«В начале оккупации всему руководящему составу Украинской армии в Крыму дали команду уйти на больничный»

Вкратце хронология событий выглядит так.

21—23 февраля Меджлис крымскотатарского народа организовал массовые акции и митинги. Их участники скандировали: «Крым — это Украина!» Патриоты сопротивлялись аннексии, призывали бойкотировать «референдум» и предпринимали отчаянные попытки предотвратить угрозу прямого вторжения России, к чему призывали их многочисленные оппоненты.

Первым «пал» Севастополь — 24 февраля глава городской администрации объявил о своей отставке. 26-го проукраинские активисты пытались занять крымский парламент и заблокировать его работу. Однако ранним утром следующего дня российские спецназовцы (потом их назвали «зелеными человечками», так как они были в зеленой форме без знаков различия) вторглись в админздания Симферополя и вывесили над ними триколоры. После чего депутаты Верховного Совета Крыма отправили в отставку правительство и назначили главой нового Совета Министров лидера партии «Русское единство» Аксенова, тут же заявившего о непризнании нового руководства Украины и призвавшего Россию «содействовать в обеспечении мира и спокойствия на территории Крыма».

Читайте также: Эскандер Бариев: «В давке перед парламентом Крыма мы старались уберечь и своих, и оппонентов»

РЕКЛАМА

1 марта Совет Федерации РФ удовлетворил официальное обращение Путина о разрешении использовать российские войска на территории Украины, хотя к тому времени они уже и так вовсю хозяйничали в Крыму. Очень быстро на территории полуострова были блокированы все объекты и воинские части ВСУ, командование которых отказалось подчиниться «новой власти». 16 марта прошел противоречивший украинской Конституции «референдум», на основании результатов которого на следующий день в одностороннем порядке была провозглашена «независимая республика Крым». 18 марта ее представители подписали в Москве договор о вхождении Крыма в состав РФ. Под бурные аплодисменты, разумеется.

Несмотря на то что весь мир уже семь лет слышит неубедительные доводы Кремля об «исконно российских крымских землях» и заверения Путина о добровольном присоединении Крыма, продиктованном исключительно заботой о защите русскоязычных граждан, в документах ООН территория полуострова значится временно оккупированной частью Украины…

О драматических событиях «крымской весны» «ФАКТАМ» рассказал полковник ВСУ Богдан Мирный, который служит в Силах специальных операций. Из-за особой специфики и риска его работы настоящее имя собеседника мы не называем.

«С моей точки зрения, были варианты и способы остановить оккупацию»

— Богдан, президент Зеленский недавно сделал резонансное заявление о «крымской весне»: «Если бы я тогда был президентом, мы бы там все умерли в Крыму, но туда „зеленых человечков“ не пустили». Да и бывший начальник Генштаба Муженко на днях рассказал, что у нас был шанс отстоять большую часть северного Крыма. По его словам, были разработаны планы, решения и распоряжения, 28 февраля приступили к их реализации, однако тут же поступила команда остановиться, поэтому вылетевшим на задания самолетам пришлось вернуться на базовые аэродромы. На ваш взгляд, мы действительно могли дать отпор врагу в Крыму? У нас были силы противостоять россиянам?

— Вопрос очень сложный. Тогда сыграли свою роль многие факторы, о которых я не знаю.

С моей точки зрения, были варианты и способы остановить оккупацию. Но! На мой взгляд, одна из главных причин того, что это не произошло, — это то, что часть военно-политического руководства была пророссийской ориентации. Кроме того, после бегства Януковича на тех, кто тогда занимал ключевые должности в стране (обязанности президента исполнял избранный 23 февраля 2014 года спикер Верховной Рады Турчинов. — Авт.), оказывали колоссальное давление и Россия, и Запад. Думаю, что политики и некоторые военные руководители понимали, что они люди временные. А вдруг Янукович вернется, и все, кто принимал радикальные решения, потом предстанут перед судом? Такой вариант ведь тоже нельзя было исключить. Не буду оценивать, были они правы или нет, но отсутствие высшего военного руководства сковало возможности по реагированию на менявшуюся ситуацию в дни оккупации Крыма. Некоторые военные руководители указывали на неготовность Украинской армии к полномасштабной войне. Высказывали предложения не отвечать на действия РФ военной силой, а разрешить конфликт политическими консультациями. К тому же в нормативно-правовых актах, то есть в соответствии с действующим законодательством, Вооруженные Силы были ограничены в применении вооружения в мирное время. При этом предложение о введении военного положения не было принято.

