Жена Николая Карпюка: "Не сумев сломить Колю пытками, эфэсбэшники пригрозили схватить нашего сына"
— В марте прошлого года мой муж Николай сказал, что едет в командировку (правда, не сообщил, куда именно), и исчез, — говорит киевлянка Елена Карпюк. — Он занимался общественной работой, был в «Правом секторе» заместителем Дмитрия Яроша по идеологии. О том, что муж жив, мне стало известно только через десять месяцев, когда получила от него письмо. Теперь знаю: он писал и до этого, но до меня дошла только одна весточка. Оказалось, Колю схватили российские спецслужбы. Его содержат в следственном изоляторе на Кавказе. Общаться с ним получается только через адвоката Докку Ицлаева, которого рекомендовали правозащитники. Сейчас Николай 
с помощью адвоката передал заявление в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ). В нем он рассказал, где, при каких обстоятельствах его арестовали и что ему довелось пережить в российских застенках.
*На фото: Николай Карпюк с Дмитрием Ярошем во время одной из пресс-конференций
В этом документе муж написал, что его задержали, как только он пересек украинско-российскую границу. Вместе с ним российские спецслужбы взяли Колиного знакомого Вячеслава Фурсу и его водителя. Они втроем ехали на автомобиле.
Довольно темной представляется история о том, как в напряженнейшие дни, когда Россия развязала гибридную войну против Украины, кому-то удалось заманить Карпюка на территорию страны-агрессора. Газета «Зеркало недели» приводит слова лидера «Правого сектора» Дмитрия Яроша, сказанные по этому поводу: «Это была хорошо сработанная фээсбэшная операция».
— Задержанных привезли в управление ФСБ в Брянске, двоим из них после допросов дали 15 суток административного ареста, а моего мужа, скованного цепями по рукам и ногам, отправили в Ессентуки, где ему предъявили обвинение в участии в боевых действиях в Чечне в 1990-е годы, — продолжает Елена Карпюк. — Вскоре Николаю сказали, что он отбывает на этап. Завязали глаза целлофановым пакетом, поверх которого туго намотали скотч, и куда-то повезли на автозаке. В дороге муж плохо себя чувствовал из-за того, что голова была сильно перетянута скотчем. Высадили Николая возле какого-то дома и завели на четвертый этаж (он считал этажи по поворотам, которые делали, поднимаясь по лестнице). Охрана передала мужа сотрудникам спецслужб, старший из которых, представившийся Максимом, рассказал, каким пыткам они подвергнут Колю, если откажется оговорить себя. Когда я читала, как они над ним издевались, не могла сдержать слез.
«Мне связали веревками ноги и руки. Ко второму пальцу правой ноги и среднему пальцу правой руки присоединили клеммы, — написал в заявлении в ЕСПЧ Николай Карпюк. — Начали пропускать через меня электрический ток — то в течение десятков секунд, то мгновенными импульсами, то продолжительное время. Я ни в чем не сознавался».
— Во время пыток мужу втолковывали, что конкретно он должен признать: тогда-то прибыл в Грозный, с такими-то людьми, делал там то-то и то-то, — говорит Елена. — Наконец клеммы с него сняли, но предупредили, что следующей ночью «беседа» продолжится. Колю отвезли в изолятор временного содержания, сняли с глаз повязку, завели в следственную комнату. Муж пишет, что в ней огорожен отсек размером метр на метр. Его туда поместили и продержали четверо суток. Все это время там дежурили конвоиры, задачей которых было не давать Коле спать.
Муж думал, что по-прежнему находится в Ессентуках, но потом ему сообщили, что его перевезли во Владикавказ. Пытки током продолжились. В общей сложности Колю возили на истязания четыре ночи. Из-за ударов электричеством у него нарушилась чувствительность пальцев. Поэтому когда ему стали загонять под ногти иголки, он не ощущал боли. В конце концов старший группы палачей Максим заявил, что, мол, они устали от упрямства Николая.
