«Если мы засуживаем своих командиров, то рассчитывать на успешное завершение войны не стоит»: Виктор Назаров о «деле генералов»

«Последствия этих дел будут разрушать Вооруженные силы не один год, если не остановить эти процессы сегодня»

— Виктор Николаевич, вы в свое время прошли через очень непростые испытания. Сейчас снова начались показательные задержания военных. «Дело генералов» — это о справедливости, о поисках виновных или о козлах отпущения?

— Всегда стою на позиции, что нужно смотреть на все процессы системно и комплексно.

Если анализировать информационное поле, то есть, по крайней мере, четыре варианта реакции на это событие. И они четко выражены.

Первая категория — это люди, осуждающие подобный подход к делам военных, поскольку они больше осведомлены об армейской службе. Вторая поддерживает эти задержания (там, кстати, речь идет не только о генералах, есть много других должностных лиц — и те, о которых мы знаем, и потенциальные). Третья — те, кто думает, что должен разобраться суд, то есть если нарушил, значит, отвечай. Четвертая — это те, кто устал до такой степени или уже настолько раздражен, что им просто безразлично — это какая-то манипуляция или очередной поиск козлов отпущения. Пожалуй, каждая из этих категорий права.

Однако начнем с исторического экскурса. Приведу несколько примеров. Во время Второй мировой войны немцы провели операцию «Меркурий». С 20 по 31 мая 1941 года им удалось захватить остров Крит. Со стороны коалиционных сил было более трех с половиной тысяч погибших, почти две тысячи раненых и более семнадцати тысяч пленных. Для британцев это стало серьезным стратегическим провалом, потому что они потеряли большую военную базу. Однако правительство Британии никого не наказало. Даже вопрос так не стоял.

Второй пример — операция «Маркет Гарден», прошедшая с 17 по 25 сентября 1944 года на территории Нидерландов. Около семи тысяч парашютистов британской 1-й воздушно-десантной дивизии попали в плен. Это поражение затем сдерживало действия союзников несколько месяцев. Однако не было никаких уголовных обвинений и ситуативных решений.

Если брать наше время, то это внезапная атака ХАМАС на Израиль 7 октября прошлого года. Израильские военные тоже не оценили все факторы и не учли данные разведки (в чем, кстати, обвиняют наших). Они взяли на себя полную ответственность, признали ошибки, однако продолжают занимать должности (только глава управления разведки Генштаба армии подал заявление об отставке). Думаю, что с ними будут разбираться уже после окончания войны — делать выводы и какие-то системные изменения, а не просто назначать крайних.

Такое уже было в истории Израиля. Вспомните войну Судного дня 1973 года. Тогда тоже было внезапное наступление, были потери людей и части территории. Шесть человек, в том числе начальник Генерального штаба и начальник военной разведки, признали ответственными за неудачи. Их отстранили от должностей, но речи не было о привлечении к уголовной ответственности.

Таких примеров очень много в истории и Великобритании, и США, и других государств. Но мы видим очень взвешенный подход с объективным учетом всех реальных обстоятельств.

Что касается нас, то случившееся для меня лично дежавю. Сразу вспомнил осень 2014 года. Тогда все почему считали, что АТО уже закончилась, что скоро наступит мир, мы до чего-то договоримся и дальше заживем долго и счастливо. Но Операция объединенных сил продолжалась вплоть до начала полномасштабного вторжения. И проблемы никуда не исчезли.

Сейчас у кого-то есть надежды, что Трамп дожмет путина или нас, или кто-то вместе кого-то дожмет, и на нашу землю придет долгожданный мир.

Читайте также: «Никто не проявлял во время войн большей жестокости и садизма, чем россияне», — генерал Виктор Назаров

— Это иллюзия.

— Безусловно. Может быть новая война, к которой наши враги более тщательно подготовятся и не будут совершать ошибок, которые совершили в 2022 году. Об этом тоже нужно думать. А у нас — в особый период! — проблемы с эффективностью работы системы управления государством.

