Мустафа Джемилев: "В Крым из России и Донбасса завезли до миллиона человек"
Голосованию предшествовала масштабная и, признаем, очень качественная подготовка со стороны Кремля.
Во-первых, мощная пропаганда страны-агрессора работала на полуострове круглосуточно, денег на это не жалели.
Во-вторых, с двадцатых чисел января 2014 года на полуостров постоянно (и беспрепятственно!) перебрасывали российских военных и технику. Информацию о хронологии захвата Крыма украинская сторона уже предоставила в Европейский суд по правам человека.
В-третьих, те, кого мы называем предателями и коллаборантами (речь о сотрудниках местных органов власти и СБУ, военных, милиционерах
Но, самое главное, предположить, что Россия может действовать так нагло и цинично, не мог ни один человек в мире.
Да, оккупантам противодействовали патриоты Украины, большинство которых — крымские татары, но силы были неравны…
В ночь с 26 на 27 февраля «зеленые человечки» (военнослужащие в камуфляже без опознавательных знаков) заняли все административные здания в Симферополе, чуть позже — воинские части. Во многих их встречали едва ли не хлебом-солью. Количество жителей Крыма, оставшихся верными воинской присяге и присяге государственного служащего, ничтожно мало.
Спустя время в фильме «Крым. Путь на Родину» Путин, ранее отрицавший участие России в этой драме, признался, что лично руководил спецоперацией по захвату украинской территории.
16 марта, вопреки международному и украинскому законодательству, прошел «референдум». Фактически — под дулами автоматов, ведь к тому времени «вежливые люди» наводнили весь полуостров. Им помогали «отряды крымской самообороны», которые обеспечивали «безопасность граждан и благоприятные условия для их волеизъявления».
Через два дня Государственная Дума и Совет Федерации после речи Путина о «возвращении Крыма домой», которую прерывали «бурными и продолжительными аплодисментами», торжественно приняли полуостров в состав Российской Федерации. Страны — члены ООН не признали крымский «референдум», а Генеральная Ассамблея приняла резолюцию: он не имеет законной силы и не может служить основанием для какого-либо изменения статуса полуострова.
О событиях, предшествовавших аннексии, и о том, как сейчас живут в Крыму, «ФАКТАМ» рассказал народный депутат Украины, один из лидеров крымскотатарского движения Мустафа Джемилев.
— Мустафа-ага, в какой момент вы поняли, что события приняли трагический оборот? Когда вы лично узнали о намерениях россиян аннексировать Крым?
— Знаете, вообще-то, мало для кого было секретом, что Россия, несмотря на многочисленные двусторонние соглашения, в том числе Договор о дружбе, сотрудничестве и партнерстве, заключенный в 1997 году (в нем закреплен принцип стратегического партнерства, признания нерушимости существующих границ, уважения территориальной целостности и взаимного обязательства не использовать свою территорию в ущерб безопасности друг друга. — Авт.), и неоднократные заверения самого Путина, что у Российской Федерации нет никаких территориальных претензий к Украине, все же имела виды на Крым.
Приезжавшие на полуостров влиятельные российские политики типа Лужкова (мэр Москвы с 1992 по 2010 год, уволенный с формулировкой «утрата доверия президента России». — Авт.), Затулина (депутат Госдумы, член Общественной палаты России и Совета по внешней и оборонной политике. — Авт.) и других часто открыто заявляли, что «Крым был и будет российским».
К тому же российские спецслужбы практически все годы независимости Украины плодили и финансировали там пророссийские организации и одновременно вели усиленную работу по дискредитации крымских татар и в первую очередь нашего представительного органа — Меджлиса. СБУ, безусловно, была в курсе всего этого, однако действовала как украинский филиал ФСБ России. Особенно это было явно в период президентства Януковича.
Вторжение российских войск в Грузию в августе 2008 года, захват части ее территории, создание там марионеточных автономий давали основания для новых тревог. В те дни мы делали заявления о том, что если Украина не предпримет необходимых мер, то следующим объектом Кремля может стать Крым. Однако Служба безопасности Украины расценивала их как попытки осложнить отношения с «братской Россией».
То, что угроза вторжения реальна и близка, я ощутил 15 февраля 2014 года, когда в Севастополе представитель российской «Татнефти» передал мне предложение Путина встретиться с ним в Сочи «для обсуждения будущего Крыма». Мой логичный вопрос, почему президент России решил обсуждать будущее части другой страны, остался без ответа. Этот человек лишь сказал: «Ну, это можете сами спросить у него. Мое дело — передать его предложение». Так что однозначно захват Крыма планировался еще тогда, когда страной правил Янукович.
