Патриарх Филарет: «Во имя единства церкви я готов забыть все, что обо мне говорили в Московском патриархате»
О грядущих переменах «ФАКТЫ» побеседовали с патриархом Киевским и всея Руси-Украины Филаретом (его в 1992 году по политическим мотивам Русская православная церковь лишила сана, а в 1997 году отлучила от церкви, предав анафеме), который много лет борется за появление в Украине Единой поместной православной церкви.
— Ваша святость, судя по всему, Украина стремительно приближается к созданию Единой поместной православной церкви. После недавней встречи президента Порошенко с Вселенским патриархом Варфоломеем появилась надежда, что может решиться проблема, волнующая миллионы верующих.
— Вообще-то, вопрос о томосе об автокефалии Украинской православной церкви не новый. В 1991 году Поместный собор Украинской православной церкви единогласно решил, что украинская церковь должна быть автокефальной, потому что образовалось суверенное государство.
Мы обратились к Московскому патриарху. Но Алексий II (с июня 1990 года по 5 декабря 2008 года — патриарх Московский и всея Руси. — Авт.) и епископат не хотели рассматривать этот вопрос и отложили его до Поместного собора. За четверть века прошел один Поместный собор (в 2009 году), но вопрос о нашей автокефалии там не звучал.
Теперь мы видим, что ждать от Москвы согласия на нашу независимость бесполезно. Поэтому обратились к Вселенскому патриарху как к первому среди патриархов и как к главе Церкви-Матери (ведь мы приняли Крещение от Константинополя). Тем более что патриарх считает Киевскую митрополию своей канонической территорией, хотя фактически с 1686 года украинская церковь находилась в составе Московского патриархата (она была позаимствована Москве во временное управление).
Сейчас за решение вопроса получения автокефалии активно взялся президент Украины, который не раз встречался с Вселенским патриархом. Порошенко прекрасно понимает, что автокефалия имеет большое значение для сохранения государственности Украины и для национальной безопасности.
— Ведь в гибридной войне Московский патриархат сыграл одну из ключевых ролей.
— Конечно.
— Многие помнят, как в мае 2015 года духовенство Московского патриархата во главе с митрополитом Онуфрием не встали в парламенте во время минуты молчания по погибшим на фронте.
— Скажу, что он сам не рад, что так поступил. Потому что натерпелся потом стыда.
— До сих пор никак не могли объединиться две украинские конфессии — Украинская православная церковь Киевского патриархата и Украинская автокефальная православная церковь. Если мы говорим о единой церкви, кто и как обеспечит ее единство?
— Вселенский патриарх на протяжении 25 лет ставил нам разные условия. Например, чтобы к нему обратились президент (это сделали все, кроме Януковича) и Верховная Рада. Потом — чтобы Киевский патриархат объединился с автокефальной церковью. Мы вели переговоры. Не раз готовы были созвать Собор и объединиться. Однако едва доходило до этого момента, Москва всячески влияла на главу автокефальной церкви, чтобы тот требовал невыполнимого от Киевского патриархата. Приходилось все начинать сначала.
Теперь условия Варфоломея такие: чтобы епископаты Киевского патриархата и Украинской православной автокефальной церкви снова обратились к нему с просьбой дать томос об автокефалии. Думаю, что и от Московского патриархата могут написать — кто желает. Епископаты Киевского патриархата и автокефальной церкви в полном составе подписали обращение в Константинополь, что свидетельствует о нашем общем стремлении. Не знаю, сделали ли это архиереи Московского патриархата. Но даже если нет, Вселенский патриарх все равно готов дать томос украинской церкви. Он уже образовал комиссию, которая изучила этот вопрос и работает с другими автокефальными церквями, чтобы те поддержали его решение.
— Каким может быть расклад при голосовании на Синоде Константинопольской церкви? Точно известно, кто против украинской автокефалии. А кто — за?
— Не знаю. В Синоде есть сторонники Москвы. Однако голос патриарха очень весомый. Надеюсь, большинство архиереев будут солидарны с ним.
