«В Офисе президента есть люди, которые готовы и хотят пойти на компромисс с россией», — военный эксперт Олег Жданов
— Олег, война длится почти четыре месяца. Говорят, цель ВСУ на данном этапе — максимально истощить потенциал рашистов. Выдыхается ли российская армия?
— Да, выдыхается. Есть несколько признаков, говорящих об этом. Сейчас самое горячее направление — луганское (имею в виду весь куст вокруг Северодонецка). Но! Во-первых, там атаки россиян стали намного слабее. Во-вторых, прошли сутки (мы разговаривали 17 июня. — Авт.), как они не возобновляют штурмовые действия на большинстве направлений. 15 июня командующий ВСУ Валерий Залужный сказал, что россияне штурмуют наши позиции по девяти направлениями. Однако сейчас они ведут штурмовые действия в основном в районе Северодонецка, а остальные направления — обстрелы артиллерией и нанесение ударов авиацией.
Второй момент — российская армия впервые за все время активной фазы войны для усиления сняла часть войск с другого направления (с запорожского в данном случае).
Читайте также: Путин заверял директора ЦРУ, что может захватить Киев и сменить власть за 2−3 дня, — Гарри Табах
Третий — российская федерация не смогла организовать массовое снятие техники с долгосрочного хранения. Они пытаются восстановить технику, оставшуюся в боксах воинских частей, которые не вошли в состав группировки на территории Украины. Она в ужасном состоянии в плане технической исправности. Но они считают, что ее быстрее и легче ввести в строй, чему ту, что находится на длительном хранении, так как там объем ремонта будет гораздо больше.
Снятие техники с длительного хранения — очень серьезная проблема. Если она находилась 40−50 лет на открытых площадках и ее не переконсервировали каждые четыре-пять лет, как это положено по технологии хранения, то сейчас она требует капитального ремонта. Надо поменять все резинотехнические комплектующие, все прокладки, все сальники. То есть разобрать танк и собрать его по новой. В полевых условиях это сделать невозможно, только на заводе.
Кстати, очень показателен инцидент, который случился в конце марта, когда начался разговор о том, что предстоит снимать технику с длительного хранения. Застрелился командир одного танкового полка, которому доложили, что из десяти танков завелся лишь один, а на одном танке не оказалось двигателя. Таково на самом деле состояние техники, на которую кремль рассчитывал.
Ну, и самый главный признак «выдыхания» — это то, что российские политики заговорили о необходимости мирных переговоров. То есть они понимают, что у них сегодня нет готового оперативного резерва, который можно бросить в бой, чтобы усилить наступательный потенциал группировки российских войск.
Читайте также: «Для победы у россии резервов нет, для ведения войны — есть», — Марк Фейгин
— Статистика потерь ВСУ нам не известна. Недавно популярный блогер написал в соцсетях, что «наша армия через короткое время закончится».
— Подобные информационные вбросы — часть российской информационно-психологической операции. Я честно и открыто говорю, что, к сожалению, такую ситуацию допустил Офис президента. Дело в том, что воюющая сторона всегда держит в секрете свои потери, чтобы не деморализовать армию и общество, поскольку главная заповедь на войне — не деморализуй сам себя. А наша власть, видимо, из-за отсутствия политического опыта решила сыграть в игру «давайте разжалобим». По аналогии с театральными постановками: чем достовернее артист играет на сцене, тем больше зритель проникается симпатией к его герою. На Банковой почему-то решили, что смогут западных циников и прагматиков, для которых главное — прибыль и собственная выгода, разжалобить тем, что у нас огромные потери. Отсюда пошла вакханалия — каждый называет то количество потерь, какое хочет. Арахамия вообще всех перещеголял. При этом Генеральный штаб хранит молчание, и правильно делает.
