«Почувствовала, только когда по лицу потекла кровь»: корреспондент ТСН о ранении во время съемок в Запорожье
Во время ракетного обстрела Запорожья 5 апреля 2024 года были ранены две журналистки — корреспондент ТСН (1+1) Кира Овес и «Укринформа» Ольга Звонарева. Журналистки вместе с коллегами как раз снимали последствия первых взрывов в городе, когда россияне нанесли повторный удар. В результате той ракетной атаки россии на Запорожье погибли три человека, еще девятнадцать — получили ранения. Напомним, с начала вторжения российская армия убила 70 медийщиков, по меньшей мере 30 получили ранения во время работы. В настоящее время Кира Овес проходит лечение дома, а Ольга Звонарева находится в больнице — ей пришлось делать операцию.
В эксклюзивном интервью «ФАКТАМ» Кира Овес вспомнила детали ракетных обстрелов, рассказала о своем лечении и призналась, почему не хочет покидать Запорожье.
«Никакой боли — наверное, была на страшном адреналине»
— Кира, как вы себя сейчас чувствуете?
— Уже все хорошо. Слава Богу, ничего серьезного с собственными чувствами и физическим состоянием у меня не было. Порезало немного голову, наложили два шва — и все хорошо. Я считаю, что мне просто повезло. Если бы порез был чуть ближе к глазу, могло быть сложнее. Даже не знаю, что меня порезало. Я почувствовала это только тогда, когда по лицу потекла кровь.
— Видела, что врачам пришлось даже побрить ваши волосы.
— Потому что у меня толстая коса, а нужен был доступ к месту, где ранение. Поэтому сбрили часть на виске. Перевязку теперь делаю дома сама, а в пятницу будут снимать швы.
— Прокручиваете в голове, как это все произошло?
— Просто все помню. Это было в пятницу, 5 апреля. Мы возвращались вместе с оператором с редакционного задания. Первые взрывы в Запорожье не слышали, прочли о них только в телеграм-канале. В городе была тревога, отбой, потом снова тревога. Мы решили поехать на место прилета, когда уже прошло полтора часа с первого взрыва, где-то в пять часов вечера. Журналистов было много, снимали разрушенную гражданскую инфраструктуру. Затем решили с коллегами пойти в частный сектор, где было много повреждений, — вниз по улице. Впереди шла журналистка Оля Звонарева, между нами было где-то три дома. И только мы с коллегой собирались заходить в один из домов, как послышался свист. Коллега закричала: «Летит, падай!». Я была рядом с автомобилем, спряталась за него и накрыла голову руками. И тут оно как жахнет! Даже немного в ушах запищало.
— Взрывов тогда было два.
— Да, второй произошел, когда мы уже бежали. Организм очень быстро собрался, «руки в ноги», и вместе с коллегами мы уже бежали подальше от дымовухи. Когда бежала, почувствовала, что по плечу течет кровь. Но никакой боли — наверное, была на страшном адреналине. Подбежала к полицейским, они меня сразу перебинтовали. Потом стало известно, что Оля Звонарева тяжело ранена, и они быстро побежали к ней.
— Что вы тогда чувствовали?
— Даже не знаю, как это передать словами. Я никогда не была так близко к эпицентру взрыва. Это просто кошмар. Ничего не понимаешь, только бежишь, чтобы спастись. Потом мы с оператором поехали в больницу, и там мне уже наложили швы. Помню, когда выдохнула, была в шоке от того, сколько рядом сидело раненых. Среди них были и дети.
Читайте также: Отец и дочь погибли вместе: стали известны данные о жертвах удара по Запорожью
«Я не ела, сидела на диване и смотрела телеграм-каналы»
— Россияне в последнее время изменили тактику ракетных ударов.
— Да, они ждут, пока приедут спасатели, полиция, чтобы снова ударить. Но тогда мы, журналисты, решили, что прошло уже много времени с первого прилета и ничего не произойдет. Все поехали на место взрыва, ведь должны показывать все, что происходит в нашей стране, миру.
— Теперь появился страх перед следующим выездом?
— Нет. Наверное, потому, что я живу в том районе, куда прилетает чаще, чем в другие украинские города. Я привыкла к звукам взрывов и свисту ракет. Помню, как видела ракету, которая просто пролетала над моим домом, — в то время была на улице. Тогда она убила двух девушек-певиц. Это было совсем рядом.
— У вас, наверное, железные нервы.
— Просто они у меня уже отсутствуют (улыбается. — Авт.). Конечно, бывает ужасно. Но я езжу в Орехов, Гуляйполе, спрашиваю жителей, почему они остаются так близко к фронту. Потом возвращаюсь в Запорожье и понимаю, что сама тоже не хочу никуда уезжать.
— Вы не покидали город с начала полномасштабного вторжения?
— В 2022 году, когда россияне ударили ракетами по нескольким многоэтажкам в Запорожье, стало очень страшно. Вместе с подругой я на несколько месяцев уехала в Польшу. Но даже под ракетами мне было лучше, чем там. Я вернулась во время блэкаутов, но это было ощущение родительского дома. Знала, что еду к своему мужу, кошке. Здесь мне гораздо лучше.
Читайте также: «Я умолял ее перед отъездом: „Доченька, не едь!“»: украинская журналистка уже восемь месяцев считается пропавшей без вести
— Каким было ваше 24 февраля?
— 23-го я работала на региональном канале, была ведущей. 24-го должна была идти со стилистом выбирать платье для нового проекта. Но утром проснулась от звонка мужа, который еще в четыре уехал в командировку. Он сказал: «Просыпайся, война». Я была одной из тех, кто до этого жил, как в розовых очках, и не представляла, что в 21-м веке возможна полномасштабная война. Тогда время для меня остановилось. Я не ела, просто сидела на диване и смотрела телеграм-каналы. Было непонимание, что делать. На железнодорожном вокзале в Запорожье тогда был полный ужас и сплошная паника в городе.
— А сейчас?
— К сожалению, сейчас мы привыкли к войне. И это плохо. Бывает, идешь по улице, что-то бахкает, а дети продолжают играть на площадке, люди идут на работу, стоят в очереди за кофе. Иногда мне даже интересно, как мы будем привыкать к покою…
Ранее популярная актриса и ведущая проектов «Ранок вдома» и «Я не забуду» Ирина Хоменко в эксклюзивном интервью «ФАКТАМ» вспомнила о жизни в подвале, страхах сына и мечте, прерванной большой войной.
966Читайте нас в Facebook
