момент убивали моего Вадика.
*Вадим Белоус с женой Ириной прожили вместе семь лет (фото из семейного альбома)
Богдана Григорьева на следующий день задержали. Та же участь постигла его 23-летнего сына Дмитрия и двоих мужчин, которые с ними приезжали на ставок. В отношении задержанных возбудили уголовное дело по статье «Нанесение тяжких телесных повреждений, повлекшее за собой смерть пострадавшего». На днях их арестовали, правда, пока всего на десять дней. В понедельник, 6 августа, Звенигородский районный суд будет решать, стоит ли их дальше содержать под стражей.
«Когда в селе появился этот Григорьев, нам, местным жителям, запретили все: и рыбачить, и даже купаться. В округе не осталось ни одного „свободного“ водоема»
— Мы, конечно, будем на этом настаивать, — говорит исполняющий обязанности начальника Звенигородского райотдела милиции Виктор Бондаренко. — Пока что и Григорьев, и его подельники отмалчиваются, показаний не дают. Только твердят, что невиновны.
— Меня уверяют, что убийцы сына не выйдут сухими из воды, — качает головой мать погибшего. — Хотелось бы в это верить. Но только ни охранников, ни брата арендатора ставка, с которого, по сути, все и началось, почему-то не задержали. Они проходят по делу свидетелями. А в село уже несколько раз приезжали неизвестные и настойчиво просили местных жителей помалкивать.
— Да, были здесь какие-то на черной иномарке, — махнул рукой сельский пенсионер. — Приходили к соседям, что-то выспрашивали. Но как о таком случае можно молчать? На месте Вадима мог оказаться каждый из нас. Когда лет десять назад в селе появился Григорьев, никто не мог подумать, что он здесь устроит. А уже через год нам запретили все — и рыбачить, и даже купаться. В округе не осталось ни одного «свободного» водоема. Григорьев купил здесь дом, бар. И почувствовал себя полноправным хозяином. А рыбакам регулярно попадало. Иногда их били его охранники, да и он лично приезжал, так сказать, проучить.
— Бывало в ход шло и оружие, — говорит местная жительница Ирина. — Правда, газовое, но все равно. Однажды на ставке сильно избили моих соседей. Они даже пошли в милицию. А вернулись поникшие: «Гиблое дело. Здесь у нашего „царя“ все схвачено, даже милиция». Не знаю, что конкретно им там сказали, только на этом все закончилось. И видите — охранники и брат Григорьева до сих пор не задержаны. В то время как мы справляли поминки по Вадику, они сидели шумной компанией, выпивали, громко смеялись…
Брата Григорьева Юрия я нашла в том самом баре напротив ставка. Узнав, что я из газеты, мужчина махнул рукой:
— Чего только не пишут. Уже такого в газетах начитался. И все почему-то говорят, что виноват мой брат. Хотя Богдан никого не трогал.
— Пострадавшие говорят другое, — осторожно заметила я. — Да и за что-то же его арестовали…
— Сейчас расскажу вам, как все было. Первыми этих рыбаков увидел я с охранниками. Мы сидели здесь, в баре. А они пришли снимать сети. Это уже не впервые. Передать не могу, как это уже достало. Когда рыбу выращиваешь из икры, она для тебя, как маленький ребенок. Кому понравится, когда твоего ребенка воруют? Одним словом, увидели мы их и привели сюда, в бар.
— Пострадавшие говорят, что вы в них стреляли.
— Ну… стрелял. Но только «хлопушкой». А когда привели их сюда, все было в порядке. Я просто позвонил брату и сказал, что мы задержали браконьеров. «Я сейчас приеду и с ними поговорю», — сказал Богдан. Пока мы его ждали, я даже угостил рыбаков чаем… Потом приехал Богдан. С ним были сын и двое мужчин, которых я раньше не видел. Не успел брат закрыть машину, как эти двое амбалов набросились на рыбаков и начали их бить.
— Так. А что же дальше делал Богдан? Стоял и смотрел?
— Да нет… С чего бы он просто стоял и смотрел? Он… начал успокаивать этих мужиков. Оттягивал их от рыбаков, но мужики опять на них набрасывались. Только вроде бы Богдан их успокоил, пошел на гусей посмотреть, а потом обернулся — а эти амбалы опять бьют рыбаков. Так брат несколько раз их оттаскивал, а потом забрал их и уехал.
— Что делал его сын? Говорят, он бил рыбаков едва ли не больше всех.
— Митька? Да нет, никого он не бил. Ну разве что того Виталика по щеке ударил. И то ладонью… Знаете, я уже предлагал брату вызывать милицию и наказывать этих браконьеров по закону. Но, видите, не успели. А теперь вот Богдан сидит. Пока…
На вопрос, почему не задержали брата Григорьева и охранников, в Звенигородском райотделе милиции ответили, что «в этом нет необходимости». Хоть они и били пострадавших, но не их удары привели к смерти рыбака. Поэтому они остаются свидетелями.
P.S. Имена и фамилии подозреваемых изменены.
3672Читайте нас у Facebook