Была информация о том, что Россия готовит военную операцию в Крыму. Предполагали, что вероятное вторжение начнется после завершения Олимпиады в Сочи, то есть после 22 февраля. К тому времени россияне сосредоточили возле нашей границы немалые силы и средства под видом учений. Плюс в самом боевом Южном военном округе под предлогом охраны и поддержания порядка на Олимпиаде тоже скопили серьезный потенциал. Они искали повод для приведения войск в боевую готовность. И он у них появился.

— Вы в тот период где служили?

— В Генеральном штабе. Отвечал за применение воинских частей специального назначения: планирование операций, руководство, координация и т. д. В свое время я прослужил в Крыму 15 лет и хорошо знал ситуацию и людей. Из-за того, что мы продолжаем работать и в Крыму, и на неподконтрольной части Донбасса, я не называю свою фамилию.

Обстановка в тот период была крайне сложной и напряженной. В январе 2014 года ввели казарменное положение. Из кабинета не выходил неделями. Почти не спал. Уставал настолько, что по утрам не мог произнести ни слова. Чтобы начать разговаривать, минут десять разминал голосовые связки. А на Донбассе, чтобы не спать, подсел на кофе. Выпивал по три литра в день. В результате из-за жуткой оскомины даже хлеб откусить не мог. Скатывал мякиш в шарики и клал в рот.

8 марта я отправился в командировку в Херсонскую область, потом поехал в АТО и вернулся в Киев только 30 декабря. С тех пор практически каждый год бывал на востоке по четыре-шесть месяцев.

— Вы коренной крымчанин?

— Нет. Родился на Днепропетровщине. После окончания Киевского высшего общевойскового командного училища попал в Одесский военный округ. В 1993 году, когда начали формировать Военно-Морские силы Украины (ВМС), перевелся в Крым. В тот период создавали нашу морскую пехоту. Дело в том, что при разделе Черноморского флота часть кораблей передали ВМС, а береговые подразделения, то есть морскую пехоту, не передали. И вот офицеры-морпехи, служившие еще в Советской армии и давшие присягу Украине, начали формировать эту структуру с нуля. Не было ни фондов, ни кадров — ничего. То есть получается, что я тоже стоял у истоков.

А в 2008 году, когда появилась идея создать Силы специальных операций, перевелся в Управление специальных операций Генерального штаба. В июле 2016 года Силы специальных операций стали отдельным родом сил ВСУ. Служу там до сих пор.

«Их офицеры ездили на BMW и Mercedes, а наши ходили пешком»

— Весной 2014 года в Крыму массово переходили на сторону оккупантов военные и эсбэушники, милиционеры и прокуроры, госслужащие и пограничники. Согласно официальной статистике, во время аннексии полуострова верными присяге остались 3 990 военнослужащих из 13 468; 88 из 10 936 сотрудников МВД; 519 из 1 870 представителей Государственной пограничной службы Украины; 242 из 2 240 работников СБУ; 20 из 527 работников Управления государственной охраны. Вы наверняка не раз анализировали ту ситуацию. Почему такое произошло?

— Это же все случилось не сразу. Вспомните, руководство силового блока страны было пророссийским. До войны два министра обороны были гражданами Российской Федерации (речь о Саламатине и Лебедеве. — Авт.). В СБУ тоже лояльное России руководство сидело. Командирами воинских частей ставили «благонадежных». К тому же было колоссальное информационное воздействие. В этом смысле мы Крым потеряли давно. Российское телевидение постоянно показывало крымчанам, что жизнь в России намного лучше.

Читайте также: Ахтем Чийгоз: «Мне сулили хорошую влиятельную работу, деньги, благополучие…»

С моей точки зрения, Россия начала готовиться к оккупации Украины с 2004 года, после Оранжевой революции. Путин боялся потерять влияние на Украину, боялся нашей западной ориентации, боялся, что другие постсоветские республики увидят наш экономический, социальный и политический прогресс. Немаловажно и то, что он боялся потерять свое кресло. Он извлек урок из двух чеченских войн.

