«сын же не на улице убивал людей. Они сами к нему приходили… « -
За кучами свежевырытой земли я сначала и не заметила сухонькую старушку, занятую поливом рассады.
— Понаделали ям во дворе, а кто закапывать будет? Я ж совсем слабая стала, — жалуется Марина Сергеевна. — А они малину уничтожили, парничок снесли, в котором я помидоры с капустой растила…
Действительно, на подворье семьи Зинченко как будто кто-то окопы рыл — совсем недавно сотрудники милиции проводили здесь поисково-розыскные мероприятия. И понятно, что под ноги они не смотрели. Их больше интересовали трупы, закопанные во дворе.
«Женщины у Васьки менялись одна за другой»
- Люди болтают сейчас, будто я знала о том, что сын убивал людей, — присаживается на пороге сарайчика 81-летняя Марина Сергеевна. — Как только язык поворачивается говорить такое? Да я сама убегала от него, потому что боялась. Вася, как выпьет, начинает бушевать. Нельзя ему пить! Но разве ж он меня слушал? Я поэтому и ушла из своей хаты к одинокому деду, чтобы жить спокойно. Вася сам тут хозяйничал. В дом он меня не пускал, часто даже калитку закрывал передо мной. Я оставлю ему еду у ворот или возле порога и ухожу. А как нет его дома, то я что-то по хозяйству успевала сделать. Вот чеснок посадила, рассаду… Сейчас почти ничего не осталось от моих грядок.
Женщины у Васьки менялись одна за другой, я на них не смотрела даже. Кто к нему мог прийти? Только пьяница. Но заметьте, он же не на улице их убивал. Они сами сюда шли. Так что теперь Васе за это будет? Не знаете?
Мне жалко эту женщину. Она просто отказывается понимать, что на самом деле натворил ее сын, вот и зациклилась на перекопанном подворье. И, как любая мать, находит оправдание поступкам непутевого сына.
Что и говорить, настрадалась Марина Сергеевна за свою жизнь. В сорок два года осталась вдовой с двумя детьми. Но ни один, ни другой сын так и не стал ей опорой в старости. Младший отсидел срок за убийство, а старший, Василий, попросту издевался над ней.
- Он в детстве таким хорошеньким был! — улыбается своим воспоминаниям собеседница. — В школе учился только на «отлично», его на все олимпиады посылали. Инженером хотел стать, без проблем поступил в институт в Харькове. Но однажды ночью, когда Вася возвращался в общежитие, на него напали хулиганы и сильно избили. С тех пор сын изменился, у него начались проблемы с головой. Его и из армии комиссовали поэтому. Но я надеялась, что женится, все образуется. Познакомила его с женщиной, они расписались, прожили несколько лет, однако семейная жизнь не заладилась — сын начал пить, и невестка, забрав дочку, уехала к себе на родину, в Россию. Внучка уже замуж вышла…
Теперь самые близкие старушке живые существа — два кота, которые остались в доме Василия.
- Хата на меня записана, так что, если родственники убитых будут на что-то претендовать, тут Василию ничего не принадлежит! — в голосе Марины Сергеевны появляется категоричность. — Я сама ее строила — день и ночь, без выходных и праздников. Теперь в ней дверь сломана и забита, войти не могу…
- А в погреба, где Василий хоронил трупы, вы спускались? Ничего в них не замечали?
- Откуда мне было знать, что он людей убивал? — отводит взгляд старушка. — В том погребе, что возле сарая, хранились картошка, морковь, капуста. И я оттуда брала овощи, и Вася. А второй, который напротив входа в хату, пару лет назад завалился. Раньше мы в него свеклу для свиней ссыпали, но вот уже несколько лет я не держу свиней…
Когда у Любы случился эпилептический приступ, Вася набросился на нее с кулаками — за «симуляцию»
Начальник главного управления полтавской областной милиции генерал-полковник Александр Рудяк утверждает, что задержанный не проявляет видимых признаков психического заболевания. Ведет себя адекватно, охотно сотрудничает со следствием — чувствуется, что ему необходимо выговориться.
Вот как объяснял Василий — буднично, абсолютно без сожаления — мотив убийства своего знакомого Ивана Трохименко, 1946 года рождения.
