«Позицию удержали. Выжили 8 побратимов. Остальные погибли, среди них и мой папа»: дочь о последнем бое украинского рекордсмена под Бахмутом

«Любимое выражение отца: «Кто хочет — ищет возможности, кто не хочет — ищет причины»

— Татьяна, папа был очень близким вам человеком, всегда поддерживал, верил, оберегал. А каким он вам запомнился с детства? Может, вспомните какую-то особую историю?

— С раннего детства папа нас с братом всюду брал с собой, учил всему, что умел сам. Мы вместе моржевали, участвовали в заплывах, посещали различные спортивные состязания. Он всегда был строгим отцом, но справедливым и добрым. Даже варить борщ научил меня он. Часто вспоминаю, как вместе с папой и братом, лет 25 назад, сажали первые деревья в парке «Воля» в Хоросткове. Они до сих пор цветут… Папа учил, что так рождается жизнь, рассказывая пословицу, что мужчина за свою жизнь должен посадить дерево, вырастить сына и построить дом. «Ну и женщина тоже», — шутил он.

— Был ли у него раньше опыт службы в армии?

— В молодые годы папа служил в армии. Рассказывал, что именно там научился дисциплине, ответственности за других. Из-за дедовщины четко осознал, что нужно всегда защищать более слабых и младших. Даже там умудрился смастерить спортивную площадку, где занимался и командир тоже.

— Что еще, кроме спорта, семьи и Украины, так горячо любил ваш папа?

— Он любил ЖИТЬ. Каждый день. Любил контакт с природой: ходил босиком по траве и камням, спал на лавочке на свежем воздухе, ежедневно купался в родниковой воде. Его так и называли — «фантастический жизнелюб». Он любил и умел раскрывать детские таланты. Папа обожал детей, учил их плавать, поощрял к спорту. Его любимое выражение было: «Кто хочет — ищет возможности, кто не хочет — ищет причины».

«Казалось, что я просто умираю каждый день»

— В 2020 году вы тяжело заболели и отец стал одним из тех, кто ежедневно поддерживал, когда уже не в силах было терпеть. Об этом вы упомянули в посвященном папе трогательном письме, которое опубликовали на своей странице в соцсети.

— Мы очень сблизились с папой за последние годы — из-за болезни. У меня тогда диагностировали злокачественную опухоль молочной железы 2-й стадии. Шок, боли, страх, поиск онколога и хирурга. Подготовка документов и сдача множества анализов, бесконечные медосмотры. Ноябрь. Первая операция. Подкожная порт-система для химиотерапии готова.

17 ноября. Первая химия. 6 часов капанья. Через пару часов ужасные боли в теле. Хотелось выть от боли, от страха, от отчаяния. Две недели химия убивала все здоровое в моем организме и давала все возможные побочные эффекты. На третью неделю стало легче. Начали выпадать волосы. Подстриглась. Следующая химия. Брат обрил мне голову. Стресс. Отчаяние. Начали отказывать ноги, слезать ногти, аллергия вокруг глаз, падало зрение, пропадали мышцы, болело тело, кровь из носа, слабость, металлический вкус пищи, приливы, менопауза в 29 лет. Каждый 21 день — новый сеанс химии и новые побочные эффекты. Шесть сеансов сильной химии получило мое тело. Потом еще 15. Казалось, что я просто умираю каждый день. Не было сил ни вставать, ни ходить, ни заботиться о себе. Только поддержка мужа и родных помогла мне выдержать этот невыразимо трудный путь.

Папа всегда говорил: «Еще немного, доченька, ты должна, завтра будет лучше». Мы сочиняли стихи и сравнивали, чей лучше. Мы вспоминали известных и простых людей, которые, несмотря на болезнь, оставались сильными и мотивировали других. Он рассказывал смешные истории, чтобы я отвлекалась. Он со мной плакал, поддерживал, верил, что я смогу. А еще шутил, что у меня теперь два дня рождения и моя жизнь стала ценнее на 3 миллиона долларов. Я очень боялась, что не смогу папу больше увидеть, обнять, показать свои шрамы, показать свои фото без волос. Поэтому брала себя в руки и боролась дальше.

Вторая операция тяжелая, продолжалась 4 часа. Месяц реабилитации и страшных мучений. Также удалили семь доброкачественных опухолей лимфоузлов, и я услышала новый диагноз. Неспособность полностью поднимать руки вверх. Сеансы со специалистами. Невыносимая боль. Я начала сама разрабатывать руки. Изо дня в день улучшала результаты и достигла почти максимальной подвижности рук. Всего за месяц. Еще через пару недель вернулась на тренировку. Через 5 месяцев следующая операция…

В прошлом году в феврале папа посвятил мне свой рекорд, пробежав дистанцию без верхней одежды. Этот рекорд имеет особое значение для меня. Таким образом, он показал свою поддержку и гордость за меня.

