«Жена Штирлица» Элеонора Шашкова: «Один раз я даже получила подарок от... японской разведки»
На счету Элеоноры Шашковой десятки ролей в театре и кино, но для того, чтобы зрители узнали и полюбили ее, достаточно было сыграть жену Штирлица в фильме Татьяны Лиозновой «Семнадцать мгновений весны». Элеонора Петровна живет в большой квартире в центре Москвы. Она никогда не изменяла родному Театру имени Вахтангова, на сцене которого воплотила свои заветные мечты...
— Ой, спасибо, что помните о моем празднике, — радостно сказала Элеонора Шашкова по телефону. — А знаете, как я отпраздновала юбилей? На работе — играла спектакль на малой сцене Театра имени Вахтангова, в котором работаю уже много лет — со времени окончания Щукинского театрального училища. Мы показывали отрывки из спектаклей, в которых я в разные годы была занята. Читала стихи, пела романсы и на следующее утро проснулась опустошенная. Значит, всю себя за вечер зрителям отдала. Но актеры после работы, даже самой сложной, быстро восстанавливаются. Гораздо хуже, когда нет ролей.
— Судя по голосу, вы не чувствуете своего возраста.
— Угадали. Когда здорова, вообще забываю о том, сколько мне лет. Если же напоминают о прожитых годах, удивляюсь, кажется, речь идет не обо мне. И в будущее смотрю с оптимизмом, верю, что впереди еще много хорошего.
— По гороскопу вы...
— Козерог.
— Соответствуете своему знаку?
— Многие черты мне действительно свойственны: упрямая, всегда настою на своем. Но одновременно трудолюбивая, верная и преданная. Если уж встречаюсь или живу с человеком, на сторону даже не посмотрю. 
Начинаю замечать других мужчин, только если отношения не складываются и дело идет к расставанию.
— Признайтесь, подарков много получили в день рождения?
— Да уж чего только не надарили: и цветы, и конфеты, и духи, и шампанское. Подруги, дочь с зятем и мой нынешний друг очень хотели меня порадовать. Но дочь и зять все-таки угодили особо — подарили поездку в Париж. Я так счастлива! В моей жизни было много необычных подарков. Один раз даже получила подношение от... японской разведки. Это случилось, когда после школы поехала с отцом на Курилы — он там служил, а я работала машинисткой в отделе разведки. Мою кандидатуру на эту должность должны были утвердить в Москве, поэтому целый месяц тогда не работала — ждала, когда придет представление. Но гораздо раньше мой будущий начальник Аркадий Георгиевич Антонов получил небольшую бандероль, в которой лежали две красивые косыночки — последний писк моды по тем временам. Одна была голубого цвета, вторая — розового, к ним прилагалось письмо: «Передаем подарок вашей новой секретарше. Одна косыночка к ее красивым голубым глазам, вторая — к румяным щечкам». Представляете, в японской разведке раньше нас знали, что в Москве подписали указ о моем назначении.
Пожалуй, один из самых дорогих — не по цене, а по значению — подарков мне сделали пять лет назад, на предыдущий юбилей. Тогда меня приехали поздравить бывшие разведчики, которые все время поддерживают со мной связь — звонят, наведываются. В тот раз привезли подарки, цветы и грамоту, в которой было написано: «Благодарим вас за то, что сыграли настоящую жену разведчика». Поздравили они меня и на
— Наверное, не ошибусь, сказав, что роль жены Штирлица зрители вспоминают чаще всего.
— Конечно, «Семнадцать мгновений весны» особый фильм. Хотя страдать меня больше всего заставила Стешка из одного из первых советских сериалов «Тени исчезают в полдень». Зрители не любили мою героиню, а отражалось все на мне. Причем касалось это даже тех, кто имел непосредственное отношение к театру или кино и должен был понимать, что актриса и сыгранный ею образ, мягко говоря, не совсем одно и то же. Помню, как после серии, в которой Стешка сбегает со свадьбы с Захаром Большаковым к своему любимому Фролу, со мной в коридоре театра не поздоровалась рабочая сцены Настя, с которой мы всегда были в очень хороших отношениях. «Что случилось?» — схватила я ее за руку. «Да, — говорит, — видеть тебя не хочу, такого хорошего парня обидела!»
Еще один случай произошел, когда съемочная группа «Теней...» приехала с концертом на часовой завод, на котором работают преимущественно женщины. Пока поднималась на сцену, только и слышала со всех сторон: «Смотрите, Стешка пошла — вот стерва!» Обидно было до слез, поэтому я сказала нашему режиссеру Владимиру Аркадьевичу Краснопольскому: «Они же меня ненавидят, я не смогу выступать». Но он в ответ только рассмеялся: «Элла, для артиста такие слова — высшая степень похвалы».
— Зато в роли жены разведчика Максима Максимовича Исаева (Штирлица) зрители полюбили вас сразу и безоговорочно.
