Владимир Быстряков: "Давид Черкасский прикемарил за свадебным столом. А проснувшись, произнес: "Официант, счет!"
Эта книга баек о знаменитостях у Владимира Быстрякова вторая по счету. Первая книга — «Явка с повинной, или Байки от Вовика» появилась шесть лет назад и имела огромный успех. В ней были собраны веселые истории из жизни легендарных личностей современности. И вот продолжение следует…
— Среди героев моей книги как всемирно известные и всенародно любимые личности, так и совершенно неизвестные люди, которые интересны каким-то своим поступком, ходом мыслей, логикой, — говорит Владимир Быстряков. — Собирал эти истории я как грибник. Возможно, кто-то прошел бы мимо той или иной ситуации. Я же человек наблюдательный… Время сегодня непростое, поэтому своей книгой хочу привнести в нашу жизнь позитив.
*Владимир Быстряков: «Время сегодня непростое, поэтому своей книгой я хочу привнести в нашу жизнь позитив» (фото из альбома Владимира Быстрякова)
— Кто же эти знаменитые герои ваших баек?
— Давид Черкасский, Николай Караченцов, Джина Лоллобриджида, Ада Роговцева, Валера Чигляев, Илья Ноябрев… Это люди, с которыми мне посчастливилось общаться. Свидетелем некоторых историй я был лично, а что-то слышал от своих друзей.
— С удовольствием прочла вашу книгу. Особенно понравились истории о Давиде Черкасском, с которым вы в свое время создавали знаменитый мультфильм «Остров сокровищ» и дружите многие годы…
— Давид Черкасский — человек-легенда. Знаете, как когда-то обо мне сказал Дмитрий Гордон, что я такая же достопримечательность Киева, как мощи Киево-Печерской лавры и Андреевский спуск, то же я мог бы сказать о Додике. Он неотъемлемая часть столичной культурной жизни. Свидетелем истории, которую описываю в книге, лично я не был, но люди рассказывают, что однажды, будучи почетным гостем на свадьбе, Давид немножко «перетрудился» по части «огненной воды» и прикемарил за столом. Проснувшись, на весь зал произнес: «Официант, счет!» Все, конечно, обалдели. Особенно отец невесты, вдруг понадеявшийся, что в его бюджете таким образом закроется прореха.
Давид Янович славен и тем, что пытался со мной познакомиться, будучи в друзьях уже лет тридцать. После одного мероприятия я его вез в машине к нему же домой. Слава Богу, знал адрес, потому что обычно в таком состоянии он говорит: «Везите меня куда угодно, я везде нарасхват!» По дороге Додик спросил меня: «Сколько я вам должен?» И услышав, что ничего, поинтересовался: «Разве мы с вами знакомы?» Так мы с ним еще раз познакомились.
— Поразительно!
— Додик — уникальный человек. Была такая передача «Я пишу музыку к мультикам». В ней принимали участие я, Женя Паперный и Наташа Королева (в то время Наташа Порывай). И, конечно же, должен был приехать Давид Черкасский. Но его все не было и не было. Ему домой позвонила одна из ассистенток. И на ее вопрос, можно ли услышать Давида Яновича, Додик обескураживающее ответил: «Он уехал в Харьков». Так обычно Давид культурно посылает. Когда ассистентка сообщила присутствующим, что Черкасский укатил в Харьков, его тут же набрал Женя Паперный и сказал, чтобы он немедленно впрыгивал в шлепанцы и через пять минут был на студии. Через полчаса Давид явился, и передача вышла шикарная.
— Да, Давид Янович непредсказуем. К слову, друзья не обижаются на вас за то, что вы сделали их героями баек?
— Нет, напротив. К примеру, Валера Чигляев прочитал о себе историю и поделился в «Фейсбуке», что очень вдохновенно написано. А история действительно замечательная. Как-то он с женой отправился отдыхать на юга. Присмотреть за квартирой приехала из села их родственница преклонного возраста. И когда Чигляевы вернулись, многое в своей квартире не узнали. Первое, что потрясло, — новые сверкающие сковородки на кухне. Валера и его жена не сразу узнали в них свои — с тефлоновым покрытием. Решив, что дно пригорело, бабуля две недели орудовала тертым кирпичом и всевозможными средствами, пока не добилась зеркального блеска.