Что касается военных, на момент распада Советского Союза численность ВСУ составляла более 700 тысяч. К началу 2014-го уже было 168 тысяч, а к концу года должно было остаться 70 тысяч. Вот вам динамика сокращения. Сокращали многих. А набор некоторых контрактников в Крыму проходил так: не попадал в российскую армию — шел в ВСУ. Потому что надо было где-то работать, ведь с трудоустройством тоже были проблемы. Еще немаловажно, что у нас в Крыму мероприятия по боевой подготовке были практически свернуты, а россияне ею занимались.

Сравнение обеспечения российских и украинских военных явно было не в нашу пользу. Их рядовой получал больше, чем наш офицер. Россия проводила такую политику: военные в Крыму приравнивались к иностранному контингенту. Соответственно, их оклады были выше, чем у других военнослужащих Вооруженных сил РФ. Цены в Крыму были ориентированы на покупательную способность именно россиян. Да что там говорить! Их офицеры ездили на BMW и Mercedes, а наши ходили пешком, потому что не могли купить машину. Так что в экономическом плане россияне демонстрировали абсолютное преимущество их страны.

То же самое было и с квартирами. Они проблему обеспечения жильем решали, а у нас, если у тебя есть комната в общежитии, это уже хорошо. Мне за годы службы ничего не предоставляли, даже не было общежития. Я все время снимал жилье, а это на юге дело недешевое.

Квартирный вопрос в Крыму стоял очень остро. Хуже дело обстояло только в Киевском гарнизоне. Жилье для офицеров на полуострове практически не строили. Например, в Севастополе в год давали 20−30 квартир. Это мизер, если учесть, что там находилось четыре-пять тысяч бесквартирных наших военных.

Теперь о массовом предательстве. В той истории есть один очень важный нюанс. В начале оккупации командирам воинских частей, начальникам управлений командования Военно-Морских Сил, всему руководящему составу дали команду уйти на больничный и лечь в госпиталь. То есть руководства не было вообще.

— И кто эту команду дал?

— Не готов сейчас сказать. Но вы же знаете, кто в то время руководил ВМС. Это был Ильин (с 27 июля 2012 года по 19 февраля 2014 года командующий ВМС. — Авт.). Потом он стал начальником Генерального штаба — Главнокомандующим ВСУ (19 февраля 2014 указом Януковича назначен на эту должность, но 28 февраля указом исполнявшего обязанности президента Украины Турчинова освобожден от должности; остался в оккупированном Крыму. — Авт.). За эти десять дней он отдал много разных приказов. В начале февраля все войска были приведены в повышенную степень боевой готовности, однако 27 февраля, как раз в день жесткого противостояния в Крыму, Ильин дал команду перевести на обычный режим органы военного управления и некоторые части.

А Березовский вообще побыл командующим ВМС один день (до всех событий был начальником управления боевой подготовки ВМС Украины, 1 марта назначен командующим ВМС Украины, а уже 2-го перешел на сторону оккупантов. — Авт.).

— И вот все командиры строем ушли на больничный…

— Некоторые «больные» выходили на работу, но они не могли подписывать приказы и документы. А замы побаивались это делать. То есть царила полная неразбериха.

К тому же многим командирам заносили чемоданчики с деньгами. Сумма (знаю, что были и 50 тысяч долларов, и 200 тысяч) варьировалась в зависимости от ранга и степени влияния. Другим офицерам предлагали по несколько тысяч гривен. И многие брали. Не буду озвучивать фамилии, но у меня есть вся информация о них. Кроме денег обещали дать жилье, гарантировали полный соцпакет и что он из Крыма никуда не уедет, детей устроят в детский сад и т. д. То есть давили на самые чувствительные точки.

— Мне рассказывали, что отношение российских офицеров к тем, кто повелся на все это и перешел на их сторону, было весьма презрительным.

— Это правда. У них в личных делах теперь написано: «Склонен к предательству».

Читайте также: Родня из России звонит: «В Крыму нет никаких «зеленых человечков». А я как раз с ними разговариваю, — офицер ВСУ

Многие уже уволились. А 99,9 процента тех, кто еще служит, отправили на Тихоокеанский и Северный флот, то есть вместе с семьями вывели из Крыма, а служебное жилье, которое им предоставила Украина, забрали.

