«Гиркин — дурак, Россия его бросила»: Александр Сурков о том, почему ВСУ не дошли до границ РФ

«Россияне поняли, что надо бежать, и бросили товарища Гиркина на произвол судьбы»

— Александр, ряд экспертов и политиков считают события, случившиеся 5 июля 2014 года, ключевыми в этой войне. Да, были освобождены Славянск и Краматорск, однако «пал Донецк». Именно так назвали жители Донбасса, не признававшие недореспублики, появление там банды Гиркина. Людей это очень деморализовало. Потом прозвучало немало самых разных объяснений, в том числе руководства ВСУ и самого Стрелкова, почему это произошло. Ваша точка зрения?

— На самом деле дата 5 июля — это фантом российской пропаганды. Объясню почему. 30 июня закончилось объявленное нами одностороннее перемирие и начались активные боевые действия по освобождению Славянска со стороны Николаевки, промышленного предместья города, где были сосредоточены основные силы боевиков.

Все почему-то считают, что тогда в Донецкой области существовала некая единая система незаконных вооруженных формирований. На самом деле только в районе Славянска их было по меньшей мере три, причем независимых друг от друга. Самая большая, самая непонятная и самая мощная — это группировка, создавшая укрепрайон в Николаевке.

Читайте также: Виктор Муженко: «Никто не представляет до конца, как все было в 2014 году»

РЕКЛАМА

— В ней были россияне?

— Они присутствовали, но не так активно, как в следующий период, когда уже открыто вторглись на нашу территорию. Тем не менее именно россияне координировали все действия так называемого «ополчения». Но очень тщательно скрывались.

Укрепрайон в Николаевке — это шесть мощных опорных пунктов, причем отлично инженерно оборудованных, с бетонными бункерами и казармами.

— Когда они появились?

— В начале июня, в начале активных действий в районе Красного Лимана и Ямполя.

После того как наши зашли в Николаевку, в этих казармах обнаружили боеприпасы российского производства, учебную литературу — наставления по инженерному делу и ведению стрелкового боя и пропагандистские брошюры.

Эта группировка была очень закрытая, толково организованная и хорошо защищавшаяся. Именно по ней наносили главный удар аж четыре тактических группы 25-й, 80-й, 79-й и 95-й бригад. 80-я бригада вместе с добробатами «взломала» Николаевку, а 95-я и 79-я пошли блокировать Славянск. Это был первый этап освобождения города — 1−3 июля.

Вторая группировка находилась в Семеновке. Это тоже промышленная зона вблизи Славянска. Очень важный объект, поскольку небольшой поселок стоит на перекрестье дорог. Там находилась группировка «Моторолы» (россиянин Арсен Павлов, которого 16 октября 2016 года ликвидировали в Донецке. — Авт.). Тогда это называлось противотанково-пулеметный взвод, хотя сил у них было на полторы-две роты, человек 200.

— А группировкой в Николаевке кто из главарей руководил?

— Мы не знаем.

Третья группировка — непосредственно гиркинская. К слову, неоднородная, относительно слабая и относительно небольшая по сравнению с теми двумя. Но почему-то все сосредоточились именно на ней. Гиркин сидел в Славянске и удерживал блокпосты вокруг города.

Интересные события начались в ночь с 3 на 4 июля. Во-первых, сбежал «Моторола». То есть они увидели, что наши зашли в Николаевку, поняли, что не удержатся, и удрали. Причем сообщили по всем средствам связи, что уходят на север, а на самом деле пошли на юг, в сторону Бахмута. Там их встретили уже зашедшие туда наши войска. Не вступая в бой, эти деятели дернулись в сторону краматорского аэродрома, где наткнулись на военных во главе с полковником Кривоносом. Тоже ничего не смогли сделать. В итоге рассеялись по окрестностям.