Еще один немаловажный нюанс. Поскольку основное внимание всех демократических сил страны, в том числе и жителей Крыма, в те бурные дни было сосредоточено на киевском Майдане, о возможном вторжении России и захвате полуострова тогда мало кто думал. За исключением определенной части крымскотатарских активистов. Поэтому о каком-то объединении для отпора агрессору речь в тот момент не шла. Да и объединяться нам было практически не с кем — небольшие разрозненные группы патриотически настроенных представителей других национальностей не составляли какую-либо значимую силу.
Вооруженной до зубов армаде сверхдержавы противостояли совершенно безоружные люди. О каком-то серьезном отпоре не приходилось даже говорить. И оккупанты понимали это.
Для мирового сообщества в те дни было важно, чтобы жители Крыма четко высказались об агрессии России. Но даже это было уже крайне опасно, ведь улицы патрулировали «зеленые человечки» (то есть спецподразделения ГРУ России), еще везде бродили организованные россиянами отряды «самообороны Крыма» — громилы с палками и огнестрельным оружием, которые захватывали административные здания, снимали украинские и вывешивали российские флаги.
Один яркий пример сопротивления агрессору — история Решата Аметова. Он 3 марта 2014 года вышел с плакатом «Долой оккупацию!» на центральную площадь Симферополя, обернувшись украинским флагом. Его схватили, затолкали в машину и увезли, а через неделю полузакопанный труп со следами страшных пыток обнаружили в другом районе Крыма.
* Мустафа Джемилев: «Вооруженной до зубов армаде сверхдержавы противостояли совершенно безоружные люди. О каком-то серьезном отпоре не приходилось даже говорить. И оккупанты понимали это». Фото Getty Images
— Вы вынуждены были покинуть родную землю. Понять ваши чувства может только тот, кто прошел через подобное…
— 22 апреля 2014 года я (подчеркиваю — добровольно!) выезжал в Киев, так как предстояли важные встречи и зарубежные поездки. Но при пересечении кордона россияне зачитали мне некое постановление, датированное 19 апреля, причем без какой-либо подписи и печати. Суть «документа»: мне в течение пяти лет нельзя въезжать на территорию России. Я, конечно, понял, в чем дело, но удивленно спросил: «С чего это вы решили запрещать мне въезд в Россию? После освобождения из лагеря на Колыме более четверти века назад ни разу не посещал вашу страну. И если бы не настойчивое приглашение вашего Путина месяц назад, вообще никогда не посетил бы». Они надменно ответили: «Крым тоже теперь Россия!»
Откровенно говоря, я тогда еще не почувствовал острой горечи. Было ощущение, что этот кошмар очень скоро закончится и я снова благополучно вернусь домой. Через неделю, сидя в отеле в Берлине и просматривая телеканалы, наткнулся на передачу Russia Today, где говорилось о том, что Джемилеву никто не запрещал въезд в Крым и что это он сам придумал для собственной рекламы. Позже примерно то же самое повторил и канал «Рос-сия-24». Тогда я подумал, что россияне из-за многочисленных публикаций в западных СМИ на эту тему решили сделать шаг назад и всю историю с запретом свалить на самодеятельность крымских властей.
Но когда, возвращаясь из Берлина, я со своими товарищами попытался въехать в Крым, нас встретила орда российских военных (рядом стояли десятки бронетранспортеров, справа и слева нас под прицелом держали снайперы), и понял, что они всерьез решили не пускать меня домой.
Помню, как прямо на кордоне я заявил корреспонденту какого-то издания, что оккупанты еще пожалеют о своем подлом решении. И действительно, где-то через год некоторые российские издания написали, что в отношении меня была совершена ошибка. Дескать, надо было Джемилева впустить в Крым и там арестовать. Тогда от него России было бы меньше вреда. Это, конечно, дает некое чувство удовлетворения от полученной сатисфакции…
— В апреле 2016 года россияне, как известно, запретили Меджлис…
— Они объявили его экстремистской организацией, хотя это вовсе не организация и даже не клуб единомышленников, а представительный орган, избираемый тайным голосованием непосредственно самим народом. Этот запрет продолжает существовать, несмотря на четкое решение Международного суда ООН в Гааге в апреле 2017 года.
Кстати, то же самое сделала и советская власть в июне 1991 года, когда Меджлис был создан. Нас тогда объявили антисоветской организацией. Однако через полгода эта власть сама сгинула.
