Лариса Голубкина: «На съемках „Гусарской баллады“ мне пришлось прыгать с балкона, и я подвернула ногу»
Эльдар Рязанов снимал «Гусарскую балладу» к
Далеко не все актеры умели скакать на лошадях, не говоря уже о владении боевым оружием — оно в фильме настоящее. Рязанов не спал ночами — боялся, что его подопечные перерубят друг друга раритетными саблями. Решили заменить их деревянными аналогами, но актеры, войдя в раж, превратили оружие в дрова. Во время съемок натурных сцен люди и лошади скользили и падали, приходилось приклеивать к подошвам и копытам кусочки резины. Эльдар Александрович до сих пор считает великим счастьем тот факт, что на съемках никто не убился. О картине рассказывает исполнительница главной роли Лариса Голубкина.
«Гусарская баллада» открыла мне все двери в жизнь«
— Как думаете, почему спустя даже полвека «Гусарскую балладу» смотрят и любят?
— В картине как-то очень хорошо соединились музыка Тихона Хренникова, стихи Александра Гладкова, режиссура Эльдара Рязанова и актерские работы. Там ведь такое созвездие собралось: Николай Крючков, Игорь Ильинский, Юрий Яковлев, Юрий Белов, Владимир Трошин, Татьяна Шмыга.
— Вы не робели в такой компании?
— Нет, но и нахалкой не была. Я органично вошла в этот фильм. Может быть, работу облегчил тот факт, что пьеса, по которой снимали, написана в стихах. Мне как музыкальной актрисе (я окончила отделение музыкальной комедии) игралось проще. Да и характер Шурочки Азаровой, прообразом которой, как известно, является героиня войны 1812 года Надежда Дурова, был выписан ярко и выпукло.
*Шурочка Азарова (Лариса Голубкина) и поручик Ржевский (Юрий Яковлев). Кадр из фильма «Гусарская баллада». 1962 год
— Лариса Ивановна, часто ваши коллеги не любят фильмы, которые сделали их знаменитыми, жалуются, что стали актерами одной роли. Как вы относитесь к «Гусарской балладе»?
— Было бы смешно, если бы я сказала: «Нет, я не люблю эту картину!» Это мой единственный, самый главный и важный фильм, который открыл мне все двери в жизнь — дал профессиональную уверенность в своих силах, известность. Отныне я могла сниматься в кино, играть на сцене (потом еще долго играла Шурочку Азарову в спектакле Театра Советской армии «Давным-давно»), выступать на концертах, ездить за границу на фестивали. О чем еще могла мечтать студентка второго курса ГИТИСа! К тому же, думаю, не будь у «Гусарской баллады» такого успеха, моя актерская жизнь сложилась бы иначе. Всегда ведь важно, чтобы первый шаг — на любом поприще! — был удачным.
— Где снимали картину?
— В Подмосковье. Дом помещиков Азаровых, в котором жила моя героиня, это усадьба Валуево — настоящее дворянское гнездо. Впоследствии Сергей Бондарчук снимал там отдельные сцены «Войны и мира», а Эмиль Лотяну — фильм «Мой ласковый и нежный зверь».
— К «Гусарской балладе» были претензии советской цензуры?
— Чиновников разозлил тот факт, что Кутузова сыграл Игорь Ильинский, считавшийся исключительно комедийным актером. Говорят, министр культуры Екатерина Фурцева была просто вне себя: «У вас что, другого актера не нашлось?!» Но Рязанов уперся: Ильинский или никто. И настоял на своем.
«Когда фильм вышел на экраны, у меня появились поклонники не только мужского, но и женского пола»
— После премьеры фильма вы, как говорится, проснулись знаменитой?
— Я никогда не чувствовала себя знаменитой. Папа, который был против того, чтобы я становилась актрисой (он считал, что даже стоять рядом с людьми этой профессии приличному человеку зазорно), всячески пугал меня последствиями славы. И настолько в этом преуспел, что я до сих пор боюсь популярности.
Коллеги иногда говорят мне: «Лариса, дай звезду!» И они правы, потому что в обывательском обществе свое понятие о звезде. Как правило, это важно выступающая дама с массой требований. Звездность почему-то предполагает невыносимую капризность, чтобы все вокруг боялись: «Не знаем, как к ней и подойти». Именно такую манеру поведения практикуют звезды нашего шоу-бизнеса, но у меня с этим не складывается. Не могу «давать звезду», считаю, что это глупо, бессмысленно и бездарно. Да и не получается у меня — советское послевоенное воспитание не позволяет.
— Неужели у вас и поклонников не было?