— Но они ведь сами сделали такой выбор.

— Конечно. Вот был один офицер. И он, и вся его семья родились на материке, его с Крымом вообще ничего не связывало. Он сам пришел к россиянам: «Я такой-то, готов у вас служить».

— Как сложилась его карьера?

— Его поставили на один ранг ниже и не по специальности, он до сих пор служит не на высокой должности. Не буду называть фамилию, чтобы не подставлять его семью.

— Но были же и другие примеры. Почему человек, у которого не было жилья, маленький оклад, плохо налаженный быт, смог все бросить и уехать, по сути, в никуда и не повелся ни на какие посулы?

— У каждого из нас одна Родина, мы присягали служить Украине. Ее нельзя предавать. Думаю, все зависит от самосознания. Не только офицеры выходили на материк, но и контрактники, у которых по сравнению с офицерами было гораздо хуже денежное содержание и еще меньше шансов получить жилье. Это уже во время войны стали обращать внимание на контрактников, теперь у многих условия лучше, чем у офицеров.

Знаю многих коренных крымчан, у которых семьи, родственники, друзья остались в Крыму, а они вышли на материковую часть Украины. У каждого своя мотивация и свои представления о чести и совести. И свои причины принимать то или иное решение.

Я в свое время выбрал профессию защищать Родину, хотя в семье военных не было. В январе 1992 года, после распада Союза, дал присягу Украине. Это мое осознанное решение. Хотя у военных был выбор — хоть в Россию езжай, хоть в Беларусь, хоть в Прибалтику, хоть в Казахстан, хоть в Азербайджан. Отправляли по всем республикам бывшего Союза. Но я решил служить моей стране.

«Право применять оружие было лишь у часовых»

— Как военные ухитрялись сопротивляться оккупантам?

— Таких случаев было очень много. Например, в Севастополе два десятка человек, когда вокруг шастали «зеленые человечки» и соседние части уже сдали оружие, заблокировали вход на территорию своей части, поставили БТР, вооружились и никого не впускали. Они вынесли специальное оборудование и личные дела всего личного состава, даже тех, кто остался там. Одновременно, чтобы ничего не досталось оккупантам, сожгли все документы. Прямо в помещениях сжигали. Из всех окон шел дым, даже вызывали пожарных.

Некоторые смогли вывезти на материковую часть Украины боевые знамена. Вот как в фильмах про Вторую мировую войну — обматывались ими и перевозили. А спецснаряжение спрятали, потому что вывезти не было возможности.

Читайте также: «Россияне потребовали, чтобы мы в течение часа освободили штаб. Снайперы на крышах соседних домов взяли нас на «мушку»

— Наверняка была и какая-то партизанская деятельность?

— Расскажу вкратце. Еще до того, как появилась информация о возможном вторжении России, был разработан план по противодействию и усилению нашей крымской группировки. В первую очередь планировалось применение частей специального назначения и высокомобильных десантных войск. К первому этапу этого плана приступили до начала оккупации — под видом учений в Крым были введены подразделения 25-й воздушно-десантной бригады и подразделения одного из полков специального назначения.

Но, понимая, что грядет оккупация, была дана команда вернуть всех в пункты постоянной дислокации. Подразделения специального назначения успели вернуться (буквально на следующий день началось вторжение россиян), а разведрота 25-й бригады — нет, потому что у них были боевые машины десанта, а это гусеничная техника, для перемещения которой нужен железнодорожный транспорт или трейлеры, потому что тогда гусеничной технике было запрещено передвигаться по асфальту. Скорее всего, до них не дошел этот приказ или они просто не успели.

И опять был разработан новый план, и опять подразделения специального назначения зашли на территорию Крыма (при этом уже были перекрыты крымские перешейки). Ребят было там очень много, они контролировали практически все, вели разведку и готовились действовать, ждали команды…

На территории Крыма находились военные склады. Я лично предложил вывезти оттуда взрывчатые вещества, боеприпасы, вооружение и создать базы в горах — для организации в случае чего движения сопротивления. Все меня послушали, головой покивали, но такую команду никто не дал. Наоборот, велели всем воинским частям сдать оружие на склады. Сто процентов частей сделали это.