Я понимаю президента. Ему дали доклад, он его зачитал. Хотя он верховный главнокомандующий, его задача — вникать в такие цифры, он за них в ответе в первую очередь. Сегодня, на мой взгляд, назрела ситуация, когда он обязан лично вмешаться и погасить разгоревшийся скандал либо обнародовать более-менее реальную цифру среднестатистических потерь за весь период войны. Они не будут такими катастрофическими, какие озвучивают отдельные политические персонажи.
— Мы все мечтаем о переломе в войне. Однако пока о нем говорить не приходится. Генерал-майор ВСУ Дмитрий Марченко, командующий обороной Николаева с 24 февраля, прогнозирует успешное контрнаступление ВСУ и освобождение захваченных территорий до конца лета при предоставлении всего необходимого вооружения. Когда, по вашему мнению, долгожданный перелом случится?
— Переломная ситуация может сложиться в результате двух факторов.
Первый — ослабление резервов российской армии, то есть нехватка личного состава и техники. Этот процесс только начинается.
Второй — получение необходимого количества западного вооружения и техники. По моему мнению, нам нужно пять-шесть бригадных комплектов. В принципе, цифры, которые назвал советник главы Офиса президента Михаил Подоляк (он 13 июня написал, что ВСУ для достижения паритета с россией на фронте необходимы несколько тысяч единиц тяжелой техники, в частности 1000 гаубиц калибра 155 мм, 300 РСЗО, 500 танков, 2000 единиц бронетехники и 1000 дронов. — Авт.), можно взять как основу для минимума, необходимого для формирования ударной группировки войск. Все-таки линия фронта растянулась на тысячу километров от северо-востока до южных регионов. Чтобы организовать контрнаступательную операцию, действительно нужно большое количество техники и вооружения.
— 15 июня в Брюсселе прошла третья встреча в формате «Рамштайн», в ней участвовали главы оборонных ведомств почти 50 государств. После переговоров министр обороны Алексей Резников сообщил, что нам будут поставлены пушки калибра 155 миллиметров, HIMARS, Harpoons и другие системы, вертолеты из Словакии, артиллерия из Канады, Польши и Нидерландов, РСЗО из Германии. Однако и после этого власть продолжает повторять свою неизменную мантру «нам мало».
— Скажу честно, что даже я — человек, который старается отслеживать ситуацию, был слегка шокирован, когда на пресс-конференции после встречи глава объединенного комитета начальников штабов США генерал Марк Милли рассказал, сколько они нам дали техники. Это очень много.
Не хочу обижать наших политиков. Но и тут они играют роли. «Давайте просить больше. А если мы сильно заплачем, нам дадут еще». Проблема нашего руководства в том, что они делают то, что умеют. Это приводит не совсем к тому результату, какой хотелось бы получить. Запад иногда на нас смотрит в замешательстве. Министр обороны США Ллойд Остин, отвечая на вопрос журналиста на эту тему, сказал: «Подождите, я в недоумении. Что-то тут не так». Он заявил, что Украина получает то оружие, какое хочет.
У нас внутри страны сейчас жесточайшая военная цензура. Знаю не понаслышке, что прессу очень сильно контролируют. Информация о войне звучит лишь на созданном властью телемарафоне. Но для Офиса президента и приближенных к нему вообще нет ни правил, ни норм. Каждый суслик — агроном, понимаете? Анна Маляр выходит и тоже делает заявления типа «бедные мы, несчастные, нам ничего не дают». Так дела не делают. Наверное, если бы не кровная заинтересованность некоторых государств, а именно англо-саксонского клуба, в Украине, то мы остались бы одни в чистом поле, причем в состоянии гол как сокол.
Читайте также: «Что-то радикальное и серьезное должно случиться до конца лета», — Владимир Ельченко о Рамштайне, ленд-лизе и ходе войны
— Самые ожесточенные бои сейчас идут на луганском направлении. Враг стирает с лица земли Северодонецк. Под силу ли нам выбить рашистов оттуда?