Так вот, несмотря на все запреты оккупантов, Меджлис крымскотатарского народа и большинство местных, региональных меджлисов в той или иной мере продолжают функционировать. Конечно, они резко ограничены в своей деятельности, но, по крайней мере, из всех уголков Крыма информацию о ситуации и событиях мы получаем регулярно.
— Вы лучше других знаете об обстановке в Крыму. Как она изменилась за четыре года? Какие настроения сейчас в обществе?
— Можно уверенно утверждать, что Крым за годы оккупации очень изменился как внешне, так и внутренне. В худшую сторону, разумеется. Внешне — из зеленого курортного полуострова превратился в ощетинившуюся ракетами мощную военную базу или, как они сами выражаются, в «сухопутный непотопляемый авианосец». Внутренне — во многом. Так, резко снизилось общение между людьми, особенно между крымскими татарами и этническими русскими, ведь теперь там широко распространено стукачество (многие помещения, в том числе мечети и школы, оборудованы видео- или прослушивающими устройствами).
В целом наблюдается тотальное разочарование «присоединением». Часто можно услышать фразу: «Будь проклят день, когда я пошел на этот референдум». То есть многие по-прежнему наивно полагают, что от их «голосования» что-то зависело.
Немаловажно и то, что в социуме присутствует определенный страх — люди боятся, что будет с ними после возвращения Украины. И этот страх постоянно подкрепляется оккупантами.
Значительно изменился и состав населения. Довольно много этнических украинцев и крымских татар, а также некоторое число этнических русских были вынуждены покинуть Крым. При этом из России, а также из контролируемых ею отдельных районов Луганской и Донецкой областей завезли, по различным данным, от 850 тысяч до одного миллиона человек. Переезд россиян в Крым весьма поощряется. Им в первую очередь предоставляют жилье, работу, места для детей в садиках
* «В Крыму теперь часто можно услышать фразу: «Будь проклят день, когда я пошел на этот референдум», — говорит Мустафа Джемилев
— Украинские и зарубежные СМИ постоянно сообщают о прессинге крымских татар…
— В Крыму сейчас репрессируют всех, независимо от национальности и вероисповедания, — кто в той или иной форме проявляет нелояльное отношение к оккупационной власти и самой оккупации. Но поскольку самая большая часть этих граждан — крымские татары, то понятно, что в основном репрессируют их.
Не прекращаются похищения, пытки и убийства людей. За годы оккупации зафиксировано как минимум 49 похищений. 19 жертвам удалось вырваться и перебраться на материковую часть Украины. Шесть человек (все крымские татары) найдены убитыми и со следами пыток. Двое похищенных позднее были обнаружены в местах заключения, их осудили по политическим мотивам. 16 человек считаются пропавшими без вести. И по всем признакам их уже давно нет в живых.
В прошлом году зафиксировано пять похищений людей (четверо из них крымские татары). К ним применяли пытки с целью получить какие-то показания в отношении других лиц или же вынудить к сотрудничеству с ФСБ России.
109 человек (69 из них крымские татары) стали жертвами уголовных преследований по сфабрикованным обвинениям. Их, как правило, обвиняют в сепаратизме, экстремизме, посягательстве на территориальную целостность России (то есть в непризнании законности «присоединения» Крыма к РФ), а также в надуманных попытках диверсий, шпионаже в пользу Украины
В местах лишения свободы находятся сейчас 66 человек (38 из них крымские татары), остальные — под подпиской о невыезде или под домашним арестом. К подавляющему большинству задержанных применяются пытки, большинство содержатся в нечеловеческих условиях, во многих случаях больным заключенным не оказывают медицинскую помощь. Широко практикуются так называемые пресс-хаты, то есть специальные тюремные камеры, где заключенных подвергают различного рода издевательствам и пыткам, которые совершают их сокамерники, выполняющие распоряжения тюремной администрации.
Зафиксировано более 370 административных наказаний (аресты на 5—15 суток, штрафы от 5 до 300 тысяч рублей) — преимущественно за одиночные протестные пикеты, участие в «несанкционированных митингах», за реплики или комментарии в соцсетях или просто «лайки» на нехорошие с точки зрения оккупантов публикации в Интернете.
Подчеркиваю, что все приведенные цифры — это лишь то, что зафиксировано нашими людьми, а реальная статистика может быть значительно выше.