— Эксперты не исключают, что Московский патриархат пойдет на все, в том числе и на подкуп, задействовав «газпромовские» деньги. Такие стимулы могут быть использованы?
— Разумеется. И деньги, и давление. Например, они могут объявить прекращение молитвенного общения с Вселенским патриархом.
— Что это значит?
— То есть архиереи и духовенство Московского патриархата не станут служить с архиереями и Константинопольским патриархом. Это аналогично разрыву дипломатических отношений между государствами. На такое Москва может пойти. Думаю, патриарх знает, что подобное возможно. Он видел поведение Московского патриархата во время подготовки к Всеправославному Собору. Договорились о созыве Собора в 2016 году, согласовали документы, но в последний момент Москва убедила своих сателлитов (болгарскую, антиохийскую, грузинскую церковь), чтобы те не участвовали в Соборе. А потом объявила: поскольку будут не все, то и мы не поедем. Это был своеобразный демарш. Но Собор состоялся, решения приняты (хотя Москва их не признает) и действуют.
В общем, я лично уверен, что шантаж Москвы не повлияет на Вселенского патриарха. Томос будет.
— Что последует после принятия такого решения?
— Томос будет получен один — на Киевский патриархат и автокефальную церковь, что будет означать объединение этих церквей. А Московскому патриархату придется решать, присоединяться ли к уже канонической Украинской православной церкви (они же до сих пор обвиняют, что мы не каноническая церковь), признанной Вселенским патриархом и другими. Не желающих это делать заставлять силой никто не станет. Однако им следует иметь в виду, что тогда они не вправе называться Украинской православной церковью, что это будет лишь митрополия или экзархат Русской православной церкви в Украине.
.jpg)
* Патриарх Филарет: «Я лично уверен, что шантаж Москвы не повлияет на Вселенского патриарха. Томос будет». Фото Сергея ТУШИНСКОГО, «ФАКТЫ»
— Логический вопрос: готовы ли в Киевском патриархате «сотрудничать» со священниками Московского патриархата?
— Готовы. Потому что хотим, чтобы христианская любовь, о которой проповедуем, проявлялась на деле. Господь грехи нам прощает? Прощает и не вспоминает о них. Так и мы должны забыть все и создать единую церковь.
— Но ведь многие из них приветствовали «русский мир»!
— Знаю, поскольку Донбасс — моя Родина (Михаил Антонович Денисенко (имя патриарха в миру) родился 29 января 1929 года в селе Благодатное Амвросиевского района Донецкой области, которое сейчас временно контролируют боевики так называемой «ДНР». — Авт.). Но если мы хотим создать единую церковь, значит должны относиться друг к другу как братья — забыть былые разногласия и объединиться. Это возможно. Я, например, готов забыть все, что мне делали и что обо мне говорили в Московском патриархате, и во имя единства церкви пойти на такой шаг.
— Священники Московского патриархата много всякого нелицеприятного об Украине внушали прихожанам, особенно в последние годы. Вряд ли идея объединения церкви придется по душе сторонникам патриарха Кирилла. Возможен ли раскол в нашем обществе?
— Возможен. Возможно и существование в Украине российского экзархата, в который войдут те, кто не воспринимает украинскую церковь. Но мы с ними должны построить толерантные отношения. Мы же до сего дня находим общий язык во Всеукраинском совете церквей, где представлены все — римокатолики, грекокатолики, протестанты, православные, мусульмане, иудеи и так далее.
— С другой стороны, создание единой церкви может послужить объединению общества…
— Обязательно. Потому уже сейчас, согласно социологическим исследованиям центра имени Разумкова, статистика такова: Московский патриархат поддерживают 12 процентов украинцев, а единую поместную церковь — свыше 40 процентов. Наших сторонников будет еще больше.
— Ваша святость, чувствуется, что вы очень воодушевлены.
— Уверен — и томос будет, и автокефалия будет. Я в это верил еще в 1992 году, когда казалось, что такое невозможно.
Само существование единой украинской церкви является объединяющим началом для украинского общества, в том числе и политических партий. Мы будем поддерживать те партии, которые за украинское государство, за украинский народ.