Есть еще один немаловажный фактор, который нужно понимать, и без которого мы не можем дальше двигаться. Как вы будете комплектовать Вооруженные силы и обеспечивать кадровый рост офицеров, если это издевательство видят будущие командующие и командиры? Если будет такое отношение к военным, проблемы будут со временем расти. При этом я не говорю, что не может быть ответственности, включая командиров высокого уровня. Она должна быть. Но исключительно по закону.

Это я перехожу к чисто правовой точке зрения. Фактически с начала Антитеррористической операции у нас говорят о переходах к принципам и стандартам НАТО. Да, у них есть единичные случаи привлечения военнослужащих к уголовной ответственности. Но это носит совсем другой характер. Если вспомнить мое дело, наши партнеры неоднократно отмечали, что гражданские суды не могут принимать решения о судьбе военнослужащих.

Известно, что к подследственности ГБР относится треть дел, связанных с 19 разделом Уголовного кодекса (военные уголовные правонарушения). Но кто эти следователи? У них есть соответствующий опыт, они понимают все детали и нюансы? Не уверен.

Я прочитал пункты обвинений (сейчас это все по интернету гуляет) — это вообще не о правосудии. Просто набор слов, не имеющий никакого обоснования. Там нет фактов, просто какие-то домыслы. По-видимому, это подозрение было написано с опорой на экспертизу, подготовленную в знаменитом Киевском научно-исследовательском институте судебных экспертиз. В моем деле этот институт написал три экспертизы, причем они противоречили друг другу. И именно их положили в основу обвинения, которое, в конце концов, Верховный суд опроверг. Тут тоже, видимо, что-то написали.

Мое глубокое убеждение, что этот институт ручной. Им управляют сверху — что скажут, то и сделают. А там есть военные эксперты, хотя бы бывшие офицеры, имеющие реальный боевой опыт, чтобы оценивать чьи-либо действия? В системе воинской службы существует неписаная норма, что действия соответствующего руководителя должен оценивать руководитель его уровня и выше. Не может подчиненный или человек, вообще не имеющий представления об обстоятельствах событий, давать им оценку. К сожалению, у нас происходит именно так.

— Прямая параллель с позорной советской системой.

— Согласен. Мы много говорим о реформе судебной системы, ее независимости. Это одно из основных требований наших европейских и американских партнеров. Однако у меня большие сомнения, что что-то в этом сегменте изменилось к лучшему. Как было десять лет назад, так и осталось. Лозунги поменялись, а суть, к сожалению, нет.

Далее. В странах Альянса дела о военных правонарушениях рассматривают военные суды, там работают комиссии, в состав которых входят опытные специалисты по военному делу. Именно их выводы и их экспертиза являются ключевыми для оценки действий человека.

У нас этого нет. Однако есть многие другие рычаги влияния, которые затрагивают честь и восприятие военнослужащими своих роли и места. Есть Дисциплинарный устав Вооруженных сил. Его никто не отменял, хотя он старенький. Там прописана разная ответственность военнослужащих, в том числе офицеров и генералов, за какие-то правонарушения. И механизмов наказаний достаточно, включая понижение в звании и должности. Однако их почти не используют.

То есть людей превратили в преступников, заперли за решетку, за это стекло в заде суда, на них надевают наручники. И это происходит в стране, которая борется за свое существование, причем неизвестно, как будут развиваться события на фронте.

К сожалению, мы видим, как ведут себя следователи. Как человек выходит под залог из зала суда, а ему тут же вручают второе подозрение. Это свидетельствует о том, что они работают по заданной им программе.

В СМИ прошло, что Галушкину, помимо 425 статьи Уголовного кодекса (небрежное отношение к военной службе), инкриминируют 429 статью (самовольное оставление поля боя или отказ действовать оружием). Чтобы ее как-то притянуть, долепили часть 5 статьи 27 (виды соучастников). С правовой точки зрения это просто нонсенс. Видимо, у них настолько нет реальных фактов, которые можно положить в основу обвинения, что они уже цепляются за все, что угодно, чтобы только человека закрыть и не дать возможности выйти под залог. Когда делают такое со своими военными, это позор для государства.

