«С пересаженной печенью живу 16 лет, недавно даже поднялась на Говерлу»

— Когда во время подъема на Говерлу я оглядывалась назад, у меня сердце останавливалось, потому что видела обрывы, высоту, которой боюсь, — рассказывает 41-летняя Лидия Порфирюк из Черновцов. — Но сама для себя решила: поднимусь на гору обязательно, чтобы показать и себе, и другим, что активно можно жить даже после двух пересадок печени. Со мной поднимался мой муж Ваня. Он во всех жизненных ситуациях рядом, как и младшая сестра Марина, которая шестнадцать лет назад стала для меня донором печени. Она тоже хотела быть с нами в тот день, но не смогла: заболел ее сын Саша, поэтому ей пришлось остаться дома.

…Впервые о Лидии «ФАКТЫ» рассказали 16 лет назад — сразу после того, как она перенесла пересадку печени. Это была вторая успешная родственная трансплантация в нашей стране.

— Я поступила в столичную клинику в крайне тяжелом состоянии, — продолжает Лидия. — Гепатит С привел к тому, что развился цирроз, моя печень практически не работала, в животе собиралась жидкость… Мне казалось, что я умираю. Трансплантологи Олег Котенко и Валерий Саенко рисковали, соглашаясь провести мне операцию, но если бы они не решились, я бы погибла. Пересадка длилась почти сутки, восстанавливалась я потом несколько месяцев. Но ведь вернулась к жизни и смогла помогать сестре, которая через полтора года после того, как стала донором печени, вышла замуж и вскоре родила сына Сашу, а затем и дочку Софийку. Для племянников я стала второй мамой. Да что там говорить — во время обоих родов я находилась вместе с Мариной в родзале, малышей мне первой клали на грудь… Марина спасла меня и во второй раз — год назад, когда потребовалась повторная пересадка, так как гепатит С за 15 лет уничтожил донорскую печень. Сестра сделала все, чтобы в Минске мне провели трансплантацию от погибшего человека. Я продолжаю жить! И даже покорила Говерлу!

«После того как мне отказались сделать трансплантацию в Праге, я неделю ни с кем не разговаривала, никого не хотела видеть»

Мы встретились с Лидией, когда она приехала Киев, в Институт хирургии и трансплантологии, на очередную консультацию. После второй пересадки, выполненной в Минске, ее так же, как и раньше, наблюдают столичные специалисты. Черновчанка выглядит замечательно. Кожа у Лиды потеряла тот желтый «гепатитный» оттенок, который держался долгие годы. Ведь через полтора года после первой пересадки вирус вновь активизировался и начал атаковать донорскую печень. Из-за этого белки глаз и кожные покровы окрасились в лимонный цвет.

Читайте также: Жена отдала часть своей печени гражданину Турции, а его сын стал моим донором, — львовянин

— Я знала, что раньше или позже мне понадобится повторная пересадка, — говорит Лидия. — После первой трансплантации врачи очень надеялись, что гепатит С «замолчит», но он снова стал активным и подтачивал печень, уже донорскую. Какими только методами мы ни пытались его уничтожить! Я испробовала на себе все… Первое время после пересадки на контрольные обследования мы приезжали вместе с сестрой — врачам нужно было убедиться, что у Марины оставшаяся доля печени справляется со своей работой. К счастью, у сестры все было в порядке.

Время шло. Родились племянники, и я помогала Марине заниматься детьми. А параллельно приходилось лечиться от гепатита С.

— Два года назад мы с мужем уже точно знали: надо искать клинику, где мне смогут провести повторную трансплантацию уже от неродственного донора, — продолжает Лидия. — Стали узнавать, где лучше это сделать. Остановились на Праге. В этот город мой муж регулярно ездил на заработки, у него появились друзья, которые взялись помочь заключить контракт с клиникой, в которой проводят подобные операции. Я несколько раз ездила на обследования. Параллельно мы оформили все необходимые документы для Министерства здравоохранения Украины, чтобы на мое лечение выделили деньги. Наша семья не смогла бы самостоятельно оплатить пересадку в Чехии. И вот когда уже формальности были соблюдены, а деньги поступили в пражскую клинику… от меня отказались.

— То есть как?

