Мария Орлик: «В ночь перед открытием музея наши художники дорисовывали на портрете Брежнева еще одну звезду»
После открытия в 1967 году на Мамаевом кургане в Волгограде мемориального ансамбля героям Сталинградской битвы его автор, выдающийся советский скульптор Евгений Вучетич приступил в 1972 году к проектированию Музея истории Великой Отечественной войны в Киеве. Вместе с группой архитекторов и скульпторов он работал над эскизами и одновременно искал место для мемориала. По замыслу автора, комплекс должен был разместиться на территории не менее 10 гектаров.
В поисках подходящего участка Евгению Викторовичу помогал заместитель председателя Совета министров УССР Петр Тронько. После многократных поездок по Киеву сошлись на том, что лучше живописных печерских холмов, спускающихся каскадом к Днепру, не найти: величественная скульптура «Родина-мать» и чаша с вечным огнем будут видны издалека.
Позже вопросы художественного оформления мемориала перешли в ведение зампреда Совета министров УССР Марии Орлик. Мария Андреевна с удовольствием поделилась с «ФАКТАМИ» некоторыми подробностями создания известного музея.
«Чтобы я в любую погоду могла ходить по строящемуся объекту, скульпторы подарили мне черные резиновые сапоги»
— В 1978 году в Октябрьском дворце культуры проходила республиканская конференция учителей, — рассказывает заместитель
председателя Совета министров УССР в 1978-1990 годах Мария Орлик. — Мне поручили продемонстрировать членам Политбюро ЦК КПУ макет музея с привязкой к днепровским склонам.
К тому времени я уже курировала сооружение мемориального комплекса. Это не значит, что я отвечала абсолютно за все. Так, строительные работы контролировал второй секретарь ЦК КПУ Алексей Титаренко. Алексей Антонович отвечал за весь строительный комплекс республики, и в первую очередь за Киев. Человеком он был очень жестким. На оперативках, которые секретарь ЦК регулярно проводил на объекте, многим доставалось и в хвост и в гриву, но график работ соблюдался неукоснительно.
На фото: заместитель председателя Совета министров УССР Мария Орлик показывает макет музейного комплекса на склонах Днепра первому секретарю ЦК КПУ Владимиру Щербицкому, председателю Президиума Верховного Совета УССР Алексею Ватченко, председателю Совета министров Украины Александру Ляшко. 1978 год
Я показала членам Политбюро макет музейного комплекса на склонах Днепра. Рассказала о будущем монументе «Родина-мать», чаше с вечным огнем, скульптурах, посвященных периоду оккупации, партизанскому движению и освобождению Киева. Все меня внимательно выслушали, а Владимир Васильевич Щербицкий сказал: «Стройте! Будем смотреть, что получится».
Вскоре после этого началось строительство, а через три года состоялось открытие музея.
— Сроки невероятно сжатые. Ведь, например, открывшуюся недавно развязку на Московской площади столицы строили 10 лет…
— Работа велась в ускоренном темпе. Я отвечала за скульптурную композицию комплекса и за экспозицию внутри музея. Раз в неделю проводила совещания с музееведами, выезжала со скульпторами на стройку летом и зимой, в дождь и в снег — необходимо было уложиться в определенные руководством сроки.
Чтобы я могла в любую погоду ходить по строящемуся объекту, скульпторы подарили мне черные резиновые сапоги. В слякоть я переобувалась в служебной машине и смело шагала по раскисшим склонам.
— С Евгением Вучетичем вы были знакомы?
— Нет, известный скульптор умер в 1974 году, еще до начала строительства. Ему было 65 лет. Вучетич ушел на фронт в первые дни войны рядовым-пулеметчиком. Дослужился до командира пулеметного батальона. После тяжелого ранения и контузии долго лечился в госпитале. Естественно, о героизме советских воинов знал не понаслышке. Именно поэтому другие кандидатуры авторов для киевского мемориала даже не рассматривались. Евгений Викторович успел разработать эскизы, лично представить проект на утверждение и определиться с местом строительства. После его смерти главным скульптором комплекса стал Василий Бородай.
На фото: 62-метровая «Родина-мать» на 12 метров ниже Большой Лаврской колокольни в ансамбле Киево-Печерской лавры
Комиссию по приемке мемориального комплекса возглавлял председатель Совета министров УССР Александр Ляшко, бывший фронтовик. Мы вместе подписали акт, который стал еще одним экспонатом музея.
