О гибели Татьяны Толпыгиной (на фото) написали практически все черкасские газеты. Женщину убил ревнивый ухажер. Мужчина вывез Татьяну в лес на так называемое место для влюбленных — под дуб, сросшийся с ольхой и украшенный красными ленточками, — и... застрелил из обреза. Татьяна скончалась на месте. А мужчина сжег ее сумку и убежал. Решив разобраться в этой истории, «ФАКТЫ» выяснили, что речь идет не о рядовой «бытовухе». Погибла благополучная, успешная, достаточно обеспеченная женщина. И, как оказалось, ее гибель легко можно было предотвратить.
«Таня, я люблю тебя. Давай оценим ситуацию как взрослые люди»
В уютной квартире, где Татьяна Толпыгина жила со своей дочкой Оксаной, зятем Александром и шестилетней внучкой Лерой, нет ни свечей, ни перевязанных траурными лентами фотографий. Только на столе стоит в рамке снимок эффектной женщины с роскошными длинными волосами, сидящей в саду.
— Это мама, — объясняет Оксана. — Выставить фотографию с похорон мы не можем — моя дочка Лера до сих пор не знает, что
бабушка умерла. Мы сказали, что она уехала за границу на заработки.
*Дочь Татьяны Толпыгиной Оксана с мужем Александром (фото автора)
— Кстати, Татьяна Владимировна действительно собиралась уезжать, — присоединяется к разговору муж Оксаны Александр. — Уже договорилась с соседкой, чтобы та помогла ей попасть в Италию. Виктор сделал ее жизнь настолько невыносимой, что она готова была уехать куда угодно, лишь бы он не смог ее найти.
— Мама познакомилась с Виктором (имя изменено. — Авт.) еще четыре года назад в наркодиспансере, где работала медсестрой, — рассказывает Оксана. — Он привел туда наркозависимого родственника, регулярно навещал его. Со временем Виктор попросил у мамы телефон, они начали встречаться. Видя, как мама расцвела, мы за нее даже порадовались. С папой они развелись еще двадцать лет назад. С тех пор маме только один раз удалось построить отношения, и то через несколько лет она опять осталась одна. И тут этот Виктор. Мама ему явно очень нравилась, он часто звонил, дарил цветы. Хотя сам внешне не представлял ничего особенного. Обычный мужчина средних лет. Он рассказал ей, что живет в селе Мошны под Черкассами и держит небольшую пилораму.
— На фоне Татьяны Владимировны Виктор явно проигрывал, — задумчиво говорит Александр. — Она — красивая волевая женщина с твердым характером, а он — простой работяга самой обычной внешности. Мы еще думали, что, возможно, из-за этого такая ревность с его стороны. Встречались всего несколько недель, но он уже пытался контролировать каждый ее шаг. Виктор хотел быть в курсе всего: где она, с кем, чем занимается. Например, прекрасно зная, что она на работе, мог начать ей названивать. И не дай Бог Татьяна Владимировна не брала трубку! Вечером ее ждал скандал.
— Они жили вместе?
— Нет, — качает головой Оксана. — Только иногда встречались. Но через месяц их отношения закончились. Мама узнала, что у Виктора есть семья. Оказалось, что в тех же Мошнах живут его жена и двое взрослых детей. Для мамы это было табу. Она сразу сказала ему, что между ними все кончено. Но Виктор не собирался ее отпускать.
Очень скоро Татьяна Владимировна в этом убедилась. Виктор продолжал названивать. Интересовался, как дела, предлагал встретиться. «Таня, я люблю тебя, — повторял. — Твое решение расстаться было спонтанным и необдуманным. Я все понимаю. Но давай оценим ситуацию как взрослые люди». Звонки повторялись по несколько раз в день. Если женщина не брала трубку, Виктор встречал ее на выходе из наркодиспансера.
