Герой-любовник Николай Еременко в институте играл… Плюшкина
Появление на экране Николая Еременко заставляло учащенно биться не одно женское сердце. Исполнитель главных ролей в фильмах «Красное и черное», «31 июня», «Трактир на Пятницкой», «Пираты ХХ века», «Подари мне лунный свет» ушел из жизни в 52 года. Невозможно было поверить, что этот стройный, подтянутый, спортивный мужчина может умереть от инсульта. С того трагического майского дня прошло уже десять лет. О том, каким был Николай Еременко, рассказывает его однокурсница по ВГИКу Наталья Гвоздикова.
«Еременко был первый модник не только на курсе, но и во всем институте»
*Настоящий герой Сергей Сергеевич (Николай Еременко) и злодей Салех (Талгат Нигматулин). Кадр из фильма «Пираты XX века», 1979 год
— Наталья Федоровна, говорят, все четыре красавицы Наташи с вашего курса — Аринбасарова, Белохвостикова, Бондарчук и вы — в студенческие годы были влюблены в Николая Еременко.
— Об этом я слышала от мамы Коли, известной белорусской актрисы Галины Орловой. Не хотелось ее разочаровывать, но я в Колю не была влюблена никогда. Как остальные, не знаю. А вот он действительно испытывал ко мне какие-то чувства. Только недавно Наташа Бондарчук рассказала (сама я этого не помню), как Коля писал и бросал мне записки. Наташа думала, что они адресованы ей, поэтому открывала и читала. Только прочитав, понимала, что послания предназначались другой.
Но настоящие страсти разыгрались, когда нас на первом курсе послали в колхоз на картошку. Лишь там мы по-настоящему познакомились, хорошо узнали друг друга. Я вообще мало кого на курсе знала, поскольку поступала отдельно от остальных. Видела, что нравлюсь Коле, но ответить ему взаимностью не могла. А он сердился, что не уделяю ему должного внимания. Однажды даже сказал: «Я заколю тебя вилкой!»
— Надеюсь, это была шутка?
— Я тоже так подумала, но потом он с этой алюминиевой (о нормальных приборах в том колхозе и не слыхали) вилкой из местной столовой гнался за мной по дороге и что-то кричал вслед. Поскольку бегала я тогда неплохо, мне удалось скрыться.
— Почему же он вам не нравился? Парень-то симпатичный.
— И симпатичный, и одевался очень хорошо. Первый модник был не только на нашем курсе, но и во всем институте. У них с Талгатом Нигматулиным, с которым они дружили с первого курса, всегда были самые лучшие рубашки, куртки, джинсы. В общем, завидные женихи. Но мне в то время нравился совсем другой мальчик — Сережа Малишевский (его, к сожалению, тоже уже нет в живых). Мы с ним очень подружились. Коля из-за этого переживал, но, к счастью, недолго. Быстро переключился на учебу, актерская профессия заслонила ему многое, если не все.
«На занятиях по изобразительному искусству Коля уснул и захрапел»
— Правда, что руководитель вашего курса Сергей Герасимов поначалу был очень недоволен Еременко и даже собирался его отчислить?
— Наоборот, Коля был любимчиком Герасимова. Правда, к чести Сергея Аполлинарьевича надо сказать, что этот статус не давал никаких привилегий. Герасимов со всех спрашивал по полной программе, да и четкого разделения на любимчиков и нелюбимчиков не было. На наш курс поступили восемь девочек и семь мальчиков и все закончили ВГИК. Не отчислили ни одного человека. У Герасимова было удивительно трепетное отношение к ученикам, они с Тамарой Макаровой не только воспитывали и учили профессии, но были для нас вторыми родителями. Сейчас, когда мы оказываемся в творческой поездке с Наташей Бондарчук, ее мама актриса Инна Макарова (кстати, тоже «герасимовка») смотрит на нас и говорит: «Девчонки, вы не просто родственницы, вы гораздо ближе».