«Генеральный секретарь ЦК КПСС чувствовал себя на открытии нормально. По музею никто его под ручки не водил»
— После распада СССР многое изменилось, — продолжает Мария Андреевна. — Например, по-другому трактуют историю Великой Отечественной войны. А ведь я историк по образованию, окончила исторический факультет Кировоградского педагогического института, преподавала историю в Золотниковской средней школе на Тернопольщине. В силу профессиональной привычки до сих пор интересуюсь школьной программой по истории. Поражена тем, что, например в некоторых учебниках тема Второй мировой и Великой Отечественной войн вообще отсутствует. Я не могу найти этому факту логичного объяснения!
Надо отдать должное научным сотрудникам музея, многие из которых работают здесь со дня его открытия. Они отстаивают истинную историю Украины в целом и Киева в частности. Слава Богу, что этот музей сохранился до сих пор.
— Это правда, что Леонида Брежнева, приехавшего в Киев на открытие музея, сопровождала машина скорой помощи?
— Много разного на Леонида Ильича наговаривают. Нормально он себя на открытии чувствовал. По музею никто его под ручки не водил.
Мы были очень довольны и горды тем, что комплекс всем понравился. Правда, перед открытием случился настоящий переполох. Дело в том, что на стенах зала Славы разместили портреты Героев Советского Союза, имеющих отношение к Украине. Среди них и портрет нашего земляка Генерального секретаря ЦК КПСС, трижды Героя Советского Союза Леонида Ильича Брежнева. Уже все было готово к открытию, как вдруг накануне 9 мая мы узнали, что Леониду Ильичу присвоено очередное звание Героя Советского Союза с вручением четвертой Золотой Звезды. А в нашей экспозиции на его портрете, размещенном под потолком, только три. Так что в последнюю ночь перед открытием наши художники в авральном порядке дорисовывали на портрете Брежнева еще одну Золотую Звезду.
«21 июня 1941 года мы переселились из землянки в комнатку в коммуналке. А на следующий день услышали: «Война!»
— На открытии Музея Великой Отечественной войны присутствовали фронтовики Леонид Ильич Брежнев, Владимир Васильевич Щербицкий, Александр Павлович Ляшко. А вас, более молодого руководителя, война как-то затронула?
— Когда началась война, мне было 11 лет. Отец сразу ушел на фронт. Мы с мамой пережили оккупацию Кировограда и дождались Дня Победы.
В 1933 году наша семья Исаковых, спасаясь от голода, переехала со Смоленщины в Кировоградскую область. Здесь в селе Нечаевка жил родной мамин брат, к которому мы и перебрались. Помню, дома никакой еды не было. Чтобы не умереть с голоду, ели траву. И хотя маленьких детей колхоз собирал в детском садике и подкармливал затирухой из пшена на обрате (обезжиренное молоко. — Авт.), чувство голода все равно не проходило.
В 1935 году мы с родителями переехали в Кировоград. Жилья не было. Отец вместе с соседом вырыл землянку, обшил стены досками, толем перекрыл крышу, которая находилась вровень с землей. Иногда глянешь вверх, а в потолке торчит нога коровы. Подлатаем крышу и дальше живем. Так мы и прожили семь лет. Все, что я помню о своем детстве, это голод, холод и предельная нищета.
— День начала войны запомнился?
— 21 июня мы переселились из землянки в комнатку в коммуналке, выделенную по решению Кировоградского горисполкома. Одну ночь переночевали, а утром проснулись и услышали: «Война!» Невеселым получилось наше новоселье…
Когда немцы стали подходить к Кировограду, во время бомбежки один снаряд попал прямо в наш дом, и мы остались на улице в чем были. Мамин двоюродный брат жил в другом конце города. Он ушел на фронт в первые дни войны, а его жена уехала к родным в село. Мы с мамой вселились в их пустую однокомнатную квартиру. И надо же такому случиться, что во время освобождения Кировограда очередная бомбежка полностью разрушила и этот дом. Нам повезло, что в этот момент мы прятались в подвале соседнего.