Ключевой момент тогда, по мнению генералов Назарова (бывший начальник штаба АТО. — Авт.) и Муженко, о чем они мало рассказывали, был следующим. Днем 3 июля бойцы 79-й бригады во главе с комбатом Миргородским, выйдя на позиции, увидели, что на них через рощу со стороны Славянска идет на большой скорости бронированный микроавтобус. Они дали координаты нашей артиллерии, и та этот микроавтобус уничтожила. После чего радиоэфир просто взорвался. Судя по информации из радиоперехватов, в автобусе находилось семь-восемь человек — российские военные советники, убегавшие из Славянска. По всей вероятности, они курировали Гиркина. То есть поняли, что надо бежать, и бросили товарища Гиркина на произвол судьбы.

— Какими силами он тогда располагал?

— Было у него, по-моему, до семи единиц бронетехники и несколько сот человек. Они тоже решили бежать. В ночь с 3 на 4 июля сосредоточились на выходе из Славянска в сторону краматорского аэродрома. Выходили колоннами три дня.

Первой отправилась бронеколонна. Почему они приняли решение идти напролом через наш пятый блокпост по дороге, соединяющей Краматорск и Славянск, непонятно. На блокпосту был очень грамотный командир. Наши их остановили и в течение ночи просто перебили всю их технику.

Остальные же в основном выехали на гражданских автомобилях. Подчеркиваю, что у Гиркина в Славянске не было ни военных «КамАЗов», ни иного военного транспорта. После того, как они организовали эвакуацию для своего ядра (по всей вероятности, российского), они поставили пункты сбора в Беленьком, что около краматорского аэродрома, и в Краматорске (по-моему, во Дворце культуры) и россыпью выходили из города. Это все происходило ночью.

Утверждать, что их каким-то образом можно было перехватить между Краматорском и Славянском, — чистый бред. Да, докладывали, что группами выходят машины. Попробовали по ним бить артиллерией. Но прекратили, так как можно было зацепить жилую зону. Для артиллерии, которая у нас там стояла, это было слишком далеко.

Основная часть боевиков стала заходить в Краматорск, там собираться и перемещаться на дорогу Краматорск — Дружковка. Наша артиллерия туда не доставала ни из сектора «Б» (параллельно этой дороге в 30−40 километрах проходила линия его блокпостов), ни со стороны Славянска. То есть перехватывать их было нечем. Послали туда наш самолет-разведчик. Он доложил: «По дороге едут какие-то машины». То есть утверждать, что это боевики, было невозможно.

«Колонна, которая въехала в Донецк, была постановочной»

— Сколько в этой колонне было машин и на какое расстояние она растянулась?

— Колонны как таковой физически не было.

Мало кто понимает, что это были события локальные, что, несмотря на то, что в Николаевке шли активные действия, в 10−25 километрах они не ощущались вообще никак. Дружковка и Константиновка жили мирной жизнью — люди ездили на работу на городском транспорте, ходили грузовики и фуры. Машины боевиков (они ведь тоже не дураки) шли вперемешку с гражданским транспортом. Светало, трасса уже была наполнена. Так что внедорожники и автобусы боевиков отловить было нереально.

Читайте также: «Весной 2014-го мы были готовы полностью зачистить Донецк»

О том, что это было паническое бегство, говорит тот факт, что они оставили свои блокпосты. Вот просто бросили там людей и ушли. А те, когда началась зачистка города, потом разбежались. Подозреваю, что на блокпостах стояли местные, а российские добровольцы находились в Славянске. Вот они-то и удрали первыми.

Безлер (командир «ополчения» в Горловке. — Авт.) где-то через полтора года выложил на своей страничке в «Фейсбуке» сообщение, которому я склонен верить: 4 июля, когда к нему в Горловку приехал Гиркин, он его посадил «на подвал». Как предателя, сбежавшего с поля боя.

К слову, у Безлера и Гиркина был очень серьезный конфликт, в том числе и за ресурсы. Эти группировки тогда страшно боролись за российскую помощь. Ее было не так много, как им хотелось, она не всем доставалась, поэтому Безлер и Гиркин жестко конкурировали. К тому же Гиркин хотел всех, кто находился в том регионе, подчинить себе. Он начинал вроде как подчиненный Безлера, потом случился карьерный рост (15 мая Гиркин стал «главой совета безопасности и министром обороны ДНР», 14 августа подал в отставку. — Авт.), у него появились какие-то большие силы.