— Меня срочно вызвали на операцию, что означало: есть подходящий донор. Через 12 часов после того, как мне позвонили в Черновцы, я уже была в Праге. Приехала сама — в тот момент ни Марина, ни муж не могли меня сопровождать. В клинике у меня снова взяли все анализы. И после этого ко мне долго никто не приходил. Я устала ждать и отправилась выяснять, что происходит. Медсестра ошарашила новостью: операцию мне делать не будут. А врач, который пришел позже, сказал: «Мы не заметили, что вы украинка. Наша клиника не имеет права оперировать граждан вашей страны. Едьте домой»… То есть мы общались больше года, составили и подписали (!) договор, а они не заметили, что я — гражданка Украины! Для меня все это оказалось шоком. Был напрасно потрачен год моей жизни, перечислены деньги… Собрав вещи, я села в холле клиники и поняла, что сама домой не доберусь. Хорошо, что за мной приехали друзья мужа, забрали к себе, затем посадили на автобус до Черновцов.

Читайте также: «Донора, сердце которого мне пересадили в Индии, я увидела во сне»: невероятная история украинки

Рассказывая о том, что с ней произошло в пражской клинике, Лида начинает плакать.

— Дома я неделю ни с кем не разговаривала, — продолжает моя собеседница. — Не было сил, не хотелось никого видеть, слышать… Не хотелось жить. Но ведь у меня есть Марина! Смотреть на меня и ждать, что будет, — не в ее характере. Она созвонилась с Олегом Котенко — хирургом, сделавшим мне первую трансплантацию. За эти годы он стал другом нашей семьи. Котенко сам договорился с белорусскими врачами, чтобы они приняли меня на консультацию. Я об этом даже не знала. Затем Марина спросила меня: «Какие у тебя планы на выходные?» Я удивилась: «Ну какие у меня планы? Никаких». Только тогда она сообщила: «Раз ты ничем не занята, мы едем в Минск. Нас там ждут, да и билеты я уже взяла туда и обратно». Сестра также выяснила, что пражская клиника готова перечислить в Белоруссию деньги, выделенные на мою операцию.

«Мне было все равно, что со мной происходит. Если раньше я всегда боролась за жизнь, то теперь готова была сдаться»

Трансплантологи в Минске, изучив все данные Лидии, успокоили ее, что время еще есть. Даже можно побороться с гепатитом С: в последние годы появились препараты, способные обезвредить вирус.

— Выписанные мне лекарства по принципу действия похожи на химиотерапию, которую применяют при онкозаболеваниях, — продолжает Лидия. — Через три месяца после приема препаратов анализы показали, что вирус потерял активность. Оценив мое состояние, врачи порекомендовали продолжать лечение еще три месяца, чтобы быть уверенными: гепатит не сможет уничтожить мою новую печень. Я продолжила выполнять их назначения.

Но неожиданно состояние Лиды ухудшилось, показатель работы печени — билирубин — повысился до 230 единиц при норме 20… Белорусские специалисты предложили немедленно везти пациентку к ним.

Читайте также: «Чтобы убрать огромную опухоль, мое сердце пришлось удалить»: трансплантацию выполнили в Беларуси

— Наши черновицкие медики боялись меня отпускать, так как анализы с каждым днем становились все хуже, печень фактически отказала, — продолжает женщина. — Врачи считали, что я не перенесу дорогу, но сестра заявила: «Довезу я ее или нет, но мы должны ехать!» В карете «скорой», которую мы заказали, со мной находились реаниматолог и Марина. Сестра практически все время растирала мне ноги. У меня ломило кости, было жжение в глазах. В минской клинике нас уже ждали. В приемном покое мы не потеряли ни секунды. В реанимации провели все обследования. Оказалось, билирубин уже 700 единиц! Немедленно начали лечение и поставили первой в очереди на пересадку. Через три дня обнадежили: появился подходящий донор. Но буквально сразу выяснилось, что его почки подходят для пересадки, а печень — нет. Сестра плакала так, что ее невозможно было успокоить. Ей казалось, мы упустили единственный шанс… А мне было все равно, накрыла апатия… На девятые сутки пребывания в минской клинике ко мне пришла медсестра и сказала: «Я за вами».

Пересадка длилась 16 часов. Все это время Марина просидела под дверью операционной. Когда операция закончилась, трансплантолог сказал, что в его практике давно не было настолько сложного пациента. В ходе пересадки произошло три кровотечения.

