Леонид Шварцман: "Шапокляк — это такой головной убор. Его я и надел на голову зловредной старушке"

Леонид Шварцман — целая эпоха в советской мультипликации. Это он нарисовал знакомых каждому из нас с детства Чебурашку, Крокодила Гену и старуху Шапокляк, Кая, Герду и Снежную королеву, дядю Степу-милиционера, Удава, Попугая, Слоненка и Мартышку, Котенка по имени Гав…

— Леонид Аронович, с юбилеем вас! Наилучшие пожелания вам адресует ваш киевский коллега Давид Черкасский и говорит, что вы очаровательный человек и шикарный художник.

— Большое спасибо. Вы ему тоже привет передавайте. Давид Черкасский удивительно талантлив! Я не раз приезжал в Киев, бывал на студии «Киевнаучфильм». И в Москве мы виделись. К слову, Киев хорошо знаю. Это замечательный город. И климат мне нравится киевский, и каштаны, и холмы, и Днепр, и Андреевский спуск, и соборы… С Киевом у меня связаны очень теплые воспоминания.

— Как собираетесь отметить юбилей?

— Я человек суеверный — не хочу заранее даже думать об этом. Доживу — и слава Богу! Конечно, соберемся в домашнем кругу.

— Что для вас значит цифра 95?

— Знаете, Вахтанг Кикабидзе поет: «Мои года — мое богатство»… Думаю, это так, но при условии, что человек здоров. Сейчас здоровье для меня лучший подарок.

— Верите в судьбу?

— Скорее, в стечение обстоятельств. В жизни имеет огромное значение господин Случай. Был он и у меня. В детстве я рисовал, как все дети. А когда учился в школе, у нас в Минске открылась художественная студия, которой руководил Волков Валентин Викторович, еще до революции закончивший Императорскую академию художеств в Санкт-Петербурге. Встреча с ним в моей судьбе знаменательна. Все мы, его ученики, мечтали поступить в Ленинградскую академию художеств.

Мы с моим другом детства — Львом Мильчиным (будущим художником-постановщиком мультфильма «Конек-Горбунок» режиссера Ивана Иванова-Вано) отправились сдавать туда экзамены, но не прошли. Нам предложили поступить в школу при академии художеств. Я согласился. Но вскоре началась война. Пришлось трудиться на танковом заводе в Челябинске. А как только война закончилась, я вернулся к своей мечте стать студентом Ленинградской академии художеств. Но брат посоветовал поступать на художественный факультет ВГИКа. Я сдавал экзамены, а в это время в Москве как раз показывали диснеевский мультипликационный фильм «Бемби». Он стал толчком для выбора профессии — я решил учиться на отделении мультипликации.

— Первой вашей известной работой стал мультипликационный фильм «Аленький цветочек», вышедший в 1952 году.

— Да, мы были художниками-постановщиками вместе с моим другом Александром Винокуровым. С ним и режиссером Львом Атамановым сделали три наших лучших фильма: «Аленький цветочек», «Золотая антилопа» и «Снежная королева». Работая, очень сдружились. Материал для каждой картины собирали в библиотеках и музеях. В сказке «Снежная королева», как вы знаете, действие происходит в датском королевстве. Но так как поехать в Копенгаген мы не могли (добиться командировки в капиталистическую страну в то время было невероятно сложно), отправились в Прибалтику, которая для нас фактически была Европой — по образу жизни, внешнему виду городов. Работали мы в Риге, Таллине и Тарту — много рисовали, фотографировали, общались, черпали впечатления… Это было самое счастливое время моей работы на «Союзмультфильме».

Александр Винокуров создал пейзажи, чертоги Снежной королевы и образы разбойников, а я — городскую часть и остальных персонажей. Например, образ Оле-Лукойе в какой-то мере напоминает Льва Атаманова. Когда Льву Константиновичу исполнилось 70 лет, его юбилей мы отмечали в Доме кино. Я нарисовал на него большой шарж с портретным сходством с Оле -Лукойе.

— Трудно поверить, что Александр Винокуров, создавая прекрасные пейзажи, видел лишь одним глазом.