— Не сейчас, но чуть позже — да. Скажу так, что в принципе там особо и не надо будет их выбивать. Лакмусом для меня сейчас стал Херсон. Объясню почему. Мы провели контрнаступательные действия на отдельных направлениях для того, чтобы улучшить наши позиции. В результате получили очень позитивный эффект — российские войска просто побежали.
Одним из факторов стойкости обороны всегда была мотивация личного состава идти на самопожертвование ради защиты страны. Однако российские солдаты не готовы сегодня умирать ни за Херсон, ни за любой другой украинский город. При соответствующей обработке огневыми средствами, а именно артиллерией и авиацией (а мы на херсонском направлении очень успешно применяем штурмовую авиацию), они сразу же оставляют позиции и бегут. Они там вырыли три линии обороны. Могут вырыть и четвертую. Но это не даст результата, потому что солдаты, которые сидят там, не готовы гибнуть за те задачи, которые их заставляет выполнять командование.
Читайте также: «Думаю, на Донбассе все началось, там все и закончится», — военный эксперт назвал ближайшие планы рашистской армии в Украине
— Недавно, комментируя визит президента Франции Эммануэля Макрона, канцлера ФРГ Олафа Шольца и премьер-министра Италии Марио Драги в Киев, вы сказали, что старую Европу пугает будущая победа Украины. По вашим словам, приезд «трех сестер», как вы их назвали, был обусловлен лоббированием интересов Москвы.
— Этот визит прошел именно в такой логике. Потому что для них понятен мир, где россия с ними, где они договариваются с кремлем, получают откаты, огромные прибыли, дешевые энергоносители. Они рассчитывают, что как бы там ни было, хороший путин или плохой, они все равно с ним поладят. Но когда они смотрят на мир, в котором победит Украина, у них возникает диссонанс — самая крупная страна Европы окажется самой сильной на континенте. Вдруг Украина выдвинет какие-то требования? Вдруг вступит в региональный союз «Триморья» (объединение двенадцати государств Европейского союза, цель которых, как заявлено, — налаживание регионального диалога. — Авт.)? К тому же у них с Великобританией очень натянутые отношения. До сих пор по Brexit не разобрались, кто кому и сколько должен. И что тогда? Европа опять на вторых ролях.
НАТО не участник этих игр и с Украиной Альянс ссориться не будет, потому что американцы поддерживают нас. А в Европе сильные могут начать отнимать сферы влияния у слабых. Вот чего они испугались.
Возьмем тему тех же энергоносителей. Сейчас эмбарго на нефть. А где ее брать? Кто сегодня договаривается с ОПЕК об увеличении добычи? Соединенные Штаты, но никак не Европа. Пока Европа очнется, нефть закончится. То же самое и с Германией. Наверное, вооружение, которое нам обещает передать Олаф Шольц, мы увидим уже на параде победы.
Они очень медлительные, очень бюрократичные. Для них это стресс. Как же так? Что мы будем делать? Где возьмем энергоносители? А где рынок? Вы знаете, что с российского рынка не ушла ни одна западная фармацевтическая компания?
— Да, читала об этом.
— Это тоже о многом говорит.
Франция и Германия — основные потребители российских энергоносителей. Как же они хотят включить «Северный поток -2»! У них пустые хранилища (путин ведь сейчас уменьшает объем поставляемого в Европу газа), их пугает зима. Поэтому и приехали в Киев, чтобы надавить на нашу власть и заставить ее сказать: «Ребята, мы согласны на компромисс». Даже если они понимают, что это будет просто отложенная война, они все равно рассчитывают, что с путиным потом договорятся и все у них будет хорошо.
— Раньше же все было так славно, а тут какая-то Украина.
— Как говорил когда-то Черномырдин: «Никогда такого не было, и вот опять». Третья война будет более кровавой и страшной. Причем все произойдет через очень короткий промежуток времени, как только путин соберет войско. Он будет действовать, как Ленин в 1918 году: заключил Брестский мир с немцами, а через полгода собрал армию и разбил их. Будет то же самое.