Обыски в жилищах, мечетях, школах стали будничным явлением, они случаются почти ежедневно. Точное их количество назвать затруднительно, поскольку часто их проводят без предъявления постановлений правоохранительных органов и составления протоколов. Иногда хозяев жилья предупреждают: если информация об обыске попадет в прессу, то они понесут суровое наказание. Очень часто обыски проходят в грубейшей форме, с нанесением значительного материального ущерба (зафиксировано даже несколько случаев мародерства — кражи денег или ценностей во время процесса) и унижением достоинства людей. Приведу еще одну впечатляющую цифру: 95 процентов обысков (их за время оккупации было около одной тысячи) были у крымских татар, хотя они составляют всего около 13 процентов населения полуострова.
Количество унизительных допросов и «собеседований» с сотрудниками ФСБ, которые сопровождаются, как правило, угрозами и «предупреждениями», составляет несколько тысяч.
Не гнушаются оккупанты и откровенным разжиганием межнациональной розни. Недавно в наши руки попало письмо с грифом «секретно», написанное первым заместителем управления ФСБ по Крыму на имя «главы республики» Сергея Аксенова. Процитирую некоторые выдержки: «Руководящее звено Меджлиса отказалось от сотрудничества, имеет антироссийские убеждения, выступает против присоединения Крыма к Российской Федерации, ведет украинскую пропаганду… С целью оказания психоэмоционального воздействия на местное руководство Меджлиса и склонения их к сотрудничеству с государственными органами разработан план проведения соответствующих мероприятий на 2015—2018 гг.
Планом предусмотрена активизация деятельности радикально настроенных к татарам патриотических организаций, проведение фильтрационной работы на границе с Украиной (недопущение выезда татар с территории Крыма), обысков (рейдов и зачисток под видом поиска преступников) в местах крупного проживания/скопления крымских татар — сторонников Меджлиса, предотвращение массовых собраний (в том числе во время религиозных праздников). Так же в местных и федеральных СМИ будет проводиться информационная кампания по дискредитации Меджлиса и его руководителей.
Кроме того, противодействие Меджлису предполагает постепенное его замещение другим крымскотатарским объединением граждан — «Къырым» (руководитель Р. Ильясов). С целью успешного продвижения «Къырым» среди национальных меньшинств Крыма необходимо максимизировать проведение от его имени различных культурно-массовых мероприятий, совместных программ по развитию региона и законодательных инициатив в поддержку представителей «Къырым» как единого крымскотатарского движения.
Успешная реализация вышеуказанного плана позволит взять под свой контроль деятельность общественных и политических организаций национальных меньшинств и этнических групп на территории Республики Крым".
Они все детально проработали. Хотя замечу, что все меры по устрашению (рейды, обыски, зачистки, фильтрации) и активная поддержка своих марионеток, упомянутые в этом письме, с самого начала оккупации Крыма не являются для представителей моего народа каким-то секретом. Показательно здесь только то, что уж очень откровенно говорится о планах натравливания «радикально настроенных к татарам патриотических организаций», то есть, по сути, русских фашистов.
— Недавно в интервью «ФАКТАМ» Ильми Умеров сказал: «Есть предположения, что много артефактов оккупанты вывозят под предлогом всяких выставок и оставляют в России».
— Была информация, что россияне вывезли в Москву большое количество экспонатов из Ханского дворца в Бахчисарае, картин из музея Айвазовского в Феодосии, уникальных предметов, найденных во время раскопок и строительства военной трассы «Таврида» (от Керчи до Севастополя) и Керченского моста, рытья котлованов для ракетных установок
В Ханском дворце сейчас под видом реставрационных работ идет варварское уничтожение его аутентичности — многовековые, прошедшие еще в период строительства специальную обработку деревянные балки меняют на современные, подлинную черепицу — на новомодную «испанку». Причем эти деятели ведут «реставрацию» в полном секрете, никого туда не подпускают. Если кто-то из крымских татар подойдет и что-то спросит у завезенных «мастеров», тут же появляется сотрудник ФСБ и начинает выяснять личность человека.
Примерно то же самое они делали с Ханским дворцом после первой оккупации Крыма при Екатерине II, но все же не в столь грубой и наглой форме. Мы считаем, что идет целенаправленное уничтожение культурного наследия коренного народа Крыма.
Об уничтожении Ханского дворца было сделано около двух десятков радио- и телепередач на нескольких языках, направлены обращения в различные международные организации. От имени Всемирного конгресса крымских татар мы попросили президента Турции направить в Бахчисарай группу специалистов-реставраторов для экспертной оценки нанесенного ущерба. Аналогичное обращение МИД Украины отправил в ЮНЕСКО. Результатов пока нет, вандализм продолжается.
