«Благодаря ГУР я вырвалась из оккупированной Горловки»: учительница Наталья Шило, которую захватчики обвинили в «шпионаже»

«Кто не пережил пытки лишением сна, до конца не поймет, как это тяжело»

- Меня арестовало мгб (министерство госбезопасности) псевдореспублики еще до большой войны — в июле 2021 года — на пограничном пункте пропуска «Успенка», когда я пыталась заехать на оккупированную часть Донецкой области через территорию россии, — рассказала «ФАКТАМ» Наталья Шило. — Как я впоследствии узнали официально меня арестовывали за то, что я вроде бы устроила скандал в автобусе из-за кофе. На самом деле причина была другая — мне заявили, что я в розыске по обвинению в «шпионаже» (а это означало, что мне грозит лишение свободы на срок до 20 лет или смертная казнь).

Из пункта пропуска меня привезли в Донецк в здание, на оконных решетках которого еще находились гербы Украины. Наверное, до оккупации там размещался банк. А потом туда заехало так называемое мгб.

Читайте также: «В колонии у сына усохла нога»: отец молодого мужчины с тяжелой инвалидностью, которому оккупанты дали 16 лет заключения

РЕКЛАМА

— Накануне беды, которая тогда обрушилась на вас, подозревали, что вам грозит опасность?

— Нет. Когда меня арестовали, я была не только ошеломлена, но и очень удивлена, потому что и не подозревала, что такое может случится.

— Оперативники так называемого мгб объяснили, какие ваши действия они считают шпионскими?

- Доказательств моей «шпионской» деятельности у них не было. Но им было известно, что я вела честный и объективный блог в Твиттере (ныне сеть Х — Авт.) — фиксировала историю войны в Горловке. То есть рассказывала, как война отражается на жизнь в моем родном городе. Эта моя деятельность вряд ли нравилась так называемым властям и спецслужбам коллаборантов.

— Вы подписывали блог в Твиттере своим настоящим именем или писали под псевдонимом?

- Конечно, под ником — «ВостокГорловка». Однако мгб все равно вычислило, кто автор. У меня было шесть тысяч подписчиков.

Здесь следует сказать, что еще в 2014 году вскоре после оккупации Горловки я уехала на свободную часть Украины — сначала в Харьков, потом перебралась в Киев, потому что в столице живет моя дочь. Выходила в обоих этих городах в вышиванке на патриотические акции. Работала в школе. По результатам конкурса вошла в пятерку лучших учителей физики Харьковской области.

Поскольку в Горловке у меня есть квартира, то периодически ездила туда — через пункт пропуска «Майорск» в Донецкой области. Такие поездки стали для меня за многие годы фактически рутинным делом. Но летом 2021-го этот пункт пропуска был закрыт из-за ковида. Поэтому я поехала в Горловку через территорию россии. Потому и оказалась на пункте пропуска «Успенка». Там совсем неожиданно меня и арестовали.

Оперативники так называемого мгб заявили, что я езжу в Горловку по заданию украинских спецслужб в разведывательных целях. Но, повторю, доказательств у них не было. Так что просто путем грубого давления они пытались заставить меня подписать признание в шпионаже.

— Вы его подписали?

— Нет, не подписала.

— Вас били?

- Нет. Причин две: мой не слишком молодой возраст и, скажем так, неидеальное состояние здоровья. Еще на пункте пропуска во время ареста я так разволновалась, что произошел гипертонический криз. Я не могла самостоятельно идти. Пограничникам пришлось вызвать скорую. Врачи сделали мне уколы. Забегая вперед, скажу, что в дальнейшем оперативникам мгб, которые вели мое дело, приходилось приносить мне лекарства.

Знаете, у мужчины моего возраста они, вероятно, могли бы кулаками выбивать признание. А вот поднять руку на женщину, которая им у матери годится, психологически намного сложнее. Как бы там ни было, но физическое насилие ко мне не применяли. Но кроме ударов, существует немало других способов пытать. И оперативники без колебаний их использовали.

Читайте также: «Предатель, пытавший меня в донецкой тюрьме, сбежал во Францию»: украинский патриот из Донбасса пережил семь лет неволи в так называемой днр

— О каких конкретно пытках идет речь?