— Когда я пришла в себя, врач сообщил, что по крови я теперь белоруска, — столько мне ее перелили, — улыбается Лидия. — Послеоперационный период тоже был непростым: сразу после пересадки отказали почки, и меня на трое суток погрузили в медикаментозную кому. Во сне видела умершую маму. Было страшно, хотелось вырваться. Когда проснулась, была очень рада, что вернулась из забытья, но не могла ответить на вопросы: кто я, где нахожусь, кто мои родные… Марине разрешили постоянно находиться рядом. Она со мной разговаривала, показывала фотографии родных — и вывела меня из заторможенного состояния.

«Большинство тех, кто решил покорить Говерлу, перенес трансплантацию в Белоруссии»

На смену Марине приехал муж Лидии.

— Ваня помогал делать мне первые шаги, — продолжает женщина. — После второй пересадки у меня были совсем не такие ощущения, как после первой: тогда, шестнадцать лет назад, печень была как родная. А теперь я ее чувствовала: казалось, она тяжелая.

— Ты знала, кто стал донором?

— 26-летний местный житель, у которого случился обширный инсульт. Мозг у человека погиб, а органы взяли для пересадки. Кстати, через несколько недель после операции меня нашла украинская девушка, которой от этого же донора пересадили почку. В Белоруссии не скрывают информацию о донорах, и я считаю, что это правильно.

После возвращения домой я снова регулярно приезжаю на консультацию к столичным специалистам. Они проверяют концентрацию в крови препаратов, которые не позволяют донорскому органу отторгнуться, следят за уровнем билирубина. Похоже, вирус гепатита С таки удалось убить современными средствами.

— Ты спрашивала у врачей разрешение на подъем на Говерлу? Все же это серьезная нагрузка!

— Конечно. Олег Котенко мне сразу сказал: «Иди!» Врач собирался отправиться с нами, но не смог: заболела его мама.

Читайте также: Хотел доказать, что мне это под силу: как киевлянин с пересаженным сердцем покорил Говерлу

— Кто предложил покорить Говерлу людям, перенесшим трансплантацию?

— Женщина, чья дочка не дождалась операции по пересадке почки. На гору поднимались 25 человек с пересаженными органами. Подъем зарегистрирован в Книге рекордов Украины. Нас сопровождали врачи скорой помощи с необходимым реанимационным оборудованием — тащили на себе аппаратуру и ящики с медикаментами. Был и заместитель министра здравоохранения, а также трансплантологи. Дорогу показывали проводники. С нами поднимались спасатели… К счастью, их помощь никому не понадобилась. Самой юной покорительницей горы стала трехлетняя дочь столичного трансплантолога Владислава Закордонца. Этот доктор специализируется на пересадках почки и спас уже сотни людей.

Накануне подъема мы познакомились друг с другом, каждый коротко рассказал о себе, о том, когда и какую операцию перенес. Мы увидели, как много в Украине людей с пересаженными органами, хотя собрались далеко не все. Приятно было узнать, что Жорик, которому печень от мамы пересадили, когда ему было всего два года, уже заканчивает 11-й класс. Хорошо себя чувствует Светлана, которой в 2007 году пересадили часть печени брата. Во время подъема мы нежно называли нашу группку «Печеночки». Много было тех, кто перенес пересадку почки. С нами поднимался 26-летний парень, которому в Индии пересадили сердце. Но среди покорителей Говерлы в основном были те, кому трансплантацию делали в Белоруссии. Обидно, ведь наши украинские врачи тоже могли бы успешно выполнять пересадку органов от неродственных доноров, но дело не сдвинулось с мертвой точки, несмотря на то, что в прошлом году были приняты поправки к Закону «О трансплантации». Нет реестра потенциальных доноров, государственного финансирования, а обвинения в адрес Олега Котенко наверняка скажутся на отношении к трансплантологии в целом, на желании врачей заниматься этим хирургическим направлением. За 16 лет нашего знакомства у меня часто возникали различные осложнения — и доктор, помогая мне, ни разу не взял ни копейки. Сейчас, приехав в Киев на контрольную сдачу анализов, я впервые увидела наше отделение, в котором… практически нет пациентов, а под кабинетом Котенко никакой очереди из тех, кому необходима консультация специалиста. Надеюсь, в ситуации разберутся, и доктор продолжит спасать людей. Мой пример показывает, как трансплантация может продлить жизнь. Поверьте, я сама отношусь к тому, что со мной произошло, как к чуду. Но его все же сотворили люди.

Читайте также: «Мне отказали в пересадке сердца. Потому что после введения стволовых клеток оно стало работать… нормально

Фото из семейного альбома

Читайте нас в Facebook

Сделайте «ФАКТЫ»
избранным источником
в Google News