— Да, он был очень талантливым художником, тончайшим колористом, несмотря на то что под Сталинградом, где воевал, потерял глаз и все время ходил с черной повязкой.

— Мультфильм «Снежная королева» произвел фурор во всем мире. Одна за другой последовали награды: в 1957 году — первая премия Венецианского кинофестиваля, в 1958-м — первые премии Каннского и Римского фестивалей. А в 1959 году работа была признана фильмом года на III Международном смотре фестивальных фильмов в Лондоне.

— Кроме того, в 1957 году наша «Снежная королева» получила особый приз на Всесоюзном фестивале. На церемонию награждения за рубеж мы, создатели мультфильма, не ездили — получало призы за границей начальство. Мне же за вклад в мультипликацию вручили премию «Голливуд — детям» от фонда Одри Хепберн в США в 1979 году. Это было своего рода чудо. Когда прилетел в Нью-Йорк, меня встретил известный актер Олег Видов и присутствовал на вручении этой премии в одном из кинотеатров на Бродвее. Он переводил, поскольку церемония велась на английском, а я-то его не знаю. Вручал мне хрустальную звезду Шон Феррер — сын Одри Хепберн и киноактера Мела Феррера, который сыграл Андрея Болконского в американском фильме «Война и мир». После чего показали нашу с Атамановым и Винокуровым «Снежную королеву», дублированную Олегом Видовым на английский язык. В зале было огромное количество детишек, они подходили ко мне, поздравляли… Это так растрогало, что я не мог сдержать слез.

— Как родились образы Чебурашки, Крокодила Гены и старухи Шапокляк?

— Режиссер Роман Качанов, с которым мы уже сделали хорошие фильмы «Потерялась внучка» и «Варежка», случайно увидел только что выпущенную книжку Эдуарда Успенского «Крокодил Гена и его друзья» у детей Алексея Аджубея (зять Никиты Хрущева, журналист и публицист. — Авт.), с которым сотрудничал. История эта показалась ему очень забавной, и он предложил делать фильм. Сценарий писали Успенский с Качановым. А я стал искать визуальные образы. Крокодил Гена и Шапокляк получились довольно быстро. А над образом Чебурашки провозился очень долго. В произведении Успенского есть слова, что Крокодил Гена работал в зоопарке крокодилом. Он там лежал у бассейна. И когда звонил звонок в конце рабочего дня, Гена надевал пиджак и шляпу, брал трубку и уходил домой. Шляпа, пиджак и трубка были для меня толчком, чтобы создать образ джентльмена Крокодила Гены, который всем знаком по мультфильму. Шапокляк тоже получилась довольно легко. Вообще, шапокляк — это головной убор, складной цилиндр. Его я и надел на голову зловредной старушке. Нарисовал длинный нос, который она совала во все — нужно или не нужно, моложавые розовые щечки и седые волосы с пучком. Темное строгое платье с кружевным воротником и манжетами, туфельки-лодочки и сумочка-ридикюль, в которой она носила крысу Лариску, довершали образ.

С Чебурашкой было значительно сложнее. В предисловии у Успенского сказано: «Когда я был маленьким, родители мне подарили бракованную куклу — лохматое непонятное существо с круглой заячьей головой, большими глазами, как у филина, и маленьким хвостиком, как у медвежонка». Об огромных ушах ничего не говорилось. И вот я нарисовал черные большие глаза, как у маленького удивленного ребенка, ушки сначала расположил на макушке, но постепенно они стали сползать к тому месту, где находятся у человека, и увеличиваться в размерах. По мере создания образов я показывал наброски режиссеру, нередко мы спорили, он высказывал свои пожелания, я — свои. Например, вначале у Чебурашки были маленькие ножки. Но потом их убрали и оставили только ступни. А вскоре исчез и хвостик. Так появился мультипликационный Чебурашка — фактически это маленький трогательный ребенок, вызывающий добрые чувства. К слову, Чебурашку очень любят в Японии. Его называют там Чеби.

— Вы создали и экранные образы героев мультипликационного сериала «З8 попугаев», автором сценария которого стал Григорий Остер, а режиссером — Иван Уфимцев.

