россия ворует в Украине передовые технологические решения для беспилотников: автор и координатор уникального военного проекта «Очі»

В Украине для военных потребностей работает масштабный проект «Очі». В публичном доступе информации о нем крайне мало. Но известно: его суть в том, что информация из большого количества источников (прежде всего, видео с беспилотников) передаются в центры управления. Это существенно помогает принятию многих решений в интересах обороны Украины. Для создания проекта «Очі» была использована идея, которую 10 лет назад в разгар Евромайдана воплотили жители столичного массива Оболонь. Ранее «ФАКТЫ» писали об уникальных украинских разработках, которые способны в разы увеличить эффективность FPV-дронов и сохранить жизни пилотов.

«Во время Евромайдана видео с фактически всех доступных камер столичного жилмассива Оболонь мы вывели на единый пульт управления»

- Проект «Очі» возник в самом начале полномасштабного вторжения во время обороны Киевщины, — рассказал «ФАКТАМ» автор и координатор этого проекта, советник командующего Сухопутными войсками ВСУ Александр Дмитриев (позывной «Тихоход»). — Пока что не стоит раскрывать детали этого проекта. Можно лишь сказать об общем принципе его построения: разведывательная информация, полученная из разных источников, передается людям, которые используют ее для принятия конкретных решений. Это очень полезная и эффективная система. Наступит время, когда о ней можно будет сказать больше. Кстати, подобную систему мы создали во время Евромайдана в 2014 году: видео с фактически всех доступных камер столичного жилмассива Оболонь мы тогда вывели на единый пульт управления.

— Как возникла эта идея?

- В разгар революции ситуация в Киеве была не очень безопасной, поэтому я отвез семью в Одессу. Когда возвращался домой, позвонил Алексею Резникову (тогда экс-министр обороны Украины был депутатом Киевсовета — Авт.), спросил: «Алексей Юрьевич, вы знаете, какие у меня способности. Где я могу быть полезным? «Оболонь твой район?» «Да» «Наведи там порядок».

Точно знаю, что в те дни у нас на Оболони милиция сидела у себя в РОВД и не выходила на улицы. Снаружи это здание охраняли ветераны из группы «Афганцы», потому что внутри было предостаточно оружия. Инициативные жители создали «Громадську варту» Оболони. То есть люди, которым была не безразлична безопасность нашего района, объединились и стали выполнять работу милиции, а также экстренных служб. Для нас было важно в буквальном смысле видеть весь район в онлайн режиме — чтобы оперативно узнавать о правонарушениях и чрезвычайных ситуациях, реагировать на них.

Читайте также: Вернулся из Германии, чтобы воевать за Украину: команда Ильи Шполянского создала беспилотный «Бекфаер» для ударов по тылам противника

РЕКЛАМА

— И вы задействовали для этого уличные видеокамеры на Оболони?

— Да. Начали с того, что изучили, где размещены охранные видеокамеры разных организаций (телевизионных провайдеров, «Киевэнерго», дорожных служб и т. п.). Изображение с них мы вывели на мониторы в общественном ситуационном центре. Нам тогда очень помогли различные организации, в том числе интернет-провайдеры.

— Где вы разместили ситуационный центр?

- Нам помогала Оболонская районная государственная администрация, поэтому сначала он находился в ее здании на первом этаже. Затем нам выделили отдельное помещение. Мы поставили рацию для связи с мобильными группами, разместили на крыше дома мощную антенну. Это позволило обеспечить радиосвязь по всему району. Организовали патрули, каждый из них имел GPS-трекинг, который выводился на экран в пункт управления. Сам трекинг бесплатно организовала одна столичная компания. В результате Оболонь тогда была одним из самых безопасных районов Киева.

— На организацию системы безопасности жители жертвовали деньги?

— Централизованного сбора средств не было. Но помогали предприниматели. Скажем, нужно было кормить патрульных. Рестораны по своей инициативе брали это на себя. Представители рынков, помню, оплачивали заправку машин для патрулей. Я тоже время от времени давал им деньги на бензин из собственных сбережений.

— Задерживали правонарушителей?

- Конечно, задерживали. Помню, например, как гости из Молдовы попытаться украсть… банкомат одного из банков. Мы это заметили, патрули «Громадської варти» начали преследование. Одного злоумышленника удалось задержать, остальные скрылись. Достаточно быстро нашли уже разрезанный банкомат. Милиционеры приехали спустя некоторое время. Однако банк распространил информацию, что это правоохранители задержали похитителя. Наших ребят это возмутило тем более, что один из них повредил автомобиль во время погони и ремонтировать пришлось за свой счет.

