Чудом выживший герой публикации "ФАКТОВ" 10-летний Даня Сысоев успешно освоил программу первого класса
В августе прошлого года мы рассказали невероятную историю десятилетнего Даниила Сысоева. До недавнего времени мальчик вместе с мамой проживал в городе Красногоровка Донецкой области, а это одна из самых горячих точек в зоне боевых действий. Зимой 2015 года Даня вышел на балкон, и вдруг начался обстрел. Взрывной волной ребенка выбросило с балкона пятого этажа, но он успел зацепиться за перила и, как утверждают очевидцы, провисел целых пятнадцать минут…
«Стоявшие внизу соседи пытались поймать Даню в покрывало, но не успели»
В феврале позапрошлого года Красногоровку сильно обстреливали, школы разбомбило, дети сидели по домам. Дане тогда было восемь лет, и мама обычно брала его с собой на работу.
— В то утро сынишка так сладко спал, что мне стало жаль его будить, — говорит Данина мама Наталья Сысоева.— Перед этим у нас почти три недели не было света. Как мы не околели от холода, один Бог знает. Помню, я укрывала Даню несколькими одеялами, а он дрожал под ними, как осиновый лист… В ту ночь мы впервые за много дней нормально поспали. Утром, глядя на лежавшего в кровати сына, я решила: пусть еще немного отогреется во сне, приду за ним через пару часов. В одиннадцать часов дня я уже возвращалась, чтобы забрать сынишку, как вдруг зазвонил мобильный. «Беги домой! — закричала в трубку соседка. — Даня сорвался с пятого этажа».
Что было дальше, помню плохо. На ватных ногах подошла к дому, возле нашего подъезда стояли люди. Бросились ко мне, что-то говорили, объясняли, но я их не слышала. Зашла в квартиру, увидела распахнутую балконную дверь, перевернутый табурет, лежавший рядом с ним Данин зимний комбинезон — и все поняла. Накануне вечером включили электричество, и я, наконец, перестирала всю Данину одежду, развесила ее на балконе. Проснувшись, сынишка позавтракал и, судя по всему, собрался погулять на улице. Его теплый комбинезон вместе с другими вещами сушился на балконе. Даня взял табурет, встал на него, снял с веревки свой комбинезон… И в этот момент начался обстрел.
Один из снарядов попал в Дворец культуры, расположенный напротив нашей пятиэтажки. Взрывная волна выбила в окнах квартир стекла, а стоявшего на балконе Даню выбросила на улицу. Каким-то образом, кувыркаясь в воздухе, сынишка схватился руками за балконные перила. «Он висел на перилах и кричал: „Мама, помоги! Мама, ты где?“ — рассказывали мне потом соседи. — Мы выскочили на улицу, растянули под вашим балконом покрывало: „Даня, падай вниз, мы тебя поймаем!“ А он, наверное, был в шоке: вцепился в перила мертвой хваткой и все время звал маму».
Тем временем люди пытались выломать дверь нашей квартиры, другие стучали в квартиру соседа снизу (хотели с его балкона достать Даню). Но сосед был пьяный и дверь не открыл. По словам очевидцев, сынишка провисел на перилах довольно долго — примерно пятнадцать минут. А потом уже не смог больше держаться и полетел вниз.
Падая, Даня ударялся о бельевые веревки (у всех жильцов снизу они натянуты за балконами). Веревки отбрасывали сына из стороны в сторону. Стоявшие внизу люди бегали туда-сюда, пытаясь поймать его в покрывало. Но не успели добежать… Даня упал на асфальт, напоровшись головой на один из металлических штырей (они преграждают машинам въезд во двор). Как потом объяснили врачи, штырь раздробил кости черепа и размозжил левую долю мозга.
Соседи вызвали «скорую», она доставила мальчика в кураховскую городскую больницу, где хирурги извлекли из головного мозга осколки костей. Когда Наталья добралась в Курахово, операция уже закончилась. Женщину пустили к сыну в реанимацию. Даню невозможно было узнать: голова распухла до невероятных размеров, тело было синим от ушибов, вокруг — трубки аппаратов жизнеобеспечения.
— Я вышла в коридор и разрыдалась на руках у мамы и старших детей (узнав о несчастном случае, наши родственники съехались в больницу), — вспоминает Наталья. — Подошел врач: «Сейчас мальчика заберут в Днепропетровскую детскую областную больницу». Я бросилась к нему: «Мой сын будет жить?» Хирург помедлил с ответом: «Скажу честно: ребенок, по сути, мертв. У него черепно-мозговая травма, несовместимая с жизнью…»
«Однажды захожу в комнату, а сынишка шагает мне навстречу… Сам!..»
