Юрий Энтин: «Артисты перебрали со спиртным и на запись не пришли. За всех пел Анофриев»
На мультфильме «Бременские музыканты» выросло не одно поколение детей. Мюзикл, ставший основой для популярного мультфильма, написали композитор Геннадий Гладков, актер и писатель Василий Ливанов и поэт Юрий Энтин (на фото). Невероятно, но у «Бременских музыкантов», приковывавших к экранам миллионы зрителей, нет ни одной премии или награды. Накануне дня своего рождения — в конце августа Юрию Сергеевичу Энтину исполнилось 79 лет — поэт вспомнил истории создания знаменитого мультфильма. Правда, начался наш разговор совсем с другой темы…
— Хочу рассказать вам историю, произошедшую в этом году на закрытии фестиваля «Новая волна» в Юрмале, — говорит Юрий Энтин. — К организаторам подошли Лев Лещенко и Владимир Винокур и сказали, что хотят исполнить песню, которую мы с Лорой Квинт когда-то для них написали — «Гей, славяне!», где есть такие слова:
Гей, славяне! Гей, славяне!
Москали и киевляне,
Нам ли с вами родину делить?
Неужель наставлю пушку
На свою жену-хохлушку?
Лучше буду я ее любить…
Вы бы видели, что творилось в зале, когда они ее спели — люди повставали с мест, начали обниматься и целоваться. Если бы что-то подобное могло произойти не только в зале «Дзинтари», но и в жизни! Но, боюсь, наши народы в своих отношениях перешли черту, после которой, как и в семье, уже нельзя жить вместе, надо только расставаться и уходить к другим. Возможно, все еще и наладится, но должно пройти время.
— А у вас жена хохлушка?
— Нет, но свое детство и юность она провела в Ялте, и это для нашей семьи тоже большая боль. Много лет подряд по два раза в год мы с ней обязательно ехали в Ялту — нас в Крыму очень любят и хорошо принимают. В гостинице «Ялта» и одноименном кафе даже висят мои фотопортреты как почетного гостя. А в этом году не поехали — очень больно понимать, что раздор между нашими народами начался именно с Крыма — места, где у меня особое вдохновение еще с советских времен.
— В тот период вы могли себе представить, что «Бременских музыкантов» ждет большое будущее?
— Во всяком случае, я ушел с работы с надеждой на то, что смогу прожить, занимаясь творческим трудом, поэтому мне очень хотелось написать то, что будет иметь успех. 
«Бременские музыканты» действительно довольно быстро стали очень популярными.
*На мультфильме «Бременские музыканты» выросло не одно поколение детей
— Как появился на свет знаменитый мультфильм?
— Я тогда работал на фирме грамзаписи «Мелодия», и мне поручили сделать мюзикл, а впоследствии и мультфильм, по сказке братьев Гримм. Мы с режиссером Инессой Ковалевской прочитали ее и буквально схватились за голову — история была ужасной: старые животные, которых выгнали хозяева, бродят по белу свету, встречают разбойников, прогоняют их из собственного дома, в котором начинают жить сами. Разве это сюжет для мультфильма? Единственное, что давало нам хоть какую-то надежду, это то, что главные герои были музыкантами — значит, жанр мюзикла в данном случае вполне оправдан. За советом я отправился к Василию Ливанову.
— Не тратя времени даром, сразу же — к Шерлоку Холмсу?
— Тогда Василий Борисович своей знаменитой роли еще не сыграл. Я подружился с Геннадием Гладковым, мы с ним написали несколько песен и сюит. Правда, они не имели особого успеха, но сделаны были профессионально, вышли в виде пластинки, за которую мы даже получили какую-то премию в Югославии. На одной из сюит я написал посвящение Гене:
Мы с тобой не знамениты,
Общей связаны судьбой,
Пишем детские сюиты —
Сюетимся мы с тобой.
Меня поражало, что Гладков является автором хорошей музыки и веселых, озорных стихов, но читает их только дома, развлекая собравшихся друзей. А настоящим его другом был Василий Ливанов, они дружили с первого класса. Кстати, сюиты, о которых я вам говорил, Гена сначала пытался писать с Ливановым, но у него не все получалось. В частности, когда нужно было сочинить о пионерском лагере, оказалось, что Василий Борисович там никогда не был. А я ездил в лагеря и как пионер, и как вожатый. Однажды ЦК ВЛКСМ даже признал меня «Лучшим вожатым Советского Союза».