И я опять-таки подчеркиваю, что сейчас не задаю вопрос, они виноваты или нет. Но у нас есть 62 статья Конституции («никто не обязан доказывать свою невиновность в совершении преступления. Обвинение не может основываться на доказательствах, полученных незаконным путем, а также на предположениях. Все сомнения в доказанности вины лица толкуются в его пользу»), есть 17 статья Уголовного процессуального кодекса Украины (презумпция невиновности и обеспечение доказанности вины), где четко написано, что «все сомнения в доказанности вины лица толкуются в пользу такого лица. Обращение с лицом, вина которого в совершении уголовного правонарушения не установлена обвинительным приговором суда, вступившим в законную силу, должно соответствовать обращению с невиновным лицом». Также необходимо упомянуть и часть 1 статьи 43 Уголовного кодекса Украины, согласно которой не является уголовным правонарушением деяние (действие или бездействие), совершенное в условиях военного положения или в период вооруженного конфликта и направленное на отпор и сдерживание вооруженной агрессии российской федерации. То есть речь идет о боевом иммунитете, в частности, военнослужащих. И почему мы этого не придерживаемся?

А астрономические суммы залога?

— Эксперты пишут, что это имеет смысл, когда рассматривают экономические преступления, а в других случаях это издевательство.

— Что это за подход? Кто захочет идти на эти должности? Кто захочет управлять армией?

Те люди, которые аплодируют и радуются, что судят генералов, через три дня успокоятся, им будет безразлично, что происходит. А последствия этих дел будут разрушать Вооруженные силы не один год, если не остановить эти процессы сегодня.

Читайте также: «Мы не сможем победить с тем подходом к войне, который мы видим сейчас», — Герой Украины Василий Бурмеч

«Декларируем одно, а делаем совсем другое»

— Когда продолжалась ваша история, бывший командующий армией США в Европе генерал-лейтенант в отставке Бен Ходжес и известный американский военный эксперт Филлип Карбер написали: «Гражданская криминализация действий командования в боевых операциях дает ужасный сигнал военным о нерешительности на поле боя, которая ведет к самоуничтожению».

— Это правда. Гибель людей и потери территорий всегда происходят на войне. На то она и война.

— А кто за этими процессами стоит? Есть какие-то предположения?

— Если бы знал точно, то сказал. Догадываюсь, конечно, но надо иметь доказательства.

— Кремлевские пропагандисты в восторге, что в Украине судят экс-представителей высшего военного командования.

— Они же понимают, что это подрывает боевой дух и способности Вооруженных сил Украины. В кремле рады этому. Они точно задумаются, как дальше провоцировать такие истории, чтобы наша армия не была ни стабильной, ни стойкой.

Третий момент, на который я хотел бы обратить внимание. Когда Галушкину вручили второе подозрение? В День соборности Украины. Просто вдумайтесь в это. Идет национальный праздник, являющийся символом единства, которое мы повсюду декларируем, — и при этом делаем такие вещи. Это провалы не только с точки зрения права, но и идеологические. И отсутствие системного видения. Если такие решения принимают, неважно где и кто, это говорит только об эмоциях. О чем-то другом речь не идет.

Снова повторяю, что у военных не может быть индульгенции во время войны. Они должны отвечать за свои действия. Но нужно изучить все факты, все обстоятельства и роль и место каждого в данной ситуации.

У многих есть сомнения в качестве и правдивости выводов Киевского научно-исследовательского института судебных экспертиз, где недавно уволили директора Рувина, который руководил этим заведением с 2011 года и выполнял, мне кажется, любые заказы. Назначили на его место другого. Посмотрим, как оно дальше будет. Но то, что сейчас происходит, не добавляет оптимизма в части объективности судебных экспертиз. Они же, пожалуй, и написали экспертизы по этим делам. И продолжают это делать, так сказать, на перспективу. Суд под давлением или от испуга принял все к рассмотрению.