— Ваша идея была реальной?

— Конечно. В Крыму находились подразделения специального назначения, которые были обучены и были готовы сделать закладки вооружения. Проблем не было бы.

Еще ко мне обращались многие крымчане, знавшие меня. Они просили дать оружие, чтобы давать настоящий отпор оккупантам. Но я же военнослужащий. Для таких действий нужен приказ.

Самое главное, что в то время решения принимали только наверху, у подчиненных не было инициативы (вот на фронте потом ее проявляли уже вовсю). Люди спрашивали: «Можно применять оружие? Можно открывать огонь?» — «Нет. Действуйте согласно Уставу». 22-я статья Устава гласит, что военнослужащие ВСУ могут применять оружие, если их жизни или жизни окружающих угрожает опасность. Военное положение объявлено не было. То есть право применять оружие было лишь у часовых.

Вооружены были только караулы. В воинских частях с оружием (с пистолетами) были лишь дежурные, а все дневальные — со штык-ножами. Кто и чем будет открывать огонь?

Могу утверждать, что на момент начала оккупации процентов восемьдесят военнослужащих хотели выйти из Крыма. Но наверху не было принято решение, выходить или оказывать сопротивление. Им говорили только одно: «Держитесь».

Почему все обстояло именно так? Российские СМИ постоянно твердили, что украинское правительство нелегитимно, что в Киеве переворот и хунта, что всем руководят националисты. И весь этот бред многие принимали за чистую монету. А украинские средства массовой информации были отключены. Люди думали, что они действительно брошены и никому не нужны. К тому же очень многим семьям военных реально угрожали.

Возвращаюсь к деятельности подразделений специального назначения. Они вели наблюдение практически за всеми базами, которые были блокированы, за аэродромами, за передвижением российских сил и средств, начиная от Керчи и заканчивая крымскими перешейками. Были варианты, как предотвратить с помощью спецназа переброску россиян. Однако потом поступила команда часть сил и средств спецназа опять вывести с территории Крыма. Понимаете?

— Пытаюсь понять логику, но, увы.

— То есть в Генеральном штабе и Министерстве обороны были люди, работавшие в интересах Российской Федерации. Они делали все возможное, чтобы не началось вооруженное сопротивление.

«У нас всегда был тост: «За коррупцию в Российской Федерации»

— Что происходит в Крыму, который россияне превратили в военную базу, сейчас? Кремлевские пропагандисты вовсю рассказывают о процветании и светлом будущем. А люди в соцсетях пишут, что жизнь стала намного хуже, что все уныло и запущено. Какие сейчас там настроения?

— Часть проукраински настроенного населения выехала. Зато заехало много россиян. Россия проводит программу заселения Крыма.

Берем обычных обывателей, которых интересует лишь содержимое холодильника. Но их покупательная способность реально снизилась. Вроде бы денег стало чуть больше, однако цены на продукты в 1,5−2-3 раза выше, чем у нас.

Да, теперь Крым вроде бы благоустраивают. Они построили мост, построили трассу Керчь — Севастополь. Однако местные ее называют «дорогой смерти».

— Почему?

— На ялтинской дороге были отстойники и обочины. Ты мог в случае необходимости съехать в сторону, подремонтировать машину и т. д. Теперь появилась новая трасса с хорошим покрытием, но отстойников и обочин на ней нет, даже отсутствуют повороты на небольшие населенные пункты. Если машина сломается, ты ничего не сделаешь. Водитель по нужде не может никуда сходить. Или если человеку вдруг стало плохо, он даже не выйдет на воздух. К тому же, поскольку это горный серпантин, там много поворотов. И водители иногда засыпают, потому что у них нет возможности выйти и размяться, чтобы прогнать сон. А если перед тобой идет какой-нибудь тихоход, например, трактор или самосвал, при обгоне ты выходишь на встречную, в итоге случаются лобовые столкновения, так как нет возможности для маневра, даже съехать на обочину нельзя. Вот настолько бестолково спроектировали эту трассу.

Они сейчас усиленно обустраивают Севастополь — их главный стратегический объект. Возводят там дома, хорошо оборудовали набережные и пляжи. Все остальные регионы практически брошены.