Естественно, начав сотрудничать с Гладковым, я познакомился с Ливановым, который тогда работал на студии «Союзмультфильм» режиссером и снял очень хороший фильм «Синяя птица», для которого мы с Гладковым писали стихи и музыку. Поэтому когда мне предложили сделать мультфильм по сказке «Бременские музыканты», я не удержался и похвастался Ливанову. Ему показалось, что в повествовании не хватает Трубадура, а я решил, что обязательно нужен Король. Потом пришел Гладков и сказал, что нельзя без любви — так в нашей сказке появилась Принцесса. Мы втроем писали это произведение и старались удивить друг друга своим талантом.
— Почти за всех героев пел один человек — Олег Анофриев?
— На роли музыкантов были приглашены участники модного тогда квартета «Аккорд», с которым дружил Гладков: Инна Мясникова, Зоя Харабадзе, Шота Харабадзе и Владислав Лыньковский. Зоя должна была петь за Принцессу, а Лыньковский — за Осла. Озвучивать атаманшу мы попросили Зиновия Гердта.
Запись была назначена на двенадцать часов ночи — это было единственное время, когда нас могли пустить в студию. Да и то, чтобы выбить эту смену, мне пришлось воспользоваться своим служебным положением и двумя бутылками водки «Столичная», которые отдал сторожам. Первым с дистанции сошел «Аккорд»: приблизительно за час до этого у них закончился концерт, мужская часть их коллектива расслабилась, выпила и приехать не смогла. Потом позвонил Гердт, оказалось, у него такая же уважительная причина: на какой-то вечеринке он перебрал с горячительными напитками и просил перенести запись. Анофриев, который жил буквально в двух минутах от «Мелодии», пришел, но для того чтобы отказаться — у него был грипп и высокая температура. Переносить работу мы не могли, в противном случае пришлось бы ждать еще несколько месяцев — график там был очень плотным.
Мы уговорили Анофриева записать партию Трубадура. У него очень хорошо получилось, и он так раззадорился, что решил спеть и за Атаманшу, бандитов, стражников. Но все равно нужен был бас, и я вспомнил, что у меня есть приятель, поэт-песенник Анатолий Горохов, написавший знаменитую песню «Наша служба и опасна и трудна» и обладавший очень красивым голосом нужного нам тембра. Они с Олегом путем наложения — записывается песня сначала одними голосами, потом другими и в результате все сводится вместе — записали почти все. Получилось смешно и эффектно.
— И тут Олег Анофриев замахнулся на партию Принцессы?
— Он даже попытался ее спеть, но ничего не получилось, все-таки она была написана для колоратурного сопрано. Тогда Гладков позвонил подруге, с которой учился — Эльмире Жерздевой. Моя жена привезла ее на студию в два или три часа ночи, и Жерздева с первой же попытки все записала. Свою лепту в создание мюзикла внес и Геннадий Гладков, который очень любит озвучивать свои произведения. Маленький стражник, тоненьким голоском выводящий: «Ох, рано встает охрана!» — это его работа. В продолжении «Бременских музыкантов» у Гладкова уже довольно большая партия — Короля.
— Сначала на свет появился не мультфильм, а пластинка, имевшая сумасшедший успех. Она вышла большим тиражом?
— Наоборот, первый тираж был очень маленьким — всего три тысячи экземпляров. Когда мне стало известно об этом, я чуть не застрелился. Узнал я эту информацию совершенно случайно (тогда авторам почему-то не озвучивали реальную цифру тиража) на совещании руководителей разных магазинов, которые прослушали нашу пластинку и высказывали свое мнение о ней. Помню, встал руководитель отдела грамзаписи ГУМа и сказал: «Мне очень понравилось, беру сто штук!» Вот тут-то все и выяснилось, и я, думая, что тираж будет миллионный (именно такой был у пластинки с песнями Высоцкого из кинофильма «Вертикаль», к выходу которой я, работая на «Мелодии», имел непосредственное отношение), чуть не упал в обморок.