— Как россияне относились к местному «ополчению» в тот период?

— Вы же знаете, что там, где два украинца, три гетмана. Поэтому основная часть этих «полевых командиров» для россиян была непрогнозируемой и очень плохо подконтрольной.

Еще раз повторю, что на Донбассе действовали весьма разрозненные группировки. Я даже нарисовал карту их влияния, ее ни у кого больше нет.

В «ЛНР», например, Мозговой, у которого была стахановско-алчевская агломерация, принципиально не подчинялся Плотницкому. Дремов в основном сидел в Северодонецке. Самую большую часть оккупированной Луганщины контролировал атаман Козицин со своей «национальной казачьей гвардией».

В «ДНР» действовал полуавтономный Безлер, Гиркин лишь номинально контролировал довольно большую территорию. А в Шахтерске разыгрывали карту «Шахтерской дивизии» (как тогда писали российские пропагандистские СМИ, в «народное ополчение» вступали шахтеры и металлурги. — Авт.), видимо, из нее хотели вырастить «вооруженные силы», как россияне эту идею презентовали. Но дивизия получилась из 200 человек, то есть чуть больше роты, поэтому проект не состоялся.

В общем, местные гарнизончики контролировали населенные пункты, а там, где нужно было реально воевать, выезжали подготовленные «Оплот», «Восток» и другие формирования.

Читайте также: Роман Цимбалюк: «Не надо питать иллюзий, что российское общество не поддержит полномасштабное вторжение в нашу страну»

— Известно, что шахтеры особо не хотели идти в бой за эти так называемые «ДНР» и «ЛНР».

— На днях гость моей программы из 95-й бригады рассказывал: «Заходим в Дзержинск. И вот отовсюду — из подвалов, еще откуда-то появились здоровые 30−40-летние мужики чуть ли не с флагами и с цветами: «Мы вас ждали. Слава Украине». Мы спросили: «А что ж вы сами-то город не отстаивали? Вон вас сколько!» Думаю, что такое происходило везде.

— Вы глубоко проанализировали биографию Гиркина. Что можете рассказать о нем?

— У меня материалов по нему на книгу. Во-первых, никакой он не полковник ФСБ. Он физически не мог получить это звание. Максимум майор, если не капитан.

— Почему в таком случае ему доверили Славянск? В апреле-мае это был ключевой город сепаратистов.

— Доверили — это не совсем так. Я очень внимательно посмотрел интервью, которое он дал Гордону, и изучил много документов. Мое мнение — он был там совершенно случайным человеком.

Для поездки на Донбасс Гиркин собрал группу соратников. У него после Крыма оставались какие-то средства (он был близок к российскому предпринимателю Малофееву, финансировавшему «русский мир»). Никого он тогда не представлял. 11 апреля они ехали в сторону Харькова в захваченной закрытой машине «Новой почты». Скорее всего, Гиркин вообще не понимал, что происходит вокруг, не знал ни географию местности — да ничего вообще. Высадились: «О, город называется Славянск». Поняли, что дальше не проедут, так как им сказали, что под Изюмом стоят украинцы. А тут город пустой, нет никакой власти, народ вроде поддерживает идею «Новороссии». То есть бросили кристалл в насыщенный раствор — и он начал расти.

Во-вторых, очень важную роль сыграло то, что Гиркин был на слуху у российской военно-исторической тусовки. Абсолютно все так называемые идейные добровольцы, ехавшие из России на Донбасс с конца апреля и в мае, прибывали к Гиркину в Славянск. Он на протяжении мая в среднем принимал по сто человек в день.

Расскажу об одном эпизоде. 26 мая в Донецком аэропорту уничтожили знаменитый отряд российских добровольцев «Искра». Это было около полусотни ветеранов-афганцев. Наши их перебили вместе с кадыровцами. Так вот, они ехали через Донецк в Славянск «к самому Стрелкову». Их остановили: «Давайте тут, в Донецке, чуть-чуть повоюем, а потом уже поедете дальше».

