Олег Свирко: «Когда врачи сняли гипс с ноги, я уже через несколько дней попробовал обходиться без костылей»
Часть седьмая
В номере за 16 августа нынешнего года наша газета рассказала, как сейчас себя чувствует, чем лечится Олег Свирко, знакомый читателям «ФАКТОВ» по серии публикаций. Успешный бизнесмен много лет борется с болезнью, которую врачи пока называют неизлечимой. Сейчас его силы поддерживают инъекции иммуноглобулина, благодаря чему уже четыре(!) года мужчина обходится без сеансов химиотерапии. Не так давно в жизни Олега произошло множество событий — и радостных, и горестных. У них с супругой Натальей родился ребенок. Но вскоре после этого от рака умерла мама... «Ее не стало, когда моему сыну Жене было восемь месяцев, а племяннице Варе (дочке моего младшего брата) чуть меньше шести. Сейчас, встречаясь с семьей брата, я смотрю на наших детей и думаю: «Жаль, что мамы нет и она не видит этого счастья», — говорит Олег.
Наша предыдущая беседа завершилась рассказом Олега о том, как он прошлой зимой сломал ногу. Причем травма была настолько тяжелой, что ногу до сих пор приходится восстанавливать.
«Когда ты падал, хрустнуло так, что я издали услышал»
— Как все произошло? — спрашиваю Олега.
— Ирония судьбы! На Рождество мы поехали кататься на лыжах. Отлично отдохнули. А на следующее утро после нашего возвращения в Киев, собираясь на работу, я шел по двору к машине. Асфальта не было видно из-за льда, который нарос буграми. Внезапно нога поехала и попала в ямку. Я упал... В итоге — оскольчатый перелом, оторвана голеностопная связка, вывихнута пятка. Считаю, что мне в очередной раз повезло — я оказался в руках опытного ортопеда-травматолога. Был поражен мастерством и человечностью хирурга городской больницы № 8.
— Вас туда «скорая» доставила?
— Довез водитель, который ждал меня в машине. Он с вечера предлагал подъехать прямо к дому, но я сказал: «Не надо, утром прогуляюсь до гаража». Мне нужно было пройти всего двести метров! Помню, на улице еще до конца не рассвело, вокруг сплошной лед, и я... не могу подняться. Хорошо, что шел один мужик на рыбалку. Он помог мне встать со словами: «Я видел, как ты падаешь — хрустнуло так, что я издали услышал». А я, дурак, все думал, может, обошлось без перелома. До гаража оставалось метров тридцать. Пока к нему дошел, несколько раз оперся на пострадавшую ногу, еще больше ее травмировав.
Увидев рентгеновские снимки, врачи в травмпункте настояли на немедленной операции. Уже на следующий день меня прооперировал хирург Николай Ковальчук. Я уже был в палате, когда жене Наташе позвонила из Польши дочка Аня (она учится в Ягеллонском университете на факультете психологии): «Мама, мама, я, кажется, ногу сломала!» Представляете, такое совпадение! Оказалось, что у нее трещина в кости. Пришлось накладывать гипс. К слову, еще до того как я получил перелом, один из моих друзей накануне нашего отъезда в горы сломал ногу. Причем во дворе нашего же дома, когда тоже подходил к машине. И у него также пострадал голеностоп. Вернувшись, я позвонил ему: «Валера, ты как?» — «Все оказалось непросто, — ответил он. — Сделали повторный снимок и решили, что нужно ставить пластину». — «Ты держись, я завтра к тебе приеду». А утром на следующий день сам получил перелом...
— Вы — активный, деятельный человек. После операции вам нельзя было ходить. Наверное, с трудом пережили этот период?