Выскажу еще одну позицию, и не только собственную, по поводу этих экспертиз вообще. В нашей стране они превратились в средство манипуляции в любую сторону. А в подобных делах — в сторону обвинения. Экспертиза обрела, знаете, этакий статус «священной коровы». Суды на нее реагируют безоговорочно, как будто это истина в последней инстанции. Хотя по закону это лишь один из источников доказательств, которые имеют равнозначную силу.

Затем последуют многочисленные суды. Причем если речь идет о событиях на Харьковском направлении, это должны рассматривать в Харькове. На судью будут давить. Вряд ли у него хватит духу принять объективное решение. Он 150 раз подумает перед тем, как объявить приговор. И так оно у нас по замкнутому кругу ходит — декларируем одно, а делаем совсем другое.

— Эта история деморализует армию. Бригадный генерал ВСУ Сергей Собко на днях написал: «Наказывать за просчеты во время войны, а особенно без глубокого анализа, это рискованная стратегия, которая может ослабить боевой дух и командную эффективность».

— Я вам откровенно скажу, что мое дело и не такие резонансные сопутствующие дела, которые тоже рассматривали в то время, имели очень сильный негатив, который работал на противника еще даже в 2022 году. Когда я был советником Залужного, видел, кто, как и какие решения принимал. Как люди думали, что лучше сказать старшему начальнику: «Докладываю на ваши решения». То есть ты принимай, а я выполню. Боюсь, что эта фраза станет нормой поведения многих руководителей всех уровней.

Читайте также: «Мы отдаем жизнь за будущее наших детей. Однако таких, как мы, уже почти нет. Мы заканчиваемся, к сожалению», — подполковник ГУР Андрей Савенко

— Секретарь парламентского комитета по вопросам нацбезопасности, обороны и разведки Роман Костенко назвал дела против генералов ящиком Пандоры. Ветераны и действующие военные сейчас пытаются защитить фигурантов дела, пишут письма и комментарии в соцсетях. А что будет, если военные выставят свои счета власти, которая прежде всего отвечает за оборону страны?

— Это будет носить упрощенный характер, скажем так. Публичных проявлений не будет, потому что военнослужащим запрещено участвовать в митингах и демонстрациях, тем более в военное время.

Что будет? Приведу простой пример. Вот есть в Вооруженных силах энное количество бригад. И до этого найти нормального комбрига было очень большой проблемой. А теперь на предложение возглавить бригаду офицер скажет: «Чтобы меня потом таскали по этим судам?» И тогда начнут ставить на эти должности кого угодно: «Покомандуй хоть полгода». И придут какие-то молодые офицеры без стержня, без опыта — без ничего. И с каждым разом будет только хуже. Потому и нужно делать системные выводы.

Теперь четвертый момент. Вот обвиняют Горбенко, что он неправильно определил направление главного удара, не отдал приказы, оценил угрозу как маловероятную. Но подождите. Это все возможно. Но надо разобраться, только ли его одного это ответственность.

Откроем Закон «Об основах национального сопротивления». Там есть хоть слово, что подразделения территориальной обороны должны отражать наступление противника и вести оборону на каком-то направлении вражеского главного удара? Единственная задача ТрО, которая приближена к этим действиям, это усиление охраны и прикрытие государственной границы. Точка.

Возникает вопрос. Если противник готовил наступление и на том участке фронта было направление его главного удара, что на этом направлении делала бригада территориальной обороны? Вы что, узнали о намерениях накануне или уже в день наступления, а потом, как говорится, хвосты заносили? Если докладывала разведка, а ее данные не учел Горбенко, и что-то не учел Галушкин, а где были другие, начиная с низов вертикали управления и заканчивая верхушкой?

Создается впечатление, что люди выполняли задачи, словно где-то в космическом пространстве. Что у них направо, налево, сверху и снизу никого не было.

А посмотрите, как эти бригады территориальной обороны привлекают к выполнению задач. В законе ясно написано: если они попадают в зону боевых действий, то их могут задействовать в составе группировок. Причем определение задач осуществляется в соответствии с их назначением, структурой и способностью. Но бригада теробороны вряд ли предназначена для обороны на главном направлении действий противника. А здесь мы видим какие-то непонятные манипуляции.

