Сергей Поярков: «Верховная Рада — это клуб моих коллекционеров»

Сергей Поярков неординарен, как и его живопись. Сегодня он считается одним из самых дорогих и успешных украинских художников. Его работы находятся в частных коллекциях и музеях по всему миру. С завидным постоянством — два раза в год — картины мастера продаются на одном из престижнейших аукционов искусства — «МакДугалл» в Лондоне. Вчера на очередных торгах ушла с молотка картина Сергея Пояркова «Техническое название». Лот был выставлен более чем за десять тысяч долларов.

— Итак, Сергей, ваша работа вновь была продана на лондонском аукционе «МакДугалл».

— Как приятно сказать: «В очередной раз». Звучит, как музыка. Это правда, в Лондоне вновь продалась картина пусть немолодого, но достаточно современного украинского художника Сергея Пояркова. И меня радует не то, что продаются мои работы, ведь деньги с этого получают коллекционеры, их выставляющие.

— А вы?

— Я — нет. Картину «Техническое название», которая была выставлена в этот раз, я продал, по-моему, в 2007 году. А на весенних торгах «МакДугалл» за десять с половиной тысяч долларов продалась моя работа «Против ветра». Лондонский аукцион специализируется на украинском и российском искусстве. В прошлый раз там был поставлен мировой рекорд на работу Шишкина, продавшуюся более чем за три миллиона долларов. Приятно, когда твоя работа соседствует с полотнами Васильковского, Кустодиева, Маковского, Коровина, Грабаря…

*Картина «Техническое название» была написана в 2007 году

— Обыватели больше наслышаны о двух лондонских аукционах: «Кристис» и «Сотбис». Лет восемь — десять назад с одним из них был связан громкий скандал, когда директоров этих аукционов обвинили в жульничестве. Был суд, тюремный срок, все почти как у нас…

— Есть пятерка ведущих мировых аукционов: «Кристис», «Сотбис», «МакДугалл», «Филлипс де Пюри» и «Бонэмс». К сожалению, подобные инциденты иногда случаются. Я бы не стал высказывать сомнения в репутации «Кристис» и «Сотбис». По факту они лидеры. А от неприятностей в виде жуликоватых сотрудников не застрахована ни одна контора мира. Любой аукцион — это прежде всего коммерческая площадка. И надо понимать, что на самом деле мерилом настоящей ценности художника является лишь время, а не аукционы, музеи или кураторы. Покупать или нет, решение остается за вами. Что касается скандалов, то, слава Богу, совесть «МакДугалла» в этом смысле совершенно чиста. Аукционом занимаются Уильям МакДугалл и его жена Екатерина. Помню, как весной мы вместе с ним пришли в Верховную Раду…

— Зачем?!

— Ему было просто интересно посмотреть, как работают наши избранники. Но, скорее, наверное, для ощущения контраста.

— А вы, значит, совершенно свободно ходите в Верховную Раду?

— В этом созыве я помощник Олеся Дония! Вообще, у меня такое ощущение, что я с детства помощник того или иного народного депутата. Парламент — это клуб моих коллекционеров. Хотя при этом получается, что они мне помогают больше, чем я им.

— Отличный рынок для продажи ваших картин?

— И это в том числе. Хотя на самом деле это очень интересное место, где происходит много сценок а-ля «Камеди клаб». Впрочем, как бы то ни было, именно там собраны самые богатые коллекционеры нашей страны. Верховная Рада — это жесткий отбор нужных состоятельных людей. И когда какой-нибудь художник спрашивает, что Поярков делает в Верховной Раде, я искренне удивляюсь в ответ: «А почему вы продолжаете сидеть на Андреевском спуске?!» Если человек хочет стать успешным, ему надо вращаться среди успешных людей. Как говорил Пикассо: «Художник — это тот, кто продает свои картины. Хороший художник — кто продает их дорого». Не буду с ним спорить.

— Значит, аукционы живописи не являются площадкой, где мастера могут зарабатывать большие деньги?

— Конечно. Там зарабатывают совершенно другие люди, когда-то купившие ту или иную работу. Но даже не в этом дело. Я не верю, когда многие из украинских художников начинают рассказывать, что их работы продаются через мировые аукционы за бешеные деньги. Не устаю повторять, что самые брехливые твари в нашей стране художники и политики.

*Совместить талант художника и умение продать свою работу может, по мнению Пояркова, далеко не каждый мастер. Сергею это удается (фото Сергея ТУШИНСКОГО, «ФАКТЫ»)

— Ну политики понятно, а художников вы за что?

— У художников вечный треп о том, как дорого они стоят. Но когда коллеги по цеху, утверждающие, что регулярно продаются за 50 и 100 тысяч долларов, рассказывают мне эти байки, я задаю им всего один вопрос: «Покажите, как вы потратили ваши миллионы». У нас есть лишь один богатый скромный художник. Это Анатолий Криволап. Но «эпидемия скромности» не может поразить всех поголовно. В Украине всего три художника, кроме Криволапа, которым, я точно знаю, приходят реальные деньги. Это Олег Пинчук, Евгения Гапчинская и Сергей Поярков. Или убедите меня в обратном, показав затраты на тройку-пятерку миллионов долларов у кричащих о своих заработках «мастеров». А вот Олег Пинчук или я регулярно демонстрировали, показываем и будем предъявлять реальную ситуацию.

— Вы уже закончили строительство загородного дома?