— На словах они все патриоты…
— Мы знаем, кто настоящий патриот, а кто — нет.
— Допустим, все получилось. Кто будет возглавлять единую церковь? Вы будете претендовать на место предстоятеля?
— Буду. Я должен оставаться, потому что надо завершить нелегкое дело объединения церкви. Не стоит думать, что подписали бумаги — и все как по щучьему велению. Надо трудиться и молиться…
— Как долго продлится процесс создания единой церкви от де-юре до де-факто?
— Сие знает только Господь. Это дело не одного года.
Сначала объединимся на бумаге. Потом, когда начнем служить вместе, представители Московского патриархата почувствуют, что мы к ним относимся так же, как к архиереям Киевского патриархата. Постепенно сольемся в одно целое.
— Это будет нелегко.
— Конечно. Но мы будем к этому стремиться.
Приведу пример. Русская зарубежная церковь и Московский патриархат были непримиримыми врагами. Казалось бы, никогда зарубежная церковь не вольется в Московский патриархат. А сейчас это реальность.
Второй пример. Вражда была между православными и католиками: война, уния, анафемы друг на друга. Сейчас — толерантные отношения.
Так что все будет возможно, если захотим. А мы хотим.
— Помимо всего прочего, наверняка возникнут и имущественные притязания со стороны Московского патриархата, который может быть существенно ослаблен экономически.
— Вы хотите спросить: кому будут принадлежать Киево-Печерская и Почаевская лавры? Отвечаю: Украинской православной церкви. Это собственность государства. И оно имеет право передать эти украинские святыни. Кому? Русской церкви в лице того же экзархата или своей церкви? Естественно, украинской. Другого варианта нет. Все будет только по закону.
— Представители Московского патриархата пытаются убедить людей, что с автокефалией ничего не получится, что «все останется, как было». Все громче звучат скептические реплики.
— Эта неуверенность выгодна Москве. А нам нужна уверенность. Господь исцелял не всех. А кого?
— Того, кто верит в исцеление?
— Кто верил, что Господь может исцелить. Вспомните, как отец привел к Иисусу Христу своего бесноватого сына и говорит: «Я обращался к Апостолам, чтобы они изгнали беса, они не смогли. Если Ты можешь, помоги». Христос ответил: «Если можешь верить, то исцелится сын твой». Тогда мужчина сказал: «Господи, помоги моему неверию». И Господь исцелил его сына.
Так и мы: если уверены в том, что правы, мы непобедимы. Вот почему Путин ничего не может сделать на Донбассе? Потому что он рассчитал все видимое, но не учел дух народа. Захватили террористы какую-то часть территории Донбасса, а дальше продвинуться не могут. Потому что всегда побеждает дух, а не плоть.
Так и в вопросе автокефалии. Мы должны отбросить всякие сомнения и быть твердо уверены, что украинская церковь будет. Не хочу много говорить о глобальной геополитической ситуации, но Господь создал ее такой, что у Вселенского патриарха другого выхода нет. Единственный вариант: дать нам возможность создать свою церковь.
— Сменим тему. Сейчас много говорят о роли церкви в обмене пленными. Во всяком случае, масштабному обмену, состоявшемуся в конце прошлого года, церковь очень содействовала.
— В октябре прошлого года членов Всеукраинского совета церквей пригласил глава СБУ Василий Грицак и попросил обратиться к лидерам религиозных мировых конфессий— Папе Римскому, Всемирному совету церквей, Московскому патриархату, Конференции европейских церквей, Совету раввинов Европы, Высшему совету мусульман — с просьбой повлиять на Путина в вопросе обмена пленными. Мы выступили с этой инициативой. В результате началось движение. Всеми нюансами занимались светские переговорщики, но религиозное влияние на них было. Поэтому и достигли результата.
— Когда 27 декабря 2017 года встречали освобожденных из плена заложников в аэропорту «Борисполь», вы стояли рядом с Онуфрием и о чем-то разговаривали, хотя раньше старались не появляться вместе. Многие констатировали, что это было символично. Вы сейчас с ним общаетесь?
