Эдуард Ханок: «Пугачева — абсолютный ноль. По сравнению с Уитни Хьюстон, Тиной Тернер»
В советское время имя Эдуарда Ханка было у всех на слуху. Это его песни распевала практически вся страна: «То ли еще будет», «Журавлик», «Я у бабушки живу», «Малиновка», «Завируха», «А я лягу, прилягу… » Их исполняли Алла Пугачева, Эдуард Хиль, Ядвига Поплавская, ансамбль «Песняры»… Двадцать пять лет назад Эдуар Семенович ушел из эстрады и практически перестал писать песни. Он занялся исследованиями взлетов и падений эстрадных звезд, придумав «теорию творческих волн» и взяв в качестве первого «объекта» Аллу Пугачеву. Его книга «Пугачевщина» стала скандально известной, Алла Борисовна до сих пор отказывается ее комментировать. «Разница между мной и Примадонной в том, что она никак не может кончить, а я еще только начал!» — заявил Ханок, принимаясь за развенчание новых звезд. Он стал графически выписывать творческую жизнь каждой, отслеживая ее взлеты и падения. «Волнограммы» не дают покоя Ханку до сих пор. Сейчас он трудится над «Русским проектом», куда попали все выдающиеся деятели страны, начиная с Владимира Мономаха. В канун 70-летия Эдуард Семенович полон сил, здоровья и планов. Живет в Москве, но по-прежнему все новые работы показывает сначала в родной Белоруссии…
«Я не был так близок с Примадонной, как Раймонд Паулс или Илья Резник»
- Эдуард Семенович, говорят, вы свой юбилей совсем и не праздновали.
- Да не признаю я никаких юбилеев! Не отмечал ни 60-летие, ни 50-, ни 40-летие. Надуманные все это поводы. Вот в конце нынешнего года исполняется 40 лет песне «Потолок ледяной, дверь скрипучая… » Это начало моей творческой деятельности, настоящий праздник! А то, что меня родили… Просто лишнее напоминание, какой я старый уже.
- Не наговаривайте на себя.
- Ваша правда — я вечно молодой! К тому же мое семидесятилетие совпало с началом новой жизни. Абсолютно новой! Благодаря Александру Лукашенко и Министерству культуры Республики Беларусь в этом году на «Славянском базаре» будет представлена первая в мире волнограмма — моя работа «Владимир Мулявин и его «Песняры» (волнограмма — детальное исследование творчества исполнителя и его визуальное воспроизведение на баннерах и альбомах. — Авт. ). Ведь по своему призванию я исследователь. Музыкант — лишь профессия. Хотя, закончив Московскую консерваторию, в классическую музыку так и не пошел.
- Вы же учились у самого Дмитрия Кабалевского!
- Конечно. Но, видимо, я по жизни максималист. И пока не нашел своего истинного призвания, мучался страшно. А помог мне разобраться в себе ваш соотечественник Дмитрий Гордон. Да-да, мой первый спор о так называемой теории волн родился в редакции «Бульвара» на Подоле. Тогда с ним поссорился: мол, это все из-за того, что я икры много съел. (Смеется. )
- Черной или красной?
- Красной. Я весь раскраснелся во время спора, мы с Димой переругались. Помню, я счастливый, но злой пошел через весь Подол пешком в центр Киева. В общем, для меня редакция «Бульвара» стала как для Ленина домик первого съезда РСДРП… Но, слава Богу, я уже прошел самый тяжелый путь познания и испытания скандалами и теперь совершенно спокоен.
- Скандалы начались после выхода книги «Пугачевщина»?
- Не только. Еще раньше цитировались якобы мои слова: «Пугачева — ноль… » На самом деле я писал: «Пугачева — ноль в сравнении с Барброй Стрейзанд, Уитни Хьюстон, Тиной Тернер и другими признанными звездами мирового шоу-бизнеса. Она — не мировая звезда!» Но мою фразу исказили.