Герасимов и Макарова сплотили нас на всю жизнь. О каких любимчиках тут может идти речь! Другое дело, что Коля очень хотел доказать всем, что он не папенькин сынок (его отец Николай Еременко-старший был народным артистом СССР), но и сам что-то значит. Коля работал как каторжный, за двоих, а то и за троих. Впрочем, как и все мы. Ребята иногда даже ночевать оставались в институте. И не ради какой-нибудь шалости, как это иногда делают студенты, а для того, чтобы подольше порепетировать. Уставали, конечно, ужасно. Однажды на занятиях по изобразительному искусству, во время которых гасили свет, поскольку показывали картины по диапроектору, Коля уснул и захрапел. Мы так хохотали! Потом долго этот случай вспоминали и подшучивали над Еременко. Что и говорить, в той нашей жизни было много смешного.
Еще одна забавная история связана с нашей преподавательницей по сценической речи Марией Хановой, женой актера Александра Ханова. Чтобы продемонстрировать, как звучит голос, она брала Колькину руку и прикладывала к своему животу, а потом к груди. Можете себе представить, какая гамма чувств отражалась в этот момент на его лице! Мы просто умирали от хохота, а ведь делать это надо было так, чтобы не выгнали из аудитории. Но мы все равно шутили и смеялись, а Ханова кричала, что это самодеятельность, а не артисты. Она в жизни не видела таких ужасных студентов. Хотя ребята со старших курсов — Коля Губенко, Сережа Никоненко — рассказывали, что им Ханова говорила то же самое. Все проходили через щупанье ее необъятного тела и отрывались при этом по полной.
Еще ребята от нас, четырех Наташ, на экзаменах по общеобразовательным предметам ждали помощи в виде… шпаргалок. Мы их писали в большом количестве. Сначала шли сдавать сами, а потом передавали писульки мальчишкам, которые заходили в аудиторию после нас. А у Тамары Федоровны ребята часто занимали деньги, вот только не знаю, возвращали ли.
— А мне казалось, они должны были ею восхищаться.
— Одно другому совершенно не мешало. Не только ребята, но и мы, девочки, были в восторге от Макаровой — ее колечек, сережек, ресничек, платьиц, туфелек. Она была очень мудрой женщиной, многому нас научила. К сожалению, мы были молодые, дурные, не все могли оценить. Но чем старше я становлюсь, тем чаще вспоминаю ее уроки. Помню, как Макарова говорила: «Девочки, у молодости есть один недостаток — она очень быстро проходит». Всю горечь и мудрость этой ее фразы я по-настоящему могу оценить только сейчас.
— Какие роли тогда играл Николай Еременко?
— В отличие от кинематографа, который использовал преимущественно его внешность в ролях героев-любовников, в институте он играл самые разные, в том числе и характерные, роли. Например, в «Мертвых душах» Коля был… Плюшкиным. Вообще, мы очень интересно репетировали. Сергей Аполлинарьевич, например, мог сказать: «К следующему занятию подготовьте любой отрывок из «Грозы», но с одним условием — все Катерины и все Тихоны». Помню, я взмолилась: «Можно, я буду Варварой?!» На что Герасимов строго ответил: «А чем ты лучше других?»
Репетировали мы с Колей и «Маскарад». Я играла Нину, а он — Звездича. А ведь Тамара Федоровна когда-то играла Нину в фильме, режиссером которого был Герасимов. Представляете нашу смелость, точнее, наглость — репетировать этот материал в их присутствии. Тамара Федоровна, чтобы мне легче было вжиться в образ, принесла красивую шляпку с перьями и муфту, но отрывок все равно не получался. И тогда Сергей Аполлинарьевич взял у меня эту шляпу, надел на свою лысую голову (можете себе представить, какой у него был вид) и сказал: «Давай, Коля, объясняйся мне в любви!» Колька просто давился от смеха. Потом снял шляпу, усадил Еременко на диван и сказал: «А теперь смотри, как я буду играть роль Звездича». Видимо, урок пошел впрок, потому что мы вчетвером — Вадик Спиридонов, который играл Арбенина, Нина Репина в роли баронессы Штраль, я и Коля — на телевидении в прямом эфире играли отрывки из «Маскарада». К сожалению, эти записи не сохранились.