24 февраля. Именно в этот день, когда россия напала на Украину, я ехала на последнюю операцию. Никогда не забуду этот день. Еще больший страх, страх за родителей, страх не проснуться от анестезии и не услышать родных. До сих пор вспоминаем, как, придя в себя после анестезии, первым, что я спросила у медсестры, было, не закончилась ли война. Тогда страх был только за родных в Украине. Я не могла поверить, что мои мучения еще не закончились, поскольку надеялась, что 24 февраля моя «война» закончится. Но москаль принес другую беду. Через пару дней после операции с дренажами с двух сторон я еду в Вашингтон на украинский митинг, чтобы поддержать Украину! Я выстояла до конца, стиснув зубы от боли в теле…

Читайте также: Чтобы поддержать побратиов, он пел: щемящая история об украинском герое

«У папы был позывной „Марафонец“. Мы даже не удивились»

— Во время интервью «ФАКТАМ» накануне вторжения россии Василий Шевчук мне сказал, что у него очень много друзей среди военных. По-вашему, это тоже оказало влияние на его решение идти на войну? Как семья восприняла это и что он рассказывал о службе?

— У папы много друзей и знакомых военных. Он всегда ими восхищался, считал честью служить в Вооруженных Силах Украины. Часто слышала от папы: «Мой друг Сергей из Киева служит, так почему бы и мне не пойти? Он тоже рискует своей жизнью, почему же я должен прятаться!?» Папа восхищался молодыми ребятами из Хоросткова, добровольно вступившими в ряды ВСУ еще с 2014 года. Мы, родные, были шокированы, но не удивлены его решением пойти на войну. Зная папу, отказывать не стали. Мы отговорили его еще в далеком 2014 году, о чем он жалел. Поэтому это решение не стало новостью для родных. Он мечтал, чтобы никому не приходилось уезжать в другие страны в поисках лучшей жизни. Верил, что когда-нибудь так и будет. Папа служил на Харьковщине, Днепропетровщине, Львовщине и Донецкой области, где и погиб. Очень радовался, что нашел свое призвание именно на войне. Говорил, что он там, где сейчас и должен быть. С большой гордостью рассказывал, как удалось спасти жизнь молодому побратиму. Там также, при возможности, поощрял побратимов заниматься спортом и вести здоровый образ жизни. Даже вырыл прорубь, чтобы купаться в ледяной воде. Позывным у папы был «Марафонец». Мы даже не удивились. Последним, что он совершил перед войной, была марафонская дистанция на 43 километра без верхней одежды. По спорту папа не скучал, будучи на войне, ведь и там каждый день занимался спортом. Ему не нужен был спортзал, чтобы заниматься.

С начала вторжения россии в Украину мы с мужем помогали медикаментами, закупали необходимое для солдат. Папа отказывался от какой-либо помощи. Всегда акцентировал внимание, что кому-то нужно больше, чем ему, что у него все есть. Мы высылали на общую помощь Украине. Папа рассказывал, что им помогает волонтерская организация из Чикаго, а мы должны помогать другим. Вспоминаю, что в начале войны нам удалось получить качественные каску и бронежилет, которые он отдал молодому побратиму, хотя у самого не было ничего в то время…

— Вы знаете, что произошло в тот трагический день, когда отец погиб?

— Третьего марта папу с побратимами отправили в разведку. После трагической смерти командира Да Винчи (7 марта) их задачей было удержать позиции под Бахмутом. В воскресенье, 12 марта, начались сильнейшие бои. Почти весь батальон был разбит тяжелой артиллерией москалей. Только 8 побратимов остались в живых. Почти все тела сгорели, только 5 тел спасены, среди них был мой папа. Подробности рассказывали уцелевшие побратимы на похоронах отца. Рассказывали, что 9 дней почти ничего не ели, жили в окопах, удерживали позиции. Папа с побратимом Иосифом из Тернопольщины решили пойти вперед и держать позицию там. С утра до поздней ночи в воскресенье шли страшные бои. Отец погиб в результате артиллерийских обстрелов. Но позиция была удержана.

Когда я болела онкологией, то сказала папе, что больше не могу и хочу сдаться, папа решил заняться бегом, чтобы показать мне, что все возможно и любые препятствия можно преодолеть, главное — не сдаваться. Мы с ним договорились, что он устанавливает рекорд Гиннесса, а я не сдаюсь и прохожу все сеансы химиотерапии. Папа всегда поощрял меня к бегу. 23 февраля я случайно наталкиваюсь на забег в 5 километров и решаю записаться на него. Забег должен был состояться 12 марта в 12:15. Об этом забеге я так и не успела рассказать папе, поскольку больше не было возможности общаться. Как оказалось, именно в тот день, в тот же час, в день моего первого забега, гроб с папой закапывали в землю. Я знала, что не имею права сдаться и отказаться от забега. Со слезами на глазах и болью в груди я пробежала с результатом 33,16 минуты вместо 45 минут, как планировала. Знаю, что папа бежал рядом со мной и не дал сдаться, гордился мной.

Похоронили папу на городском кладбище в его родном Хоросткове. У него, кроме меня, брата и жены, остались старенькие родители, сестра, племянник и крестник. Очень тяжело и больно без нашего лучшего в мире папы, но мы никогда не забудем о нем и будем гордиться им всю жизнь.

Читайте также: «Проклятая война не дала похоронить в родном селе»: погиб украинский защитник, который всю взрослую жизнь был на войне

7389

Читайте нас в Facebook