- Мы с Иваном выпивали. Я вышел в туалет, возвращаюсь, а он обул мои туфли. Любимые. Ну, я дал ему пощечину. После этого еще раза два-три головой его о диванную фанеру стукнул. Он упал, но потом поднимался, ходил. Еще часа три-четыре пожил…
Погибший — исключение в ряде преступлений, совершенных Василием Зинченко. Ибо чаще Вася убивал своих сожительниц, после чего закапывал их в погребах. Забивал женщин табуретом, черенком лопаты — в общем, тем, что оказывалось под рукой. В каждом случае причины и орудия убийства были разные.
Первая могила на подворье Зинченко появилась почти двенадцать лет назад. В то время Василий сожительствовал с некой Любой, моложе его на тринадцать лет. Их отношения держались в основном на увлечении спиртным. Однажды во время пьянки в местном кафе женщине стало плохо — с ней случился эпилептический припадок. Зинченко пришлось брать такси, чтобы довезти Любу домой. Считая, что она притворяется, сожитель решил хорошенько проучить «симулянтку». Сначала колотил ее руками-ногами, а потом взялся за черенок лопаты и уже им бил до тех пор, пока несчастная не испустила дух. Завернув труп в покрывало, спустился в погреб, вырыл в земле «пещеру» глубиной метра полтора и опустил туда тело убитой.
На расспросы знакомых, куда девалась сожительница, отвечал, что уехала в Лубны. Сомнений ни у кого не возникло, поскольку у Любы действительно в соседнем райцентре жила подруга, к которой она частенько отлучалась.
- По словам Зинченко, он испугался совершенного преступления, — рассказывает генерал-полковник Александр Рудяк. — Якобы пережил после этого серьезную психологическую травму. Изо дня в день ждал, что за ним придут. Кстати, как ранее судимый за разбой, он не раз попадал в поле зрения милиции, однако всегда выходил сухим из воды. Пристойный образовательный уровень позволял ему отводить от себя подозрения. И в конце концов человек уверовал в свою безнаказанность.
- Так долго гулять на свободе Зинченко «позволяли» родственники его жертв, — говорит первый заместитель начальника Гребенковского РОВД, начальник криминальной милиции Сергей Кудрик. — На протяжении последних пятнадцати лет в райотдел не поступало ни одного заявления о пропавших без вести. Просто все погибшие от рук Зинченко вели, мягко говоря, свободный образ жизни: злоупотребляли спиртным, надолго исчезали из дому без предупреждения, не имели нормальных контактов с членами семей. В общем, никому до них не было дела.
В ходе следствия выяснилось, что уйти незамеченными на тот свет могли не три сожительницы Василия, а гораздо больше. Женщины сомнительного поведения окружали его постоянно. Он их гонял по двору, они ходили в синяках от его побоев, но тем не менее… любили его. Те, которых мне приходилось опрашивать, рассказывали, что Зинченко умел играть на чувствах: мог стать на колени, попросить прощения, расплакаться. И в то же время был очень жестким, особенно если сожительница не могла возбудить его сексуально. Говорят, он хотел большого секса, но был несостоятелен как мужчина. Возможно, это тоже сказывалось на его поведении.
«Он ненормальный, — жаловалась сестра на нового сожителя. — Но у него есть газ в хате, мне там тепло»
Соседи побаивались Василия. Даже после его ареста, общаясь с прессой, люди просят не называть их настоящих имен.
- Когда он напивался (а пил Васька постоянно), то начинал буянить, — рассказывает одна из соседок, Нина. — Во дворе раздавались женские крики, было слышно, что он бьет кого-то. Мы вызывали милицию, его забирали в участок, но больше, чем пятнадцать суток, не держали. Если он на кого-то из соседей обижался, то кричал: «Убью!» И хотя это были только угрозы, я, например, уходя из дому, всегда просила свою малолетнюю дочь закрываться на ключ изнутри. Мало ли что соседу могло взбрести в голову…
- Не подозревали, что живете рядом с убийцей?
- Люди предполагали такое, только ведь доказательств не было. Лет пять назад милиция разыскивала одну женщину, которая жила с ним, но так и не нашла ее.