— Мама даже не раз просила меня ее встретить, — вспоминает Оксана. — Слова до Виктора не доходили. У него была навязчивая идея: во что бы то ни стало опять быть с мамой. Его мольбы вскоре стали походить на угрозы. «Ты все равно будешь со мной, — говорил он. — У тебя просто не останется другого выхода». «Еще раз позвонишь — вызову милицию! — не выдержала мама однажды. — Хватит меня преследовать!» После этого начали приходить sms-ки. Все похожего содержания, но с разных номеров. «Татьяна Владимировна должна задуматься о своей жизни и поступках, которые она совершает», — писали маме. Или: «У молодой бабушки есть маленькая внучка. Бабушка за нее не боится?» Мы прекрасно понимали, что все это писал Виктор. Его характерные фразы, его обороты. Например, вместо «позвонить» он говорил «подзвонить». Причем sms-ки приходили не только маме, но и моему мужу. Наверное, приходили бы и мне, но Виктор не знал моего номера. В сообщениях, адресованных коллегам и родственникам, он писал: «Для Толпыгиной Т. В.» Дальше следовали какие-то глупости или угрозы. Маме и моему мужу приходилось отключать на ночь телефоны. Тогда Виктор начинал звонить на домашний. Позвонит — и молчит, дыша в трубку. Как-то пришла sms-ка: «Ты выходишь из дома в 7.10 утра и идешь по такой-то улице. А вдруг тебя догонят и обольют кислотой?»
«Зачем ты от меня скрываешься? Я ведь все равно тебя найду»
— Мне приходили сообщения не лучше, — говорит Александр. — Вот, полюбуйтесь: «Твоя теща — проститутка. И жена такая же. Убегай от них пока не поздно». Звоню — а номер, с которого пришло сообщение, уже «вне зоны». Татьяна Владимировна написала в милицию заявление об угрозах. Но там только развели руками — дескать, сообщения приходят с разных номеров, поэтому не факт, что это один и тот же человек. Проверять, разумеется, никто не захотел. Нам отказали в возбуждении уголовного дела. Тем временем террор продолжался. Виктор поставил Татьяну Владимировну «на маячок» — это такая функция в телефоне, с помощью которой можно отслеживать местонахождение человека. Кроме того, он постоянно поджидал ее у подъезда. Выходя из дому, она видела дежурившую на парковке «Ниву» Виктора. Потом он продал эту машину и ездил за мамой по городу уже на «Шкоде».
— Помню, однажды мы поехали за город на свадьбу к племяннику, — продолжает Оксана. — Когда уезжали оттуда, маме позвонил Виктор. «А что это вы так рано домой собрались?» — спросил. И начал в подробностях рассказывать ей, с кем и когда она танцевала. Оказалось, что все это время он сидел в кустах и следил за мамой в бинокль. Поскольку иногда ему все же надо было отлучаться по работе, он договорился с соседским дедушкой, чтобы тот сидел на лавочке и смотрел — вдруг мама выйдет из дому. Выследив ее на другом конце города и затаившись где-то неподалеку, Виктор звонил и довольно сообщал: «Я знаю, что ты сейчас там-то и там-то. Зачем ты от меня скрываешься? Я ведь все равно тебя найду». «Оставь меня в покое! — умоляла изведенная мама. — Зачем ты меня преследуешь, ну зачем?!» Несколько раз с ним пытался поговорить мой муж. Но, увидев его, Виктор садился в машину и уезжал. А после того, как мама в очередной раз подала заявление в милицию, он развесил около наркодиспансера жуткие объявления с ее фотографией.
— Идя на работу, я увидела несколько бумажек на стене у входа, — рассказала «ФАКТАМ» Татьяна, коллега Татьяны Владимировны. — Присмотревшись, опешила — там была фотография нашей Тани Толпыгиной. И надпись: «Толпыгина Т. В. Предоставляет услуги: оральный секс и так далее. Сотрудникам скидки». А дальше — прейскурант, адрес Тани, ее рабочий, мобильный и домашний телефоны. Позже эти же объявления мы обнаружили в городе на столбах. Объявления появлялись каждое утро. Таня приходила раньше и оббегала все окрестности, чтобы снять эту гадость. Потом она узнала, что Виктор развесил их по всему городу... Нам тем временем начали приходить sms-ки. Например: «Для Толпыгиной. Ты и твоя дочь проститутки и внучка будет проституткой. Вы долго не проживете». Вскоре мы обнаружили, что в регистратуре пропал листок с номерами мобильных телефонов сотрудников. Виктор присылал нам sms-ки даже ночью.
— Таня уже была готова на все, лишь бы прекратились преследования, — качает головой сотрудница Татьяна. — «Мне надо начать с ним общаться, — говорила. — Или сразу в петлю... Он не даст мне жизни». Как только Татьяна хотя бы начинала отвечать на его звонки, объявления и sms-ки прекращались. Прекращала общаться — все повторялось.