«Встречаясь на «Кинотавре», мы уходили от всех, часами бродили и разговаривали, разговаривали»
— Вне института вы много общались?
— Можно сказать, что мы практически не расставались. Почти все наши ребята жили в общежитии, а девочки — дома. Исключением были Нина Маслова, снимавшая квартиру, и Оля Прохорова, которая жила у тетки. Поэтому нам все время хотелось мальчишек подкормить. Чаще всего собирались у Наташи Аринбасаровой. Она к тому времени уже была мамой, у нее родился Егор, и жила Наташа не с родителями, а в собственной квартире. Устраивали посиделки, лепили пельмени (нас к этому Герасимов приучил), шутили, смеялись, пели. И я на праздники всех наших к себе приглашала — старалась приготовить побольше вкусненького. У нас был очень дружный курс, весь институт завидовал.
— После института часто виделись?
— К сожалению, редко, у каждого ведь своя жизнь. Помню, когда Коля приехал в Крым снимать «Пиратов ХХ века», мы всей семьей как раз там отдыхали, сын у нас тогда был еще совсем маленький. И надо же было такому случиться, что в день, когда снимали в том месте, где мы жили, я с семьей уехала куда-то на экскурсию. На следующий день отдыхающие рассказывали, что меня искали двое красивых мужчин (это были Коля и Талгат) и даже несколько раз объявляли на весь пляж: «Наталья Гвоздикова, подойдите, пожалуйста, к пирсу, вас ждут друзья». Мне до сих пор больно и обидно, что мы тогда не встретились.
Позже, когда сын уже учился в институте иностранных языков, мы как-то поехали к нему. Стоим на светофоре, смотрю, Коля в машине сидит. Я стала вопить на всю улицу: «Коля! Коля!» Он открыл дверцу и спрашивает: «А ты что тут делаешь?» — «Да у меня сын в этом институте учится». — «Надо же, как тесен мир, а у меня здесь дочь». Так мы узнали, что наши дети уже не первый год учатся в одном вузе, только на разных факультетах. Конечно, мы каждый год встречались с ним на «Кинотавре». Уходили от всех, часами бродили и разговаривали, разговаривали. Он мне всю свою жизнь рассказывал, я — ему. Но это только наше с ним, я никому о тех беседах не скажу — просто не имею права.
— Как вы узнали о том, что Николая Николаевича не стало?
— Я приехала из какой-то командировки, только порог переступила, как меня зовут к телефону. Говорят, Лембит Ульфсак. А поскольку я неоднократно озвучивала на русский язык эстонских актрис, подумала, что это чей-то розыгрыш. Вот и попросила подойти к телефону мужа. Но это был действительно Ульфсак, он сообщил, что умер Коля Еременко… Просто гром среди ясного неба. Колина мама приехала на прощание с сыном в Москву и забрала гроб с телом домой, в Минск, где похоронила рядом с отцом. Коля пережил его всего на одиннадцать месяцев. Я потом была в Минске в командировке, очень хотела заехать на кладбище, но времени было в обрез, не успела. Зная, как он любил жизнь, как следил за своим здоровьем, до сих пор не могу поверить, что его больше нет.
К сожалению, почти все мальчики с нашего курса уже ушли из жизни — по самым разным причинам. Но когда на встречах со зрителями меня спрашивают, с кем я училась, всегда отвечаю: «С «пиратами ХХ века» Николаем Еременко и Талгатом Нигматулиным».
2641Читайте нас в Facebook