— Я делал и эскизы декораций — джунгли. Слоненок и Мартышка получились у меня довольно быстро, а вот с Попугаем и Удавом провозился долго. Змей я не люблю — не только рисовать, но и смотреть на них. Но мне приходилось ходить в зоопарк и делать наброски с натуры. Однако Удав никак не получался. Дело в том, что в мультфильме он философ и лирик. Это совсем не отвратительный змей. Когда же я догадался вытянуть ему морду и сделать нос, веснушки и удивленно поднятые бровки над глазами, получился известный образ. С Попугаем было еще сложнее. Сначала у него имелся хвост, но потом его решили убрать. Попугай стал ходить на двух ножках и очень энергично жестикулировать. Вдруг мы увидели что-то знакомое в его движениях и поняли, что они напоминают… ленинские жесты. Такие вот бывают случайности.

— Цензоров не возмутила эта схожесть?

— Нет. Наверное, им это не пришло в голову.

— Читала, что несколько раз вы выдвигались на первые премии страны. За «Аленький цветочек» — на Сталинскую, за «Снежную королеву» — на Ленинскую, за Крокодила Гену и Чебурашку — на Государственную. И ни одну так, к сожалению, и не получили.

— Да, все мимо. Хотели наградить всю нашу группу за создание образа Чебурашки, но вдруг умер известный художник-иллюстратор детских книг, и премию в тот год присудили ему — посмертно. А Сталинскую премию за «Аленький цветочек» не дали потому, что как раз Сталин умер. Стечение обстоятельств…

— Парадокс. Проработав всю жизнь на киностудии «Союзмультфильм», вы получили премию в Голливуде.

— Как видите, в жизни все бывает. Главное для меня то, что фильмы, в создании которых я принимал участие, известны и любимы широким кругом зрителей, не одно поколение выросло на них. Это дает огромное удовлетворение.

— Один из любимых образов у детишек — Котенок по имени Гав.

— Совсем недавно проводился опрос общественного мнения о том, какие мультфильмы советского времени сейчас популярны у детей. И сериал «Котенок по имени Гав», созданный по сценарию Григория Остера, оказался в лидерах. Четыре фильма сделал режиссер Лев Атаманов и уже начал работать над пятой историей, но в 1981 году умер. Дирекция нашей студии предложила мне продолжить начатую им работу. Я согласился. А потом стал художником-постановщиком и режиссером еще нескольких картин. Среди них сериал о маме-обезьяне и ее шаловливых детишках, мультфильм «Доверчивый дракон»…

— Большинство ваших мультгероев веселые и находчивые. Слышала, что в среде мультипликаторов на «Союзмультфильме» часто устраивались розыгрыши.

— Это правда. Особенно славился своими розыгрышами режиссер Роман Качанов. Достаточно рассказать об одном из них. В 1950—1960 годы все мы ходили в галошах. Снимали их у входа в комнату, где работали. Один наш сотрудник всегда приходил в грязных галошах, и однажды Качанов помыл их. И когда этот художник собрался домой, никак не мог найти свои, потому что… не узнал. Так и пошел с работы без галош.

— Сегодня вы рисуете?

— К сожалению, очень мало. Подводят руки — не очень слушаются. Раньше каждый раз накануне Нового года я рисовал зверюшку — знак года. И дарил близким открыточки с этими изображениями. Только в преддверие 2015 года ничего не нарисовал.

— Правда, что вы левша?

— Да. В третьем классе учительница заставила меня писать правой рукой. Но рисовал я всю жизнь левой.

— Потомки пошли по вашим стопам?

— К сожалению, детей у нас с женой Татьяной Домбровской нет. Живем вместе 64 года. Она тоже всю жизнь проработала на студии «Союзмультфильм». Вначале — художником, потом — ассистентом режиссера. Над некоторыми фильмами мы трудились вместе.

— Что вас вдохновляет?

— Сама жизнь, природа, животные.

— Свои мультфильмы любите по телевизору смотреть?

— Смотрю, но редко.

— Вы счастливый человек?

— Скорее да. Главное — чтобы здоровье не подводило.

— Я вам желаю этого от всей души!

Фото в заголовке multtov.net.ua

1730

Читайте нас у Facebook