— Общаемся. Не только по вопросам обмена пленными. Во Всеукраинском совете церквей много всяких проблем обсуждаем.
— Вопрос, который меня очень волнует. Многие политики убеждают, что пора уже сейчас, а не после победы, которая непременно будет, думать о примирении с той стороной. Хотя там десятки тысяч враждебных по отношению к Украине людей…
— Правда, справедливость и любовь должны быть применены и по отношению к Донбассу. Виновных, если они не раскаялись, наказать. Потому что Господь наказывает человека за каждое конкретное совершенное зло. Нет греха, за который Бог не наказал бы. Он прощает только тогда, когда человек покаялся в своих беззакониях. А тех, кто не совершал тяжких преступлений, кто хочет жить по законам Украины, — принять так, как отец из притчи принял блудного сына, с любовью и радостью.
Я знаю, какие там настроения. Но эти люди будут в Украине, хотят они этого или не хотят. Необходимо общение, нужно с ними разговаривать. Все изменить возможно.
* Патриарх Филарет: «Правда, справедливость и любовь должны быть применены и по отношению к Донбассу». Фото Сергея ТУШИНСКОГО, «ФАКТЫ»
— Знаете, как-то не чувствую оптимизма…
— Сейчас — да. А потом они будут по-иному вести себя. Увидите, так и будет.
Вы должны знать одно: правда всегда побеждает. Даже когда, казалось бы, это невозможно, она все равно победит. Перескажу свою беседу в 1966 году с уполномоченным по делам религии в Киеве. В советское время контроль государства над церковью был полный, без согласия таких чиновников ничего не делалось.
Когда мы с ним встретились, он мне сказал: «Церкви пришел конец». Я спросил его: «Почему?» Он: «Все ваше духовенство старое вымрет, а молодых не будет. А мы в 1980 году вступаем в коммунизм». Я возразил: «Церковь при социализме живет, будет жить и при коммунизме». Он опять за свое: «Мы при социализме вас терпим, а при коммунизме терпеть не будем». А я за свое: «Коммунизма не будет, а церковь будет». Так и произошло. Потому что Господь сказал: «Я создам Церковь свою, и врата ада не одолеют ее».
Так и тут: Бог создаст условия для России, что она или распадется, или изменит свою агрессивную политику. Иного выхода не будет. Кремль должен перестать собирать русские земли, то есть заниматься захватом чужих территорий, что он делает с самого своего начала.
Что будет после того, как мы получим томос? Произойдет революция в истории русской церкви. Она будет начинаться не с князя Владимира (русская церковь никакого отношения к Крещению Руси не имеет), а с 1448 года, когда образовалась Московская митрополия и отделилась от Киевской. До XV столетия это история украинской церкви.
Сравните две даты. Киев в 1982 году праздновал 1500-летие, а Москва в 1997-м — 850-летие.
В 1948 году Москва праздновала 500-летие автокефалии русской церкви. То есть тогда они признали, что существуют только пять веков. А сейчас заговорили, что Нестор Летописец — их.
— И Анна Ярославна.
— Да все! Что является ложью.
Главный вопрос в том, что русская церковь сейчас является самой большой церковью в православии. Когда будет признана автокефалия украинской церкви, этого уже не будет.
— Страшно представить, на что они могут пойти…
— Ничего страшного не будет. Даже если Путин решится применить где-то ядерное оружие, пойти в наступление на Донбассе
Не надо забывать о Боге. Мы не знаем, что может случиться в России.
Афонские старцы давно говорили, что будет война России и Украины и что победит Украина. И что Украина вступит в Евросоюз.
— А старцы предвидели создание автокефальной украинской церкви?
— Да. Недавно у меня был один генерал, который посетил Афон во время великого поста. Он общался там со старцами. И услышал от них, что украинская церковь выходит на главенствующую роль в православии. Рост влияния украинской церкви в будущем неизбежен. Россиянам придется это признать.
Читайте нас в Facebook
