«Свою деятельность на посту гендиректора Киевского авиазавода соратник Антонова Василий Степанченко начал со строительства… бани для рабочих»
Свой рабочий день генеральный директор Киевского авиазавода Василий Степанченко (на фото в заголовке) начинал не в кабинете. К отдаленным корпусам подъезжал на машине — территория завода тянется от Святошино до Новобеличей, по ней для экономии рабочего времени заводчан курсировал рейсовый автобус. Дальше по цехам Степанченко шел пешком, разговаривал с рабочими и специалистами, выяснял причины каких-то трудностей или недочетов. Поэтому руководители цехов и служб знали: Василию Алексеевичу не соврешь, почему, например, оказался под угрозой срыва график сдачи транспортного самолета Ан-26 для Китая (завод экспортировал свою продукцию в более чем 30 стран мира). Однажды выяснилось, что малярный цех не мог его вовремя покрасить, потому что снабженцы не завезли… детское мыло. Только таким мылом перед покраской мыли машины — в нем нет веществ, способных вызвать коррозию дюралюминия…
— В один из первых дней работы в Киеве на должности директора авиазавода Василий Степанченко зашел в цех, — рассказывал «ФАКТАМ» бывший главный инженер завода Юрий Роик. — Во время разговора с рабочим он заметил, что по грязной спецовке мужчины ползет вошь. В 50-е годы страна еще не оправилась от войны. Рабочие, инженеры и летчики жили в бараках. Удобства — во дворе. В заводском поселке на Святошино не было канализации! Поэтому прежде чем строить новые большие цеха, Степанченко построил… баню для рабочих. За это он получил выговор от своего начальства. Та баня ни в каких планах не значилась. Ее возводили из сэкономленных материалов.
Кстати, в страшные дни 1986 года, когда взорвался чернобыльский реактор, в этой бане спасали от радиации столичных водителей автобусов, принимавших участие в эвакуации жителей Припяти. Потом долго отмывали баню. Теперь в этом помещении на улице Кременецкой, позже названной в честь легендарного летчика генерала Витрука, находится банк.
При Василии Алексеевиче территория завода и рабочего поселка превратилась в новостройку. Неподалеку от аэродрома была свалена груда разбитых еще во время войны «мессершмиттов». Их хвостовые балки были использованы в качестве стропил крыши здания главной заводской бухгалтерии. Кстати, в этом здании одно время ютилось и переехавшее из Новосибирска опытно-конструкторское бюро Антонова.
Кроме гигантских корпусов и жилых зданий, завод построил Дворец культуры авиастроителей, один из лучших в столице. В нем крутили кинофильмы, гастролировали московские театры, отечественные и зарубежные звезды эстрады, собирали аншлаги спектакли Театра на Кременецкой — заводского самодеятельного коллектива, которому аплодировали народные артисты СССР Наталья Ужвий, Евгений Пономаренко. Однажды москвичи привезли в Киев новый спектакль о жизни производственников. Когда на сцену вышел народный артист Советского Союза Михаил Ульянов, исполнявший роль директора крупного завода, по рядам зрителей прокатился шепот: да это же наш Степанченко! Позже Ульянов сыграл эту же роль и в художественном фильме. Войти в образ ему помог директор авиазавода, с которым консультировался актер.
Многих знаменитостей можно было встретить на заводских аллеях, напоминавших скорее аллеи ботсада. Огромные клумбы с кустами роз, цветущие яблони. Осенью урожай отправляли в детские садики предприятия. Пятая и седьмая городские больницы в Святошино и третий роддом на Борщаговке тоже построены авиазаводом. Улица между столичными массивами Авиагородок и Академгородок носит имя Василия Степанченко.