— Я подумал о том, что высшие силы, скорее всего, уберегли меня от чего-то худшего. Во всяком случае, больничный позволил мне немного снизить темп жизни и работы, передохнуть, проанализировать некоторые события. Попробовал пару раз дойти до машины на костылях — опять чуть не упал на льду. Решил больше не рисковать. Не хотелось усугубить уже имеющиеся проблемы. Так что руководил бизнесом из дому. Скайп, телефон — и с девяти утра я находился в обычном своем режиме. Правда, в марте уже летал в Германию на очередное обследование. Как раз был страшный снегопад. Я сидел в новом терминале киевского аэропорта «Борисполь» и отмечал для себя, что людям негде купить воды, что-то перекусить. Это меня, как и многих других пассажиров, очень расстроило. Но был и положительный момент. Удивило, что мне моментально предоставили специальное кресло и сопровождающего. Доставили прямо в самолет. Все было сделано с большим вниманием. Круче, чем во Франкфурте. Там я на костылях шел от терминала к терминалу.
«За четыре месяца после травмы похудел на... 20 килограммов»
— Как восстанавливались, когда сняли гипс? Ведь за долгое время бездействия мышцы атрофируются, нога становится тонкой, слабой...
— Первым же делом мы с семьей поехали на море, в Египет, — рассказывает Олег. — Но реабилитацию я начал раньше. Через несколько недель после операции Николай Владимирович Ковальчук предложил поменять гипс на более легкую конструкцию, которую он придумал. Сначала нога фиксируется слоем легкого и прочного стекловолокна, затем все укрепляется металлическими планками и небольшим каблучком под пяткой, снова наносится слой волокна. «Сапог» получается легким, нога «дышит», на нее можно опираться, что уже хорошо для сращивания костей, восстановления связок.
В Египет я взял с собой ласты и активно плавал. Уже через пару дней попробовал обходиться без костылей. Вернувшись домой, и вовсе перестал на них опираться. Более того, начал кататься на велосипеде с сынишкой Женькой. Правда, еще прилично прихрамываю. Если ногу потрогать, под кожей можно прощупать головки винтов. В январе следующего года пластину нужно будет снять.
— Это же снова наркоз, нагрузка на сердце...
— Когда мне назначили операцию на ноге, сразу оговорили, что проводить ее будут под местным обезболиванием, используя спинальную анестезию. Скажу вам, необычные ощущения: просто не чувствуешь нижнюю часть тела. Лежишь, разговариваешь с врачами, а они в ноге что-то делают. Удивительно. Хирург — замечательный мужик, профессионал, толковый, с чувством юмора, во время операции еще и анекдоты и истории из жизни рассказывал. Мне все же везет на хороших врачей! Кстати, следующее вмешательство проведут, применив такое же обезболивание.
— Как ваш организм повел себя в стрессовой ситуации?
— Буквально сразу (возможно, на фоне наркоза) у меня ухудшилась работа всей желудочно-кишечной системы. До сих пор не могу все наладить. Похудел «немножко» — на 20 килограммов! А ведь именно кишечник обеспечивает 90 процентов работы иммунитета. Из-за всего случившегося пришлось отложить программы по восстановлению здоровья. Помните, я планировал начать закаливание, голодание, специальную физкультуру? Пока не до того, обязательно займусь этим позже. Сейчас же мое лечение заключается в инъекциях иммуноглобулина — их приходится делать раз в полтора-два месяца. Регулярно сдаю кровь на анализ — он и показывает, нужна ли мне поддержка медикаментами.
«Настоящей любовью нельзя разбаловать ребенка»
— Пока были дома после операции, удалось больше времени проводить с маленьким сынишкой?
— К сожалению, нет, — отвечает Олег Свирко. — Я все же продолжал вести дела, много говорил по телефону, переписывался по электронной почте... Так что с Женькой мы общались, как и раньше, по вечерам. Мне радостно, что все мои дети любят друг друга, дружат, несмотря на разницу в возрасте. Старшая дочка иногда говорит: «Ты относился ко мне по-другому». «Маша, — объясняю ей, — у меня теперь есть опыт, и я не хочу допустить с Женей тех ошибок, которые допустил с тобой. Конечно, если бы я тогда воспитывал тебя, имея сегодняшний опыт, вел бы себя во многом совсем иначе». Одно могу сказать: любовь к детям присутствовала всегда, но бывали моменты, когда я сознательно ее сдерживал. А ведь настоящей любовью нельзя разбаловать ребенка. Детей портят, пытаясь откупиться от них подарками. Хотя на самом деле им нужно уделять больше внимания.
