Ирэн Роздобудько: "В одной из книг я описала приснившуюся мне икону, а потом увидела ее в Иерусалиме"
Новый роман Ирэн Роздобудько представила в книжном магазине на столичном Крещатике. «Нарешті на головній вулиці міста з’явилася пристойна книгарня», — сказала Ирэн на встрече со своими читателями, которые с трепетом ждали момента, когда их любимый автор подпишет первые экземпляры книги. Ирэн Роздобудько призналась, что волнуется, ведь абсолютно не умеет выступать перед аудиторией. Хотя до момента презентации своего первого романа прошла долгий путь от телеграфистки в информагентстве до главного редактора женского журнала и одного из самых известных современных писателей Украины. Впрочем, Ирэн никогда не боялась никакой работы. Бывали времена, когда она трудилась официанткой.
Сейчас на счету писательницы более двадцати романов, снятые по ним фильмы. Вторая часть ее книги «Гудзик» разлетается, как горячие пирожки. А первый роман, написанный в 2005 году, стал победителем всеукраинского конкурса «Коронация слова». Также Ирэн Роздобудько пишет сценарии («Начать сначала. Марта», «Поводырь»), преподает и находит время для хобби — рисования и вышивки бисером.
— Чем больше пишешь книг, тем меньше возникает желание о них говорить, — рассказала Ирэн Роздобудько «ФАКТАМ». — Хочется, чтобы их читали. В «Гудзику-2» я попыталась показать свои мысли, наблюдения, все то, что мы пережили и увидели на Майдане. Главный герой книги Денис, участник Революции достоинства, оказывается на Донбассе…
— С какими трудностями вам пришлось столкнуться при написании романа?
— Мук творчества не было. Если я знаю, о чем пишу, все идет легко. Психологически было тяжело писать последнюю часть книги, так как для этого пришлось вновь окунуться в атмосферу Майдана, пережить все то, что видела и чувствовала. А еще было сложно и важно не впасть в конъюнктуру. О Майдане и войне будут писать и уже написали многие, поэтому нужно было выбрать тональность, которая была бы максимально честной, показать чувства героев, а не хронологию событий, сделать текст таким, чтобы он читался и через десять лет не только как исторический факт, но и как «человеческий фактор». Если честно, перечитывая вторую часть, испытываю такие же эмоции, как и при написании. Непросто переживать все заново, складывать в голове счастливые совпадения и случайности.
— Много их было?
— В 2005 году я отправила на конкурс «Коронация слова» рукопись первой части романа. Отослала текст, а через два дня он вернулся ко мне. Оказывается, я перепутала, где нужно указывать адреса отправителя и получателя. До окончания конкурса оставалось два дня. Я отправила текст повторно, хотя не надеялась, что успею. Роман приняли, более того, он победил. Книга живет уже 10 лет, по ней снят фильм.
— Это тоже было случайностью?
— Представьте себе. Женщина-продюсер летела в самолете на Каннский кинофестиваль и в дорогу взяла почитать свежий роман «Гудзик». Соседка по креслу в самолете, увидев книжку, сказала: «Вот такие фильмы надо снимать». «Уже снимаем», — ответила продюсер, хотя сама еще книгу не читала. Через какое-то время мне позвонили и предложили написать сценарий. «Без проблем», — ответила я, хотя никогда раньше этого не делала и понятия не имела, как пишется сценарий. А теперь, спустя семь лет, я преподаю драматургию в нашем Университете кино и телевидения имени Карпенко-Карого.
Удивительно то, что в фильме «Гудзик» главную роль сыграл российский актер Анатолий Пашинин. Тогда мне его кандидатура показалась подходящий. В моем представлении именно таким и внешне, и по характеру должен быть главный герой. Теперь мы знаем Пашинина не только как хорошего актера, но и как патриота Украины. Когда начались события на Донбассе, он оставил работу в России. Не побоялся приехать в Украину, заявить о своей позиции. Ходил на Майдан. Наверное, актер сыграл эту роль и забыл о ней. Но оказалось, что жизнь Анатолия напоминает судьбу его героя Дениса из книги «Гудзик-2». Значит, выбор был сделан верный. Есть вещи, о которых я не знаю, как говорить. Например, в книге «Увядшие цветы выбрасывают» я описала приснившуюся мне икону, а потом увидела ее в Иерусалиме. И таких моментов очень много. Если рассказать, подумают, что я сумасшедшая.
— Может, это знаки судьбы?
— Я верю в судьбу. В том, что она определяет будущее человека, даже не сомневаюсь. И в своей карьере считаю, что половина — это дар, остальное — труд. Я пишу с детства, с шести лет, когда мне подарили блокнот и карандаш. После факультета журналистики пришлось освоить множество других профессий, но все это время я не бросала журналистику. Прошла путь от заводской радиогазеты на Донецком металлургическом заводе до редактора журнала «Караван историй. Украина». Можно сказать, у меня гармонично слились и судьба, и труд.
— А талант?