Когда прибыл реанимобиль из Днепра, Наталья хотела ехать с сыном. Но врачи ее отговорили: «Ребенок в коме. Он будет находиться в отделении интенсивной терапии, вас туда не пустят. Есть где жить в Днепре? Нет? Тогда лучше пока оставайтесь дома». От волнения Наталья едва не тронулась рассудком: срочно требовались деньги на лечение Дани, а их у нее, вдовы, не было. Отец мальчика скончался вскоре после его рождения, двое старших детей уже окончили школу и пока только обретали профессию. Мать-одиночка рыдала от бессилия и делала единственное, что могла — молила Господа: «Сотвори чудо и спаси моего сына!» Между тем, узнав о постигшем семью несчастье, друзья и совершенно чужие люди тоже молились за Даню. Службы за здравие находившегося на грани жизни и смерти мальчика шли во всех храмах Красногоровки и Авдеевки.
И Всевышний, видимо, услышал молитвы: вдруг появились добрые люди, помогли с лекарствами. Нейрохирурги провели две сложнейшие операции, после них Даня неожиданно пошел на поправку.
— В той момент мой тогдашний начальник как раз находился в Днепре, — рассказывает Наталья Александровна. — Он покупал для Дани лекарства, памперсы, специальное жидкое питание (сына кормили внутривенно). На пятнадцатый день Даня вышел из комы, и я поехала в больницу (деньги на проезд и питание передал мой шеф). Сынишка был подключен к аппарату искусственной вентиляции легких, на лице — страшный отек, глаза превратились в узкие щелочки. Увидев меня, Даня попытался улыбнуться, по щекам покатились слезы…
Лечащий врач посоветовала кормить ребенка с ложечки. Кстати, домашним диетическим питанием нас обеспечивали жители Днепра — спасибо им огромное! Едва сын начал нормально питаться, он расцвел на глазах, стал улыбаться. А через несколько дней сам взял ложку и давай хлебать куриный бульон! Я не могла поверить своим глазам: это было настоящее чудо… После комы мне пришлось заново учить Даню разговаривать. Его первое слово — «мама». Я все понимала, что говорил сын, а врачи — нет. Тогда Данина речь была очень неразборчивой.
В Днепре хирурги провели сыну резекцию переломов лобной и теменной кости, удалили детрит головного мозга и размозжение левой лобной теменной доли. После этого нас отправили домой. Через восемь месяцев, объяснили врачи, на поврежденной части черепа нарастет пленка, и тогда можно будет ставить титановую пластину. Выписывая Даню из больницы, медики сказали: «Речь наладится — это вопрос времени. Однако вряд ли ваш сын сможет ходить». Но когда прошло восемь месяцев и мы с Даней снова приехали в Днепр, врачи ахнули: мой сын ходил!
Сначала я возила Даню в инвалидной коляске. Бывало, выйдем на улицу, он смотрит на бегающих по двору детей и плачет: «Я тоже так хочу…» Как-то я готовила обед, сынишка сидел рядом и смотрел в окно. «Хочу на улицу», — говорит. «Учись ходить ножками и будешь играть с ребятами, сколько захочешь». — «Ходить? А ты мне поможешь?» — «Конечно, сыночек». Каждый день мы делали специальную гимнастику, учились стоять. В большой комнате я расставила мебель так, чтобы сын мог, опираясь на предметы, передвигаться самостоятельно. Он так хотел научиться ходить, что выписывал круги по комнате с утра до вечера. Я гордилась Даниным упорством и в то же время сдерживала себя, чтобы не жалеть сына. Понимала, что этим только наврежу ему.
Однажды сын позвал меня: «Мама, иди сюда!» Захожу в комнату, а он шагает мне навстречу… Сам!.. Как я тогда плакала от счастья! Увидев Данины успехи, врачи опешили: «Это невероятно!» После операции, во время которой сыну установили титановую пластину, Даня стал ходить еще лучше. Хочу сказать, что деньги на покупку пластины собрали сердобольные жители Днепра.
«Ребенок очень боится взрывов, поэтому мы перебрались в Курахово»
Однако самостоятельно восстановиться после такой серьезной травмы было бы невозможно. Из-за того, что сильно пострадала левая часть головного мозга, у Дани плохо работала правая сторона. Да, мальчик ходил, и быстро, но сильно приволакивал правую ногу. Он научился делать все левой рукой, потому что правая не работала вообще. Пальчики на ней скрутило так, что они были зажаты в кулак. Дане требовалась интенсивная реабилитация. Но где и на какие средства ее проводить?