- В книге ведь была и волнограмма Пугачевой.
- Это была первая проба графического исследования, слишком примитивная. Я сделал новую волнограмму Аллы Борисовны, после которой, думаю, у многих людей отпадет охота обзывать меня ненавистником Пугачевой. Такой красивой Примадонны вы еще не видели!
- Значит, на самом деле вы ее любите?
- Не то что люблю, уважаю. Благодаря Пугачевой я открыл теорию волн. Просто для исследования мне необходим был человек, которого хорошо знаю и я, и публика. Алла Борисовна была лучшим экземпляром. Между нами никогда не было особой дружбы, мы состояли в нормальных отношениях, она пела мои песни. Я бывал у нее в гостях, но никогда не становился ей так близок, как Раймонд Паулс или Илья Резник. Просто я один из тех, кто когда-то дал ей хорошие песни.
- Алла Борисовна после выхода книги обиделась на вас?
- Я не в курсе дела. Встречаясь на концертах, мы не разговаривали, потому что не было общих тем. Потом, согласитесь, когда вы беретесь исследовать человека, ему это, естественно, неприятно. Вот и вся история. Поэтому я просто щадил Пугачеву, не приставал к ней с расспросами. Она тоже не проявляла инициативу. Хотя, возможно, наступит такое время, когда Пугачева окажется в положении девушки, которую нарисовал много веков назад Леонардо да Винчи. Потому что фактически благодаря Пугачевой миру открыт закон творческой волны. Возможно, со временем он станет не менее важен для человечества, чем закон всемирного тяготения или теория относительности…
«Считаю себя совершенно случайным человеком в песне»
- Это ради него вы 25 лет назад неожиданно ушли из эстрады?
- Теперь я понимаю, что да. Мой выбор оказался правильным. Это было в начале 1984 года.
- С тех пор не пишется?
- Создавались лишь случайные песни, которые не считаю своим достижением. Лишь у «Самурая» оказалась счастливая судьба. Песня обеспечила мне абсолютную финансовую независимость. Скоро исполняется десять лет, как живу на 20 процентов годовых от денег, которые мне дали за любовь к этой песне. По большому счету, мог бы вообще ничем не заниматься и жить в свое удовольствие. Если бы я был другого склада, может, сейчас бы рыбачил спокойно или водочку попивал. Но со скуки умер бы! Не могу без дела сидеть. Работа — это, знаете, как новая любовница или новая жена. Сейчас тружусь до трех-, пяти утра, без праздников и выходных. Это настоящее счастье, второе дыхание открылось. Когда писал песни, ничего подобного и близко не было. Вот что называется призванием.
- Но песни-то у вас получались потрясающие! Какую ни возьми, на слуху…
- Все правильно. Но могу авторитетно заявить: я совершенно случайный человек в песне! Не готовился к этой профессии. В аранжировке я ноль, а без этого невозможно довести песню до ума. Над «Самураем» трудились шесть(!) аранжировщиков! Мне просто повезло в советское время. Я был членом Союза композиторов, а тогда это очень ценилось. Но я и мои песни существовали совершенно отдельно. В прошлом году «Малиновке» исполнилось 30 лет. Помню, я случайно узнал, что ее записали «Верасы», а потом увидел их выступление по телевизору.
А «Потолок ледяной… » «родил» Эдуард Хиль. Я написал эту песню, работая в Кривом Роге. После консерватории уехал туда преподавать, жена работала в музыкальной школе. Тогда я разочаровался в классике и пребывал в какой-то прострации. Потом стал писать песни и возить их в Москву. Помню, Хиль услышал «Потолок ледяной… » и тут же ее взял, я сам сделал аранжировку. Премьера песни состоялась в программе «С добрым утром… » 8 Марта. Это был полный провал. Мы мирно разошлись с Хилем и больше не встречались. И тут 30 декабря, в канун Нового года, я вновь слышу «Потолок… » Хиль сам заказал себе аранжировку, и песня стала суперхитом. Понимаете, в чем разница между профессией и призванием? Какое-то время и я выезжал на профессии, но потом соскочил. Сегодня уже не смог бы работать на эстраде.