Мы опять оказались на улице. А на дворе январь 1943-го. Соседи подсказали моей маме, что через дорогу есть свободная двухкомнатная квартира, хозяйка которой убежала с немцами. Мы вселились туда, а горисполком узаконил наше новое жилье, выдав нам ордер на эту квартиру.
В апреле 1944 года мама получила похоронку на отца: «Погиб на фронте». Два месяца назад я обратилась в кировоградский военкомат с просьбой найти в личном деле папы его фотографию, потому что у нас ничего не осталось. Снимок отца, Исакова Андрея Никитича, чья фамилия включена в Книгу памяти Кировоградской области, в военкомате не нашли, но прислали медицинское заключение: отец умер от болевого шока, наступившего вследствие тяжелого ранения в живот. Случилось это на территории Румынии за год до Победы. Раненого Андрея Никитича перевезли через реку Прут в Молдавию, где в одной из сельских школ расположился военный госпиталь. Но эти детали стали известны только спустя 40 лет после его смерти. Все эти годы я безрезультатно искала отца, потому что в похоронке указали довоенное название села, а после освобождения его переименовали. На все мои обращения по старому адресу приходили ответы: «Населенный пункт не существует».
Когда уже работала заместителем председателя Совета министров УССР, позвонила в Совмин Молдавской ССР и попросила коллегу: «В вашей земле лежит мой отец. Я ищу его десятки лет. Помоги». На следующий день мне уже диктовали название села и номер плиты на братском кладбище, где похоронен отец. Мы с сыном Сергеем тут же вылетели в Молдавию, побывали на братской могиле, положили цветы, постояли у Вечного огня. Он, кстати, до сих пор горит. На месте захоронения 1500 советских воинов установлены красивые лабрадоритовые плиты, на каждой выбиты фамилии 25 погибших, чьи данные удалось установить по личным жетонам…
— Как оценили ваше участие в создании Музея Великой Отечественной войны в Киеве?
— Мне присвоили звание заслуженного работника культуры Украинской ССР. Награду вручал Владимир Васильевич Щербицкий.
В связи с 25-летием Чернобыльской катастрофы вспомнила о ситуации, в которой тогда оказалась. В первых числах мая 1986 года была создана правительственная комиссия по ликвидации аварии, которую возглавил Александр Павлович Ляшко. Я как зампред отвечала за социально-культурную сферу, безопасность детей и школьников. Сначала нам доложили о пожаре на ЧАЭС, потом постепенно начали дозировать информацию об аварии. Это же был союзный объект!
На заседании комиссии возник вопрос, как спасать детей. Наши ученые во главе с президентом Академии Наук УССР Борисом Патоном тогда рекомендовали максимально обезопасить детей, но из-за давления со стороны Москвы и ЦК КПСС осуществить можно было далеко не все. После заседания мы вместе со Светланой Сергеевной Евтушенко, заместителем председателя Укрсовпрофа, составили и направили в облисполкомы и областные советы профсоюзов письмо с просьбой до 10 мая предоставить Совмину УССР перечень санаториев, профилакториев, пионерских лагерей, домов отдыха, где есть пищеблоки, с тем чтобы после 15 числа начать вывозить туда детей.
Я подписала и отправила шифрограмму, не согласовав это с ЦК КПУ. Ситуация была настолько напряженной, что на согласование не оставалось времени. Кто-то из председателей облисполкомов позвонил в Москву Михаилу Горбачеву и доложил о содержании письма, подписанном Орлик. Горбачев тут же позвонил Щербицкому: «Кто такой у вас этот Орлик, что он сеет панику в Украине?» Владимир Васильевич набирает меня по «сотке»: «Мария Андреевна, это что такое? Как вы могли так поступить?» Естественно, отчитал меня по первое число. «Немедленно напишите докладную, почему вы так поступили!» «Хорошо», — ответила я, а сама думаю: «Все, испеклась!»
Впрочем, немногим позже Владимир Васильевич пригласил экспертов из Москвы, которые должны были дать заключение, надо вывозить детей или нет. Москвичи всячески увиливали от конкретных рекомендаций, но в конце концов написали: «Желательно». Сразу же стало ясно, что детей необходимо вывозить. И 9 мая, во время возложения цветов к могиле Неизвестного солдата в парке Славы, Владимир Васильевич подошел ко мне и сказал: «Извините, Мария Андреевна».
2682Читайте нас у Facebook
