Александр Гавриленко: «Поджаривая сосиски на спирту, я превратился в пылающий факел»
— Целый день я наводил порядок в гараже, белил, красил, — вспоминает 35-летний винничанин Александр Гавриленко. — Ближе к вечеру захотелось перекусить. Чтобы поджарить сосиски, разложил их на тарелке, полил спиртом из полуторалитровой бутылки и поджег. Не понимаю, как эта злополучная бутылка выпала из моих рук. Спортивный костюм сразу же вспыхнул. Охваченный пламенем, я выскочил из гаража. Метался, инстинктивно пытался сорвать пылающую одежду. А ведь хорошо знаю, что в таких ситуациях человек должен немедленно заняться самотушением: остановиться, набросить на себя то, что есть под рукой, например, куртку, одеяло. Но у меня ничего такого не оказалось, и я подбежал к кустам, стал тереться о них. Услышав, как звонит оставшийся в горящем гараже телефон, еще больше расстроился, осознавая, что вызвать «скорую» и пожарных мне не удастся.
Ни стоять, ни ходить не мог — все тело ужасно жгло, кожу стянуло. Казалось, на мне не осталось живого места. Присел на заднее сиденье своего автомобиля, стоявшего рядом с гаражом. За руль взяться не решался — с пальцев свисали лоскуты обгоревшей кожи. Надеялся, что вот-вот приедет кто-нибудь в соседние гаражи и, увидев меня, отвезет в больницу. Наверное, прошло около получаса, когда наконец-то подкатила легковушка. Сосед помог мне сесть в его автомобиль и отвез в ожоговое отделение областной больницы — «Пироговки». Я был без одежды, без кроссовок — все сгорело. Медсестры погрузили меня в ванну, спросили имя и фамилию, домашний адрес. Что было потом — не помню.
— Человек, получивший тяжелую ожоговую травму, сначала возбужден, а вскоре его нервная система отвечает на случившееся резким торможением, — объяснил заведующий ожоговым отделением Винницкой областной клинической больницы имени Н. Пирогова доктор медицинских наук Василий Нагайчук (на фото). — Это защитная реакция организма, которая позволяет выжить в состоянии тяжелейшего шока. Именно поэтому у пострадавших развивается ретроградная амнезия, и они не помнят многого из того, что с ними произошло.
Александр — четвертый мой пациент, получивший тяжелую ожоговую травму во время приготовления охотничьих колбасок. У него было поражено 80 процентов кожи, причем 20 из них составляли глубокие ожоги. Не всем пациентам с такими травмами удается выжить…
У пострадавшего было обезвоживание, резко снизилось артериальное давление, участился пульс, появились судороги. Врачи провели противошоковую терапию, сделали обезболивание.
— Уже через сутки после травмы пациенту удалили омертвевшие ткани (выполнили некрэктомию), — сообщил лечащий врач Александра Игорь Гирнык. — Поверхностные раны закрыли ксенокожей (специально обработанной свиной кожей). А тем временем глубокие гранулирующие раны, образовавшиеся на ногах, левом плече и предплечье, на передней боковой поверхности грудной клетки слева, готовились закрыть лоскутами кожи самого пациента. Поскольку уцелевшей кожи осталось мало, взятые у больного на спине лоскуты для пересадки увеличивали. Во время двух сложных хирургических вмешательств глубокие раны закрыли. Ежедневные перевязки пациенту проводили под наркозом. Уже спустя две недели поверхностные раны стали заживать.
Родители и друзья поддерживали Александра, покупали необходимые медикаменты. Мужчине нужно было постоянно переливать препараты крови и ее заменителей. Кровь для него сдали более 50 доноров!
— Лечение ожоговых больных очень дорогостоящее, — вздыхает Ольга Анатольевна, мама Александра. — Спасибо родственникам, знакомым, коллегам сына, мужа, моим —они помогали материально. Вместе с Юлей, Сашиной женой, мы не отходили от его больничной койки…
— Мне самому пришлось оказывать помощь многим людям, пострадавшим во время пожара, ведь я работаю инспектором по пожарному надзору на Юго-Западной железной дороге, — продолжает Александр Гавриленко. — Я принимал участие и в ликвидации крупных аварий. К примеру, случившейся несколько лет назад на Львовской железной дороге, когда горели вагоны с фосфором. 
Однако никогда не думал, что сам окажусь на месте пострадавшего… Спасибо Господу и врачам, всему коллективу ожогового отделения «Пироговки», проявившему сострадание, оказавшему квалифицированную медицинскую помощь, возвратившему меня к жизни!
*Александр Гавриленко: «Хочу посоветовать всем очень осторожно обращаться с жидкостями, которые легко воспламеняются» (фото автора)
— У вас уже все раны зажили?
— Только под коленями остались незначительные, похожие на «пятаки». Но по сравнению с тем, что было, их уже и ранами назвать нельзя. Правда, все тело «разрисовано» багровыми, черными, синими пятнами… Теперь и без камуфляжа можно отправляться в зону АТО! Шучу, конечно. Врачи успокаивают, что со временем пятна побледнеют. Надеюсь, этак лет через пять буду выглядеть, как все нормальные люди. Обрадовался, когда увидел свое лицо в зеркале — на нем не осталось следов от ожогов. «Выдают» меня руки, кисти с обгоревшей кожей и поврежденными ногтями. Медики предостерегают, что на протяжении полутора лет могут формироваться послеожоговые рубцы. Чтобы это предотвратить, по совету врачей ношу компрессионную одежду или бинтуюсь эластичными бинтами, применяю специальные гели и мази.
Мне пришлось заново учиться сидеть, ходить. Былой силы в руках и ногах пока по-прежнему нет. Все еще трудно одеваться, обуваться, даже ложку взять. Правда, со своим сыном-пятиклассником Владом уже пытался играть в футбол.
После стационарного лечения в больнице Александр прошел курс реабилитации в санатории «Авангард» в Немирове, куда он приехал вместе с мамой. Но уже через несколько дней реабилитации мог обслуживать себя сам. И еще понял: как бы тяжело ни было, не надо себя жалеть!
— Чтобы у Александра не образовывались послеоперационные рубцы, ему назначили комплекс процедур, — отмечает заведующая отделением реабилитации ожоговых больных немировского санатория «Авангард» Тамара Гузар. — Он прошел бальнеологическое лечение, радонотерапию. Слабоминерализованный радон благотворно влияет на кожу, стимулирует микроциркуляцию, оказывает противовоспалительное, противоаллергическое действия.
Благодаря комплексу физиотерапевтических процедур и лечебной физкультуре мужчине удалось восстановить функции суставов, устранить контрактуры. Кроме того, такие пациенты нуждаются в психологической и психотерапевтической корреции. Больным помогают не только врачи-комбустиологи, но и терапевты, пластические хирурги, невропатологи.
— В санатории лечатся ожоговые больные со всей Украины, — отмечает Александр. — Пациенты винницких ожоговых хирургов заметно отличаются от других. У нас меньше послеожоговых рубцов, контрактур, ограничивающих движения в конечностях. У меня, например, осталась лишь контрактура левой руки. Поэтому я постоянно разрабатываю конечность. Через полгода врачи советуют снова повторить курс реабилитации.
3165Читайте нас в Facebook