— В последнее время западные СМИ акцентируют внимание на том, что приоритетом для нас должно стать повышение эффективности использования помощи, и намекают, что она точно не будет безлимитной. Что у нас не так с эффективностью?
— Предполагаю, что не все средства, которые мы получаем, используем в боевых действиях. На их взгляд, это низкая эффективность.
— Секретарь СНБО Алексей Данилов недавно заявил, что Украина ударит по Крымскому мосту, если будет такая возможность. Военные говорят, что это цель номер один для ВСУ после получения обещанного оружия, то есть атака моста — вопрос времени.
— Мне наша нация нравится своей ментальностью. Если украинцы вцепились во что-то, это становится национальной идеей. Вся страна настаивает на том, что мост надо развалить, чтобы он не смог выполнять свою основную функцию — пополнять ресурсы российских войск из материковой России и насыщать войсками сам Крым. Поддерживаю этот порыв. Карфаген должен быть разрушен.
Возможно, у нас не хватит сил и средств, чтобы мост ликвидировать, но вывести его из строя, то есть повредить дорожное полотно и разбомбить железнодорожное, мы просто обязаны. Дело в том, что взрывать Чонгар с военной точки зрения не имеет смысла, ведь мы собираемся Крым освобождать, в том числе как возможный вариант военным путем, то есть нам надо будет продвигаться туда. В районе Джанкоя то же самое. А вот развалить подъездные пути Крымского моста — очень правильная мысль.
Сегодня прямой железной дороги из Бердянска и Мариуполя на Ростовскую область нет. Только из Донецка. То есть получается так: ты заходишь в Украину с Чонгара и оказываешься на развилке — есть ветка на Мариуполь и на Мелитополь, то есть можно поставлять войска как на Бердянск и Мариуполь, так и на Мелитополь.
Читайте также: «У нас была тихая сдача Херсона», — жительница города рассказала о сопротивлении земляков оккупантам
Кстати, тут ответ еще на один очень интересный вопрос. Помните, когда в начале марта на видео попал российский бронепоезд под Мелитополем, все острили по этому поводу? Так вот, зря смеялись. Есть разведданые, что в район Мелитополя прибыл поезд с рельсами и шпалами. Они собираются укладывать ветку оттуда до Чонгара параллельно основной магистрали. Именно для того, чтобы курсировали эти бронепоезда.
Почему они появились? Чтобы охранять эту основную артерию снабжения войск, начиная от Запорожья и заканчивая Херсоном и побережьем Азовского моря. Да, для дистанционного воздействия такой бронепоезд хорошая мишень. Но для борьбы с диверсионно-разведывательными группами и охраны железнодорожного полотна это очень эффективное средство. К тому же на бронепоездах могут быть установлены средства связи и разведки. Это совмещение старых и современных способов ведения войны. К сожалению, россия применяет любые. Не удивлюсь, если они поставят пулеметы на тачанки и, как Махно, начнут мотаться по херсонским степям. Но в этом есть определенный смысл.
— Сейчас снова заговорили об участии беларуси в войне. По данным Генштаба ВСУ, на Волынском и Полесском направлениях сосредоточено до семи батальонов белорусской армии. Президент Зеленский на днях созвал ставку верховного главнокомандующего из-за угрозы повторного вторжения с той территории.
— Угроза участия беларуси действительно возрастает. Лукашенко рано или поздно должен был начать готовить армию к войне. С одной стороны, это выглядит как спектакль («мы готовимся, но еще не готовы»), с другой — с каждым днем готовность белорусской армии к вступлению в войну становится все реальнее. Нельзя не реагировать на эту растущую угрозу.