Что касается военных познаний Гиркина, их не было совсем. Он абсолютно не разбирался в военных вопросах. Первое, что он должен был бы сделать, — захватить две базы в Бахмуте. На бронетанковой базе находилось 500 единиц техники, на базе стрелкового оружия — миллионы единиц. Захватив такой арсенал, он стал бы царем горы сразу же, поскольку ВСУ все силы нужно было бы сосредотачивать именно на том регионе. Однако эти объекты все это время охранял наш спецназ, и они их не взяли.

И организационный опыт у него был небольшим. Так что Гиркин абсолютный дурак на самом деле.

В результате, не понимая толком, как развиваются события и оставшись без руководства, он вынужден был бежать из Славянска. Бежал в Горловку, где тут же оказался у Безлера «на подвале». Однако тому позвонил Бородай (один из идеологов «русского мира»; с 16 мая по 7 августа 2014 года «председатель совета министров ДНР»; в настоящее время глава российского «Союза добровольцев Донбасса». — Авт.) и попросил отпустить Гиркина.

Но возвращаюсь к так называемой колонне, которая въехала в Донецк. Выскажу свое мнение (и это в принципе можно доказать), что та колонна была постановочной. Ее сформировали из автомобилей, находившихся в Горловке, — тентованных «КамАЗов», еще какой-то техники (напоминаю, всего этого у Гиркина не было). И это были не те люди, которые выходили из Славянска. Снимки захода в Донецк этой постановочной колонны затем попали в российские и мировые СМИ. Вот так этот миф сформировался и живет до сих пор.

«Из всех полевых командиров на посту „главы ДНР“ на самом деле самым страшным был бы Безлер»

— Повлияло ли появление Гиркина на расклад сил в Донецке, ведь он 6 июля уже объявил себя «военным комендантом» города?

— Там уже действовал мощнейший «Оплот», которым руководил Захарченко, плюс та же самая «Шахтерская дивизия». У них было несколько тысяч человек, снабжение напрямую из России, которое, к счастью, стоящие на границе наши войска изрядно тогда перекрывали. Так что им нужен был этот Гиркин да еще с такой волной пиара, как, извините, зайцу стоп-сигнал. Он ничего не решал со своими несколькими сотнями боевиков.

Понимая это, через две-три недели он уже думал, как оттуда сбежать. Вот те его операции вдоль границы, у Снежного и Тореза, о которых он рассказывал в конце июля, — это как раз и было попыткой его группировки прорваться с территории Украины, не более того. По-моему, в первых числах августа он и сбежал.

Так что могу сказать, что все эти события происходили совсем не так, как их описывает большинство СМИ и воспринимают люди. Они очень искажены и преувеличены.

Читайте также: Роман Безсмертный: «При сохранении нынешнего позиционирования сил и государств война в Европе — это вопрос времени»

Теперь об обвинениях в адрес Порошенко и Муженко, что они «сдали Донецк». Поймите, в первых числах июля ситуация менялась буквально каждую минуту. Три четверти вопросов не докладывали наверх, потому что они были тактическими. Поэтому для меня предположение, что Муженко якобы мог спросить Порошенко: «Так мне выпускать колонну из Славянска или не выпускать?» — это абсолютный абсурд.

В качестве примера приведу один эпизод, о котором мне лично рассказывал генерал Назаров. После трагедии с «Боингом» образовалась 30-километровая зона — там искали фрагменты тел и самолета. И вот когда Назарову звонили из Министерства иностранных дел и требовали прекратить огонь (в Шахтерске шли боевые действия, плюс наша колонна пробивалась на Саур-Могилу), потому что разразится международный скандал, он всех посылал прямым текстом и объяснял, что этого нельзя делать: «В нас стреляют. Я не отдам такое распоряжение людям, я буду вести войну».

— Получается, заход Гиркина по большому счету ничего не изменил в системе координат боевиков.