Горбенко обвиняют, что он не предпринял какие-либо меры по укомплектованию бригады. Да почитайте законы «О Вооруженных силах Украины» и «О национальной безопасности Украины». Цитирую: «Командующие видов, отдельных родов войск (сил) Вооруженных сил Украины, командующие (руководители) других военных формирований, от которых определенный комплект сил и средств переданный в состав объединенных сил, продолжают осуществлять их укомплектование личным составом, вооружением, боеприпасами, военной и специальной техникой, другими материально-техническими средствами».

Командующий сил ТрО хоть слово сказал? Какова его роль была в этом, как он допустил, что эта бригада не укомплектована? Это не просто ящик Пандоры. Как говорят прокуроры, если пойти по этому пути, то они выйдут именно на себя. И это плохо.

Что касается неучета данных разведки. Разведчик бригады должен докладывать своему руководству, что «мой комбриг игнорирует и ничего не учитывает». Это было? В армии не работает так, как пишут в этих подозрениях, где просто перекручивают факты. У меня есть определенная информация о хронологии событий и их развитии. Конечно, не могу об этом сейчас говорить. Но то, что озвучено в СМИ, просто набор слов. Совершенно бездоказательное обвинение.

Может быть, там есть какая-то тайная часть, в которой написана вся правда. Но нам об этом никто не говорит. А пока ситуация выглядит так: над Горбенко и Галушкиным есть куча начальников, которые должны были отреагировать, если те неправильно оценили действия противника. Пусть они скажут, каким образом этого прорыва можно было не допустить, или избежать, или заранее отреагировать. К сожалению, в материалах обвинения, известных нам из СМИ, эта тема вообще не просматривается.

Читайте также: «Чтобы Украина выстояла в этой войне, вашим властям нужно принять очень непопулярные решения», — военный аналитик Игаль Левин

«Все должно происходить по букве закона»

— Эта история вызвала дискуссию об ответственности во время войны. Координатор группы «Информационное сопротивление» Константин Машовец считает, что по такой логике, как у следствия, половину командиров нужно арестовать: «Ошибки совершает почти весь командный состав по всей линии фронта».

— Может быть.

У меня возникает встречный вопрос. Вы возбудили уголовное производство по потере десяти квадратных километров Харьковской области. Кто тогда ответит за остальные потерянные тысячи квадратных километров Луганской, Донецкой, Запорожской, Херсонской областей? Или мы тогда пересажаем всех, начиная от генералов и заканчивая командирами рот, потому что они это допустили? Так отпор врагу — это дело не только Вооруженных сил. Оборона — это комплекс политических, дипломатических, экономических, социальных, научных, научно-технических, информационных мероприятий. Военные только часть в этом списке. Это нужно понимать, если мы говорим о причинно-следственных связях.

Пятый момент — организационный. Галушкин — экс-командующий оперативно-тактической группировкой «Харьков». А что такое ОТУ? Когда я еще был в должности, мы много раз ставили вопрос, что не могут Вооруженные силы воевать временными структурами. Это разрушение системы управления, создающее большие прецеденты на будущее и сейчас работающее на отрицательные результаты. Если проблемы у комбата, ему помогает комбриг. Над комбригом находится командир дивизии. Если тот что-то просмотрел, или не справился, или неправильно оценил, есть командующий корпусом или армией. И так до главнокомандующего.

То есть кто-то на каком-то этапе обязательно эти просчеты увидит и даст указание или обеспечит, чтобы оно было устранено. Кто был в подчинении Галушкина? Какая система управления ОТУ и какая там разведка? За что он отвечает? Чем это определено?

Система управления была разрушена еще при Януковиче. С 2014 года мы ее создавали очень сложно и тяжело. Вступили в новую войну — и снова те же грабли. Смотрим направо — у москалей дивизии, корпуса, армии. Смотрим налево — страны НАТО тоже создают новые корпуса и дивизии. А мы говорим, что все это неправильно, что это советский подход. Ну как так?