«Максим сказал, что он дал команду схватить моего сына и привезти, чтобы на моих глазах подвергнуть его тем же пыткам, — написал Карпюк в ЕСПЧ. — Он также сказал, что привезут жену, если получится. Но им будет достаточно и сына. Я заявил, чтобы не трогали сына и жену, готов принять вину, подписать документы. Повторил все, что они говорили мне во время пыток. С утра 26 марта ко мне пришел следователь Петров. С ним мы начали оформлять протокол допроса. Самое унизительное было то, что мне пришлось самому давать показания. Я понимал, что оговорил многих людей, своих друзей. Когда я попал в камеру, нашел ржавый гвоздь, заточил его о стену и хотел вскрыть себе горло. Но в камере была незаметная видеокамера. Ко мне ворвались конвоиры и забрали гвоздь, обыскали камеру. Угрызения совести будут со мной до последних дней».
— Двенадцатого октября в Грозном начнется суд над Николаем Карпюком (ему в этом году исполнился 51 год. — Авт.) и еще одним гражданином Украины, учителем истории из Киева 40-летним Станиславом Клихом, по сфабрикованному обвинению в участии в чеченской войне, — говорит эксперт Центра общественных свобод Мария Томак. — Клих в августе прошлого года отправился в российский город Орел навестить свою девушку. Поездка обернулась тем, что он оказался в застенках ФСБ. Адвокаты обоих обвиняемых подали в российские судебные органы заявления о том, что показания их подзащитных получены следствием незаконным путем: с помощью пыток (в случае с Николаем — под угрозами расправиться с семьей) и не соответствуют действительности.
Вначале мы думали, что предстоящее судилище над Николаем и Станиславом задумано, только чтобы подогреть антиукраинские настроения в России. Но теперь ясно: у авторов «чеченского дела» изначально была цель дискредитировать руководство Украины в лице премьер-министра Арсения Яценюка. Доказательством тому служит то, что вопрос о его участии в боях в Грозном был задан уже на одном из первых допросов Карпюка в марте 2014 года. Николай тогда ответил следователю, мол, ничего такого не знает. Показательно, что в обвинительном заключении, которое подготовило следствие по «чеченскому делу», Яценюк упоминается 228 раз! В полученных под пытками показаниях он представлен как участник боев в Грозном(на самом деле во время чеченской войны Арсений Яценюк учился на юридическом факультете Черновицкого национального университета имени Юрия Федьковича, закончил его в 1996 году. — Авт.). Зачитаю фрагмент абсурдного обвинительного заключения, в котором следователь ссылается на одного из обвиняемых: «В этом бою ему запомнился Яценюк Арсений Петрович, который тоже стрелял из автомата Калашникова, произвел порядка десяти выстрелов в российских военнослужащих. Убил ли тот кого-либо, он не видел. В этом бою еще запомнился момент: постоянное перемещение Яценюка с одной огневой точки на другую. Все там занимали позиции, а он бегал. На голове Яценюка была военная каска. Она еще была обмотана, то ли свитером, то ли еще чем-то, внутри что-то было». Ну и так далее, в таком же духе.
— Муж написал мне, чтобы не приезжала к нему, даже если сообщат о его смерти, — говорит Елена Карпюк. — Поэтому на суд в Грозный не собираюсь. Что же касается обвинений в участии в чеченской войне, то они совершенно беспочвенны. Мы не скрываем, что Николай воевал в горячих точках — в Грузии и Приднестровье (оба эти конфликта происходили в 1991—1992 годах. — Авт.). А в Чечне он не был. Кстати, на грузино-осетинской войне Коля получил довольно тяжелое ранение в ногу, долго лечился, после этого снова становиться солдатом ему было бы крайне тяжело.
— Где и как вы познакомились с мужем?