— Его нельзя закончить. Когда у вас тысячи метров и гектары земли, стройка продолжается бесконечно. Подготовку к войне можно закончить?..

— Сколько же у вас квадратных метров дом?

— Тысяча с чем-то, если считать площади всех сооружений. Но это довольно скромно по сравнению с моими соседями, у которых дома по десять тысяч квадратных метров. Вокруг меня предыдущая и нынешняя власть раскинулась на таких гектарах, что мама дорогая. В этом году мы подняли уровень дороги и полностью переделали ворота. Я придумал очень интересную висящую конструкцию навеса (чертежи заняли 16 страниц) площадью 120 квадратных метров. Это такая уличная штука, в которой соединены крыльцо, место, куда въезжает машина, и беседка. Увеличил в два раза гараж, потому что он был всего на три машины. Кроме покупки нового авто, хочу обзавестись еще и квадроциклом.

— У вас есть садовник?

— Летом на территории работают люди, которые приводят в порядок угодья. У нас гектар леса, где ничего не надо засаживать, только прореживать. На территории моего скромного поместья около двух тысяч деревьев. Зимой топим камин исключительно своими дровами. Вы не представляете, какой у нас роскошный вид на Киев: от Теремков до Осокорков — как на ладони. Непосредственно мастерская занимает площадь около 300 квадратных метров. Основная комната — это помещение в 100 квадратных метров с 8-метровым потолком. Поверьте, мастерской, сопоставимой с моей, нет ни у кого больше в Киеве.

— Значит, на содержание дома уходит весь ваш заработок?

— Когда художник реально заработал миллионы, первым делом он тратит их на комфортные условия для жизни и работы. Вот на что я практически не трачусь, так это одежда. Все покупаю в Америке, в магазинах, где собрана прошлогодняя коллекция брендов. Цены на отличные фирменные вещи там дешевле, чем у нас на китайское барахло на рынке «Троещина». Если я понимаю, что могу несколько тысяч долларов в год сэкономить на одежде, почему бы этого не сделать.

— Сейчас стало модным восторгаться современным искусством.

— А что такое современное искусство? В настоящее время все раскручиваются по одной схеме: певцы, композиторы и художники. Нужно лишь выбрать правильного дилера…

— Или продюсера.

— Это то же самое, что и шоу-бизнес. Сейчас все искусство разделилось на два направления: изобразительное и искусство маркетинга. Задача кураторов убедить вас в том, что бочка с дерьмом — это произведение искусства. Вот когда вы выбирали себе мужа, советовались с куратором?

— Увы, нет.

— Вот и правильно. Если бы к Медичи или Третьякову пришел куратор вешать лапшу на уши, они бы повесили его на воротах, потому что у этих людей было собственное мнение, оставшееся в истории. Если вам не нравится бочка с дерьмом, это признак не дурного вкуса, а психического здоровья. Современное искусство — это тест на здравый смысл. Безусловно, в нем есть и интересные вещи. Мне очень нравятся фотографии Андреаса Гурски, работы Шерешевского, Мамсикова, Чичкана, Ройтбурта, Криволапа…

— А работы самого дорогого современного художника — Дэмиена Херста?

— Объяснение цен на его работы очень простое. Помните, как в картине «Афера Томаса Крауна» с Пирсом Броснаном в главной роли? Школьникам в Метрополитен-музее показывают картину, с которой начался импрессионизм. Полотно не производит на них впечатления (сами умеют нарисовать не хуже), пока учитель не говорит, что она стоит сто миллионов долларов… Если к куску дерьма прилепить сногсшибательную цену, ты смотришь на него уже по-другому. Любой ребенок рисует лучше Херста. Еще в художественном институте я говорил, если мы начнем рисовать, как Марк Шагал, нас придется выгонять за неуспеваемость. Шагал не перестает быть великим художником, но академически рисовать он не умел! Бывший мэр Нью-Йорка Джулиани однажды отказался профинансировать выставку с гениальной формулировкой: «Если я так умею, то это не искусство».

— Чем же тогда является картина Малевича «Черный квадрат»?

— Я ее называю «Телевизор поломался». Это чистой воды маркетинг. Если бы у Ван Гога не было младшего брата, который его раскрутил, может, мы и не узнали бы об этом художнике. Профессиональный художник не может быть некоммерческим. Его работа — продать картину. Не бывает некоммерческих банкиров, хирургов или дворников. Некоммерческий писатель или балерина — это просто те, кто не умеют делать свою работу. Если я настоящий профессионал, я живу с того, что продаю свои работы. Как говорил Марк Захаров, если ваши спектакли такие элитарные, ставьте их в лифтах. Если вы никому не нужны, вы не обязательно гений. Посмотрите, кто висит в музеях мира. Давайте будем откровенны: 99 процентов из них были богатейшими людьми еще при жизни.

— А как же утверждение, что художник должен быть голодным?

— Художник никому ничего не должен, равно как и ему. История доказывает, что хорошие художники, писатели и музыканты всегда мазали масло на хлеб. И их работы от этого отнюдь не становились хуже. Правда, рецепт успеха таких людей большинству наших художников не подходит по нескольким причинам. Во-первых, надо с вечера не набухаться водки — это значит, что 80 процентов потенциальных претендентов уже отпали. Второе — всегда исполнять свои обещания. Пикассо и Марк Шагал были людьми высокой бизнес-организации. Нарисовать работу — это одно дело, продать — совершенно другое. А совместить и первое, и второе — уж точно дано немногим.

13804

Читайте нас в Facebook