— У худсоветов к вашему детищу претензии были?
— Начальство во всем мюзикле настораживали только две фразы: «Нам дворцов заманчивые своды не заменят никогда свободы» и «Величество должны мы уберечь от всяческих ему не нужных встреч» — что-то они там усмотрели крамольное, имеющее отношение к руководству страны. К счастью, нам удалось их переубедить. Но были и совершенно ужасные худсоветы. На одном из них композитор, имя которого сейчас мало кто помнит, назвал «Бременских музыкантов» марихуаной для детей, а руководитель Московского детского музыкального театра Наталья Сац почему-то решила, что коль скоро такие вещи становятся популярными у детей, то можно говорить о приближающемся конце света, который для нее был аналогом развала Советского Союза. Впрочем, простые граждане тоже негодовали, в разные инстанции приходили гневные письма: «Как можно в детском мультфильме петь про разбойников и покойников?! У вас что, других — добрых — тем нет?!»
— Почему рисованные герои получились именно такими?
— Над зримыми образами наших героев работал замечательный художник Макс Жеребчевский, но нарисованный им Трубадур никому из нас категорически не понравился. Уж очень он был похож на русского скомороха, а речь в сказке все-таки шла о Западной Европе. Тогда режиссер Ковалевская перерыла огромное количество зарубежных журналов и в одном из них увидела симпатичного блондина в джинсах, который, сам того не ведая, и стал прообразом нашего Трубадура. Принцессу же «нарядили» в свадебное платье моей жены — оно, как и в мультфильме, было не белым, а красным, и стоило, как сейчас помню, целых сорок рублей.
— В продолжении — мультфильме «По следам бременских музыкантов» — вокальные партии вместо Анофриева исполнял Муслим Магомаев? Почему?
— Похвастаюсь вам: кандидатуру Магомаева предложил я. Когда работал на «Мелодии», мы выпускали журнал «Кругозор», где были не только статьи, но и гибкие пластинки. Одну из них посвятили музыкальным пародиям в исполнении Муслима. Он пел голосом Шаляпина и Полада Бюль-Бюль оглы, с которым дружил. Меня восхитило то, как точно и с каким юмором это было сделано. Мало кто знает, что Муслим озвучивал и Сыщика, причем у него получилось очень здорово. Но самым удивительным было то, что он отказался от гонорара, хотя по тем временам это были неплохие деньги. Гонорар считался по количеству минут, поэтому чем больше ролей человек озвучивал, тем внушительнее была сумма. Магомаев сказал: «Это была не работа, а удовольствие, за которое я сам должен заплатить».
Что же до причин замены, то слухи об этом ходили разные. Говорили, что мы с Олегом не сошлись в финансовых вопросах, и отчасти это было правдой. Он хотел, чтобы ему, как и нам с Ливановым и Гладковым, платили авторские отчисления. В чем-то он был прав, поскольку львиная доля озвучки легла на него. Но в Советском Союзе такие выплаты исполнителям предусмотрены не были, только авторам. А из своих денег выплачивать мы не могли, потому что не знали, о какой сумме может идти речь. Это сейчас авторские расписывают, чтобы было понятно, сколько и за что человек получает, раньше нам платили за все вместе. К тому же Анофриев получил большой гонорар — 600 рублей, а мы с Ливановым — по 18 рублей 50 копеек. Но главная причина была творческой. Нами изначально была задумана, как сказали бы сейчас, сексуальная песня Трубадура, для которой и вокал нужен был эротический, а в то время все женщины страны были влюблены в Магомаева и сходили с ума от его голоса.
— Особенно когда он пел: «Луч солнца золотого тьмы скрыла пелена»?
— Кстати, эта песня была написана необычным для нас с Гладковым способом. Как правило, сначала я сочинял стихи, а Гена потом придумывал музыку, а тут сколько я ни бился, у меня никак не получались любовные стихи (за всю свою творческую жизнь я написал всего несколько таких песен). Поэтому Гена принес мне готовую музыку, а я, послушав, сочинил стихи.
17455Читайте нас у Facebook