По всей вертикали должны быть исследованы роли и места руководителей всех звеньев управления. И тогда будет понятно, почему противник там нас перехитрил, на каком этапе что-то не сработало и почему так произошло, что не отреагировали, не смогли отбить, сдали позиции или отступили. Ситуация очень сложная.

Шестой момент. Вообще каким образом комплектовать Вооруженные силы? Прокрякали, извините за такое слово, об этом рекрутинге полтора года назад, и все. Никаких отчетов не слышно. Вышел бы министр обороны или его заместитель, который этим занимается, и сказал: «Благодаря рекрутингу мы привлекли к прохождению службы десять миллионов человек». Или хотя бы десять тысяч. Молчат. Видимо, не о чем говорить.

Читайте также: «Все, кто зарабатывает на войне, хуже россиян», — бывший мэр Умани Александр Цебрий, воюющий на «нуле»

Делают бесконечные трансформации этих МСЭК и ВЛК, а проблемы не исчезают. Потому что все мероприятия проводят не системно, а как пиар-акции. Потому и нет результата. Проблема СЗЧ вообще не решается.

— Официально в Украине 95 тысяч уголовных дел по СЗЧ за почти три года полномасштабной войны.

— Эта цифра может быть меньше, а может, и больше. Представьте, сколько это бригад! Дали возможность СЗЧшникам возвращаться в строй. И что? Какие результаты реализации этого закона? Сколько вернулось? Непонятно.

Сейчас какую-то новую стратегию разрабатывают, как поднять привлекательность военной службы. Но если вы будете так относиться к военным, таскать их в наручниках и выставлять эти миллионные залоги, вряд ли вам удастся обеспечить комплектование Вооруженных сил прежде всего командными кадрами. А если не будет командиров, то хоть сколько солдат мобилизуете, толку не будет. Потому что без командира армия не воюет. Плохой или хороший, но на каждом уровне он должен быть.

Лишь с решительно настроенными командирами, которые готовы выполнять задания и не боятся брать на себя ответственность, можно говорить о переходе к наступлению. Главком Сырский сказал, что «выиграть войну в обороне невозможно». Он призвал вступать в ряды ВСУ, чтобы вместе побеждать. Призыв хороший, а как его реализовать? Если мы засуживаем своих, то рассчитывать на успешное завершение войны не стоит.

— Известный аналитик Валерий Пекар прокомментировал: «Во время войны арестовывать и судить военное командование можно исключительно за государственную измену».

— Об этом все говорят.

Седьмая часть моего анализа. Меня очень удивило, когда появились первые официальные сообщения об арестах, что СБУ и ГБР делали это при содействии Министерства обороны. Это просто бессмыслица. Министерство обороны было обязано прекратить этот беспредел, ввести его в правовую плоскость, чтобы не унижали честь и достоинство этих людей.

Одно время мне советовали: «Виктор Николаевич, ходи на суды в гражданской одежде». Отвечал, что принципиально буду ходить в форме, чтобы все видели, как издеваются над военными.

Меня очень сильно задело это дело. Она не способствует нашей будущей Победе, в каком виде она бы ни была. И она будет еще сложнее, еще более дорогая и отложенная по времени, если у нас продолжится такое отношение к военным. Это дело аж никак не способствует объединению наших усилий и поддержке друг друга ради главной цели.

Есть еще один интересный вопрос. Это восьмая часть. У нас перед Новым годом появилась должность уполномоченного президента по защите прав военнослужащих и членов семей воинов. Вот произошло событие. И хоть полслова от него слышно? Что это за человек? Почему именно она стала военным омбудсменом? Она вообще разбирается в военном деле? Хотя такая институция нужна, нет вопросов. Сейчас пишут законопроект о ней. Может, сначала надо было создать почву, а потом назначать человека? Или это ради пиара и дань моде?

Я много раз обращался к уполномоченному Верховной Радой по делам человека. Там реагировали, какие ответы приходили. Сейчас мне говорят, что военный омбудсмен обращалась в прокуратуру, где ответили, что все нормально. И на этом все. Так она же для того и назначена, чтобы заниматься делами военных. Чтобы не таскали этого комбрига, как какого-нибудь зека или серийного убийцу.