— А вот мне она (точнее, я сама в этой роли) поначалу ужасно не понравилась. Дело в том, что мы, актеры, просматривая отснятый материал, часто обращаем внимание не на свою работу или атмосферу сцены, а на детали, которые, как потом оказывается, и значения-то никакого не имеют. Я расстроилась, увидев, что пиджак от костюма сидит на мне как-то кургузо, а сама я неловкая, с некрасивой тяжелой походкой. «Это же просто ужас!» — сказала я режиссеру фильма Татьяне Лиозновой. 
Татьяна Михайловна обиделась страшно, она-то подумала, что я имела в виду картину в целом, и приняла мои слова на свой счет. После этого мы с ней какое-то время даже не разговаривали, но потом помирились.
*Сцена свидания Штирлица с женой в «Семнадцати мгновениях весны» признана одной из лучших в мировом кинематографе
— Говорят, вы едва не лишились роли в «Семнадцати мгновениях весны»?
— Просто я была слишком молода, что очень смущало Татьяну Лиознову. Во время съемок картины мне было тридцать пять лет, а моей героине, как и самому Штирлицу, лет на десять больше. Чтобы внешне я соответствовала Вячеславу Васильевичу Тихонову, меня «старили» всеми возможными средствами. В результате могла совершенно спокойно ходить по улицам — меня никто не узнавал. Только лет через десять, когда мне стукнуло сорок пять, начала слышать в свой адрес: «Ой, это же вы играли жену Штирлица!» Но, как говорится, дорога ложка к обеду. Для меня это узнавание было уже неважно.
— О том, как снималась знаменитая сцена в кафе «Элефант», до сих пор ходят легенды.
— Журналистов почему-то удивляет факт, что нас с Тихоновым снимали отдельно — сначала меня, потом его. Но в кино такое происходит сплошь и рядом. Отдельно снятые планы соединяются потом при помощи монтажа, так что ничего странного тут нет. Накануне съемок Лиознова мне даже сценарий не дала, сказала: «Приходи, поговорим». Мы с ней долго беседовали, она настраивала меня на роль. Хорошо помню, как режиссер говорила: «Ты его очень любишь, переживаешь, как он живет без тебя, о нем ведь и позаботиться некому! А самое главное, что вокруг фашисты, поэтому ты ничем не должна себя выдать — ни слова сказать, ни улыбнуться. Единственное, что можешь делать, — просто смотреть».
— Без партнера сыграть такую гамму чувств, наверное, очень трудно?
— Вот и я начала капризничать, заявив: «Не буду с этой железякой (имела в виду камеру) сниматься, пусть Тихонов приедет!» «Пожалей его, — взмолилась Лиознова. — Если мы позвоним, он, конечно же, приедет, но у него сегодня первый выходной за последние полгода». Я совсем пала духом, но тут произошло чудо: открылась дверь павильона и вошел Вячеслав Васильевич. Как он потом признался, захотел посмотреть на свою «жену». Тихонов сел рядом с камерой, и во время съемки этой сцены я смотрела только на него — в его совершенно необыкновенные глаза, в которые невозможно было не влюбиться. На следующий день все произошло с точностью до наоборот. Утром мне позвонила Лиознова: «Приезжай, Тихонов отказывается сниматься без тебя». Теперь уже я сидела рядом с камерой, а он на меня смотрел.
— О чем вы думали в тот момент?
— О том, что Тихонов — это не Тихонов, а разведчик Максим Максимович Исаев, а я — его жена. В общем, влезла, как в таких случаях говорят, в шкуру героини, прочувствовала ситуацию. Видимо, все у нас получилось, не зря же сцена свидания Штирлица с женой признана одной из лучших в мировом кинематографе.
— Правда, что жена Штирлица стала второй в вашем послужном списке ролью спутницы разведчика?
— Действительно, до этого я уже сыграла супругу Тульева в фильмах «Ошибка резидента» и «Судьба резидента». Сама не знаю, почему мне предлагают такие роли. Может, потому что я однолюбка? Мама воспитывала меня на классической русской литературе, а моим любимым произведением была поэма Некрасова о женах декабристов «Русские женщины».
— Вы всегда мечтали стать актрисой?
— Всегда, вот только папу — профессионального военного — эта идея в восторг не приводила. Он хотел, чтобы я стала педагогом. А мама, которая была домохозяйкой, но очень любила искусство и привила мне любовь к театру, надеялась, что я стану медицинским работником — буду помогать больным и немощным. В медицинский я не пошла, но тем, кто нуждается, помогаю до сих пор. Рука сама тянется поддержать старушку, которой трудно сойти со ступенек автобуса или эскалатора. Правда, и мне часто помогают, например, когда иду с тяжелой сумкой.
Я знала, что хочу связать свою жизнь с творчеством, только не могла решить, что мне больше нравится — музыка или драматическое искусство. Приехав в Москву, пошла в Щукинское училище — оно было ближе всего к дому, где жила мамина подруга, у которой мы остановились. На первом этаже здания находилась оперная студия, которой руководил сам Сергей Лемешев. Он мне и посоветовал попробовать себя в качестве драматической актрисы. «Эллочка, — сказал мне однажды Лемешев своим потрясающе мелодичным голосом, — вам прямой путь в драматические актрисы». Как видите, оказался прав...
11452Читайте нас в Facebook