Читайте также: «Воздушные силы не позволяют сделать из наших городов то, что россияне сделали с Мариуполем», — авиаэксперт Валерий Романенко

В те дни команда Януковича привозила в Киев немало маргиналов для участия в так называемом «антимайдане». У станции метро «Оболонь» один из антимайдановцев отломал дверь холодильника, стоявшего рядом с ларьком, чтобы украсть пиво. На место происшествия примчались наши патрули. Нарушителя не били, привезли в РГА. Мы проверили документы — молодчик из Донецка. Спрашиваю: «Друг, домой хочешь?» «Хочу». «Деньги есть?» «Нет». Мы провели с ним честный обмен: он подмел территорию перед РГА, а мы за это отвезли его на вокзал и купили билет на поезд.

«Догнать врага по количеству беспилотников на фронте реально за 2−3 месяца. Может, даже быстрее»

— Вернемся к проекту «Очі». Я так понимаю, что разведка с воздуха очень весомая его составляющая. В Украине создана полноценная отрасль по созданию новых образцов беспилотников и их производству?

- Есть немало передовых наработок в этой области, многие из них дают реальные результаты. Следует помнить, что враг у нас учится и к тому же шпионит (проникает в среду наших специалистов и ворует технологические решения). Противник довольно быстро внедряет украденные технологии. Для нас это со всех сторон (и на поле боя, и в тылу) плохая история. Чтобы создать те или иные инженерные разработки, мы тратим время и деньги, а противник похищает готовые.

— Можете привести конкретные примеры краж украинских технологий?

— Сейчас рассказывать об этом рано. Скажу лишь, что некоторые технические решения враг воплотил, минуя стадию разработки. То есть он где-то эти решения украл.

— Почему вы считаете, что украдено именно в Украине?

- Потому что на других войнах (даже недавних) беспилотники не играли столь важной роли, как в нынешней российско-украинской войне. Поэтому многие передовые технологии для БПЛА создаются сейчас именно в Украине. Получается, что во многих случаях россиянам негде взять новейшие разработки, кроме как у нас. Как они их добывают? Внедряют своих агентов, вербуют кого-то из среды экспертов и т. д.

Читайте также: «В войне дронов у нас есть все шансы проиграть россии», — Максим Музыка

— У нас есть технологическое преимущество над российской армией по беспилотникам?

— Чтобы россияне не пронюхали, по каких направлениям мы движемся, дам общий ответ: у нас есть классные инженеры и программисты, они задействованы в создании технологических решений для беспилотной авиации. Военные ставят им технические задачи исходя из опыта применения беспилотников на фронте. К тому же в Украине налажено доведение прототипов БПЛА до готовых к серийному производству образцов. Но объем производства беспилотников пока недостаточен. Поэтому, хотя некоторые наши БПЛА технически совершеннее, чем российские, но враг пока что опережает нас по количеству таких летательных аппаратов.

— За какой срок реально догнать врага по количеству беспилотников на фронте?

— Решить эту задачу реально за 2−3 месяца. Может, даже скорее.

— Производства рациональней размещать в Украине или ради безопасности — за границей?

- Конечно, безопаснее вне зоны поражения. И это не обязательно за границей — можно, скажем, в подземных постройках. Оба варианта нам подходят. Но следует помнить, что, если производство за границей, может возникать проблема с логистикой. Нынешняя блокада пунктов пропуска польскими перевозчиками — наглядное тому подтверждение. Они ведь не пропускают фактически все.

— Известно, что дроны в большом количестве сбивают обе воюющие армии. Сколько в среднем живет беспилотник на фронте?

- В значительной степени это зависит от подготовки пилота. Бывает, что дрон теряют уже во время первого вылета. Однако среди наших операторов есть такие, кто на одном дроне выполнил по две тысячи боевых вылетов!

— Настоящий рекорд?

— Я считаю, что такой уровень мастерства должен стать нормой. Ведь если пилот надлежащим образом обучен, четко выполняет правила, регламенты, то у него есть реальные шансы достигать такого результата живучести беспилотника. А вот если он, скажем, облетит дроном земной шар, то это будет поистине рекордным достижением.

Читайте также: Рота ударных БпЛА «Фаворит»: какие задачи выполняет в составе ВСУ

— Выходит, что высокий уровень профессионализма имеют далеко не все пилоты БПЛА?

- Да, не все. Потому что сейчас катастрофическая разница уровней подготовки с одной стороны военных пилотов, с другой — пилотов, прошедших курс в гражданских школах пилотирования, а также людей, которые самостоятельно учились управлять дронами. Ведь если в качестве наставника выступает гражданский инженер, то он не может в полной мере дать знания и навыки, необходимые для боевого применения беспилотных летательных аппаратов. Гражданский инструктор способен научить ровно тому, что знает и умеет сам. Я не хочу обидеть частные школы, но большинство из них не имеют преподавателей с боевым опытом, не знают фронтовую специфику, пользуются разве что советами отдельных пилотов. Понятно, что эти школы пытаются совершенствовать свои программы обучения. Но лучше всех управлять боевым дроном может научить именно фронтовой пилот-инструктор.