— Самое тяжелое из них — лишение сна. Когда я попыталась прилечь на пол (кровати не было) в комнате в здании мгб, в которую меня бросили после ареста, зашла охрана и потащила на допрос — чтобы и не думала спать. Так продолжалось две ночи подряд. Учтите, что и ночь накануне ареста я почти не спала, потому что была в дороге. А тут еще и в неволе не давали хоть немного отдохнуть. Кто не пережил пытки лишением сна, до конца не поймет, как это тяжело.

Добавьте к этому то, что мои руки были скованы наручниками. Идти я должна была, согнувшись в три погибели.

Расскажу, что было во время допросов. В комнату, в которой они проводились, врывался незнакомый оперативник (то есть не один из тех, кто вел мое дело) и начиналась психологическая экзекуция. Он матерился на меня, выкрикивал всяческие пакости, угрожал натянуть на голову противогаз, кричал: «У вас над нашими людьми издеваются, так сделаем то же самое с тобой!»

— А, так сказать, «ваши» оперы вели себя вежливее?

- Они тоже всячески угрожали, однако я заставила их обращаться ко мне на «вы». Правда, сначала они попытались мне тыкать. Но я их сразу осадила — спросила: «Разве мы с вами перешли на ты!?» И это помогло.

Читайте также: «Для спасения раненых пришлось взять инструменты, которыми я пользуюсь для консервации»: 74-летняя женщина-врач о первых днях большой войны

«Следователь пытался напугать меня: «Ваша дочь уже едет в Донецк»

— В камере мгб вас кормили, выводили на прогулки?

- Ни прогулок, ни еды там для меня не было. Однако давали воду и лекарства. У меня забрали телефон и часы, поэтому я не знала даже, который час.

В мгб меня держали где-то двое суток. Затем перевели в изолятор временного содержания, в котором содержат людей, осужденных на малые (15 суток) сроки заключения. Полотенца, зубной щетки, мыла, стакана мне там не выдали. Теплой воды не было. Ни разу не повели в баню.

Однажды ночью мне стало очень плохо. Соседки стали звать помощь. В камеру вскочила злющая фельдшер с криками: «Что вы ее жалеете! Она же укропка, шпионка! Мне кричала: «Что ты притворяешься?!» Лекарства она мне так и не принесла.

— Чем вас кормили?

— Какой-то ужасной кашей или картофелем с луком. Плюс чай без сахара. Как правило, еда была холодной. Посуда — грязной. На прогулки не выводили.

В изоляторе временного содержания я была около месяца. Оттуда перевели в капитальную тюрьму — следственный изолятор (СИЗО) N 5 Донецка.

— Вас держали в одиночной камере?

— Одиночек там нет. Кстати, администрация не допускает, чтобы заключенный или заключенная оставались в камере сами — чтобы предотвратить случаи самоубийства.

— Кто был вашими соседками? Возможно, администрация СИЗО намеренно подсаживала к вам агрессивных бандиток?

- В течение многих месяцев моего пребывания в СИЗО пришлось сидеть в камере вместе с примерно со ста заключенными женщинами. Первоначально среди них были и уголовные, и политические. Но впоследствии политических (я, конечно, одна из них) стали держать отдельно от остальных. Значительная часть женщин, сидевших вместе со мной по политическим статьям, прошли ужасы печально известной донецкой тюрьмы «Изоляция» — там над ними очень жестоко издевались. А в самом СИЗО, насколько мне известно, не пытали.

— Бывшие военнопленные рассказывали, что в тюрьмах их заставляли по 16 часов (от подъема до отбоя) стоять — посидеть или полежать категорически запрещается? У вас был такой же режим?

— Нет. Но в этом СИЗО на первом и третьем этажах удерживали украинских пленных. Мы знали (в тюрьме трудно что-нибудь скрыть) — этих ребятам запрещают днем садиться и лежать. Над ними всячески издеваются надзиратели: бьют, заставляют петь гимн россии и другие московицкие песни, декламировать речовки и т. д.

Читайте также: «Россияне присудили мне 44 года заключения»: в плену капитана морской пехоты заставляли признаться, что он… агент разведки США

— Вам дали адвоката?

- Да. Но она прямо сказала, что защищать меня не станет. Мол, должен быть адвокат, и раз ее назначили, она формально будет числиться моей защитницей. Хорошо, что через некоторое время моей дочери удалось найти возможность дистанционно из Киева нанять за немалые деньги адвоката, который должным образом выполнял свою работу.