— Ну почему же, были. Причем не только мужского, но и женского пола. Я ведь играла одновременно и девушку, и юношу, поэтому эмоциональные девочки подросткового возраста увидели во мне свой... романтический идеал. Они были угловатые, нескладные, немного мужеподобные. Но, думаю, в плане ориентации совершенно нормальные девушки. После того как в моей жизни появился Андрей Миронов, они тут же стали его почитательницами. Одно время я даже ревновала его к ним.
После выхода на экраны «Гусарской баллады» появились клубы, посвященные Отечественной войне 1812 года. Все серьезно: люди учились ездить на лошадях, распределялись по войсковым подразделениям. Были гусары и уланы, шили соответствующие костюмы — кто Семеновского полка, кто Павлоградского. Насколько я знаю, эти клубы существуют до сих пор.
— В отличие от Юрия Яковлева, вы хорошо скакали на лошади?
— Юрий Васильевич, видимо, так хотел сыграть поручика Ржевского, что сказал Рязанову, будто является неплохим наездником. Но когда к нему подвели лошадь, стало понятно, что так близко он видит это животное первый раз в жизни. Ничего, со временем пообвыкся и хорошо держался в седле. Я же была девушкой спортивной, все трюки старалась делать сама. Единственное, с чем не могла справиться, — страх высоты. Сцену, во время которой моя героиня должна прыгать с балкона, долго не могли снять. Я подходила к краю и понимала, что никакая сила не заставит меня сигануть вниз. И это несмотря на то, что на земле лежали гимнастические маты.
— Эльдар Рязанов рассказывал, что прыгал вместо вас, а Юрий Яковлев уверял, будто вынужден был придать вам ускорение, столкнув с балкона.
— Рязанов действительно прыгал с балкона, но не вместо меня (у него уже тогда была, мягко говоря, внушительная комплекция), а в качестве примера: дескать, смотри, это совсем не страшно. А вот Яковлев говорил это ради красного словца, чтобы зрителей повеселить. Он не мог меня толкнуть хотя бы потому, что его в тот момент на балконе не было — поручик сражался с «французами» внизу.
Прыгнуть мне все-таки пришлось. Был бы один дубль или два, все бы обошлось, но сняли целых восемь. Зачем, непонятно, мы ведь там не играем, только двигаемся. Во время последнего дубля маты разъехались, и я подвернула ногу. Травма вроде бы несерьезная, но ходить в обуви на каблуках я с тех пор не могу, даже прихрамываю. Получается, не зря боялась.
— В чем вы чувствовали себя комфортнее: в платье в стиле ампир или гусарском мундире?
— Как актрисе мне было комфортно и в платье, и без него. Впрочем, без платья я не снималась никогда. Но, надо сказать, в мужском костюме действительно удобно.
— Страшно даже представить себе, что сделали бы из сценария «Гусарской баллады» современные кинематографисты. Взрослый мужчина, по сути дела, влюбляется в мальчика.
— Согласитесь, даже при этом в нашем фильме нет никакой грязи, двусмысленности и пошлости. Только чистота и прелесть, как говорят французы, шарман. Этим моя Шурочка и берет зрителей за душу. Если бы на ее месте была какая-то разухабистая тетка в штанах, картина получилась бы совсем другой.
«Единственное оправдание пластической хирургии — участие в танковой атаке. Ложиться под нож просто так не стоит»
— Как чувствуете себя в роли юбилярши?
— Когда я была молоденькой, скажи мне кто-нибудь, что буду разговаривать с артисткой, снимавшейся пятьдесят(!) лет назад, просто не поверила бы. Теперь сама в такой роли, но старой себя не чувствую.
Кстати, сегодня я выступала перед десятиклассниками. Незадолго до встречи им показали фильм, который многие школьники смотрели в первый раз. Я построила свое выступление таким образом, чтобы после картины ребята могли задавать вопросы. Отвечала максимально искренне, поэтому наградой мне были бурные аплодисменты, прозвучавшие в конце встречи. Чего они только не спрашивали! Больше всего удивила девочка, задавшая вопрос: «Скажите, а почему вы такая молодая? Как вам удалось так хорошо сохраниться?» Я чуть со сцены не упала. «Вы даже не представляете, — сказала я школьнице, — какой комплимент мне сейчас отвесили!»
— Наверное, она думала, что вы сделали пластику?
— Да не делала я ничего. Наш возраст идет не снаружи, а изнутри. Молодость — это состояние души. Можно что угодно подрезать, но все равно остаться старухой. Единственное оправдание пластической хирургии — участие в танковой атаке. Обгоревший танкист может восстановить свою внешность только с помощью операции. А ложиться под нож просто так не стоит. Я никого и не осуждаю, просто высказываю собственную точку зрения.
1959Читайте нас у Facebook