— Саму систему не изменил. Но Гиркин стал иконой. К нему приезжали люди, он оттянул часть ресурса на себя. Тот же Бородай был вынужден с ним считаться на тот момент. То есть россияне не могли тогда сказать, что Гиркин — выскочка, так как он уже вырос медийно. Поэтому пришлось с ним сотрудничать. А его понесло. Вскоре назвал себя «главнокомандующим юга России».

Выскажу свое мнение. Я детально проанализировал его биографию, поступки и высказывания. По-моему, он человек с изрядно сломанной психикой. Его первая ипостась — реконструктор. Надо понимать психологию этих людей. Они вживаются в образ (Гиркин помешан на реконструкции белого движения, его кумир Деникин. — Авт.) и начинают искренне верить в придуманный ими мир. У тех, кто реконструирует события Гражданской и Великой Отечественной войны, вообще путаются в голове приоритеты. Гиркин же зациклился на «русском мире».

В 1987 году он поступил в Московский историко-архивный институт, но вуз не окончил — не сдал сессию. Поехал в Приднестровье. Там на его глазах погиб его друг. Представляете, какая это психотравма для молодого парня? Потом он буквально три месяца повоевал в Сербии, но там тоже были очень жесткие времена. Видимо, вот этот период и сформировал его как личность. После этого какое-то время пытался служить в мотопехотных войсках по контракту.

В середине 1990-х (довольно поздно для карьеры) попал в ФСБ. Он утверждал, что якобы служил оперативником в Чечне. В интервью Гордону рассказывал: «В наше подразделение дважды прилетал Путин. Первый раз он прилетел в Гудермес зимой 2000 года, я был на задании. Вернулся — все ходят с ножами от Путина. Второй раз Путин прилетал в 2001 году в Веденский район. А меня как раз вызвали в Ведено. Вернулся — все ходят с часами от Путина»… Он врет. Не было его там. Он сидел в отделе какого-то московского управления ФСБ, причем на очень небольшой должности. И, судя по всему, его оттуда вышибли со скандалом. По срокам он мог максимум дослужиться до майора.

Перед началом событий в Крыму и на Донбассе возглавлял службу безопасности Малофеева, везде его сопровождал. Под идею «Новороссии» выделяли деньги, в том числе и частные лица. И он попал в эту струю.

— То есть Гиркин — очередной российский миф?

— Абсолютно, причем даже не государственный, а народный.

Нам меньше повезло с Безлером. Он профессиональный военный (в 1994—1997 годах учился в академии ракетных войск стратегического назначения; уволен в запас подполковником Вооруженных сил России. — Авт.), умел воевать. До войны работал в охранных фирмах Горловки. Очень практичный, очень хорошо организованный, действовал всегда адекватно, за исключением нескольких случаев. Он был гораздо опаснее Гиркина. Из всех полевых командиров на посту «главы ДНР» на самом деле самым страшным был бы Безлер.

Наши генералы переиграли его в Дзержинске (сейчас это Торецк). Тогда Безлера как политическую фигуру просто уничтожили.

Читайте также: Генерал Назаров: «Страшно, когда в родной стране за спиной больше врагов, чем видишь перед собой»

После освобождения Славянска Безлер засел в Дзержинске. Когда готовили большую операцию по освобождению Лисичанска, тогдашний министр обороны Гелетей и представители спецназа обратились к Муженко: «По нашим данным из трех источников, Безлер сбежал из Дзержинска, там никого нет, надо захватывать город». Он им сказал: «Попробуйте». 21 июля две группы спецназа зашли в город. В горадминистрации их заблокировали снайперы боевиков, а потом влетела группировка — два БМП, танк и человек 200. То есть была подготовленная засада. Пока шел бой, Безлер уже опубликовал фото горящего здания и написал, что это «наш ответ за Одессу, мы взяли в плен и уничтожили 100 украинских спецназовцев». Ему нужен был информповод, чтобы выдать такой текст. Но благодаря тому, что наши ночью успели выдвинуть войска за Дзержинск, основным силам Безлера туда не дали зайти. А ту группу, которая прорвалась, 21−23 июля уничтожили артиллерией, оставшиеся в живых разбежались. Так что в результате Безлер потерял не только своих людей, но и какой-то политический вес в этом донецко-горловско-енакиевском конгломерате.