- Как написано в вашей «теории волн» — наступил творческий климакс?
- В последнее время я убрал спорные термины: творческий климакс, импотенция. Зачем людей смущать? Заменил все это понятием «остаточная волна».
«От большого количества женщин, как и денег, можно сойти с ума»
- Цитирую вас: «Все звезды временны, только Ханок вечен»…
- Ну да. Ньютон ведь тоже вечен, правильно? Ведь я открыл закон, по которому жило, живет и будет жить человечество! А вы говорите — профессия. Мне кажется, во всем, что я делаю, есть мистика. Ведь это надо было так вовремя уйти из песни! Назовите хоть одного композитора моего поколения, который сегодня успешно работает? Где популярнейшие песни Пахмутовой, Шаинского, Тухманова, Добрынина? Их нет.
- На слуху лишь Костя Меладзе.
- Не только. Пришло новое поколение. На эстраде очень быстро меняется энергетика. Консервативна лишь классика. По моей теории, больше двух «волн» в эстраде не бывает. Пугачева только краешком зацепила новое время.
- Но до последнего с успехом колесила по миру с прощальным туром.
- Это не имеет никакого отношения к творчеству! Просто зарабатывание денег. То же самое касается «Песняров», «Добрых молодцев». Творчество заканчивается с последним суперхитом. Для Пугачевой это была песня «Позови меня с собой». Слушая ее, вся страна дрожала. Остальное — лишь классные песни! Когда мы поймем, что эстрада профессия временная, никто не станет предъявлять претензий к музыкантам.
- Вашей энергетике могут позавидовать молодые. Где силы берете?
- Очень хорошо запомнил совет одного друга: «Здоровье нужно в старости». Сегодня я чувствую себя лучше, чем в тридцать лет! Тогда буквально подыхал, у меня начиналась язва. Я пил, курил по две пачки сигарет в день. Кошмар! А потом в один момент бросил. Сейчас чувствую себя так, будто мне лет 20. Но если бы себя тогда не нашел, жизнь закончилась бы в психушке. Нервы были ни к черту… Мало того. Я был песенником злым, недоброжелательным, с отвратительнейшим характером. Сейчас же я всех люблю и обожаю! Знаете, это словно здоровья прибавляет. Ведь все беды в нас самих!
- Это точно… Женщины в вашей жизни играли большую роль?
- НЕ очень. Во всяком случае, с Пушкиным я себя сравнивать не могу. С Чеховым, на которого они просто валили валом, тем более. Я себя не отношу к породе бабников. Может оттого, что природа не наделила меня чеховским обликом. Но я об этом не жалею. Когда проживешь жизнь, начинаешь понимать, что из-за женщин, если их слишком много, тоже можно сойти с ума… Как от большого количества денег.
- Вы ведь в советское время считались одним из самых богатых композиторов.
- Был самым богатым человеком в Белоруссии! Мои авторские были просто заоблачные. Хотя, если сравнивать с Юрием Антоновым и Раймондом Паулсом, то можно сказать, довольно скромные… В те годы ходила шутка о том, как Дербенева никак не хотели принимать в Союз композиторов. Однажды на заседании сказали: «Какой Союз? Он в этом году заработал 200 тысяч рублей!» Узнав об этом, Дербенев возмутился: «Они врут! Я больше заработал… » Сейчас композитор может достойно получать только в том случае, если на него работают группа «Фабрика», «ВИА Гра» или еще кто-то. Поэтому моя жизнь выстроена очень логично. Оттого и чувствую себя в 70, как в 20!
- Да у вас вся жизнь впереди!
- Вскрытие покажет (смеется).
7855Читайте нас у Facebook