— Очень много Василий Алексеевич делал и для хоккейной команды «Сокол», которая в то время была заводской, — рассказывал Юрий Роик. — Например, довольно часто членам бюро заводского комитета комсомола на своих заседаниях приходилось воспитывать не только проштрафившихся молодых станочников или сборщиков-клепальщиков, но и некоторых хоккеистов известной команды «Сокол» — один, мягко говоря, нарушил спортивный режим, другой по молодости набузил. Именно в период, когда команда состояла на довольствии у завода, она стала одной из лучших в Советском Союзе, бронзовым призером чемпионата СССР, выигрывала многие международные матчи. Директор никогда не говорил главному тренеру, впоследствии заслуженному тренеру СССР Анатолию Богданову чего-то вроде «проиграете — лишу премии». Всегда и всех спрашивал, что нужно для успешной игры или работы, и никогда никому ни в чем не отказывал, если это было нужно для дела.
Именем «Сокол» названа и заводская база отдыха в Конче-Заспе. По пятницам после трудового дня возле проходной людей ждали комфортабельные «Икарусы». И любой рабочий или инженер мог провести выходные с семьей на живописном берегу Козинки. Стоила такая путевка всего три рубля. Если человек нуждался в лечении без отрыва от производства, брал путевку сюда на неделю, две, три, как в санаторий. По утрам те же автобусы забирали заводчан на работу. Вечером — привозили обратно. И желающие шли к докторам работающей здесь медсанчасти, принимали различные процедуры.
Кроме крылатых машин, выпускаемых на заводе (а это были вечный труженик Ан-2, потом первый советский широкофюзеляжный транспортный самолет Ан-8, за большие размеры прозванный «летающим китом», пассажирский лайнер Ан-24, воздушные грузовики Ан-12, Ан-26, Ан-32, турбореактивный Ан-72 «Чебурашка», самый большой в мире тяжеловоз Ан-124 «Руслан»), тут производили и медицинские барокамеры, и стоматологические кресла. А в очередь за детскими колясками «Мальвина» молодые родители записывались еще до рождения ребенка, эти коляски пользовались бешеным спросом.
*При Василии Степанченко на заводе начались работы по созданию самолета-гиганта Ан-124 «Руслан»
— Василий Степанченко был одним из лучших руководителей в авиационной промышленности Советского Союза. Его завод выпускал около двухсот самолетов в год, — рассказывает генеральный конструктор государственного предприятия «Антонов» академик Национальной академии наук Украины Дмитрий Кива. — Такие результаты в нынешних условиях даже при наличии более современных технологий и оборудования недостижимы. Василий Алексеевич был не только блестящим инженером и директором. Он имел научную степень кандидата технических наук. Не зря выдающийся авиаконструктор Андрей Туполев называл его академиком промышленного производства.
Правда, принципиальность и честность Василия Степанченко нравилась не всем. В конце 70-х годов группа недоброжелателей начала строчить на Василия Алексеевича доносы и анонимки. Дописались до того, якобы на базе отдыха авиазавода в маленьком финском домике, в котором генеральный директор отдыхал с семьей, есть подвал с сауной и роскошными апартаментами, где начальство развлекается с девушками. Когда проверяющие заглянули туда, там оказался обычный погреб, в котором пахло плесенью, а в углу лежала куча гнилой картошки. Тем не менее первый секретарь ЦК Компартии Украины Владимир Щербицкий (а Степанченко был членом ЦК) распорядился «разобраться и оздоровить обстановку в коллективе». Горком партии решил уволить Степанченко. Три четверти членов заводского парткома проголосовали против! Но, не желая, чтобы его единомышленники попали под репрессии, Василий Алексеевич попросил товарищей согласиться с решением городской власти и сам ушел в отставку.
В начале 90-х годов генеральным директором стал один из учеников Степанченко Александр Харлов. Александр Иванович пригласил учителя вернуться на завод, выделил ему кабинет.
На торжественном вечере, посвященном 75-летию завода, ветерану предоставили слово. Он сказал прочувствованную речь, пожелал самолетостроителям доброго здоровья и… умер, рухнув на руки подхватившей его дочери. Родные говорят, умер счастливым. Недавно авиаторы назвали именем Василия Степанченко самолет Ан-26, в каждом пропеллере которого — душа его творца.
7078Читайте нас у Facebook