Я очень горжусь старшими дочками. Они активно реализуют себя, твердо знают, к чему стремятся и какой дорогой нужно идти, чтобы этого достичь. Мне неизвестно, что будет дальше со мной, с моим здоровьем, с моей жизнью... Однако я стараюсь им объяснить: все то хорошее, что от нас получают, они должны будут дать и Жене, если я не смогу этого сделать. Я не собираюсь умирать, но исходя из того, что со мной происходит, не могу исключать такую вероятность. И к этому должен быть готов не только я, но и те, кто находится рядом со мной.
— Вы присутствовали при рождении Жени?
— От и до! В теории я знал, что новорожденные детки не видят. В глазах появившегося на свет Жени я увидел... тревогу. Он не понимал, что с ним произошло, где он. Успокоился, когда я начал с ним говорить. Мы же все время с ним разговаривали во время беременности. И он, услышав родной голос, перестал бояться. Меня это поразило.
Вообще, рождение ребенка — настоящее чудо. Чем старше становлюсь — тем меньше понимаю, как это происходит.
— Чем сейчас радует двухлетний сын?
— Каждый день Женя что-то делает, выдает какие-то фразочки, которые нас удивляют. Видно, что он опережает сверстников в развитии.
— У вас уже есть план, чем он обязательно должен заниматься?
— Конечно! Очень важно гармонично развить человека. Для этого он должен заниматься спортом, музыкой, рисованием, литературой. Мы решили, что еще годик дадим ребенку погулять, но лет с трех начнем учебу. Правда, с физкультурой у нас уже все хорошо: Женя активно катается на велосипедах, самокатах, лодках...
Я стараюсь научить своих детей ценить то, что они могут услышать, увидеть, почувствовать. Мне доставляет удовольствие и скакать на лошади по кромке воды, и слушать оперу, и любоваться прекрасными картинами. Хочу, чтобы и они чувствовали каждое мгновение своей жизни и испытывали от этого настоящее счастье. Причем важно жить полноценно, быть полезным людям и уметь получать удовольствие от максимального количества проявлений жизни.
*«Старшим дочкам — Ане (крайняя слева) и Маше (крайняя справа) — стараюсь объяснить: все хорошее они должны будут дать Жене, если я не смогу этого сделать, — говорит Олег Свирко. — Я не собираюсь умирать, но не могу исключить такую вероятность» (фото Сергея Тушинского, «ФАКТЫ»)
Знаете, не так давно, будучи в командировке в Лондоне, я побывал на мюзикле Вебера «Призрак оперы». Вышел под сильнейшим впечатлением. Когда был с папой в Кракове, ходили с ним то в оперу, то на концерт. Получая так много впечатлений, отчетливее понимаешь, насколько прекрасна жизнь! Поэтому моя главная задача — воспитать в своих детях гармонично развитых людей, умеющих наслаждаться жизнью. Ведь она так коротка и непредсказуема. Мы редко думаем об этом. А зря. Иначе жили бы по-другому. Хочу дотянуть хотя бы до того времени, чтобы сыну было лет сорок. (Улыбается.)
— Как вы следите за здоровьем Жени? Прививаете его? Сейчас многие родители с такой опаской относятся к вакцинам...
— Мы с Наташей в этом вопросе консерваторы. Считаем, что все эти модные вещи (отказываться от прививок) — от лукавого. Просто нужно очень внимательно подходить к вопросу. Накануне вакцинации важно точно знать, что ребенок здоров. Кроме того, особое внимание следует уделить качеству препарата. Но вовсе от этого отказываться?.. Нельзя же возвращаться в средние века! В этом мире ребенка подстерегает столько опасностей, что просто глупо подвергать его еще дополнительной. К сожалению, даже самые правильные системы дают сбои, от этого никто не застрахован. И лучше понимать, что ты рискуешь одним шансом из миллиона, чем рисковать здоровьем и даже жизнью ребенка.
7262В следующей публикации Олег Свирко расскажет читателям «ФАКТОВ» о своей поездке в Израиль, о консультации с местными врачами, о новых возможностях лечения его болезни, которые еще несколько лет назад были неизвестны.
Читайте нас у Facebook