Но это было только начало. Открыв холодильник, Валера не обнаружил килограмма два деликатесного сыра с голубой плесенью, который ему привезли из-за границы. Бабушка чистосердечно призналась, что выбросила «доведенный до ужасного состояния» продукт на мусорку.
Однако самый большой ужас Валера испытал, когда увидел свои фирменные джинсы в стиле гранж с… зашитыми дырками. Бабушка и до них добралась. Такая вот история о человеке, который хотел сделать добро.
— В книге вы пишете, что часто подрабатываете на свадьбах и юбилеях тамадой, а Валерий Чигляев с Ильей Ноябревым стали для вас учителями в этом деле.
— Да, так и есть. Сейчас многие подрабатывают, и ничего постыдного в этом нет. Время сложное. Кроме того, быть тамадой интересно. Любой коллектив для меня — оркестр, а я в нем — дирижер. И как его настрою, так и зазвучит. Когда в конце вечера хозяин торжества поднимает тост за человека, который создал атмосферу вечера, для меня это высшая похвала.
— И все-таки, наверное, иным клиентам угодить непросто?
— Действительно, заказчики попадаются разные. Некоторые считают, что купили тебя «с потрохами». В таком случае я обычно говорю: «Ребята, вы здесь оставайтесь, а я, пожалуй, пойду». Как-то, когда я отказался вести вечер, за мной вдогонку бежал генерал, который до того заявлял, что «возглавляет вооруженные силы всего мира». Вся спесь с него летела, как с белых яблонь дым…
А уж что друзья рассказывали! К примеру, однажды Валера Чигляев, ведя торжество, вдруг заметил, что его устроительница сидит за столом с тарелкой и блокнотом, в котором постоянно делает какие-то пометки. Валера решил поинтересоваться, что она записывает, у ее подвыпившего мужа. Тот сказал: поскольку жена — редкая скряга, то… считает количество рассказанных анекдотов. Беспокоилась, не обвесил ли ее тамада на «двести граммов шуток»!
— Какая свадьба вам запомнилась больше всего?
— Это был заказ, где я должен был сыграть роль… Владимира Быстрякова. В ресторане, где проходил свадебный банкет, я «как бы» давал интервью телевизионщикам. Неподалеку прогуливалась невеста с подружками. И вдруг одна из девушек «узнала» меня: «Да это же Быстряков!» В результате я будто бы случайно оказался гостем на свадьбе. Такой своеобразный спектакль. Торжество было роскошным. Жених подарил невесте кольцо от Тиффани.
— Героиней ваших баек стала и легендарная актриса театра и кино Ада Роговцева.
— С ней связана интересная история, когда в советское время на украинском Гостелерадио вдруг женщинам решили запретить носить брюки. Издали соответствующее распоряжение: «На территории Гостелерадио запрещается пребывание лиц женского пола в брюках». Дежурным милиционерам дали предписание нарушительниц не пропускать. И вот стоит такой цербер на проходной и зорким своим глазом фильтрует входящий народ.
А нужно сказать, что как раз в это время только входили в моду женские брючные костюмы. И далеко не каждая гражданка могла себе позволить «последний писк моды». Понятно, что в авангарде модного прогресса зачастую шли люди артистической профессии. В нашем случае это была всенародная любимица Ада Николаевна Роговцева. Ничего не подозревавшая о распоряжении и в глаза его не видевшая, она гордо плыла в роскошном брючном костюме на встречу с телезрителями. Милиционер, увидев артистку, выдвинулся ей навстречу, самоотверженно преграждая путь: «Жэншина, у бруках — НЭ МОЖНА!» На что она, обладая мгновенной реакцией, ответила: «Так снимите!» И пошла дальше, уверенно, как царица. А он стоял как вкопанный и переваривал то, что услышал.
— Вы в свое время побывали в гостях у звезды мирового кино Джины Лоллобриджиды. Что вас поразило в ее доме?