— Тогда боевики говорили, что он сдулся…

— Его сдули. У него не осталось ничего, он потерпел поражение. Все понимали, что он просто отдал город.

К слову, ни Безлер, ни Гиркин не получили никаких наград и никаких должностей не заняли в России.

— Гиркин теперь вообще в оппозиции к путинскому режиму.

— Да. И Безлер тоже не процветает. Говорят, вроде прячется в Крыму, куда сбежал в октябре 2014-го.

«Главари боевиков грызлись между собой из-за снабжения»

— В начале июня Безлер выложил в YouTube шокирующий ролик, как он лично расстреливает людей. Хотя это было явно постановочное видео, его невозможно смотреть без содрогания.

— Я разговаривал с Василием Будиком, одним из «расстрелянных». Это были очень жесткие и хладнокровные меры психологического воздействия. Безлер своего добился. Люди на это отреагировали. Мол, вот какой Безлер принципиальный, он не какой-то бандит, а человек, который воюет за светлое будущее «Новороссии», он карает, он милует. Боевики тогда подчеркивали, что расстреливают добровольцев, а ВСУ — не трогают. Мол, у нас такие правила.

— В конце весны местных патриотов стали очень активно сажать «на подвалы». Причем часто палачами становились их бывшие сотрудники, соседи, друзья.

— Как и в любом другом сообществе, там есть определенный процент неадекватных персонажей, скрытых садистов. Когда у человека вдруг появляется такая власть, всплывает все самое плохое, что в нем таилось. Плюс это легло на российскую пропаганду фашизма. Они до смерти пытали добровольцев, особенно ребят из «Правого сектора». Я видел фотографии людей после этих изуверств…

— Что происходило в июне — начале июля на оккупированной территории с военной точки зрения?

— Россия до конца не понимала, с кем и как работать. Тем не менее россияне были внедрены в «ополчение» и пытались там действовать. Насколько мы поняли, россияне занимали загородные дома отдыха и пионерлагеря. Эти были очень закрытые группировки, которые в нужный момент либо осуществляли какое-то резкое действие и уходили, оставляя там казаков и «ополченцев», либо просто оказывали консультативную и прочую помощь.

Им туда пригоняли оружие и технику (бронетехнику старались не посылать, разве что под видом крымской), но снабжение было довольно ограниченным. И они от этого очень страдали и грызлись между собой. К тому же практически на ходу шел передел бизнеса. Каждый главарь старался, чтобы у него появился свой ресурс и свои сферы влияния.

Но за счет того, что их довольно грамотно сориентировали, «ополчение» вскоре обрело признаки террористических формирований, существующих во всем мире (Латинская Америка, Ближний Восток, Африка). У них появились джипы, на которых можно быстро передвигаться, где они устанавливали пулеметы.

— Не раз видела, как по дороге на большой скорости проносились легковушки без правой передней двери — оттуда торчал ствол пулемета.

— Плюс им досталась система управления промышленностью, транспорт и железнодорожная сеть. Так что они могли очень быстро перемещаться на платформах. Если нам приходилось сутками перегонять подразделения по внешнем кругу, то они мгновенно оказывались там, где возникала необходимость. И вообще весьма проворно концентрировали силы. Плюс ими очень хорошо командовали.

К тому времени в России создали так называемый «новочеркасский крест». Это 12-е командование резерва в составе Южного военного округа на базе бывшего Новочеркасского военного училища связи на улице Платова. Очень закрытый центр для военных специалистов.

Первым его обнаружили ребята из «Миротворца» в 2015 году. Они вычислили российского подполковника, который переводился из Краснодара в Новочеркасск и был этому несказанно рад. Но когда оказалось, что его из Новочеркасска отправляют в Украину, он возмутился и заявил, что не поедет. И его с треском уволили. Был суд. В ту пору в России была хорошая «дырка» — в открытых данных судов лежали номера военных частей и прочая информация. И «Миротворец» несколько таких случаев обнаружил.