- Не дай Бог, его признают невменяемым, выпустят, как нам жить? — шепчет через калитку вторая соседка, Полина Петровна. — Больной, видите ли, а людей убивал! Нет, Вася не больной, он опасный. Мать его несчастная настрадалась с ним. Сын и ее бил, в дом не пускал, пенсию у нее отнимал, а она, бедная, все равно каждый день кушать ему носила. Бывает, подойдет ко мне, спрашивает: «Вася дома, не видели?» Когда был дома, она оставляла еду возле калитки и тихонько уходила. А если случалось, что не могла прийти, он шел к ней, ломился в двери, требуя, чтобы накормила…
В начале апреля этого года одна из соседок заподозрила Зинченко в краже металлолома со своего двора и сообщила в милицию. В тот же день, не желая нести ответственность за содеянное, Васька повесил замок на дверь и отправился якобы в Киев «на заработки».
Вскоре в милицию поступило еще одно заявление, в котором упоминалась фамилия Василия Зинченко. Житель пригородного села Корнеевка Александр Сухонос разыскивал свою без вести пропавшую сводную сестру Зинаиду Катриченко, 1966 года рождения, которая, как указывал заявитель, в последнее время проживала с Василием Зинченко.
- Зина была у нас тихопомешанная еще с детства, — говорит Александр. — Такие люди беззащитны и очень доверчивы, быстро попадают под плохое влияние. Мы с братом старались защитить сестру от ее ухажеров, но она после каждого расставания находила себе другого, такого же. В последнее время мы с ней редко виделись. Как-то в начале марта встретились по дороге в Гребенку, и Зина рассказала, что живет с Васей Зинченко. «Правда, он ненормальный», — обронила сестра. «Тогда почему ты не уйдешь?» — спросил я. «У него есть газ в доме, мне там тепло», — ответила она. Зинаида всегда страдала оттого, что зимой ей нечем было топить в хате, даже забор разобрала на дрова.
А спустя еще какое-то время соседка Зины сообщила Александру, что его сестра не получила пенсию за апрель. Такого никогда раньше не случалось, и брат сразу понял, что ее нет в живых.
- Мы разослали ориентировки на Василия Зинченко своим коллегам в другие регионы, и буквально через неделю после поступившего заявления он был задержан в одной из электричек на станции Яготин Киевской области, — продолжает начальник криминальной милиции Гребенковского РОВД Сергей Кудрик. — Он курсировал пригородными поездами, спал где придется. В общем, вел бомжацкий образ жизни.
Василий готов был отвечать за кражу металлолома, однако признавать более тяжкое преступление (на тот момент он подозревался только в одном убийстве) не хотел. «Мы поскандалили с Зиной, и она бросила меня», — завел он старую песню. Но на этот раз у оперативников были веские основания ему не поверить. И Зинченко начал давать правдивые показания.
По его словам, Зина вывела его из себя своим несносным характером, и он ударил ее табуретом по голове, да так, что табурет сломался. Бил до тех пор, пока женщина не потеряла сознание. Однако умерла она не сразу. Еще целую неделю за ней присматривала… очередная сожительница Василия, Лена.
- Когда я при встрече спросил Лену, почему она не вызвала врача к пострадавшей, она ответила, что боялась Зинченко, — возмущен Александр Сухонос. — Дескать, он запрещал ей выходить на улицу и угрожал, что с ней будет то же самое.
Четвертого апреля в результате полученных травм Зинаида Катриченко умерла. Как ни странно, ее труп Василий даже не стал далеко прятать. Просто завернул в покрывало и положил в кладовку. Аж на целых две недели. Только когда от жуткого запаха в хате нечем стало дышать, он перенес разложившееся тело в пустующий погреб возле сарая, где зарыл на небольшую глубину и прикрыл «могилу» листом железа.
В ходе оперативной отработки задержанного, естественно, проверяли на причастность к совершению других преступлений. И он сознался еще в трех.
Следствие продолжается, Зинченко охотно с ним сотрудничает. А родственники убитых им людей готовятся предать земле останки своих близких по христианским обычаям. Они просят единственного наказания для убийцы — отдать его им в руки для совершения самосуда.
Есть ли шанс у психически нездорового человека снова оказаться на свободе? Нет, говорят юристы. Скорее всего, остаток своей жизни Зинченко проведет не в тюрьме, а в психиатрической лечебнице…
P. S. Большинство имен и фамилий в публикации изменены.
491Читайте нас в Facebook