— Специалисты сейчас бьют во все колокола и предупреждают о грядущей экологической катастрофе Крыма. Что можете сказать на эту тему?
— МИД Украины, прокуратура Крыма (которая территориально находится в Киеве), структуры Меджлиса сейчас фиксируют масштабы ущерба экологии Крыма из-за строительства многочисленных военных объектов, стратегических военных трасс, Керченского моста и прочего для предъявления иска Российской Федерации. Ущерб нанесен огромный.
Кроме того, из-за прекращения после оккупации подачи днепровской воды по Северо-Крымскому каналу примерно в 30 раз сократились площади поливного земледелия. Оккупационные власти вырыли несколько десятков артезианских колодцев и пытались поливать поля минеральной водой, в результате чего, как утверждают специалисты, грунтовые воды опустились на 17 метров. Поэтому в Северном Крыму началось тотальное засоление почвы. Так что для восстановления земель после деоккупации потребуются немалые средства.
— Оппозиционеры в России, если их можно так назвать, предлагают провести «настоящий» референдум о судьбе Крыма. Ваше мнение?
— Российской пропаганде удалось внушить большинству своих граждан, что присоединение Крыма принесло России большие блага, хотя на самом деле все с точностью до наоборот. Кроме того, эта пропаганда подкреплена новой статьей 280.1 Уголовного кодекса РФ, согласно которой отрицание «добровольности» присоединения Крыма может расцениваться как «посягательство на территориальную целостность Российской Федерации» и предусматривает кару до пяти лет лишения свободы. Да и сама идея проведения нового референдума тоже расценивается, по крайней мере в Крыму, как «посягательство».
Поэтому любой российский оппозиционер, который будет говорить, что украденное надо положить на место, рискует попасть под действие этой статьи. Так что максимум, что могут «оппоненты» Путина позволить себе говорить о Крыме, — это несуразные предложения о новом референдуме. Несуразные — потому что проведение референдумов в условиях оккупации противоречит международному праву. И никакой, даже самый тотальный контроль международных наблюдателей не поможет, ибо любой голосующий будет думать так: «Наблюдатели-то завтра-послезавтра уедут, а мне оставаться с этими эфэсбэшниками. Зачем я буду рисковать своей жизнью и свободой?»
Тем более абсурдно говорить о каком-то референдуме, если учесть, что Россия, грубо нарушая требования Женевской конвенции 1949 года, уже вытеснила из Крыма значительную часть его коренных жителей и завезла около миллиона своих граждан. Так что Россия пусть у себя проводит референдумы, а не на чужих территориях. Почему-то Кремль не стал проводить референдум в Чечне, которая добивалась своей независимости, а предпочла почти десять лет с ней воевать, заливать эту землю кровью сотен тысяч невинных людей всех возрастов — лишь для того, чтобы эту территорию сохранить в своем составе.
— Давайте немного сменим тему и поговорим об усилиях по деоккупации Крыма. Вы лично с кем встречаетесь? О чем говорите?
— Статусы контролируемых Россией отдельных районов Донбасса, где они создали фейковые «республики», и статус Крыма несколько отличаются, хотя для Украины и то и другое — одинаково оккупированные территории. Но если Россия не отрицает принадлежности неподконтрольной части Донецкой и Луганской областей Украине, хотя при этом выдвигает различные неприемлемые для нашего государства условия вывода оттуда своего вооружения и урегулирования ситуации, то в отношении Крыма она вообще отказывается вести какие-либо переговоры, демагогически утверждая, что аншлюс произошел в результате «волеизъявления крымского народа», высказанного на «референдуме».
Поэтому первостепенная задача — стимулировать «хотение» Кремля сесть за стол переговоров по Крыму в каком-то международном формате. Уверен, что такое желание у России появится в основном из-за усиления в отношении страны-агрессора международных экономических и политических санкций. Именно в этом направлении и работают соответствующие структуры государства, Меджлиса крымскотатарского народа и Всемирного конгресса крымских татар.
Очень важно также информирование международного сообщества о подлинных обстоятельствах оккупации, ее последствиях, соблюдении прав человека на оккупированных территориях. Ведь очень много депутатов национальных парламентов, Европарламента, Парламентской ассамблеи Совета Европы, представителей иных международных организаций и даже топовых политических деятелей не имеют вовсе или же имеют довольно искаженные сведения об этом. Поэтому значительная часть из примерно сотни моих зарубежных поездок после весны 2014-го связана с желанием приглашающих получить достоверную информацию о том, что делается на полуострове сейчас и о видении будущего нашей Родины.
974Читайте нас в Facebook