— Это было в Ровно, где Николай возглавлял местную организацию УНА-УНСО. Я работала в ней бухгалтером, а еще была сотрудницей газеты «Наша справа». Коля понравился мне: мужчина видный, умный, обладает даром вести за собой людей, сильный духом, целеустремленный. У нас завязались отношения. В начале 2000-х его привлекли к уголовной ответственности за участие в массовых беспорядках, и я выступала на суде в качестве защитника. Мужу пришлось отсидеть тогда два с половиной года.
Мы уже давно переехали в Киев. Когда началась Революция достоинства, Николай уходил очень рано, возвращался за полночь. Я тогда сильно переживала за него, а сын Тарасик все рвался в эпицентр событий к папе, и мы приезжали туда, когда там не было стрельбы.
*На фото: Николай с сыном Тарасом. Фото из семейного альбома
Только победила революция, начались события в Крыму. Было понятно, что вот-вот может разгореться война, и муж стал ездить в Западную Украину, организовывать добровольческие батальоны. Ну, а потом была командировка, во время которой он попал в руки ФСБ…
— Через адвоката передаете мужу передачи?
— Перевела на его счет деньги. За них Коля покупает сигареты, которые в неволе вроде валюты. Хочу сказать, что Николай просил передать благодарность всем, кто пытается помочь ему и другим украинским политзаключенным, попавшим в российские застенки.
*Елена Карпюк с десятилетним сыном надеются, что украинское государство поможет освободить главу семьи из российских застенков
— Сейчас стоит задача оперативно, до начала судебного процесса, собрать доказательства того, что Карпюк и Клих во время чеченской войны находились в Украине, — продолжает Мария Томак. — Ведь Уголовно-процессуальный кодекс РФ предусматривает, что если судят иностранцев, то правоохранительные органы на их родине могут собирать доказательства, которые российский суд обязан принять во внимание в ходе процесса. Поэтому жена Николая и родители Станислава вместе с правозащитными организациями требуют от украинской милиции и прокуратуры открыть уголовные дела о похищении Карпюка и незаконном лишении свободы Клиха. А затем в рамках этих дел взять свидетельские показания у людей, которые общались с ними в Украине в 1994—1995 годах. Мы уже предоставили милиции список с контактными данными тех, кто может дать такие показания о Николае. Речь идет о десяти свидетелях. Со Станиславом ситуация несколько проще — сохранились документы, неопровержимо доказывающие, что он в это время учился в университете на историческом факультете. Кроме того, мы сейчас составляем список преподавателей и однокурсников, готовых подтвердить его алиби. К сожалению, нет сведений из правоохранительных органов о том, что они возбудили дела, о которых я сказала, и начали опрос свидетелей.
— Что планируете предпринять, если правоохранители не соберут показания о Карпюке и Клихе?
— Есть по крайней мере еще две возможности доказать их невиновность. Одна из них — это адвокатский опрос: защитники Карпюка и Клиха могут приехать в Украину и собрать показания свидетелей. Другой вариант: чтобы свидетели дали показания суду дистанционно — провести видеоконференции. Однако судьи могут не согласиться на это. Ехать же в Россию свидетелям опасно, особенно по делу Карпюка. Ведь в середине 1990-х он возглавлял Ровенское отделение УНА-УНСО, и люди, с которыми Николай тогда общался, были членами этой организации.
— Когда дойдет до рассмотрения заявления Николая Карпюка в Европейском суде по правам человека, судьи обязательно поинтересуются, что сделала Украина для его освобождения, — говорит представительница Украинского Хельсинкского союза по правам человека Надежда Волкова. — Если правоохранительные органы сейчас не займутся сбором доказательств невиновности Карпюка, у ЕСПЧ возникнут претензии не только к России, но и к нашей стране.
Работу, которую следует выполнять милиции, прокуратуре, СБУ для оказания помощи Карпюку и Клиху, берем на себя мы, активисты общественных организаций и родственники этих людей. Мы готовим жалобы в ЕСПЧ против России за допущенное ею беззаконие и нарушение сразу нескольких международных соглашений, а также против Украины — по причине бездеятельности ее правоохранительных органов по «чеченскому делу».
2462Читайте нас в Facebook