— Про талант не мне судить. Любое дело начинается с идеи. С того, о чем ты просто не можешь не говорить, не делать. Как писал Пастернак: «Строчки с кровью убивают — нахлынут горлом и убьют». Каждая моя книжка начинается с важной и главной для меня мысли, которая не дает уснуть. А уж как ее подать, через какой сюжет, героев, дело второстепенное. Поэтому я очень ценю читателей, которые за сюжетами (а они у меня довольно-таки закрученные) видят эту идею. А не только «любофф»…
— О чем было ваше первое произведение?
— В шесть лет я написала «Сказку о Чайнике и Матрешке». А до того, когда еще не умела писать, сочиняла разные небылицы с продолжением для своих друзей в детском саду. И во время тихого часа, когда воспитательница выходила из спальни, рассказывала бесконечные истории. Дети занимали места поближе к моей кровати, чтобы было лучше слышно.
Я с детства ходила в разные театральные кружки и мечтала о сцене. А в десятом классе решила, что должна быть очень хорошей актрисой или никем. Поняв, что великой артистки из меня не получится, решила заниматься тем, что делала с детства, — писать. Что, где и как, не имело значения.
Мечта стать актрисой осуществилась через тридцать лет, когда режиссер Володя Тихий, который снимал «Гудзик», предложил мне пройтись перед камерой в роли хозяйки картинной галереи. Три минуты на экране вылились в десяток дублей, и я подумала, что лучше все же находиться по другую сторону камеры. Актерские амбиции быстро улетучились, зато по моим произведениям снято уже шесть фильмов.
— Как воспринимаете свои произведения на экране?
— Исключительно как труд режиссера. Здесь у меня нет никаких амбиций. Фильм — это режиссерское искусство. Но мне нравится, как Ахтем Сейтаблаев снял четырехсерийный фильм «Осенние цветы» (по книге «Увядшие цветы выбрасывают»), «Гудзик», «Таинственный остров» Володи Тихого. Жаль, что их мало показывают. Они лучше российского «мыла» — это уж точно.
— Вы родились и выросли в Донецке. Как воспринимаете сегодняшние события в родном городе? Какие чувства переживаете?
— Когда все только начиналось, я криком кричала, что это серьезно и надолго, надо действовать очень быстро. Люди на Донбассе доверчивые. Им пообещали, что все будет тихо и мирно, как в Крыму, а зарплаты моментально повысятся, и они поверили. Больно и обидно за патриотов, которые вынуждены сейчас быть изгнанниками, и тех, кто не имел возможности выехать. Их намного больше, чем покорных овец, все еще ждущих высоких зарплат. Но и этих людей мне жаль — они не ведают, что творят. Печально, что из-за этой бандитской бузы (я общаюсь с земляками, и они так говорят), отвратительной и кровавой, гибнут лучшие парни.
— Что привело вас в Киев?
— В Киеве я живу почти двадцать пять лет. Приехала по личным причинам, не ради карьеры. Приняли меня хорошо. Потому что никогда не разделяла страну на киевских, донецких и западенцев. Сейчас я забрала к себе маму. Простаивая в разных очередях (получали миграционную карту, оформляли пенсию), я слышала: «Это все Киев придумал». Некоторые знакомые тоже считают, что во всем виноват Киев. Они всегда чувствовали здесь себя неуютно. А ведь все зависит от людей, возможно, от меры их зависти к столичным, к большей степени свободы, которой так мало в провинции. Но это такая ерунда, если ты изначально считаешь себя человеком мира или просто человеком. Мне кажется, такая же зависть (я бы тут употребила более жесткое слово) возникает и к «зажравшейся Европе». И пока мы не сломаем это сознание, головы некоторых наших граждан будут повернуты в прошлое.
— Это может стать темой вашего нового романа?
— Дай Бог отойти от последней новой книжки, которой всего несколько дней отроду. Как только сама дочитаю готовый роман, забуду о нем. Может, через несколько лет напишу продолжение. Ведь мои романы, как правило, заканчиваются неоднозначно, и читатели требуют продолжения. Пока с ужасом думаю об этом. Сейчас хочу сделать небольшую передышку, потому что новое должно быть лучше предыдущего.
— Идеальный роман для вас какой?
— Конечно же, ненаписанный.
— Ваша личная жизнь отражается в творчестве?
— То, что окружающая среда, семья, дети, заботы и проблемы находят отражение в творчестве, как по мне, иллюзия для тех, кто не пишет. Если я хочу о чем-то говорить, буду делать это, даже вися на потолке. Сейчас у меня все замечательно в личной жизни, но когда это было не так, я все равно писала. И никогда не использовала в творчестве конкретные личные ситуации — ни собственные, ни своих друзей. Не считаю это литературным мастерством. Другое дело — обобщить образы так, чтобы каждый узнал в них себя. Это то, к чему стремлюсь. Правда, у меня есть смешная автобиографическая книжка «Одного разу…» В ней речь идет и о личном тоже.
— Вы успешная женщина, востребованный писатель, так все удачно складывается. О чем еще мечтаете?
— О дне, когда мама погибшего парня с уверенностью скажет: «Все было не напрасно». Я не просто верю, знаю, что так случится. Важно, чтобы это почувствовали и те, кто отдал самое дорогое. И еще мечтаю о мире. Там, где читают книги, нет войны. Все войны в головах. Призываю читать — и все будет хорошо.
3811Читайте нас у Facebook