В прошлом году Гуманитарный штаб Рината Ахметова начал реализацию первой и пока единственной в Украине программы «Реабилитация раненых детей». Для участия в ней приглашали всех пострадавших в ходе войны на Донбассе деток, независимо от места их проживания. А сама реабилитация проходила в лучших специализированных санаториях Украины. Наталье Сысоевой много раз предлагали вместе с сыном отдохнуть и подлечиться в санатории, но женщина упорно отказывалась.
— Я не верила, что такое возможно в принципе, — объясняет Наталья. — Когда мне позвонили первый раз и сказали, что все расходы, включая проезд, берет на себя штаб Ахметова, я спросила: «Это что, розыгрыш?» А когда узнала, что санаторий находится в Славянске, вообще испугалась: «Я туда не поеду!» Ведь в этом городе и началась война. Вдруг там снова что-то заварится? Сотрудники штаба убеждали меня, что теперешний Славянск — тихий, мирный городок. Но я им не верила и три месяца подряд отказывалась от путевки. А потом подумала: «Это ведь единственная возможность для сынишки подлечиться, а для меня — отдохнуть». И летом прошлого года мы с Даней поехали в санаторий.
В Славянске нас принимали, как самых дорогих гостей. Питание, медперсонал, реабилитация — все было на «отлично». За три недели лечения в санатории сынишка заметно прибавил в весе. Даню очень полюбили врачи, медсестры, другие отдыхающие. Для меня руководство санатория организовало курс расслабляющих процедур и консультации психолога. Но главное, что после занятий с реабилитологами Даня стал разгибать пальчики правой руки — ладошка уже раскрывается полностью! Раньше сын не мог становиться на стопу правой ноги, а сейчас смело ступает, и хромота менее заметна. Теперь как подумаю, что могла упустить такой шанс подлечить Даню, аж плохо становится.
Успехи в физической реабилитации положительно отразились на восстановлении речи и памяти (во время травмы у Дани пострадал участок головного мозга, отвечающий за эти функции). В декабре прошлого года мальчик возобновил учебу в школе, правда, пришлось учить все с «нуля». Из-за того, что Даня пока еще путает слова, учителя занимаются с ним на дому. За семь месяцев ребенок успешно освоил программу первого класса. Сейчас у Дани летние каникулы, и в минувший вторник он с мамой снова приехал в славянский санаторий — в рамках продолжения программы «Реабилитация раненых детей».
Недавно штаб Ахметова сообщил: участие в этой программе приняли 58 раненых малышей и подростков. Некоторых детей врачам удалось в буквальном смысле поставить на ноги. Однако ребята, получившие наиболее тяжелые травмы, нуждаются в дальнейшем восстановлении. Поэтому штаб принял решение поддерживать их в повторной реабилитации.
— В прошлом году Дане до того понравилось в санатории, что он отказывался ехать домой, — рассказывает Наталья Сысоева. — Еще бы! Врачи и медсестры бегали за ним, как за малым дитем, водили купаться на озеро, задаривали шоколадками… «Мама, я остаюсь здесь жить», — заявил сынишка. Давай ему объяснять: за отдых в санатории надо платить, и немалые деньги. «Значит, пойду работать», — не сдавался Даня. Еле уговорила его вернуться домой… Но долго оставаться там не смогли. Красногоровку часто обстреливают, а Даня после пережитого очень боится взрывов. Поэтому мы перебрались в Курахово — здесь спокойней. Я нашла работу, снимаю жилье, как-то выкручиваюсь…
И тут снова звонят из гуманитарного штаба: «Приглашаем вас в тот же санаторий. Поедете?» — «Конечно!» — говорю. Узнав эту новость, сынишка тут же бросился собирать свой рюкзачок. Сложил туда любимые игрушки и каждый день спрашивал меня: «Мама, когда мы уже поедем в санаторий?» Едва добрались на место, Даня на радостях стал дарить врачам цветы: срывал ветки сирени и раздавал их людям в белых халатах. Через три недели, когда закончится курс реабилитации, обязательно расскажу о наших новых успехах. В том, что они будут, я даже не сомневаюсь.
*"За три недели лечения в санатории сынишка стал разгибать ладошку правой руки, сейчас уже смело ступает на правую ногу", — рассказывает мама мальчика Наталья
*Реабилитационные мероприятия положительно отразились не только на физическом состоянии Дани — у него заметно улучшились речь и память
Читайте нас в Facebook