«Время физического уничтожения еще терпит. Попробуйте вкус морального уничтожения!»
После событий, произошедших 7 января прошлого года, Татьяна Толпыгина и ее родные начали жаловаться во все правоохранительные инстанции. О том, что случилось, женщина не сразу рассказала даже детям.
— Мы праздновали Рождество, а мама тихонько села на кухне и не выходила, — вспоминает Оксана. — Я начала расспрашивать, что случилось. Оказалось, что Виктор подстерег ее на улице, приставил к виску ружье и, силой затолкав в машину, вывез в лес. Было уже темно, поэтому никто этого даже не заметил. Он приехал на чужой машине с водителем. Вытолкав маму в лесополосу, он брызнул ей в лицо газовым баллончиком и начал тыкать ружьем в грудь. «Ты будешь со мной или я тебя убью», — сказал. Заливаясь слезами, мама отрицательно покачала головой. Тогда Виктор свалил ее на землю и начал бить ногами... На следующий день она сняла побои. А к очередному заявлению в милицию приложила эти письма, — Оксана показывает стопку листов. — Вот, например (текст письма приводим дословно. — Авт.):
«Татьяна Владимировна. За подлость, жестокость, самоуверенность, предательство, лицемерие, вы имеете на сегодняшний день весь этот позор и унижение среди сотрудников наркодиспансера. Это не все в ближайшее время у меня будут номера телефонов всех водителей. Вам всеволиш нужно не бегать по силовым структурам — а ращитаться с людьми и извиниться перед ними. Если ваше самолюбие не позволяет вам это сделать — проблемы будут еще хуже. Вы сами видите что шутить с вами никто не будет, то что написано в СМС будет исполнено непременно. Подумайте над этим, это уже все довольно серьезно.
P.S. Время физического уничтожения еще терпит. Попробуйте вкус морального уничтожения!»
— А вот страничка из его блокнота, — продолжает Оксана. — Когда он в очередной раз пришел выяснять отношения, маме удалось ее вырвать. «13:30 — смс от таксиста». «00:30 — звонок от Васи». «19:00 — Когда проводили ремонт, она с коллективом в бар. Получается, бар дороже, чем семья». Это действия мамы за день. Отслеживая ее телефон, он зафиксировал и звонок от ее знакомого, и даже сообщения от службы такси. Полученные сведения Виктор записывал в блокнот и комментировал.
— Все это мы отдали в милицию, — говорит Александр. — Сначала в Приднестровский райотдел. Но буквально через несколько дней нам пришел отказ в возбуждении дела. Причина — «в действиях Виктора нет состава преступления». Мы на этом не остановились: если райотделу наплевать, может, отреагирует их руководство? Написали в городское и областное управления. Но оттуда пришли такие же отписки. Татьяна Владимировна по несколько раз в неделю обращалась к участковому. Он принимал заявление, но у него на все был один ответ: «Вы преувеличиваете». Мы сначала не могли понять, откуда Виктор берет новые номера телефонов Татьяны Владимировны. Не успеет она купить новую sim-карту, как к ней и на этот номер приходят угрозы. А потом мы проследили, что новый номер тещи у Виктора появляется сразу после того, как она пишет очередное заявление участковому (где, разумеется, указывает новый номер). То, что Виктор как владелец пилорамы давно наладил с местными милиционерами связь, мы подозревали. А потом произошел и вовсе вопиющий случай. Боясь Виктора, Татьяна Владимировна лишний раз сама не выходила из дому. А тут звонит участковый: «Вы не могли бы ко мне подъехать? Это по поводу вашего заявления». Естественно, она приехала. Только участкового в кабинете не оказалось. Вместо милиционера ее ждал... Виктор! «Прости, Татьяна Владимировна, — сказал он, ухмыляясь. — Но другого способа с тобой встретиться я не нашел». Она с криком убежала. А Виктор перезвонил на домашний: «Ну что, не надоело ходить по милиции? Запомни — деньги решают все. И тебе от меня никуда не деться».