Думаю, что мы готовы к такому сценарию и неожиданностью это для нас не станет. С самого первого дня мы все равно держали там группировку войск. Поэтому теперь только вопрос, куда будет направлен главный удар. Либо это Луцк — Львов, либо Ровно — Львов, либо Ровно — Тернополь. В любом случае для нас это плохо, поскольку на два фронта воевать очень тяжело. А главная угроза в том, что это будет попытка отрезать Украину от получения западной помощи.
Читайте также: Виктория Ивлева: «Я не знаю, что еще может быть в воспаленном мозгу психопата»
У лукашенко очень шаткое положение в самой беларуси. Если он не отдаст приказ о вступлении в войну, путин может его прижать или, допустим, попытается отстранить от власти. Затем в результате какого-нибудь переворота создаст временный военный кабинет, и найдется когорта военных, которые отдадут приказ. А если лукашенко пойдет на уступки путину, после первых же потерь белорусской армии в результате боестолкновений в стране может случиться социальный взрыв. Причем не исключено, что армия выступит на стороне народа.
- Недавно Роман Безсмертный в интервью «ФАКТАМ» сказал, что серьезной проблемой является то, что ни армия, ни общество не знают, к какой точке мы хотим прийти в этой войне, так как власть до сих пор не сформулировала, что же будет победой Украины. Пока таких целей четыре. Ллойд Остин на первой встрече в формате «Рамштайн» сказал, что их цель — нанести такие удары россии, чтобы в ближайшие десятилетия она не смогла угрожать не только соседям, но и другим странам. Вторую цель объявил президент Зеленский: выйти на государственную границу и освободить всю территорию от врага. Однако буквально через несколько дней он уже заявил, что мы могли бы считать победой выход на линию разграничения до 24 февраля. Это третья позиция. Четвертую озвучил президент США Джо Байден: цель США — видеть суверенную территориально целостную Украину, способную себя защищать и иметь потенциал для противостояния такому врагу, как россия. Как, на ваш взгляд, должна быть сформулирована эта глобальная задача?
— Единая цель — выход на границы 1991 года. Если не восстановим территориальную целостность страны, все остальные формулировки победы не имеют смысла. Сделав это, мы автоматически восстановим суверенитет, потому что у нас будут силы, чтобы защищаться.
Разброд и шатание в плане формулировки целей с нашей стороны образовались потому, что в Офисе президента есть люди, которые готовы и хотят пойти на компромисс с российской федерацией. На мой взгляд, либо Зеленский сам не хочет четко формулировать цели войны, либо эти люди не дают ему это сделать, поскольку это лишает их маневра. Помните стамбульские договоренности (на встрече в столице Турции 29 марта российская делегация потребовала от Киева ряд неприемлемых уступок, на некоторые представители власти готовы были пойти, что вызвало шквал критики в обществе. — Авт.)? Поэтому Борис Джонсон вынужден был сразу же примчаться сюда, чтобы все быстро поломать и остановить этот цирк, ведь у коллективного Запада совсем другие цели в отношении российской федерации.
Дело в том, что сейчас идут две войны: наша национально-освободительная и война по выбиванию россии из мировой геополитики, которую наша власть либо не понимает, либо просто игнорирует. Пока наши цели с Западом совпадают, мы можем быть более-менее уверены в завтрашнем дне. А завтра пути могут разойтись, и это очень большие риски. Но Офис президента, на мой взгляд, просто оставляет себе поле для маневра, к величайшему сожалению.
Парадоксальность ситуации в том, что ни Арестович, ни Подоляк, которые высказывают всякие идеи и что-то нам объясняют, не являются официальными фигурами. Даже здесь власть играет в двойную игру. В любой момент Зеленский или Ермак могут сказать: «Я же об этом не говорил. А кто их уполномочил об этом говорить? Кто они такие?»
9788Читайте также: Сергей Гайдай: «Худший сценарий — это вывод российских войск и восстановление территории в границах, которые были до 24 февраля»
Читайте нас в Facebook