Помните, как в октябре 2015 года американцы нанесли авиаудар по афганскому городу Кундуз и попали в больницу? Тогда погибли 42 человека, в том числе сотрудники международной благотворительной организации «Врачи без границ», более 30 человек получили ранения. Пентагон расследовал эту трагедию полгода. Ни один из 16 военных не был привлечен к уголовной ответственности, только к дисциплинарной — отстранению от службы, выговору и т. д. В ходе расследования и судебных заседаний с ними достойно обращались. А у нас выпускают под залог и через несколько минут на выходе из суда вручают новое подозрение. И нет никакой реакции военного омбудсмена.

Такое впечатление, что следователи выполнили некую временную функцию на данный конкретный момент. А дальше что? Мы в своем сообществе — действующие военные, ветераны, эксперты — это все обсуждаем. Скажу одно: есть всеобщее неприятие.

Кстати, есть один логический вопрос. Ладно, хватают этих взяточников и коррупционеров. А где уголовное производство по бракованным минам, порохам и по кучам других закупок, которыми занимается Министерство обороны. Никто никого не привлекает к ответственности, никаких громких задержаний, никакого движения. Непонятно, почему так происходит.

— А может, понятно.

— Да. А ведь люди не дураки. Вот мины некачественные, не летят и не взрываются, все об этом пишут, но тишина. А с генералами все понятно — они виноваты, их уже на растерзание отдали.

Главное, что эти процессы работают на распыление сил и противопоставление гражданской среды и военной.

Девятый момент. Это, скорее, эмоциональная часть. Я начал с этого, что у людей разнополярные мысли. А как быть с тем, что гражданские лица, не понимающие особенности руководства во время войны, пытаются оценивать действия тех, кто воюет, в тех ужасных условиях, в которых мы оказались? Без ресурсов, без запасов, без соответствующего уровня обученности бойцов, без налаженной системы логистики. Эти люди обрадовались бы, если бы с ними так обращались?

Я хотел бы обратиться к гражданским, призывающим наказать этих генералов и полковников или любого с фронта. Да нет вопросов. Но тогда наказывайте всех — взяточников, коррупционеров, а не только военных. Чиновники в министерствах и ведомствах наносят не меньший вред. Если вы задаетесь вопросом, что командиры виноваты, представьте, что это ваши братья, мужья, отцы. Может, вы тогда как-то по-другому воспринимали бы эту ситуацию и делали какие-то другие выводы?

Конечно, каждый хочет, чтобы в стране все происходило справедливо и по закону и чтобы это не было выборочной практикой. Иначе не будет того единства, которое является предпосылкой нашего выживания на этом историческом отрезке. Отсутствие единства во время всей нашей предыдущей освободительной борьбы, начиная с Хмельницкого и Мазепы, приводило к разрушению. Нас сталкивали меж собой, и мы сами разбегались в разные стороны. А враг использовал то, что от нас здесь оставалось.

Мы не имеем права допустить, чтобы это повторилось. Ибо будет очень стыдно и перед собой, и перед будущими поколениями. Поэтому все, кто причастен к этим нелепым процессам, должны задуматься и остановиться. Все должно происходить по букве закона. Для чего мы начинали свою самозащиту в 2014 году? Потому что не хотели жить в неправовом государстве и превратиться в россию, которая все больше напоминает концлагерь.

— У многих сейчас есть опасения, что может так оказаться, что все жертвы и все усилия — зря. Не дай Бог.

— Это будет просто катастрофа. И для нас, и для Европы. Однако не думаю, что есть такая угроза сегодня. При этом еще раз акцентирую, что такие невзвешенные шаги, как это «дело генералов», лишь добавляют масла в огонь.

Читайте также: «Сейчас российская армия диктует нам условия, но не считаю, что пора констатировать факт, что Украина проигрывает», — Виктор Муженко

3397

Читайте нас в Facebook