«Есть ощущение пустоты»: популярный актер и телеведущий о своих чувствах во время большой войны

«Я живу в натянутом состоянии»

— Как сейчас себя чувствуете после 17 месяцев с начала полномасштабной войны? Приспособилась ли психика?

- Есть ощущение пустоты… Понятно, что человек адаптируется ко всему, как бы плохо и тяжело ни было. Но окончательно адаптироваться к войне и постоянным обстрелам невозможно. Да, мы сейчас меньше, возможно, ходим в бомбоубежища, что абсолютно неправильно, и последние «прилеты» шахедов доказывают то, что не надо пренебрегать сигналами тревоги. Я все равно по ощущениям живу в натянутом состоянии эти последние полтора года. Это тот опыт, который никому не советую пережить.

— Когда для вас было страшнее всего?

— Первые часы, дни большой войны. Происходящее непонимание, ночевки в машине в паркинге, первые сообщения, что над Киевом сбили ракету, что стреляют где-то на околицах, что в город зашли ДРГ… Это время было самым сложным. Еще никто из нас тогда не осознавал реальных масштабов военных действий.

25 февраля 2022 года я решил увезти свою любимую из Киева в более безопасное место. С собой в машину мы взяли еще двух ее подруг. Также с нами ехали друзья с маленьким ребенком. Дорога была тяжелой и напряженной. Все очень нервничали. Ехали в направлении Калуша, Ивано-Франковской области. Там остались друзья, а девушки решили направиться в Европу. Я вернулся в Киев поездом.

Читайте также: «Мама, мне очень страшно»: Зоряна Марченко о вызовах первого года большой войны

РЕКЛАМА

— Многие уже ощутили депрессию.

— Конечно, без этого никак: депрессия, апатия, непонимание — они все время присутствуют, никуда не уходят. Можно чем-то отвлечься, но это уже наша жизнь до победы.

— Что помогает держаться психологически?

- Будничные обычные дела. Нельзя постоянно находиться в информационном пространстве. Надо отвлекаться, перезагружать мозг чем угодно: книжка, прогулка, бег, собака, дети, сварить борщ. Или помощь другим. Сейчас сотни тысяч украинцев нуждаются в помощи, внимании, сочувствии.

— Есть ли вещи, которые были в вашей жизни до 24.02.22, по которым очень скучаете?

— Пожалуй, больше всего, по чему я скучаю — это путешествия. Возможности уехать на два дня куда-то за границу. Для меня это был лучший отдых — провести два дня в Кракове, Вроцлаве, Праге или Гамбурге.

— Может, появились новые привычки за это время?

- Сейчас мой день начинается не с кофе, а с просмотра новостей в мобильном телефоне, а дальше начинаю делать свои дела. Это неправильно, как все говорят, но, простите, это такая жизнь. Хотел как-то на несколько дней устроить себе информационный детокс и пожить с выключенным телефоном — но ничего не получилось. Понял, что не могу не читать новости. Теперь дома должна всегда быть вода и заряженные гаджеты, потому что ты никогда не знаешь, что нам подготовит наш сосед-россиянин.

Читайте также: «Не верю в «хороших русских»: известный актер отказался когда-либо играть с россиянами

«Мы всегда были на „подыгрывающих“ ролях»

— Помните, с какими ощущениями вернулись в эфиры «Сніданок. Вихідний» после длительного перерыва весной 2022 года? Тогда ваша коллега Валентина Хамайко больше месяца была в опасности недалеко от боевых действий.

- Я был очень рад видеть Валю, знать, что с ней все хорошо. Переживал все это время за нее и за ее семью. Наши эфиры очень изменились с тех пор. Теперь наша задача не развлечь зрителя, а поддержать, успокоить. Так что стараемся балансировать между реальностью, настоящим, обстрелами и обыденной жизнью. И потом мы «зашли» в такой марафон, в котором работали не выдыхая. Сейчас до сих пор так и держимся.

— Известно, что больше года у вас живет собачка Леди Грейс из деоккупированного Ирпеня.

- За счет того, что Грейс ко мне попала в самом начале полномасштабного вторжения довольно маленькой, я стал для нее мамой (улыбается — Авт.). Щенок был всегда со мной, я даже привозил его на утренние эфиры в студию. С тех пор Леди Грейс стала всеобщей любимицей на канале. Потому и сейчас собака приходит ко мне на работу, как к себе домой, знает куда бежать, она здесь как своя. Помню, как Валя говорила: «Это такой мягкий антистресс, который отнимает у тебя весь негатив. Каким бы ты ни был — они всегда рады тебя видеть, готовы обнимать, вытаскивать на улицу, играть, спать с тобой. Все, что угодно — чтобы вместе».

- До войны вы снимались в совместных проектах с россиянами в Украине. Замечали, что к российским актерам относятся иначе, чем к украинским?

- Мы всегда были на подогревающих ролях: друг главного героя, подружка главного героя, отец мамы главного героя… В начале вторжения я еще пытался достучаться до ума своих российских коллег. Но переписки не имели никакого смысла: «мы очень за вас переживаем», «молимся, мы все ходим в церковь». Я на это отвечал: «Вы в церкви, а у меня мама в бомбоубежище сидит».

Читайте также: «Нами прикрывались, как щитом»: популярная актриса о жизни в оккупации

— О чем мечтаете после войны?

- Я знаю, что когда мы победим, то просто буду прыгать от счастья. О чем мечтаю? Взять маму, Грейс, любимую и спокойно вместе куда-нибудь поехать в путешествие. Возможно, просто сесть и выдохнуть, заземлиться, потому что сейчас все равно окончательно этого не получается.

Ранее «ФАКТЫ» публиковали интервью с военкором Владиславом Кругловым об изменениях во время большой войны: «Своей матери я никогда не прощу предательство родной земли».

1794

Читайте нас в Facebook