В день, когда Виктор воплотил свои угрозы, Татьяна Владимировна была дома. В обед позвонили на домашний телефон. «Таня, не бросай трубку! — выпалил Виктор. — Прости меня. Я вел себя как безумец. Я уезжаю из города, чтобы больше тебе не надоедать. Я многое понял, у меня словно открылись глаза. Если ты сейчас выйдешь во двор и мы по-человечески попрощаемся, клянусь, ты больше никогда меня не увидишь!»
— Мама долго не соглашалась, — вздыхает Оксана. — А потом сказала: «Вдруг он действительно уедет? Я поговорю с ним, и все». «Только, Лерочка, позвони мне в полседьмого, — попросила она шестилетнюю внучку. — И я сразу вернусь». Я хотела пойти с ней, но мама сказала, что не надо — дескать, вдруг он тогда не захочет говорить и никуда не уедет? Наши окна не выходят во двор, поэтому о том, что там происходило, мы можем только догадываться. В полседьмого Лера перезвонила маме. «Я уже иду», — сказала мама. Но так и не пришла. Когда ей перезвонила я, телефон уже был отключен. Я выбежала во двор, но ни мамы, ни машины Виктора там не было. Я набрала мобильный мужа.
— А мне в это время уже звонил бывший муж Татьяны Владимировны Вячеслав, — хмурится Александр. — «Ты не знаешь, какие у Тани отношения с Виктором?» — спросил он. Не удивляйтесь, что он знал о Викторе: еще год назад тот нашел всех бывших друзей тещи и обоих мужей и начал доставать их звонками — как сам потом рассказывал, «искал компромат». «Мне только что звонил этот Виктор, — растерянно сообщил Вячеслав. — Он сказал, что... убил Таню и сам собирается застрелиться. По-моему, он пьян». У меня все похолодело внутри. Я начал звонить в милицию...
Виктора задержали на следующий день. Он был у себя на даче. Мужчина сразу признался в убийстве. Его арестовали.
— Тут уже возбудили и уголовное дело, — с горечью замечает Оксана. — Почему бы и нет, ведь труп-то есть? Значит, и основания появились. А когда мама стопками носила в милицию письма с угрозами, ответ был один: приходите, когда вас убьют. Знаете, сейчас все это говорю, а сама не верю — ну как, как такое могло произойти? Последние месяцы на маму страшно было смотреть, от нее осталась одна тень. Она уже оформляла документы, чтобы уехать за границу. Не успела.
— Незадолго до смерти Таня призналась, что всегда носит с собой документы, — вспоминает Татьяна, сотрудница Татьяны Толпыгиной. — «Страшно произносить это вслух, но вдруг что-то случится? — говорила. — Подстережет где-нибудь за углом, вывезет в лес и убьет. А с документами хотя бы опознают». Татьяну убил Виктор — это знают все. Он псих, маньяк — называйте его как угодно. Но в равной степени в ее гибели виновны и милиционеры. Этот случай показал страшную картину. Пока вы живы, вы никого не интересуете. А угрозы и преследования — это ваши личные проблемы. После похорон я просматривала толстую пачку отписок из милиции и не верила своим глазам: неужели так бывает? Чтобы столько заявлений и доказательств, но никто даже не попытался помочь! Зачем тогда вообще нужны правоохранительные органы?
— После того как мы обратились на один из телеканалов и там показали сюжет, нам начали звонить... возмущенные сотрудники милиции, — говорит Александр. — «Чего вы добиваетесь? — спрашивали. — Женщину уже не вернете, так кому от этого станет легче?» А одна сотрудница милиции и вовсе заявила: «Ваша Татьяна сама виновата. Нечего было перед кем попало ноги раздвигать. Сами влипнут, а потом жалуются».
Разумеется, выслушав эту историю, мы перезвонили в милицию. Участковый, которому Татьяна Толпыгина по несколько раз в неделю носила заявления, давать комментарии прессе отказался. «Эти вопросы обсуждайте только с руководством, — коротко ответил он. — Я не обязан вам ничего говорить».
В Черкасском областном райуправлении милиции ситуацию комментируют крайне осторожно.
— В отношении задержанного мужчины возбуждено уголовное дело, — сообщила «ФАКТАМ» начальник Центра общественных связей Черкасского областного управления милиции Наталья Таран. — Идет расследование. Если у семьи погибшей женщины есть претензии к правоохранителям, пусть оформят их в письменной форме. Мы проведем служебное расследование. И только тогда можно будет о чем-то говорить.
2795Читайте нас в Facebook