— Первое то, что она не выставила на стол обещанного алкоголя, на который мы, гости из Украины, очень рассчитывали. Думали, посидим, чтобы потом было что вспомнить. Но актриса сказала, что худеет и спиртное ей вредно. А потом добавила: «И вам не советую!» Мы сразу притихли. Я стал осматриваться. В гостиной стоял старенький рояль. Оказалось, это подарок какого-то миллионера. Еще старее был вытертый коврик. Я вспомнил, что у меня тоже дома есть подобный, на нем кот спит. Но как выяснилось, этот ковер у актрисы особенный и очень дорогой — презент иранского шаха. А шпаги, украшающие гостиную Джины Лоллобриджиды, как я узнал, — реквизит из фильма «Фанфан-тюльпан». Одним словом, сплошные раритеты. Потом актриса повела нас в комнату, где все стены — от потолка до пола — увешаны ее фотографиями со знаменитыми мужчинами. С Юрием Гагариным, Папой Римским…
— Как давно вы общались с вашим другом Николаем Караченцовым?
— Недавно, буквально месяц назад, я общался с его сыном Андреем. Коля с Людой как раз отдыхали в Болгарии, где у Андрюши есть дом.
— Как Караченцов себя чувствует?
— Местами — лучше, местами — хуже. Все-таки человеку уже прилично лет. Да и встряску пережил такую, что не дай Бог.
— Николая Караченцова боготворил Пьер Карден. О том, как он был потрясен рок-оперой «Юнона и Авось» с Караченцовым в роли графа Резанова, знаменитый кутюрье рассказывал мне несколько лет назад.
— Коля по-свойски называл его Пьеруша. Карден, увидев постановку, пригласил Марка Захарова, Сашу Абдулова, Колю Караченцова и Елену Шанину в Нью-Йорк. «Что тебе, Вова, сказать? — рассказывал мне Коля. — До того я бывал на множестве презентаций. Однако перед карденовской все они померкли. Представь роскошный зал одной из фешенебельных гостиниц Нью-Йорка. И через весь этот зал идет красная дорожка — от дверей до… трона, на котором, по задумке кутюрье, должен восседать я как главный герой «Юноны» граф Резанов.
Признаюсь, сперва я очень смутился, рядом ведь Захаров, Шанина и Абдулов. Неудобно как-то. Но Марк Захаров сказал: «Не порть карденовскую задумку! Ведь не в заводской самодеятельности тебе предложено поучаствовать». Коля взгромоздился на «королевский стульчик». И тут в проеме широко распахнутых дверей стали появляться гости. Весь цвет Нью-Йорка, вся его элита следовали по дорожке к трону и представлялись Караченцову как королевской персоне, а уже потом направлялись к своим местам за столиками.
— Невероятно!
— «Вова, ты не представляешь того ощущения, когда к твоему «королевскому» трону приближается дама и, слегка поклонившись, рекомендуется: «Синди Кроуфорд!» — продолжал свой рассказ Коля. — Ее сменяют Ким Бессинджер, миллиардер Рокфеллер-четвертый. Короче, через полчаса непрерывного знакомства с гостями у меня зарябило в глазах от обилия персон, которых видел лишь на экране и на обложках журналов, от их титулов, званий, драгоценностей и декольте разной, порою самой немыслимой глубины. Дух захватывало! Ведь все это было не в сказке, а наяву, не с кем-то, а со мной — пацаном, который провел почти все свое детство в интернате».
В результате Коля так переволновался, что прямо в зале, уже сидя за банкетным столом, достал любимую «Приму» и затянулся. Запах ее показался мировой элите столь необычным, что Караченцов опять оказался в центре внимания. Тут же появился бледный, как полотно, официант и произнес: «У нас курить траву нельзя!» Коля начал доказывать, что это абсолютно легальные сигареты «Прима», сделанные в Прилуках. Закончилось тем, что официант принес ему поднос, где было несколько десятков пачек сигарет: «Кэмел», «Кент», «Честерфилд», «Пэлл-Мэлл»… И это было еще одним потрясением. Ведь у нас все это являлось дефицитом.
— Так интересно рассказываете, что вас слушать — не переслушать. Скажите, а третью книгу баек уже планируете?
— Да. Она будет называться «Такой разный Быстряков». Кроме баек в ней будет киносценарий о реинкарнации и притчевая сказка о красоте.
Фото в заголовке Владимира Быстрякова
3020Читайте нас в Facebook