Кстати, расскажу историю об особенностях расходования российского бюджета. Россия выделила серьезную сумму (цифру не назову, лишь скажу, что это очень много миллионов долларов) на дестабилизацию обстановки в Украине. Спустя время стало известно, что сюда дошло всего два (!) процента от суммы. Остальное было украдено на федеральном уровне в России и на местах. Поэтому у нас всегда был тост: «За коррупцию в Российской Федерации».

— Крым страдает от безводья. Это может стать причиной полномасштабного наступления на сей раз на юг нашей страны?

— В Крыму дают воду по часам. Единственное пока исключение — это Севастополь. Там практически нет перебоев, только иногда отключают, когда уж совсем худо. А в остальных регионах вода идет по графику. Россияне заявили, что начинают строить опреснительные станции, но на это нужно несколько лет. И неизвестно, покроют они потребность или нет.

Были еще проблемы с энергообеспечением. Но они сейчас не столь острые, потому что с Таманского полуострова провели кабельно-воздушную линию, плюс какие-то объекты энергетики построили. Но все равно эти меры не позволили полностью решить задачу. В первую очередь оккупанты обеспечивают свои воинские части и военные базы. Страдает в основном население.

В общем, думаю, правильно говорят, что выдвижение россиян на Каховку возможно. Этот вариант рассматривается, потому что им очень сильно нужна вода. Так что моя точка зрения: к полномасштабной войне однозначно нужно готовиться. События в Крыму и на Донбассе в 2014 году тому подтверждение. У нас же на востоке не было воинских подразделений, они все были сосредоточены в Центральной или Западной Украине. И из Крыма одни воинские части вывели, другие сократили. В итоге там осталось небольшое количество сил и средств.

К примеру, в Севастополе расположена бригада российской морской пехоты и их штаб. А что было у нас? Сформированный в свое время батальон морской пехоты сначала находился в селе Тыловое под Севастополем, потом был передислоцирован в Севастополь, позже в Феодосию. В итоге в Севастополе остался только штаб, подразделения охраны надводних кораблей и некоторые части ПВО. Что они сделают против бригады морской пехоты? Да ничего. Сил, которые могли бы противостоять российской бригаде морпехов, не осталось. Поэтому так легко всё блокировали и захватывали.

Скажу еще, что россиянам для захвата и так хватало сил и средств, которые уже базировались на территории Крыма. А они же еще завели подкрепление с материковой части России.

С самых первых дней в Крыму появились «казаки» и «отряды самообороны». На самом деле это были переодетые военнослужащие Российской Федерации и завезенные с территории России персонажи. Я уже молчу про «зеленых человечков». На пророссийских митингах местного населения практически не было. Разве что зеваки да представители всяких пророссийских общественных организаций и общин. Таких радикалов на весь Крым пару тысяч едва насчитаете. И все. Так что картинка, которую давали кремлевские СМИ, лживая от начала до конца.

— Народ там сейчас ропщет или боится возмущаться?

— Желающих выходить на акции протеста пока мало. Но они есть.

Читайте также: Сегодня Крым ближе к Украине, чем был в начале 2014 года, — Андрей Сенченко

Люди сравнивают условия жизни в Украине и в оккупации. Украина — демократическая страна. Я говорю, что хочу, и мне за это никто ничего не сделает. А там попробуй выскажи вслух недовольство. Разве что между собой. Люди уже почувствовали, каково это — жить в «русском мире». То есть по сравнению с 2014 годом недовольных стало больше.

— Вы верите, что Крым когда-нибудь вернется в Украину?

— Конечно, потому и служу в армии. И буду прилагать все усилия, чтобы Донбасс и Крым вернулись в состав Украины. Другие варианты даже не рассматриваю. Уверен на сто процентов, что рано или поздно это случится. Хотя, может, не при нашей жизни… Надо бороться. Нельзя складывать руки.

Меня очень бесит, когда слышу, что «Крым — это исконно российская земля». Оппонентам всегда предлагаю внимательно почитать историю.

Читайте также: Украинский военный летчик: «В Крыму „зеленые человечки“ могли сбить нас в любую минуту»

7261

Читайте нас в Facebook