Однако есть частные школы, которые дают мощный базовый уровень управления БПЛА. Благодаря этому, когда выпускники этих школ попадают в армию, то военным инструкторам значительно легче с ними работать.

— На ваш взгляд, что нужно сделать, чтобы школы беспилотной авиации могли готовить операторов именно для выполнения боевых задач?

— Сотрудники частных школ имеют возможность вступить в ряды ВСУ, получить боевой опыт и уже тогда учить новичков. Важно, что от количества и качества инструкторов зависит рост численности пилотов в подразделениях БПЛА, которые сейчас очень нужны на фронте. Некоторые инструкторы это уже так поступили.

Читайте также: Нужны люди с джойстиками, а не с автоматами: Бутусов рассказал, как изменить ситуацию на фронте

«Презентациями и рекламой войну не выиграть!»

— Это правда, что лучшие пилоты дронов выходят из заядлых игроков в компьютерные игры?

— Моторика рук и реакция у них больше подходит к пилотированию, чем у тех, кто не увлекается такими играми. Поэтому игроки выполняют маневры дронами, как говорится, на автомате. Но чтобы стать классным пилотом, этого недостаточно. Надо уметь быстро и качественно учиться, быть сконцентрированным — много составляющих.

— Какие требования предъявляются к военным дронам?

- Во-первых, они должны выпускаться массово — то есть тысячами или десятками тысяч. Ведь одиночные экземпляры для армии погоды не сделают. Второе требование — дрон должен быть надежным, устойчивым к непростым условиям, в которых его используют. Третье — он должен иметь эффективную систему позиционирования (чтобы мог ориентироваться в пространстве). Эти три фактора сделают любой беспилотник военным.

Здесь следует подчеркнуть: важно, чтобы у нас были не десятки разных моделей беспилотников, а рациональное относительно небольшое количество моделей для выполнения тех или иных задач.

Каждый гражданин Украины должен помнить, за нас никто воевать не будет. Чтобы победить, нам нужно постоянно совершенствовать технику, подготовку, стратегию и тактику, экономику, в целом общество — от этого зависит наше будущее.

— В армиях других стран существуют аналоги проекта «Очі»?

— Нет, потому что такой масштабной войны ни одна страна мира не вела уже много десятилетий. Поэтому ничего подобного нашему проекту «Очі» у них нет, потому что оно им было не нужно.

Читайте также: ВСУ ударили по центру подготовки операторов БПЛА в оккупированном Донецке

— А чего еще не было в мире из того, что есть сейчас у нас?

- В мире не было в достаточной степени понимания направлений развития технологий относительно беспилотных систем и того, какие уязвимые стороны могут оказаться у БПЛА при их боевом применении в реальной войне. От того, как быстро мы это поймем, зависит наше выживание, тем более что дальнейшее совершенствование использования беспилотных систем является критически важным в этой войне. Никто за нас нашу работу не сделает. Помогут, но не сделают.

— Какие препятствия вы видите на пути развития беспилотных систем?

- К сожалению, их много. Одна из проблем — это низкий профессиональный уровень некоторых участников процесса и отсутствие должного взаимодействия с военными. Речь идет не об одной определенной группе военных, а обо всех, кто имеет боевой опыт и способен выступить экспертами.

Кстати, в этом смысле есть одна новая профильная работающая структура, которая уже дает результаты для ВСУ. Закрытие дублирующих или неэффективных процессов и структур в ВСУ (как старых, так и новых), которые созданы, но не оказались продуктивными — это сейчас насущная задача.

Читайте также: «На фронте наш робот „Янки“ будет сохранять жизнь бойцов»: сын с отцом создали солдата на колесах, оснащенного оружием и управляемого по радио

Основой оценки эффективности должен быть конкретный результат! Этот подход следует применять как для оценки образцов техники, так и людей. Презентациями и рекламой войну не выиграть! Должен быть реальный продукт, а не красивые разговоры, картинки и графики!

Еще многое, что нужно сделать для Победы. В том числе, преодолеть внутренние «раковые опухоли» с «метастазами» совка и избавиться от непродуктивного, забирающего ресурсы. Все преодолеем! Верю в Украину! Верю в ВСУ!

Ранее «ФАКТЫ» писали о команде разработчиков из Одессы, которые создали летающий робот для саперов, обнаруживающий мины, пролетая над территорией на малой высоте.

Фото со страницы Александра Дмитриева в Фейсбук

2338

Читайте нас в Facebook