Россияне старались работать на Донбассе системно. Они все, что могли, подбрасывали в тот котел.

Читайте также: Павел Климкин: «Путин в Женеве изложил российскую логику — это фактическая оккупация и аннексия Донбасса»

— Весной и летом на неподконтрольной части Донбасса наступил полный разгуляй. Колонны техники боевиков сновали туда-сюда, местные маргиналы почувствовали себя хозяевами жизни, люди массово покидали дома — куда угодно, лишь бы подальше от обстрелов и тотального беспредела. От постоянного страха можно было сойти с ума. Где свои, где враги? Линии фронта-то не было.

— Фронт — это шаблоны Великой Отечественной. Сейчас фронт — это цепочка опорных пунктов, а тем летом это были просто блокпосты. Командование АТО с 20 мая определило линию так называемой изоляции, за которой мы уже ничего не контролировали, и вокруг нее начало выстраивать систему блокирования этой территории.

Потом определили два приоритета. Первый — это граница, потому что было понятно: не перекрыв кордон, мы внутри не разберемся. Второй — Славянск. Почему Славянск? Потому что штаб АТО находился рядом и практически командовал сектором «С» (Славянск, Краматорск, Бахмут, Дружковка, Константиновка, Дебальцево). Способность Виктора Муженко в ручном режиме напрямую руководить войсками сыграла очень большую роль. Он лично управлял сектором «С», причем очень эффективно. Основные действия шли в Славянске. Освобождение Славянска и изгнание оттуда Гиркина, несмотря ни на что, сыграло свою позитивную роль как важный политический фактор.

— Что происходило в остальных секторах?

— Сектор «А» — это Луганщина. Там выстроили боевые порядки от Станицы Луганской до Рубежного. Сектор «В» — это населенные пункты ближе к Донецку. Там тоже в основном шло блокирование. Выставили блокпосты и они старались потихонечку продвигаться вперед. И сектор «М» — Мариуполь, где стояли нацгвардейцы. Там тогда особых боевых действий не происходило.

— Когда освободили Мариуполь, Славянск, Краматорск, Бахмут, появилась надежда, что вот-вот то же произойдет и в других городах. Могли ли мы в ту пору реально изгнать всю эту нечисть с нашей земли?

— Почему о Лисичанске все забывают? Это была самая подготовленная, самая мощная и самая классная из всех операций АТО 2014 года, завершившаяся 24 июля. Там работала наша группировка в три с половиной тысячи человек.

А 26 июля боевиков очень быстро и почти бескровно выбили из Дебальцево. Там стоял относительно небольшой гарнизон. Подступы к городу были плохо укреплены. Они действительно не ожидали этого. 24-я механизированная бригада во главе с Содолем (сейчас генерал-лейтенант, командующий морской пехотой Военно-морских Сил. — Авт.) взяла город под контроль.

— И все же почему не дошли до границы?

— В полевых условиях классическое соотношение сил и средств при наступлении — один к трем-четырем обороняющимся, в городе — один к 10−15. Если в условном городе находились 10 тысяч боевиков, у нас в АТО должно было быть порядка ста тысяч хорошо вооруженных и обеспеченных техникой бойцов, чтобы войти как горячий нож в масло. В самый пиковый момент, в конце июля, списочный состав участников АТО насчитывал 43 тысячи человек, это считая обозы и все остальное. На самом деле как ударно-штурмовые группы использовали четыре, максимум пять бригад — 95-ю, 80-ю, 24-ю, 25-ю и 79-ю.

Освобождение города — это завершение очень большого цикла, после чего нужно восстанавливать силы ремонтировать технику, пополнять боеприпасы, заправлять технику горючим. На это тоже требовалось время.

Скажу, что Донецк не рассматривался как объект, потому что никто бы не стал бы воевать за такую территорию, понимая, что артиллерию там применять нельзя. К тому же в тот период начались проблемы из-за подбитого боевиками «Боинга». Боевики в середине июля усилили свои силы на юге. А в августе уже было открытое вторжение россиян…

11004

Читайте нас в Facebook