— Вашим родственникам сразу сообщили, что вас арестовали?

- Нет. На обращения (дистанционные) моей дочери в денееровскую полицию ответ был — «никаких сведений о вашей матери нет». То же говорили моей маме и, к сожалению, уже покойной подруге. И только через месяц следователь сам позвонил моей дочери, и сказал, где я и из-за чего.

Кстати, следователь пытался напугать меня: «Ваша дочь уже едет в Донецк». Я понимала, что он лжет — дочь знает, что, если приедет, ее арестуют и будут шантажировать меня расправой с ней. Так что она в Донецк не поехала.

— Как получилось, что вас перевели на содержание под домашним арестом?

— Через некоторое время после того, как россия официально заграбастала оккупированную часть Донецкой области, к нам в СИЗО с проверкой приехал российский генерал. Так случилось, что он вошел в нашу камеру, спросил, почему нас так много. Также интересовался, за что каждая из нас заключена в тюрьму. Этот визитер натолкнул меня на мысль: по законам россии, если два месяца в отношении подозреваемого не проводились следственные действия, то его нужно отпустить. То есть срок досудебного задержания не должен превышать двух месяцев. А раз так, то я должна выйти на свободу. Рассказала об этом адвокату. Как раз тогда меня повезли в суд, чтобы продлили срок заключения. Судья заявил следователю, либо возобновляйте следственные действия, либо отпускайте. Следователь поинтересовался, есть ли мне где жить? Ответила, что у меня квартира в Горловке. Так и было принято решение о дальнейшем содержании меня под домашним арестом с запретом пользоваться Интернетом. При этом уголовное дело против меня тогда не было закрыто.

Читайте также: Муж ампутировал жене ногу, когда в их дом попал снаряд: жизнь супругам спасла собака Ричард

— На вас надели электронный браслет?

— К счастью, нет. Но я должна была периодически звонить следователю — отчитываться, где я. Время от времени он звонил, что проверить мое местонахождение.

— У вас было, на что жить?

— Я выращивала овощи на огороде (мне не запрещалось выходить из дома — главное не выезжать за пределы так называемой днр). К тому же время от времени помогала пожилым женщинам выполнять разные работы, и они мне немного платили. Дочь находила возможность передавать из Киева деньги. Помогала моя мама. Дальше — продуктами и иногда деньгами поддерживали неравнодушные люди. Многие мне сочувствовали, поэтому пытались по возможности помочь. Среди горловчан немало людей, поддерживающих Украину.

— Расскажете, как Главное управление разведки Украины извлекло вас с оккупированной территории?

- Никаких подробностей об этом разглашать пока не стоит. Надеюсь, подобным образом ГУР спасет еще кого-то.

Скажу лишь то, что когда, наконец, оккупанты закрыли против меня уголовное дело, я попыталась выехать на подконтрольную Украине территорию. Но меня задержали и вернули обратно в Горловку. Следователь сказал, чтобы больше такого (попыток сбежать из днр) не делала, потому что без труда найдет за что меня снова заключить в тюрьму. Такая возникла поганая ситуация. Но выход нашелся. В Киеве дочь обратилась за помощью в компетентные украинские органы и ГУР придумал, как переправила меня на свободную часть Украины. Очень благодарна всем, кто разработал и провел эту операцию.

- На вас очень красивая вышиванка. Купили ее после того, как вырвались из оккупации?

- Да. Когда я оказалась на свободной территории Украины, заехала к двоюродной сестре. Она сказала: «Не мешало бы купить тебе вышиванку». Мы пошли в магазин. Девушки, когда узнали, что я только из плена, сделали мне весомую скидку. Спасибо им за это. Эта вышиванка из Ивано-Франковской области.

— Государство оказало вам материальную поддержку?

— Прежде всего меня поддержали (с поселением, лечением) общественные организации, в частности, ОО «Нумо, сестри!». Государство сейчас предлагает путевку в центр реабилитации. В дальнейшем я сама буду зарабатывать себе на жизнь — в следующем учебном году надеюсь работать учительницей в лицее номер 120 в Киеве.

Ранее «ФАКТЫ» писали о том, почему морпех в российской неволе перестал использовать нецензурную лексику.

Фото предоставлены Натальей Шило

843

Читайте нас в Facebook